Попутчики

      В начале 80-х годов прошлого века мне было дано служебное задание: сопроводить до казахстанского Байконура груз с исследовательским оборудованием, отправляемый из Москвы самолетом АН-10. Входными воротами для нас в Казахстан был приспособленный для приема тяжелых самолетов аэропорт Ленинска – Казахстанского. Необходимо было присутствовать при погрузке-загрузке оборудования, смотреть, чтобы все загрузили-разгрузили и ничего не вложили постороннего.               
      У КПП, при въезде на территорию московского аэропорта, его представитель, подсев в кабину моей автомашины с грузом, доехал до места погрузки. Затем словами: «Вот теперь вы попутчики», представил меня грузчику-такелажнику, стоявшему у самолета  с раскрытым чревом грузового отсека.
      Я завороженно наблюдал,  как этот грузчик, входящий, как оказалось, в экипаж самолета, ловко и
умело, после вноса автокаром в отсек груза, размещал его составляющие по всему пространству. Ис-пользовал для этого одно приспособление - рычаг на 2-х колесиках на конце и коротким загнутым на 90 градусов выступом напротив колес. Затем с помощью многочисленных тросов-растяжек, снабженных талрепами, надежно закреплял груз посредством крюков и колец внутри самолета. Причем все это делал один.               
      После погрузки, я и грузчик расположились в пассажирском отсеке, длиной около 2,5 метров, расположенном между пилотской кабиной и грузовым отсеком.
      Спустя некоторое врем из входного тамбура, что у пилотской кабины, к нам вошел летчик (как после объяснил грузчик, что это был командир борта) и спросил меня: «Вы хозяин груза?». На что я ответил утвердительно. Продолжил: «Мы твои попутчики».               
      Сразу же после взлета грузчик, подложив под голову холщевую сумку с фирменной рабочей одеждой, включающей рукавицы и кепку сине-голубых цветов, растянулся на скамейке вдоль противоположного от меня борта и крепко, с храпом, заснул. Периодически из кабины пилотов выходили летчики и пристально смотрели сквозь иллюминаторы перегородки на груз: не сместился ли он?               
      Поверхность земли над территорией России была закрыта облаками. Прояснилось резко над Казах-   
станом. К этому  времени подсел ко мне выспавшийся грузчик и сказал, что сейчас летим над   обмелевшим Аральским морем.  Я через иллюминатор вглядывался вниз во все глаза. Четко просматривалась граница береговой линии прежнего полноводного моря, виднелись 4-5 небольших луж-озер на месте некогда Великого Арала. Каждый водоем обрамлялся трехцветной окаемкой из желтого, красного и зеленого цветов. Вдоль бывших береговых линий моря лежали на боку  вросшие в песок бурые остовы судов и вырисовывались прямые линии бывших причалов.  Не подскажи попутчик – я бы этого не увидел.    
      Над территорией Казахстана самолет несколько раз ощутимо проваливался в воздушные      
ямы, да так, что через иллюминатор был виден значительный прогиб концов крыльев. «Резкая
смена температурного фона» - сказал командир борта, вышедший очередной раз в наш «предбанник».       
      После разгрузки самолета, передачи груза под роспись, в диспетчерской заявили, что обратно самолет полетит через 4 часа. Я вышел из небольшого здания аэропорта и увидел аллею с посаженными с обеих сторон цветущими деревьями. Вдоль асфальтированной дорожки аллеи, под деревьями, стояли скамейки. Я присел на одну из скамеек. Под каждое дерево был подведен водопровод с краном. На деревьях крупные цветы, наподобие цветов каштана, источали приторно-сладкий запах. Я задремал сидя. Очнулся от ужасной головной боли. Показалось, я отравился от аромата этих цветов. Встал и пошел прочь из аллеи в степь, которая была в мелких цветущих тюльпанах,
так как был май месяц. Едва, вроде бы, пришел в себя в чистом поле.               
      Когда истекли 4 часа, я подошел к окошку диспетчерской и решил уточнить время вылета.
Незнакомый, уже сменившийся диспетчер, из окошка спросил: «А ты кто такой, почему инте-
ресуешься,  какая твоя фамилия?». Я назвал свою фамилию. Тот посмотрел в какую-то бумажку
и заявил: «Твоей фамилии в полетном листе нет!». И отослал в транспортно-грузовой отдел.      
Там, порывшись в ворохе бумаг хором заявили, что согласно договора груз и сопровождающий его человек предусмотрены только в одну сторону. Отфутболили к начальнику аэропорта, к которому, для
увеличения пробивной силы, я  пошел с грузчиком - попутчиком. Начальник аэропорта разрешил эту коллизию – дал при нас команду вычеркнуть кого-то из полетного листка и вписать мою фамилию.               
      Когда подошло время посадки и у трапа моего самолета АН-10 выстроилась очередь из пас-
сажиров, стало понятно, почему я был нежелателен в ихней компании.               
      В полете, в основном, большинство из 5-6 пассажиров молчали, сидели как сомнамбулы, без
всякого выражения на лицах. Но среди них оказалась одна чрезвычайно говорливая пассажир-
ка, возрастом чуть более 20-ти лет на вид. Едва взлетели и через несколько минут я узнал, что она- генеральская дочка и что регулярно, чуть ли не еженедельно, за просто так, на халяву, летает в Москву: то в магазины и рынки за «классными» (по ее выражению) шмотками, то в цирк, а не в театр, на спектакль какой-нибудь, так как ей там скучно.               
      На ее футболке, на всю переднюю часть: от талии до плеч, была аппликация из блестяще-
серебристого бисера и мелких разноцветных бусинок. Изображение напоминало большого   
паука с симметрично расположенными  длинными конечностями. Я спросил: «Почему паук, а не что-то иное?». Она ответил: «Это скорпион, мой знак зодиака. Всех предупреждаю, кто я такая». И весело засмеялась               
      При взлете, во время набора высоты, я увидел через иллюминатор поле с правильными очерченными квадратиками и домиками внутри. Спрашиваю у словообильной соседки: «Это
дачи?» Та, снова засмеявшись ответила: «Нет, это наши бахчи, так называем их». Я продолжаю:
«Как в жару их возделывать, надо же постоянно поливать, иначе ничего не вырастет».  Посочувствовал: «Тяжко работать вам, наверное?» Девушка продолжила: «Нет, а зачем мне рабо-
тать – вкалывают из части вызванные солдатики. Они с удовольствием идут на бахчи работать:
пропалывать, поливать грядки. Все хорошо растет, что ни посади».  «Кстати, меня зовут Наташа-
представилась пассажирка – обращайтесь ко мне по имени. Я балдею, когда слышу свое имя».
Как показала моя жизнь, все носители этого имени просили обращаться к ним с ласкающим слух именем и всем Наташам, оказывается, приятно слышать звучание своего имени.       
      Еще многое я узнал от соседки-болтушки по пути в Москву, но об этом поведую в другом
рассказе.               
      По приземлении в аэропорту я обратил внимание: у моей попутчицы большая сумка и я, как истинный джентльмен,  вызвался донести эту сумку до здания аэропорта. Благо, у меня само-
го, не было поклажи. Нас не ожидал автобус, который обычно подкатывает к трапу прилетающего пассажирского самолета, и мы, все пассажиры АН-10, пошли через все бетонное поле в 
направлении вокзала.               
      Сумка моей попутчицы оказалась почему-то очень тяжелой и я шел последним. Впереди  толпы шла Наташа. Я ей время от времени кричал: «Ой, как тяжело, наверное, там кирпичи?»
Она в ответ, как обычно смеясь, отвечала: «Кирпичи, кирпичи!» Не доходя, примерно 60-70
метров до края поля, Наташа кому-то помахала рукой и из-за металлического ограждения   
выбежал навстречу сухощавый, субтильный молодой человек лет 25-30. Наташа показала 
пальцем в мою сторону. Этот человек подбежав, ни слова не сказав, выхватил из моих рук  сум-
ку и легко понес к проему в ограждении поля, через который следом прошли и мы.
      До сих пор у меня в голове сидят вопросы: почему сумка была тяжелой? Либо от того, что общаясь весь полет с Наташей, я обессилел – она вытянула из меня всю энергию, либо я  не отошел на поле тюльпанов от ароматов деревьев на аллее, либо действительно в сумке были кирпичи. А если там были кирпичи, то как хилый и тощий с виду молодой человек – очередной попутчик, мог нести сумку так легко, как пустую?
      Вот такие у меня были попутчики!

                31.07.2015г.                Ильин М.И.