9. Мирлен. Встреча

Мирлен находился почти у них на пути, ближе к Танатлону. Его выгодное расположение — на пересечении многих торговых путей — в своё время чуть не погубило коренных жителей этой планеты, чей самый крупный материк был покрыт буроватого цвета джунглями. Попытку захватнической колонизации, к счастью, замедлила схватка за лакомую добычу между самими "колонизаторами".

Затем о происходящем стало известно Высшему Совету, и он немедленно прекратил безобразие. Всё те же спасатели разогнали агрессоров, защитив гуманоидную расу, которая не могла постоять за себя. Аборигены жили в хижинах и как раз готовились изобрести колесо, когда на них обрушилась встреча с "высшими цивилизациями".
Совет уже объявил планету закрытой для посещений, чтобы никто больше не тревожил покой её жителей, когда эти самые жители, ошеломив Галактическое сообщество дальновидностью и широтой взглядов, предложили компромисс.
Осознав, что с неба могут приходить не только враги, но и друзья, аборигены удачно расположенной планеты предложили сдать некий участок в аренду небесным странникам. Правда, экспорт технологий, а значит и всяческих механизмов, запрещён, но туземцы и сами не собирались перестраивать свою жизнь по чужим образцам.
Просто они осознали, что в их положении гораздо безопаснее быть на виду. Арендная плата, назначенная ими, оказалась скорее символической.

Так на нетронутой в остальном планете появился внушительный современный космопорт и бурлящий город рядом с ним. Мирлен — такое имя получил город. А планету полагалось назвать так, как нарекли её местные жители. Если название трудное, его слегка адаптируют. Но на этот раз оно оказалось вовсе уж непроизносимым, и, сделав исключение, планету тоже назвали Мирленом, тем более что для посещавших её это и было одно и то же.

На Мирлене Рэй бывал неоднократно, в одном из его банков хранил свои сбережения, из его космопорта можно было отправиться в любую часть освоенного космоса, а главное, бывшему пленнику совсем не хотелось оказаться на Танатлоне, куда его так горячо звали.

Хотелось побыть одному, а не превратиться в объект пристального внимания, когда радушные хозяева будут считать своим долгом непрерывно развлекать дорогого гостя, ни на минуту не оставляя в покое жертву своей заботы. Да ещё начнут с гордостью демонстрировать его родственникам, друзьям и соседям, сопровождая всё это душераздирающими рассказами, в которых он обязан будет принимать участие. Нет уж!

И Рэй попросил лириан высадить его на Мирлене, что, конечно, стало тяжёлым ударом для танатлонцев, как раз решавших, у кого из них он должен гостить в первую очередь. (Ван и Карен, конечно, были вне конкуренции, но за следующие места в списке развернулась нешуточная борьба.) Ван даже обижался на друга минут десять, но больше не выдержал.

Через шесть суток полёта они приблизились к Мирлену. Флаер, управляемый Тиленом, легко, как пушинка, опустился неподалёку от огромных торговых транспортов и выпустил из своей уютной кабины единственного пассажира. Последние прощальные слова и пожелания, последнее рукопожатие.
Вообще-то у Рэя уже слегка ныла рука, да и бока побаливали. Хорошо, что возможность проститься с ним лично была только у половины бывших пленников (вторая половина находилась на другом корабле), но зато складывалось впечатление, что каждый старается за двоих.

Рэй проводил взглядом затерявшийся среди лёгких облаков диск флаера и направился к ближайшему выходу с лётного поля и находящейся рядом с ним стоянке аэротакси.
Велна, прощаясь с ним, снабдила Рэя положенной в таких случаях суммой денег и жёстким полупрозрачным прямоугольником с эмблемой ОСП, дававшим ему право на новые документы и, хоть и небольшую, но пожизненную пенсию. Теперь ему следовало посетить Представительство Галактического Союза — туда он и отправился.

Раньше ему не приходилось бывать в этой части Мирлена и, рассматривая очень строгое серое здание Представительства, Рэй нашёл его, как ни странно, забавным. Ярким солнечным днём, на фоне буйства красок, форм и звуков окружающего города оно выглядело почтенным суровым старцем, с неодобрением взирающим на резвящуюся шальную молодёжь.

Карточка, предъявленная на входе, вызвала у служащих волну бурной активности, результатом которой стали новые документы, оформленные менее чем за час, а также кредитка, действительная на всех мирах Галактического Союза.
Спустившись по серым ступеням, Рэй улыбнулся, прищурившись на местное солнце и вдыхая полной грудью лёгкий ветерок, в котором смешивались в причудливый коктейль десятки запахов.

Неподготовленного человека Мирлен мог бы ошеломить и оглушить. Первое, что приходило в голову тем, кто здесь бывал, когда они вспоминали этот суматошный город — смесь, невообразимая смесь всего со всем. Кажется, что каждый архитектурный стиль и каждая разумная раса из тех, что открыли для себя звёздные просторы, имеют здесь своих представителей.
Гордо взметнувшиеся ввысь сверкающие здания торговых палат — самого современного вида, какой можно себе представить, казались утёсами, о которые бьётся шумный прибой неукротимой стихии уличного базара.

Здесь можно купить всё, что продаётся за деньги. А в маленьких ресторанчиках и кафе отыскать любые известные блюда и напитки. Существа, порой самого фантастического вида и всех цветов кожи, их пёстрые одежды и голоса, тончайшие произведения искусства и грубые поделки, порой ещё более ценные, редкие приправы и духи, образцы руд и россыпи драгоценных камней — всё сливалось в невероятном калейдоскопе.

Рэю хотелось окунуться в это бушующее море, затеряться в нём, почувствовать себя беззаботным туристом. Деньги у него есть, и думать о будущем сейчас совсем необязательно.
Несколько часов он бродил по нешироким улицам и огромным площадям, заглядывая в крошечные лавочки и современные высотные магазины, впрочем, последние были менее интересны.

Прервав свои блуждания для того, чтобы перекусить в каком-то экзотическом ресторанчике, Рэй выбрал незнакомые блюда, правда, предварительно всё же поинтересовавшись, из чего они готовятся. А то такого можно наесться...
Однако безоблачному настроению не суждено было длиться вечно. Какой-то торговец, видимо, сильно чем-то раздосадованный, обрушил на Рэя поток криков и ругани только за то, что он рассматривал его товар.

На Мирлене подобная грубость была большой редкостью. Здесь можно было сколько угодно смотреть и бесконечно обсуждать с продавцами достоинства и недостатки их товаров, а затем уйти, так ничего и не купив, но не получить в свой адрес даже недовольного взгляда, а только улыбки и пожелания добра.
Все торговавшие на улицах и площадях Мирлена были настоящими продавцами, по праву гордящимися своей профессией. Они никогда не отталкивали возможного покупателя и знали, что тот, кто ничего не купил сегодня, будет вспоминать о них с удовольствием и, вполне возможно, вернётся завтра.

Этот же был каким-то уродливым исключением. Совершенно ясно, что долго ему здесь не продержаться. Коллеги уже бросали на грубияна яростные взгляды — они не потерпят его в своих рядах.

Но настроение Рэя было безнадёжно испорчено ничем не заслуженными оскорблениями и обвинениями, общий смысл которых сводился к тому, что "ходят тут всякие, а потом ложки пропадают!"
Не проронив ни слова, стиснув зубы и непроизвольно сжав кулаки, Рэй повернулся и зашагал прочь.

Он знал, что если бы ответил ударом на оскорбления — никто из окружающих его бы не осудил, а появись полиция — против него не нашлось бы свидетелей. Но бывший наёмник умел владеть собой и никогда не применял силу без необходимости.
И всё же он чувствовал себя сжатой стальной пружиной, когда, пройдя всего несколько шагов, ощутил почти невесомое прикосновение — кто-то, идущий сзади, положил руку ему на плечо.
Не ожидая ничего хорошего, мужчина развернулся так резко, а выражение его лица было столь недружелюбным, что должно было бы, по меньшей мере, смутить неизвестного, однако смутился сам Рэй...
Первым, что он увидел, были яркие золотисто-карие глаза, показавшиеся ему огромными, и ещё — светлая искренняя улыбка. И то, и другое принадлежало девушке примерно одного с ним роста, стройной, но не похожей на ходячий скелет, под светлой кожей угадывались упругие мускулы.

Эту шатенку с длинными крупно вьющимися волосами нельзя было назвать красавицей. Мягкие, но не вполне правильные черты овального лица делали её скорее милой. Определённо, она не перекраивала свою внешность в угоду моде или общепринятым представлениям о красоте. Даже следов макияжа не было видно на свежей коже, тёмных дугах бровей и густых ресницах.
Скромно одетая в светлые брюки и простую белую кофточку без рукавов, она была естественна и ни на кого не похожа.

— Простите, — тихо произнесла девушка, — я только хотела попросить вас... не огорчаться. Я знаю — это очень неприятно, когда кто-то срывает на тебе зло. Со мной тоже случалось подобное.

"С ней случалось?! — подумал Рэй. — Попался бы мне тот, кто посмел..."

— Но, поверьте, это не стоит ваших нервов и испорченного настроения, — сказала незнакомка, глядя ему прямо в глаза своими — тёплыми и улыбающимися.

Позже он не мог точно вспомнить, как отреагировал. Кажется, кивнул и промычал что-то маловразумительное. Наверное, вот это и называется столбняком, но как бы это ни называлось, с ним такого раньше никогда не было.

— Знаете что, вы не собирались сегодня вечером побывать в "Тысяче Миров"?

Рэй помотал головой. Слова по-прежнему застревали где-то в горле. Теперь её глаза уже смеялись, но это не казалось обидным. В её озорном веселье не было ничего насмешливого, а только жизнерадостность и добрый юмор, передававшиеся Рэю и сглаживающие неловкость, возникшую из-за его реакции.

— Там будет концерт. Возможно, вы не любите музыку, особенно такую... Но, может быть, это подняло бы вам настроение, — девушка достала из сумочки маленький листок и протянула Рэю. Он принял его не глядя, всё ещё не отрываясь от её лица.

— Если вам вдруг захочется пойти — подойдите не к главному входу, а к служебному, тому, что с северной стороны. Покажете это охраннику, и вас проводят, — и, спохватившись, добавила:
— Может быть, ваша девушка захочет пойти, — а затем, увидев в его глазах невысказанный вопрос, пояснила: — Я там работаю... в последнее время, и сейчас мне уже пора идти. Счастья вам! — и незнакомка, стремительно повернувшись, растворилась в толпе.

На листке, оставшемся у Рэя в руке, не было написано ни слова. Там был необычный абстрактный рисунок, сделанный самой простой ручкой с тонким пером. Все линии выходили из одной точки, плавно изгибаясь и притягивая взгляд своей волнующей гармонией. Если это и было на что-то похоже, то, пожалуй, на весёлую и очень красивую звёздочку.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/01/27/2488