Машенька и Медведев. Глава 6-я. Литочка

Поиск  документов в архиве чем-то похож на сбор грибов. Дилетант может целый день пробегать по лесу и уйти с пустой корзиной. Специалист же знает куда идти и под какую елочку заглянуть, чтобы найти искомое. Литочка была специалистом, но повезло ей, лишь тогда, когда в руки она взяла третью папку с документами. По закону Всемирного тяготения  заветное письмо находилось в самом конце папки. И все же Литочка сразу поняла: она нашла. Это было то самое письмо, о котором упоминал Медведев. Письмо поверенного князя Тихвинского в делах, в городе Санкт-Петербурге. Судя по адресу получателя, это был Баден-Баден. Что же место для русской аристократии вовсе не чужое. Поехал князь водички попить, а может и в рулетку порезвиться. Письмо было длинным и обстоятельным. Поверенный князя Тихон Сыроежников подробно рассказывал, а точнее «извещал Его Светлость»  о судебной тяжбе, о ремонте господского дома. А в самом конце как бы невзначай сообщал « с Великим прискорбием о смерти Вашего воспитанника Егора  от скоротечной горячки, а посему деньги, выделенные на обучение оного в Академии Художеств  в текущем году, он высылает назад, за исключением средств, ушедших на погребение и помин души покойного. А еще упоминал он, что «портрет Вашей воспитанницы Марии, писанный Егоркой,   он отправил с нарочным к «Вашей милости». И посетовал, что чиновники из Академии Художеств хотели, забрать его  себе, потому как талантливо писан, говорят. Но слуга Ваш покорный тут стеной встал: берите, что хотите, но портрет не получите. Потому как он князю принадлежит, равно как и крепостной  его бывший Егорка. А более того он, Тихон, старался, потому что уж больно  дерзкая надпись на обороте оставлена. И как бы, по его Тихона разумению, она к ненужной огласке не привела. А еще как бы случайно Тихон извещал князя, что Егорка последние месяцы к учебе относился с нерадением. В церковь не хаживал, но целыми днями запершись в своей мастерской, писал этот портрет».
У Литочки сжало сердце. История неразделенной любви. Она буквально видела сквозь время как бедный юноша, сжигая свои легкие в сыром петербургском воздухе, пишет портрет своей возлюбленной. Отсюда и эта  дерзкая надпись. А ему просто некого было бояться. Он знал, что скоро умрет, потому и написал: «Никто не будет тебя любить, так как я». Егор и Мария – воспитанники князя Тихвинского. Она просто обязана узнать о них  всю правду. И, прежде всего, о Егоре. А для этого надо ехать в Петербург и начинать с архива Императорской Академии Художеств.
  Литочка скопировала письмо управляющего и пошла в Музей. Там был настоящий бедлам. Журналисты и не думали покидать  его здание. Судя по темпу, с которым перемещались эти люди, с минуты на минуту ожидалось прибытие Телевидения. Поднимаясь по лестнице, она едва разминулась с импозантным мужчиной в дорогом костюме и при галстуке. Господин Волочинский! Он разговаривал по сотовому телефону:
-Да, это действительно стоящая находка. Все экспоната в пре красном состоянии, а самое главное: их нет пока ни в одном каталоге. Tabula rasa. Это по латыни, шеф. Я потом объясню. Да, нужно что-то неординарное и как можно скорее. А пока надо…
Вдруг он замолчал, увидев Литочку. Вежливо поклонился  и пропустил ее вверх. Литочка пролетела мимо него буквально на одном дыхании. Она спешила обрадовать Медведева.
-Ну, что же. – Сказал он. - Все очень интересно, а самое главное небезнадежно. Я думаю, Вам надо ехать в Петербург. Только вот средства…
-Я найду, то есть у меня есть сбережения, не беспокойтесь…
-Что же, тогда удачи Вам, Литочка. И еще, картину  и письмо возьмите с собой. Я подготовлю необходимые документы. Думаю, Вам будет, кому ее показать, там в Питере.
Медведев подошел к девушке, хотел обнять, но замешкался и ограничился одним рукопожатием:
-А я завтра здесь попробую что-нибудь разузнать, да и ценности эти чертовы… и встреча с утра у мэра по поводу установки сигнализации.
Однако ни на какую встречу в администрации Медведев не попал. Утром при выходе из дома его сбил автомобиль. Слава Богу, Литочка тогда об этом не узнала. Мы не сомневаемся, что она немедленно бы оставила любые изыскания и вернулась в Орешкино, и  наша история тогда была бы иной.