А в Твери, где хошь сери
Бутусов пел об идущих уродах, а я смотрел на них, мечтая об Аньке-пулеметчице, полупьяной девке в тельняшке, с разъеб...й мандой и красным бантом, насаждающей мировую революцию точными очередями безотказного " Максима". Первым под пулемет, по-всякому, угодил бы мерзотный поэт-песенник, бородатый висельник из Санкт-Петербурга Сережа Шнуров, позорище всероссийское и всея Земли. Я даже застонал, словно предчувствая оргазм, представляя свой бешеный крик :
- Огонь !
Анка взглянула на меня, не понимая смысла и нужности со своевременностью приказа, привыкшая за годы беспредельщины к агитации и пропаганде. Ну, что ж, я не зря слушал " Эхо Москвы" целый год.
- Товарищи ! - Заорал я, срывая голос, хотя, товарищ был один, Анка. - В то время, как мы все, как один, протестуем и предрекаем, ужо, ужо, находятся отдельные, что на мягких лапах крадутся по нашей истерзанной совести, не давая и... Огонь, бля !
Пулемет забьется, как живой, в тонких руках девки, она прикусит нижнюю губу до крови, вытаращит глаза, подобно жертве анального фистинга Мануэля Феррары. Долбаный бородач рухнет на многострадальную почву родины, а мы с Анкой скалькулируем нужные цифры и слегка обалдеем, узрев жуткое число - девяноста девять процентов, она всхлипнет и жестом покажет на явную недостачу боеприпасов, и тогда мы, в который раз, проклянем товарища Сталина, не успевшего вычистить эту страну от всех вредных предателей и вредителей, то есть, поголовно. Был еще такой австрийский мудак, стремившийся к тому же благому делу, но не фартануло и ему, миллионы мяса завалили своими телами его армию, известную как Вермахт, но хвала провидению - появились гениальные руководители, более мягко запустившие механизм геноцида, и, оглядывая прошедшее, моделируя будущее, ни у кого уже не возникает сомнений о Великой Китайской республике, что раскинется от Польши до Японии.
Вылезут ветераны, утрут и вытрут, гневно наморщат и былые походы, но Анка, хитрая бестия, хихикнув, покажет на Калининград и соседние страны, населенные другими народами, и заткнутся хреновы ветераны, и " Краткий курс ВКП(Б)" впервые не найдет ответа на все вопросы, и флаги уныло повиснут разноцветными тряпочками, ибо сказать или возразить будет нечего. Подымут лысые головы патриоты, которым враги не дают и коварно, завоют и зарычат, но я ткну пальцем в карту, в Ближний Восток, в государство Израиль, и обрастут волосами патриоты, приобретя естественный вид, распушат хвосты и когтями - цок, цок, убудут, бля, на Дамбас. Распахнув иудистые объятия, шевеля слюнявыми губами кинутся к нам либералы, но мы расхохочемся и бросимся в пляс по безымянным могилам солдат иноземных армий, нашедших приют в холодной русской земле. А потом мы посмотрим друг другу в глаза и сойдем с ума, я и Анка, от спиралей, граблей, круговоротов, страшной закольцованности, и поверим в судьбу, и возненавидим род людской, и выпьем спирта, и закусим говном, и заляжем в спячку лет на сто.
А через сто лет проснемся и увидим : Путин правит Россией, точнее, кварталом Москвы, называемым Россией, тысяча его подданных славят гений ниспосланного свыше царя, а кругом враги, подлые и коварные, циничные рязанцы, толстые псковичи, зажиточные нижегородцы, финские ленинградцы, польские хохлы, но самое обидное - козлиные тверичи - тверичане-тверцы, члены НАТО и ЕС, гады, басурмане и предатели. Скажет тогда Анка :
- Я в Тверь.
А я ей отвечу :
- Ступай, куда хочешь, в любые пределы, лишь бы не было там ниспосланных свыше гениев.
Уйдет Анка в Тверь, а я лягу спать, еще лет на пятьдесят, интересно же, чем вся эта лажа закончится.
Свидетельство о публикации №216012700629