Амалия в песках

Она уже давно перестала чувствовать колкость солнечных лучей. Вместо этого было такое ощущение, словно движешься в тёплом топлёном молоке. Чувство лёгкой расслабленности и тягучести времени… Время? А существует ли оно?.. Внезапно она остановилась как вкопанная, поражённая этим вопросом. Время… Ведь ещё пару лет назад куда-то торопилась, бежала, неслась. А сейчас… Странное ощущение, как-будто она потеряла опору, реальность казалась такой призрачной сквозь пелену песка. Марево пустыни вновь напомнило о топлёном молоке, в котором она, отчаянно барахтаясь собственной мыслью, пыталась не утонуть. Раствориться… Нет, тут невозможно раствориться. Надо перестать сковывать саму себя… Надо отдаться этому ощущению, слиться с ним, со всей страстью и по собственной воле… Стать его частью.

***

За следующим барханом показались домики. Примостившиеся друг к дружке маленькие участки, обнесённые штакетником, тянулись вниз по пустыне до самого моря. Редкие пучки колючки придавали всему пейзажу некий странный оттенок, смесь янтарной охры, оранжево-персикового песка перемешивалась с горично-оливковой зеленью колючки и померкшими от времени цветами досок. А за всей этой безмятежной массой начиналась сплошная лазурь моря, переходящая в небо.
То тут, то там вдоль берега вырисовывались контуры рыболовных лодок. Вдоль зарытой в песке тропинки, которую выдавали редкие, уже порядком запылившиеся следы, устало брели верблюды. Пригорюнилась в тени уставшая собака, лениво машущая хвостом, отгоняя мелких букашек. Где-то вдалеке послышалось блеяние барана, прорезавшее мирное и степенное существование этого места.
Она побрела по тропинке вдоль верблюдов, лениво поднимавших головы в её сторону. Безналичный взгляд верблюдов сопровождался вечным жеванием и невозмутимой горделивостью. Животные были поглощены сами собой. Их не интересовала юная исследовательница, которая потихоньку брела по тропинке, испещрённой собачьим и детскими следами. Уже за следующим барханом верблюды скрылись из виду. Впереди высился штакетник. Подойдя к воротами, девушка увидела хозяйку, растягивающую бельё на веранде. Девчушка весело запрыгала, размахивая руками.
-Тётушка Джерен, тётушка Джерен!
Хозяйка, вытирая пот со лба, медленно подняла голову и улыбнулась:
-Амалия! Здравствуй, дорогая!
Быстро спустившись с веранды, хозяйка буквально перепорхнула через двор, удивив Амалию своей скоростью, раскрыла дверь и тут же заключила гостью в объятия.
-Как ты доехала?! Ой, там ведь вся дорога побитая! Не трясло сильно?! Пойдём, пойдём! С дороги нужно выпить чаю!
Амалия чуть отдышалась и осмотрелась. Дом, в форме буквы «Г», развёрнутой внутренней стороной к морю, был установлен на сваи. Вольное море всегда разливалось, подтопляя близлежащие дома, а потому свайные домики очень часто встречались в этой местности и производили впечатление двухэтажных усадеб. Даже после того, как местные жители установили волнорезы, традиция строить свайные дома осталась, однако, сами сваи были скрыты высоким штакетником, превратившись в своеобразное подсобное помещение. Вдоль передней части дома, выходившей на тропинку, тянулась крытая галерея веранды, закрытая шиферной крышей, установленной на невысокие небесно-голубые колонны. Сам дом был белого цвета, лишь оконные рамы были аккуратно покрашены той же голубой, а перила небольшой веранды и наличники - коричневой краской. Крайняя, выдающая оконечность буквы «Г», очевидно, была пристроена позже, о чём свидетельствовала отдельная крыша, сделанная на уровень ниже крыши основной части дома. Тут же была пристроена лестница, которую скрывала отдельная крыша с шифером, которая нахлёстом заходила на крышу поздней пристройки. Вдоль основной части постройки между колоннами была натянута специальная сетка, создавшая небольшую тень, столь необходимую в условиях пустыни, а на перпендикулярной ей стороне веранды, расположенной вдоль пристройки тянулась верёвка с бельём. Над верандой красовалась проржавевшая спутниковая тарелка. Большой прямоугольный двор, раскинувшийся вокруг дома был частично, со стороны пустыни, застроен хозяйственными постройками. За домом серела бетонная громада гаража. Несмотря на высокий забор, покрашенный в своё время, но ныне потемневший от солнца и песка, с веранды открывался прекрасный вид на огромную голубую даль, которая манила любого прибывшего сюда человека.

***

-Ты должна поехать! Тебе понравится! - тётушка Джерен улыбалась всей своей широкой улыбкой с золотой пломбой. - Даже не думай отказываться!
Амалия и не собиралась. Очередное приключение! Такое важно и в то же время такое весёлое!
-Во сколько сборы?!
-Ну… Ехать-то отсюда далеко… Хотя всё происходит вечером, но, думаю, встань пораньше… Часов в 7-8?
«Вскочу в 6» - решила девушка. Не каждый день предстоит такой шанс… Поехать в святое место! Только представьте сколько там тайн и загадок… Сколько видело это место людей, судеб, а сколько мольбы и энергии пропитало этот район пустыни. Амалия размышляла об этом, свесив ноги с веранды. Огромное глубокое небо было испещрено мириадами звёзд, а неимоверная и прежде невиданная ей громада Луны раскинула по спокойному морю белую дорожку ковра, словно подзывая к себе. «Надо всё посмотреть, всё записать, со всеми поговорить! Как же волнующе!»
Она всю ночь не могла сомкнуть глаз. А уже с утра, надев длинное нарядное бардовое платье, села в машину к отцу семейства. Тётушка Джерен травила байки и весело смеялась, а за окном проносилась пустыня… Через десяток-другой километров, которые они пролетали с безумной скоростью, Амалия задремала. Несмотря на выбоины и ухабы разбитой большегрузными автомобилями дороги, водитель филигранно вёл машину, старательно выезжая на ровные участки и рассекая тонкие змейки песка, бежавшие через трассу. Мимо пролетали верблюды и барханы, поверхность розового озера, где-то далеко впереди высились горы… Девушка почувствовала, как её сжимает в объятиях сон… «Скорей бы…»

***

 Впереди показалась вереница машин. Тётушка Джерен растолкала сонную Амалию.
-Приехали?
Они вышли из машины и степенным шагом отправились в сторону большой толпы. Девушки в платках, сигналы машин, степенные и спокойные мужчины… Амалия с интересом обозревала толпу. Парадные костюмы, плавные движения… И бесконечность пустыни… Тётя Джерен поволокла Амалию за собой и они плавно влились в огромную пёструю толпу. Впереди, в окружении невысоких, испещрённых скалами горок, показалось высохшее дерево, окружённое кольцом кирпичей. Ветви дерева украшали лоскуты разноцветной ткани. За деревом, виделась небольшая, как-будто бы игрушечная, постройка.
-Овлия, - шепнула тётя Джерен.
Амалия голодными глазами осматривала всё, что могла. «Только бы запомнить…» Она достала телефон и аккуратно начала снимать. После чего, по сигналу тёти, убрала мобильник и подошла к небольшому сломанному дереву.
-Что-то не так?
-Нет, всё в порядке… Но! Мы сейчас проделаем один обряд… Только ничего не бойся!
Амалия кивнула. Тётя дотронулась до её лба и стала что-то говорить на совершенно неизвестном для девушки языке.
-А теперь встань на четвереньки, - скомандовала тётушка.
-Эм… Зачем?
-Доверься мне, - Джерен подмигнула Амалии.
Амалия, с несколько недоверчивым лицом, встала в положенную позу.
-А теперь потихоньку ползи под деревом…
Амалия медленно поползла, аккуратно раздвигая руками песок. Сухая ветка свисала так низко, что Амалии пришлось пригнуться и натянуть кончики платка, чтобы он не зацепился за торчащие из дерева щепки. «Главное не удариться головой…» Постепенно, девушке удалось выбраться из-под дерева.
-Повторим ещё пару раз…
-Тётушка, постойте! Зачем это?
-Как зачем? - весело рассмеялась женщина. - Детишки будут здоровыми! А ну бегом! А то Алла разгневаешь!

***

Наступил вечер. Паломники устроились на топчанах и коврах и приступили к трапезе. Амалия отдыхала в сторонке, тихонько попивая чай. Сегодняшний день принёс много нового в её исследования. Она тихонько переписывала в блокнот увиденные ей на базаре письмена. «Надо будет походить на курсы арабского подольше». Наконец она закончила выписывать описание мазара. Тётушка предупредила исследовательницу, что сейчас будут петь народные песни, сказания о героях прошлого, о тех славных временах, когда легенды были явью, а сражение с аждарха считалось почётным делом для любого батыра.
И вот, женщины расселись за столами и затянули долгую песню, настоящий народный дастан. И их пение словно прорезалось сквозь пелену вечерней пустыни, разрывая эту спокойную и ночь натянутым словно тетива звуком их голосов. Казалось, что можно дотронуться до этой невидимой струны и ощутить то, как она напряжена, как сильно натянута она и сколько в ней чувств, любви и усердия. Амалия отложила блокнот и любовалась этой ночью, освящаемыми костром лицами и бесконечной мириадой звёзд, усыпавших небеса. Она словно оказалась одна… И вокруг не было ничего - ни людей, приехавших сюда за благословением скончавшегося века назад святого, ни этих костров с пловом, ни далёкого гула трассы… Была одна Амалия посреди бескрайнего моря звёзд, слушающая легенду о прекрасном батыре, разящем разъяренного дракона, хранителя богатств огромной горы.
Песня звонко струилась ледяным ключом, смешиваясь с топлёным молоком. Ночь стала другой, словно белый свет луны проник в призму и дал ей новый краски, затмившие бесцветную тьму. Амалия наслаждалась ощущением лёгкости и света, мудростью дастана и той тонкой открытостью лиц женщин, исполняющих произведение. Момент счастья, который навсегда сохранит юная исследовательница в своём сердце, пытаясь запечатлеть его в памяти, каждую его минуту, каждое мгновение, каждую искорку пламени…

***

Где-то в далеко раздался звонкий крик петуха. Амалия вышла из дому и посмотрела на пляж. На берегу уже виднелись лодки, сваленные сюда рыболовами, проведшими всю ночь в море. Сквозь тонкую дымку просматривались очертания далёких домиков. Где-то во дворах кудахтали куры. Амалия вышла на берег и побрела вдоль моря. Лёгкий бриз колыхал её чёрные волосы, запах моря и солоноватый привкус на языке влекли…
Впереди метрах в 30, на небольшом пригорке - она заметила нечто интересное. На камешке сидела девушка и что-то старательно вырисовывала на листке бумаги. Амалия тихонько вскарабкалась на небольшую песчаную гряду и подошла к девушке. На листке бумаги был изображён небольшой акварельный этюд - лихорадочные волны словно готовились выплеснуться из листка в реальность, мощные порывы ветра вспенивали море и обрушивали волны на тонкую песчаную береговую косу.
-Ветер, - прошептала Амалия.
-Ветер, - кивнула девушка.
Амалия поразилась виду этой девушки. Белая, словно фарфоровая кожа, безумно умные, но несколько грустные карие глаза, длинные, спускающиеся до талии чёрные, словно смоль волосы… Девушка казалось очень тонкой и изящной, идеальным противовесом своей акварели.
-Как Вас зовут? - девушка задала вопрос чтиво и степенно.
-Амалия… Я аспирантка университета, занимаюсь фольклористикой и литературоведением, - выдавила исследовательница уже зазубренную наизусть фразу. Однако, если обычно подобные слова становились причиной насмешки, которую чаще всего поясняли тем, что в современном мире её работа не стоит ни гроша, то девушка кивнула и улыбнулась.
-Айна, - сказала она, - меня зовут Айна. Я живу здесь… Учусь за границей. Но на лето приезжаю домой.
-Очень приятно… Скажите, зачем Вы рисуете ветер, когда его нет? - Амалия чуть подалась вперёд.
Айна услужливо убрала краски в сторону и пригласила девушку сесть:
-Иногда бывает такой настрой… Нахлынет… И не отпустит…
-Вы много рисуете? У Вас так хорошо получается!
Айна захохотала:
-Ну что Вы! Совсем нет… Это для себя. Я хочу… Ну… Я не могу передать что-то словами и рисую. Обычно это ветер или снег… Мне очень не хватает снега. От него… Ну… - Айна посмотрела в глаза Амалии словно искала в них окончание собственной реплики. - Когда я вижу снег, я ощущаю себя в детстве, во времени, когда я была по-настоящему счастлива и свободна. Возможно… По той же причине я рисую и ветер… Я не знаю…
-Не переживайте, я понимаю… - Амалия посмотрела на море. - Вы когда-нибудь хотели уплыть куда-нибудь далеко-далеко в безмятежность? Чтобы не было забот, был покой и уют?
-Возможно… - Айна тоже посмотрела на море. - Зачем Вы здесь?
-Экспедиция… Приехала собирать материал… Сказали, на островах сохранилась женская поэзия… Древний жанр, - Амалия обратила внимание, что Айна своими пытливыми глазами смотрела на неё и внимательно слушала, многие местные лишь рассмеялись бы да ляпнули очередную шутку про брак и рождение детей, но она слушала… - Меня привезли в семью одного из работников института этнографии. Он очень учтив, следует всем обычаям гостеприимства… Его жена души во мне не чает. Но если от него исходит это… Ну… Он делает это для галочки, а жена не показывает мне всего. Я словно за барьером. Барьером, который мне не преодолеть… Я чувствую себя обязанной этим людям… Но я провалила свою работу… - Амалия опустила глаза и уставилась в песок. - Вот недавно я попросилась с рыбаками в море, а мне сказали, что не следует плыть - море бывает опасным.
Айна положила ей руку на плечо:
-Я знаю… Я тоже хочу в море…

***

Ночь. Стук в дверь.
-Скорей!
Девушки перебежали через пустырь и понеслись в сторону косы.
-Успеем?
-Должны!
Лодка была на берегу. Небольшая, деревянная лодочка, сбитая по старинной технологии. Говорят, когда-то жители островов были лихими пиратами и на своих быстрых и юрких лодочках рассекали морские дали. Они легко подходили незамеченными к кораблям торговцев и быстро пленили экипаж. Слух о морских разбойниках дошёл до соседней империи, которая послала одного из ведущих адмиралов во главе трёх фрегатов первого в мире флота супротив этих лихих людей. Но даже он не сумел принудить их к покорности, а резвые лодочки по-прежнему бороздят воды моря.
Девушки сели в лодку.
-Сначала я, потом ты…
Айна взяла в руки вёсла.
-Может, включим двигатель? - спросила Амалия.
-Ты что?! Нас услышат в посёлке!
Айна начала грести. Казалось бы, вёсла должны были не поддаваться столь юному и хрупкому созданию, но они порхали словно крылья, подчёркивая нечто ангельское, сокрытое в глазах девушки. Амалия повернулась к посёлку. Всё мельче и мельче становились огоньки мечети, всё больше отдалялся единственный рабочий фонарь у детского сада, бывшего когда особняком местного управителя… Они плыли вперёд, вдаль… Море было спокойно, ветер стих. Лёгкий морской бриз успокаивал и убаюкивал. Айна посмотрела на небо.
-Слышишь?  - Амалия присела и вслушалась…
Ночь, непроглядное сплошное пространство, в котором не понять где заканчивается вода и начинается небо. Миллионы маленьких свечек звёзд словно песчинки, переливавшиеся на солнце, пронзали покрывало ночи маленькими иголками света.
-Тишина…
-Свобода…
Айна зачерпнула воды и подбросила её в ночное небо. Преломлённый свет яркими белыми вспышками пронзил ночную тьму… Амалия глубоко вздохнула и прикрыла глаза… Айна села на краешек лодки и тихонько запела короткий дастан. Амалия вновь осталась одна. Морской бриз легонько покусывал её кожу… А ласковый голос Айны вводил в транс, навевал воспоминания об отчем доме и вновь ей захотелось ощутить это счастье. Счастье быть свободной.