Небесный крестный ход

(Этот рассказик я написал в качестве упражнения в сообществе mi-pishem.livejournal.com. Вот текст задания:

365 дней - день 29 http://mi-pishem.livejournal.com/832825.html
Найдите свежую статью в новостной ленте. Выпиши десять слов или фраз, которые бросились в глаза. Используя эти слова, сочините рассказ.

Статью я выбрал вот эту: Скотт Барри Кауфман, Кэролин Грегуар. “О пользе одиночества”. Выписал из нее десяток слов:

- побыть одному
- правило
- рассредоточен
- уединение
- напоказ
- свободно витает
- глубокие хранилища
- понимать самих себя
- личный смысл
- защитить время и пространство

И написал рассказ, употребив все эти десять слов)

У Гриши было правило: найти среди дня хоть десять минут, чтобы побыть одному. Правило-не правило, скорее, потребность у него такая выработалась.

Пока другие студенты гурьбились возле аудитории, балагуря и разражаясь взрывами хохота, он пробирался к незанятому окну, упирался локтями в высокий подоконник, а взглядом в вольные тучи - и смотрел. Взгляд его был рассредоточен и собран одновременно. В этом уединении происходило вызревание личного смысла.

Тучи бежали, плыли, текли, увлекая за собой сознание Гриши. И через несколько минут ему начинало казаться, что его мысли, точнее, одна его большая мысль (каждый раз ему не хотелось выходить из состояния потока и пытаться осознать, какая именно мысль) вырывается из затхлости коробки блочных стен и пошлости болтовни сверстников, одним прыжком настигает ток небесных попутчиц и бежит, плывет, течет вместе с ними.

И уже эти тучи не где-то, а здесь, а университетский коридор и смех однокурсников - не здесь, а где-то.

Тучи плывут не просто так, каждая - это большая мысль. Чья? Какая? Об этом Гриша не мог задуматься (осознаешь - выпадешь, поймаешь - потеряешь), но он был их единоверцем, истовым участником этого слаженного небесного крестного хода.

Это только кажется, что тучи идут строем, на самом деле, каждая из них свободно и радостно витает в волнах света, резвится упитанным бычком на небесном лугу. При этом парение их складно и добровольно направляется в одну сторону, к одному центру притяжения.

“Ты там?” Гриша вздрогнул от неожиданного вопроса. Рядом с ним стояла Таня. Она смотрела не на него, а “туда”. Каким-то образом он сразу понял, что она все понимает.

“Да, там”. Странное дело - ему не стало стыдно или неудобно. И у него не возникло рефлексивного желания защитить свое внутреннее пространство.

Таня смотрела через грязное стекло в высокие и одновременно глубокие хранилища света, сквозь материю и время - как смотрит слепой. Видя невидимое. Слыша неслышимое. Как смотрит Гриша. Встав своей большой мыслью в общий ход, где-то недалеко от большой мысли Гриши.

Постояли.

“Я, если там не побуду, себя теряю, себя понимать перестаю. Напоказ жить начинаю, как все. А туда посмотрю - выравниваюсь”.

Гриша все понял, поэтому промолчал.

Шло время, наполненное безвременьем.

Пытаясь вклиниться, врезаться в это безвременное время, продребезжал звонок. Таня, не переводя взгляда “оттуда” на Гришу, сразу пошла к аудитории, в которую впихивалась студенческая масса. Оттолкнувшись от подоконника, Гриша отправился за Таней, прорезывая материю и время “тем” взглядом.

Тот мир не схлопнулся, как это происходило раньше при переходе “оттуда сюда”. Гриша шел в этом мире и в том одновременно. И знал, что теперь двумирие населено не только им.

В этом мире был человек, большая мысль которого бежала, плыла, текла в ту же сторону, что и его. Это помогало не утратить сознание присутствия большой мысли. Не удариться о грязный пол сегомирья, упустив ниточку большой мысли, единящей с теммирьем.

Как мальчишка держится за горячую монетку в кармане, так Гриша держался за свою большую мысль, но без страха и усилия, а раскованно и с улыбкой.

30.01.2016