Конец начала. Запись 5

Итак, в данный момент мы с Младшенькой идем на подозрительные звуки, а я стараюсь все записывать на ходу, чтобы вечером не тратить на это много времени. Мы поднялись наверх к крытому рынку. Кажется, мы уже близко. Звуки слышатся отчетливее, но я никак не могу разобрать их и определить происхождение. Кто же может так странно кричать? С каждым шагом любопытство растет.

Мы перешли через дорогу, завернули за угол и увидели на следующем перекрестке какую-то свалку. Видимо, несколько животных что-то не поделили.

Подошли поближе. Оказывается, несколько животных напали на одного. Не знаю почему, но мне стало жалко бедолагу. В то же время в моей душе загорелся огонь праведного гнева. Стаей на одного лежачего - нечестно! Кажется, Младшенькая понимает меня без слов.

Мы побежали со всех ног на помощь. Я была твердо намерена разогнать эту трусливую толпу даже кулаками. К счастью, чинить насилие не пришлось. Едва нас завидев, вся толпа с воем убежала. Кажется, бедняга был очень сильно напуган, даже людей боится, так часто он дышал, таким испуганным взглядом он на нас смотрел. Я хотела его успокоить, но, кажется, только еще больше напугала. Надо было бы его освободить, а то он даже убежать не может, придавило его какой-то деревянной рамой. Скажу Младшенькой, чтобы она аккуратно вытащила его ногу, когда я раму приподниму. Эта штука выглядит невероятно тяжелой.

У нас все получилось. Хоть рама действительно оказалась довольно тяжелой, но мне удалось ее немного приподнять, а Младшенькая ловко извлекла из под нее придавленную конечность. Спасенный стал что-то скулить. Забавно, но я как будто слышу слова.

...
Нет. Как оказалось, слух меня не подвел, это животное действительно могло разговаривать по-человечески, причем весьма осмысленно. Но больший шок ждал меня впереди. Оказалось, что он считает себя человеком! Я пыталась ему сказать, что это мы с Младшенькой люди, но он нас не понял. Тогда он задумался, а потом попросил мой альбом. Мне не хотелось его показывать, но пришлось согласиться. "А вдруг он умеет еще и читать", - подумала я и не ошиблась. Он действительно зачитал вслух несколько моих записей в качестве доказательства. Тогда я стала писать ему то, что он не мог от меня услышать. Он тоже много удивлялся, причем самым простым вещам: что мы слышим и понимаем друг друга, а он нет, что являясь, как он сказал, чужими людьми, мы можем читать и писать на его языке и, что больше всего его удивило, что мы считаем себя обычными людьми, говорящими на обычном своем языке.

Хоть он и был немного несогласен, но спорить не стал. Вместо этого, узнав о наших намерениях, он предложил пойти к нему домой и все разузнать. Ох, чувствую, этот день будет долгим.