В Кремль дедушке

Здравствуй, дедушка Вова!
Пишет тебе Ванька Жуков, тот самый мальчик, которого ты привсенародно, задрав футболку, поцеловал в пупок. Это когда ты, дедушка Вова, приезжал в наше Захолустье, чтобы лично разрулить ситуацию, которую почему-то никак не мог разрулить поставленный тобой мэр.
Кстати, мне все после этого просили этот пупок показать, а иные даже говорили, что вокруг него видели какую-то нимбу. Правда, что это такое объяснить не смогли.
Так вот, дедушка, я тебе чего пишу-то. Пожаловаться хочу на моих папку с мамкой. Мы ведь до твоего приезда в наше Захолустье жили совсем не плохо, а после того, как ты мне пупок-то поцеловал, и вовсе перестали себе в чем-то отказывать. Смотрели на тебя по телеку и радовались и за тебя, и за себя, родненьких: то ты со стерхами летаешь, то тигриков по головке гладишь. А теперь вот и «Крымнаш!» и «ДаешьНовороссию!». И вдруг ХРЯСЬ – и не пойму ничего!
Я говорю папке с мамкой: «А чёй-то мы давно красной рыбкой не лакомились!» А они ейным хвостом мне в харю тычут: на, говорят, полакомься! А чем лакомиться-то, ежели там, окромя хвоста да скелета рыбьего, ни мяска ни даже чешуйки какой не осталось? Ладно, говорю, нету сёмги, так давайте хотя бы устрицами побалуемся. А они мне опять: всё, нету устриц! Белоруссия перестала нам их поставлять!
Они, видать, меня совсем за дурака держат, а я не дурак, я в школе учусь. И мой любимый предмет – окружающий мир. А там в учебнике чётко написано, что устрицы, прежде чем их подают на стол, в море плавают. Дедушка Вова, а вы на какой-нибудь карте видели, чтобы в Белоруссии море было? Вот и я не нашел. А когда я начал возмущаться тем, что они, папка с мамкой, перестали всякие другие деликатесы покупать, даже фрукты с овощами меньше есть стали, к которым я очень привык, они мне отвечают, что теперь вместо деликатесов и овощей ты, дедушка Вова, покупаешь для наших солдат какие-то грады и буратины, чтобы мочить укропов. Ну, точно, они меня даже не за дурака, а за полного идиота держат! Как же можно укроп замочить в Буратине, он же деревянный? Ну, град еще ладно – он, когда растает, из него вода получается. И потом, я же понимаю, дедушка, что укропа невозможно съесть в таком количестве, в каком, как они мне говорят, ты на них деньги тратишь. Я теперь боюсь у них даже про масло сливочное спрашивать, чтоб его на корочку хлеба намазать. Я теперь знаю, что они втихаря могут мне, вместо масла, сделать бутерброд с маргарином.
Словом, дедушка Вова, я им поставил ультиматум: или они меня продолжают кормить, как и прежде, или я уеду жить к тебе, в Кремль. Так они мне на это знаешь, что ответили? «Пусть тебе твой дедушка сначала денег на билет вышлет»! Вот я тебе поэтому и пишу. Забери меня отсюда! А еще лучше, если снова приедешь в наше Захолустье, зайди к нам в гости. У меня есть сестренка младшая, а у нее тоже пупок есть. Может опять, после твоего поцелуя жизнь моя наладится? Уезжать из Захолустья все же не хочется, здесь мамка с папкой под боком все время. С ними мне как-то спокойнее.
Твой любимый Ванька Жуков.