Короткий период жизни в Пермском крае

Пытаясь найти работу поближе к дому,  я приехала в г. Челябинск  в  Управление «Уралуглеразведка», откуда меня отправили в Пермскую область (ныне - край). Это был очередной поселок с названием «Ленинский», недалеко от города Кизел. Геолого-разведочная партия, базирующаяся в этом поселке, занималась доразведкой запасов каменных углей на действующем месторождении, отрабатываемом шахтным способом.
            Я стала работать  геологом на глубоком бурении. Скважины, которые я документировала, были разбросаны по всему шахтному полю. Одна из них, глубиной уже более 1 км, бурилась в непосредственной близости от действующей шахты в черте города, другая ; недавно забуренная, находилась недалеко от поселка геологов и располагалась на фланге месторождения.
     Глубокая скважина бурилась медленно и не требовала ежедневного  присутствия геолога, по мере необходимости старший буровой мастер делал необходимую заявку.      Предыдущая геологиня ; Валентина, после трёхгодичной отработки, уехала на родину в Украину выходить замуж.
  Я изучила переданные мне  материалы: погоризонтные карты шахтного поля, геологические разрезы,  послойное геологическое описание  скважины. На разрезах все угольные пласты были  идеально  увязаны. Однако, буквально через день,  случилась крупная авария, которая перекорежила все оборудование и намертво заклинила ствол скважины.  Огромные материальные затраты были «пущены по ветру».
   Сразу же после аварийного замораживания скважины, был проведен комплекс контрольных геофизических работ, который дал неожиданные результаты. При взрыве ствол скважины был разрушен и завален приблизительно  до глубины 700 метров и   имел отклонение от вертикали более, чем на 100 метров уже на этой глубине. На геологическом разрезе было показано отклонение  всего лишь на 30 метров от вертикали на глубине  1000 метров. После корректуры разреза ( с учетом предполагаемого тектонического сдвига, старший геолог, предположил, что скважина вскрыла кровлю горизонтальной  горной выработки (квершлага), отходящей от шахтного ствола. Стало понятно, откуда появился газ: тяжеленный столб километровой колонны буровых труб провалился в пустоту горной выработки, где скопился метан, который и «сработал как разрывной снаряд». Ночной взрыв был сильным: сгорел деревянный каркас буровой вышки, трава и земля вокруг тоже выгорела . Слава богу ; люди не пострадали!
          После этого случая, я перестала доверять буровикам и постоянно паслась на второй скважине. Однако, все нестандартные ситуации происходят, по закону «падающего бутерброда», в ночные смены.  Очередным ясным воскресным утром, пробежав на лыжах  около 5 км на новую скважину, я обнаружила пьяного помбура и тишину. Пришлось вызывать старшего бурового мастера. После нашего совместного расследования удалось понять, что скважину заклинило, но почему? Я заметила, что на обычном месте отсутствуют подкладные вилки (для подвески буровых штанг). Старший мастер предположил, что именно такую вилку нечаянно уронили в ствол скважины. После трудоемкого вылавливания (с помощью «метчика») удалось освободить забой скважины от куска металла и ликвидировать аварию, которая стоила недельного простоя в бурении. Я поняла, что далеко не все бурильщики выдерживали, заложенные госстандартами,  безопасные приемы бурения, зачастую нарушая технику безопасности.
   Постепенно мы сдружились со старшим мастером и стали почти понимать друг друга. Когда я собралась переезжать в г. Свердловск, было грустно, но  приятно слышать от него слова: «Аня, нам с тобой надежно работается, не уезжай...».
        Поведаю краткую историю моей попутной педагогической деятельности в шахтерском поселке. Я жила в служебной квартире-общежитии вместе с молодыми  педагогами из Москвы. С одной из них ; Наташей  (литература и русский) я сблизилась на почве любви к театру и книгам, именно она  уговорила меня вести черчение и рисование в местной восьмилетке, где не хватало  учителей- предметников.  Все пять  уроков я проводила в субботу. Рисовать в пятых и шестых классах мне нравилось, мы часто ходили на природу (рисовать с натуры) и даже катались вместе на лыжах в выходные дни. Черчение же в 7-8 классах, где дети уже были почти взрослыми юношами и девушками, я проводила  с большим напряжением. Особенно «страшен» был 8 класс, в котором были и второгодники. Перезрелые юноши (дети шахтеров и буровиков) рано научились употреблять спиртное и интересоваться девушками. На первом же уроке  восьмой класс встретил меня улюлюканьем и нагло сидящими в обнимку парочками. Привстал, якобы приветствуя учителя, только один бледнолицый мальчик, который был без пары. Именно он стал в последствии моей палочкой-выручалочкой. У Саши было развито пространственное воображение и он  с интересом рисовал на доске  различные проекции, разрезы и сечения геометрических фигур и макетов деталей, которые я приносила на уроки. Он спасал меня от  безразличия остальных учеников к черчению, но не к горе-учительнице. В целом, школа была довольно неплохой (теплой и уютной) и достаточно оснащенной по советским временам. Суббота стала для меня самым трудным днем: морально я уставала намного больше, чем в свои основные рабочие дни. Пословица «не в свои сани не садись» сработала в моем случае на все сто процентов.
        От будней и тягот трудовой жизни спасали театр, природа и лыжи.  Меня поразил Кизеловский городской музыкальный театр: молодежная талантливая труппа играла классический репертуар в прекрасном зрительном зале, где сидело всего по 20-30 человек зрителей. Я стала постоянным зрителем и посещала каждое новое представление. Замечу, что в театралки я "записалась"  ещё в студенчестве, когда бегала на спектакли: в Свердловский театр музыкальной комедии,    ТЮЗ,   реже — в драматический или театр оперы и балета. Среди зрителей Кизеловского театра  обязательно присутствовало шахтерское начальство с женами, одетыми в вечерние  туалеты. Театр был не только местом  приобщения к искусству и культуре, но и подиумом для местных модниц.
       Работа в Кизеле была однообразной, шахтерский поселок и его обитатели производили не очень радостное впечатление. Моя душа рвалась в любимый  Свердловск  - настоящий город искусств, музеев и студенческих друзей. Судьба предоставила мне такой шанс. Одна из моих институтских подруг,  молодая ученая из Института геологии и геохимии, вытащила меня из пермской тайги. Прощай таежный Пермский край, здравствуй промышленный и научный Свердловск!