Ящик Пандоры. Часть3

        Назначая Романа на должность главного инженера Ом-ской экспедиции, генеральный директор Геологического объединения напутствовал его следующими словами:
 
        – Постарайтесь расшевелить это болото. Специалисты там неплохие, но привыкли работать спустя рукава: охота, рыбалка… а в работе – никакой инициативы, в общем – окопались.
 
        В последующие три года работы в этой должности Роман неоднократно вспоминал те слова генерального директора, постоянно натыкаясь на какое-то не совсем ему понятное, можно сказать, пассивное сопротивление многих сотрудников экспедиции: начиная от руководителей геологоразведочных партий, отрядов, участков, до простых инженеров-геологов и рабочих.
 
        В первое время некоторые из сотрудников экспедиции, считая, по-видимому, должность главного инженера очень почетным, хлебным местом, не стеснялись заявить ему, что в их среде нашлись бы не менее достойные кандидаты на нее. Другие открыто об этом не заявляли, но в их поведении так и сквозила обида, что не им предложили занять эту должность.

        С начальником экспедиции Козловым, который был лет на пятнадцать старше, у Романа сразу же сложились хорошие, деловые отношения. Отлично зная настроения умов в экспедиции, Козлов был доволен таким назначением. Друзьями они не стали, но по мнению Романа составляли неплохой тандем.
 
        Очень уравновешенный, вдумчивый, можно сказать даже, мудрый, хотя и медлительный, Козлов любое серьезное решение принимал только посоветовавшись со своим окружением и, прежде всего, с Романом.
 
        Но при сравнении с Баштаном, прежним руководителем Романа, Козлов сильно проигрывал. В его характере не было того задора, той харизмы и энергетики, которые должны были заражать людей желанием работать, толкать их к трудовым свершениям.

        Энергичный и быстрый в решениях Роман, в соответствии со своей должностью главного инженера, нес в экспедиции ответственность за выполнение плановых объемов геологоразведочных работ и безопасность труда. Он видел свое предназначение, прежде всего, в обеспечении бесперебойной, ритмичной работы всех подразделений экспедиции.
 
        А чтобы обеспечить такую работу требовалось постоянно решать многочисленные проблемы, непрерывно возникающие в этих подразделениях.
 
        Постепенно в работе руководителей экспедиции даже выработалась такая традиция: если на месте проблема не разрешалась в течение недели и Козлов на совещании задавал вопрос:
 
        – Что будем делать?
 
        Роман без промедления отвечал:
 
        – Мне срочно следует туда выехать!
 
        Остальные специалисты, несущие ответственность за определенные направления работ, сидели, скромно опустив глаза. Роман на них не сердился: он знал, что может надеяться только на себя. Он выезжал на участок и не возвращался, пока проблема не была решена.

        А проблемы возникали постоянно и самого различного характера. Чаще всего это были срывы намеченных сроков выполнения работ из-за плохой их организации или из-за разгула стихии и, конечно, случаи травматизма и гибели людей.
 
        В этой экспедиции, так же, как и на предыдущей работе, в жизни Романа были светлые и темные полосы. Светлыми полосами Роман считал такие периоды, когда ему удавалось устранять возникающие в работе неполадки без особого напряжения и затрат нервной энергии.

        Например, в партии, ведущей разведку угольного месторождения с помощью буровых скважин, предстояло организовать горные работы. С этой целью недалеко от ее базы был построен временный склад взрывчатых материалов.
Оставалось еще построить вокруг склада ограду из колючей проволоки.

        Уже наступила зима и больше недели дело не сдвигалось с мертвой точки, поскольку вручную в каменистом мерзлом грунте невозможно было выкопать ямки под столбики ограды. Так начальник партии и горный мастер, руководивший строительством склада, объясняли затяжку начала горных работ.
 
        Связавшись по радио с начальником партии Роман предупредил его о своем приезде и через пару часов был на месте. Оказалось, что проходчики канав, занимавшиеся строительством склада, уже с десяток дней не выходят на работу, находясь в очередном загуле.

        А сам горный мастер, якобы по состоянию здоровья, уехал в районную поликлинику, хотя Роман заподозрил, что он прячется дома, и, возможно, тоже нетрезв. В свое время этот горный мастер работал начальником партии и был понижен в должности как раз из-за слабости к алкоголю.

        Роман прошел к недостроенному объекту и увидел, что ограда склада уже размечена колышками, а рядом лежат ломы и лопаты. Заметив по наручным часам время, он за два часа непрерывной ударной работы на двадцатиградусном морозе продолбил в мерзлоте шесть ямок, изрядно при этом вспотев.

        Потом, Роман подсчитал колышки, определив необходимое число ямок, и рассчитал время, за которое нормальный человек, не профессионал, может их выкопать.
 
        Далее Роман написал распоряжение, в котором, под угрозой увольнения за обман руководства экспедиции, дал задание начальнику партии и горному мастеру в трехдневный срок выкопать ямки силами рабочих или же своими силами, на выбор, а затем за неделю построить ограду.

        Понятно, что на этот раз задание было выполнено в установленный срок.
 
        Но удовлетворения от решения этой проблемы Роман почувствовать не успел. Тут же поступило известие о том, что в другой партии на участке подземных работ произошел несчастный случай со взрывником, который свалился с большой высоты в восстающей горной выработке и получил много опасных переломов конечностей.

        Прибыв на место происшествия, Роман выяснил, что, проводя взрывные работы, этот взрывник вместе с горным мастером грубо нарушили технологию работ, не использовав дистанционного инициирования зарядов. Вниз по выработке они спускались как раз в тот момент, когда над их головами горели огнепроводные шнуры и до взрывов осталось менее двух минут.

        Второпях, взрывник сделал неверный шаг и сорвался с высоты. Хорошо еще, что горный мастер успел спуститься и оттащить его от места падения, куда буквально через несколько секунд обрушилась отбитая взрывом горная порода.

        Но особенно тяжело далось Роману решение проблемы забастовки буровых бригад в связи с резким повышением норм выработки по распоряжению Геологического объединения.
 
        Забастовка для советского времени была невероятным событием. Это был вопиющий случай, который мог плачевно закончиться и для рабочих и для руководителей геологоразведочной партии и экспедиции.
 
        Начальник экспедиции в это время был в полугодовом отпуске и никакой поддержки у Романа не было. А сам он просто не знал, что следует предпринять в такой неординарной ситуации. Обращаться в райком партии было равносильно самоубийству.

        Две недели рабочие буровых бригад организованно не выходили на работу, отдыхали и играли в волейбол. Но при этом они не пьянствовали, –  по-видимому, чтобы не дать повода к увольнению.
 
        Это последнее обстоятельство в конце концов помогло Роману понять, что забастовка возникла не стихийно и у нее есть организатор. И это – лицо, пользующееся у рабочих партии авторитетом. Присмотревшись как следует, Роман решил, что этой «темной лошадкой» является никто иной, как буровой мастер Константинов, член КПСС, кавалер ордена Трудовой Славы.
 
        Пригласив Константинова в свой кабинет, Роман разъяснил ему, что его роль в этой авантюре раскрыта и, если он не хочет тяжелых для себя последствий, ему следует употребить все свое влияние на рабочих для прекращения забастовки.
 
        На следующий день все бригады вышли на работу и за пол месяца выполнили месячный план. Это выполнение только подтвердило справедливость повышения норм выработки, ставшего причиной забастовки.
 
        Интересно, что райком партии как будто и не заметил этого двухнедельного саботажа, хотя донести туда об этом в экспедиции было кому. Скорее всего, руководство райкома тоже не хотело выносить сор из избы.

        Через полгода в этой же партии возникла другая проблема: на месяц затягивался ввод в эксплуатацию буровой установки, монтаж которой выполняла одна из буровых бригад.

        Прибыв на место, Роман обнаружил, что бригада работает не в полном составе и не торопясь, а начальник партии Попов странным образом перемещается где-то на задворках, избегая встречи с рабочими, а теперь еще и с Романом.

        Пришлось Роману схитрить и выйти Попову наперерез. Оказалось, что в процессе совместной пьянки кто-то из рабочих подбил этому здоровенному мужику глаз, а потом все бригады отказались ему подчиняться.

        Попов же, подвергнутый остракизму своими подчиненными, целую неделю морочил руководству экспедиции голову, давая по радио липовые сводки об объемах выполненных буровых работ.

        Перестав доверять ему, Роман отстранил Попова от работы и вместо него назначил одного из буровых мастеров.
 
        А Попову он предложил отправиться в Геологическое объединение, откуда тот был прислан в свое время, и там искать себе работу. Конечно, Роман понимал, что в объединении обозленный Попов, выгораживая себя, вряд ли избежит соблазна оклеветать руководство экспедиции, поэтому Роман проводил его следующими словами:

        – Не говори плохо о нас, а мы не будем плохо говорить о тебе!

        Роман задержался в партии еще на несколько дней и сделал все возможное для ускорения ввода буровой установки в эксплуатацию, но присутствовать при этом ему не довелось. Накануне, вечером, ему по радио сообщили, что в другой партии на участке подземных работ, во время проведения профилактического спуска снежной лавины, погибло два сотрудника участка.

        Сразу же, не заезжая домой, Роман отправился на этот участок и выяснил, что и руководство участка и рабочие, проводя профилактический спуск, легкомысленно нарушили несколько правил безопасности при проведении таких спусков, что и стало причиной этого трагического случая.
 
        Были в подразделениях этой экспедиции и другие случаи травматизма и гибели людей по глупости или из-за пьянства. Так, один проходчик канав, скорее всего в состоянии белой горячки, вмерз в наледь, образовавшуюся в пойме ручья, а другой – в один из летних дней напился бражки, прикорнул под кустом и только через год был случайно обнаружен в виде обглоданного зверьем скелета.

        Неоднократно Роман задумывался над судьбой таких людей. Ведь и у них были свои желания, надежды, жизненные планы. Скорее всего были у них и родные: матери, жены, дети. А они так бессмысленно распорядились своей жизнью!

        Конечно, такие события в подразделениях экспедиции не добавляли Роману энтузиазма. Тем более, что руководство Геологического объединения считало своим долгом за каждый подобный случай автоматически, можно даже сказать – тупо, объявлять ему по выговору. Как будто Роман нуждался в перевоспитании!

        А может быть начальство, объявляя Роману очередной выговор, надеялось таким образом пристыдить подчиненных ему пьяниц, бездельников и нарушителей правил безопасности?
 
        Наступил такой момент, когда, наконец, человеческое достоинство Романа восстало. Ему надоело быть заложником такой несправедливой системы, и он захотел обрести свободу.

        И, тут, в жизни Романа снова началась светлая, причем очень яркая и радостная полоса. В связи с вводом в эксплуатацию разведанного в районе уникального золотосеребряного месторождения в их поселке был создан филиал НИИ золота и редких металлов. Руководил им добрый знакомый Романа – Чехов, бывший директор горно-обогатительного комбината.

        Роман с радостью принял его предложение о переходе на работу в этот филиал. И теперь его ждала совсем другая жизнь! Больше ему уже не нужно было нести ответственность за чужие ошибки, глупость, лень и разгильдяйство!

        Наконец-то, все зависело только от самого Романа! Ну, а в себе Роман – не сомневался. Правда, карьеру ему пришлось начинать практически заново.

        Но у него появился дополнительный стимул: в первый день работы Романа в филиале в его семье родилась вторая дочь и дальше им предстояло расти уже вместе.

        И ящик Пандоры тоже закрылся – на целых 12 лет – до 1992 года!

        Иллюстрация: Магаданская область. Осень