Почему я не стал Генералом! - 2 глава - 13

Глава  13

Учеба  в техникуме  шла  своим  чередом  так  на  троечки,  а  вот  занятие  в  милиции  начало  меня  увлекать, каждый  день  что – то,  а это было  очень  интересно. 
Нас  брали  на  обыски , искали  самогон,  огнестрельное  оружье,  не  законно  хранимое,  а  также  украденные  вещи. 
Приходилось  совместно  с  дежурившими  милиционерами,   привозить пьяных  дебоширов,   поднимать  валяющих  пьяных  на  улице  и доставлять  их в  отделение, да  отрезвителей  тогда  не  было. 
Просто   пьяных  забирали,  садили  в  камеру  до  отрезвления,  а  потом  на  них  составляли  протокол  о  штрафе  и  отпускали. 
Кстати  говоря  не  так   и  много  было  таких  пьянств,  еще  так  не  процветало,  как  сейчас  и бродячих,  лежачих пьяных  людей  было  очень, очень  мало. 
Однажды  Комаров  сказал,  что  сегодня вечером,  часам  к  десяти  должны  прийти,  я и еще  трое ребят,  мы  ему  будем  нужны.
Наступил  вечер  мы  уже  заранее,  чем назначено  находились  в отделение  и  ждем  нашего  шефа. 
Вот  он  пришел, а ходил  он  всегда  в  гражданской  одежде, в  форме  я  его  ни разу   не  видел,  короче   он  позвал  нас  в  свой  кабинет,  был   с  нами  и  еще  один  следователь,  тоже  в  гражданской  одежде. 
Все  мы  расселись  по  стульям и  табуреткам,  а  он  стал  говорить:
 -  Сегодня  мы  товарищи  отправимся  с  вами на   операцию  задержания  преступников,  в  районе  кладбища,  в  сторожке  там  будет  теплая  компания  рецидивистов. 
Наша  задача  окружить  дом  и  никого  не  упустить,  все  должны  быть  задержаны   и   доставлены  сюда. Ясно?
Вести  себя  нужно  тихо, умно,  внимательно.   Имейте  ввиду,  что  тех  кого  мы  должны  задержать,  могут  быть  вооружены  огнестрельным  и холодным  оружием,  к  себе  близко  их  не  подпускать , - и  так  далее,  говорил  о  методах  задержания и  обыска  задерживаемых. 
 - Сейчас  пойдете  и  получите  у  дежурного  оружье,  но  предупреждаю  стрелять  вверх,  и   как крайность  если  преступник  уходит,  то  только  по  ногам. 
Вот  мы  пошли,  получили  оружье , нам   выдали  Смит - Вессон  номер  три, это длинные  дореволюционные  револьверы,  барабанной  конструкции  с переламывающим  стволом  длинной  около  350 мм.
Выдали  их  под расписку  с  полными  барабанами  патронов  по  5 - 6  штук.
Идет,  двенадцатый  час  ночи.
Сидим  в  оперативной  комнате,  проверили  оружье,  повесили их  в  кобурах  под  пиджаки,  укоротив  ремни,  и  ждем, ждем….
Время  12 часов  ночи,  мы,  разделившись  на  две  группы,  по  три  человека  пока  идем  все  вместе, а  я  попал в группу  Комарова. 
Поднялись  на  верхнею  часть  города  по   ступенькам  лестницы,  прошли  рыбопромышленный  техникум  и  когда  до  кладбища  оставалось  1,5  квартала,  произошло  следующее. 
По  дороге,  мы  уже    втроем  обогнали    каких -  то  молодых    парней,  лет 20 - 23 .
Оглянувшись  назад,  мы  увидели,   что они  остановились,  быстро  перешли  на  правую  сторону  улицы,  обогнали  нас  по  ходьбе  и   когда  дошли  до  перекрестка  улицы,  они  были  от  нас  шагов  за  30 - 45  впереди, слышим  громкий  возглас:
 - Эй, вы  легавые,  держите»  и  громкий  револьверный  выстрел  в  нашу  сторону…   
Комаров  крикнул:  -  Ложись!
А, сам    бросился  петляя , и  перебежками  в  их  сторону.  Я  вначале  по  его  команде  пригнулся  на колено, но  увидев,  что  он   бежит  к  ним, также  бросился  его  догонять. 
На  выстрел  появилась  и  вторая  группа,  они  шли  по  соседней  улице,  параллельно  нам   с  левой  стороны.
Но   стрелявшие  по нам  бежали  в  правый  переулок,  я  и  мой напарник, опередив  Комарова  с  револьверами  на  взводе , бежим  за  ними  вдогонку,  но  не  по  тротуару,  а  по  дороге.
Кругом  была    полная  темнота,  остановились,  чтобы    ориентироваться,  нас  догнал  Комаров,  схватил  за  руки,  говоря:
 - Куда?  Стоять! -   и  на  меня, -  а ты,  что  под  пули  торопишься?   
 Но  рассуждать  было    некогда,  и  мы  стали  по   соседним  улицам  забегать,  чем  вперед,  как  бы  окружать,   но  пробежав  два,   три  квартала, все  кругом было  пустынно  и  тихо.   
Тогда  Комаров  сказал:
 - Сергей, Александр  со  мной  остальные  идут  обратно,  к  месту  выстрела, всех  встречных  мужчин  проверять  с личным  обыском   и   мы  разошлись  в  разные  стороны.
Идем  по  тротуару, а   они  все  в  городе  были  деревянные,  по  одной    из  улиц  окруженного  нами  квартала. 
Мы  двое  с  Сашкой   впереди, Комаров  замыкающим  в  шагах  5 - 6  сзади  нас.   Видим ,   навстречу  нам  идет  какой - то   мужчина,  мы  молчим,  но  когда  до  него    осталось  три,  четыре  метра,  а  мы  уже  почти   поравнялись  с ним.
Комаров сзади  крикнул:
 - Стой!  Ни с  места! Руки  вверх!
 Мужчина  остановился , и   видя  наши  наведенные  на  него  револьверы  Смит - Вессон   медленно  поднял  руки  вверх .
-  Обыскать! - голос  Комарова. 
Мы   моментально  проводим  у  него  по  бокам,  распахиваем  пиджак,  а  там  во  внутреннем  кармане  торчит  тоже  Смит - Вессон   номер  два, моментально  он  у  нас  в руках, еще  раз  проверка,  но  больше  ничего  нет.
 Комаров  взяв  у  нас  пистолет,  понюхал  ствол,  нет , порохом  не  пахнет,  значит,  стрелял  не  он.
 Скомандовал  ему :
 - Опусти руки,   назад  их, -   тот  подчинился. При этом сказал  нам  :
 - Держите  его  на  мушке.
 Подошел  к  нему  быстро  чем – то  связал  ему  руки сзади, и нам  двоим:
 - Доставьте  его  в  отделение,   в  одиночку  до  моего  прихода.
 Мы  говорим:
 -  А  как  же  Вы   один?
 Он  ответил:
 - Ничего,  сейчас  наши  подойдут.
Через  три,  пять  минут, видим,  идут  в  рассыпную по  всей  ширине  улицы  еще  четыре  человека,  это  наши .
 -  Ну  идите ,  - приказал Комаров .  И  мы  повели  нашего задержанного , время   уже было  четыре  часа  утра. 
Идем ,  ведем  он  впереди  нас  на  три , четыре  метра,  мы  сзади  с наведенными  на  него  револьверами, а они  были  никелированные.
И  уже  чуть, чуть  стало  расцветать  и  появились  редкие  прохожие, удивленно  тараща  на  нас  глаза , видят  наш  серьезный  взгляд  с  пистолетами  на  взводе,  а  мы  были  горды,  этими  встречами  и  делали не проницаемые,  таинственные  лица.
Когда  прибыли  и  сдали  его дежурному,  а  также  сдали  пистолеты, решили,  что  дождемся  в  отделении  Комарова,  он  правда  говорил, что отдадите  и  идите  домой.
Через  час  прибыли  и  остальные.  Операция  сорвалась,   так  как  выстрелом  неизвестного,  было  ясно  сказано,  что  нас  узнали.
Тех,  кто  стрелял,  задержать не  удалось,  а этот  парень,  как  потом  выяснилось  после,  нам  случайно,  но с  не  законно  имеющим  оружием.
При  разборе  нашей  не  удачной  операции,    Комаров   спросил  нас:
 - А,  как   вы  его  вели?  Где  кто шел?
Мы  ответили: -  Что  он  впереди  по  дороге, рядом  с  тротуаром, мы  тоже  рядом вместе.       
 - Вот  и  не   правильно  вы  его  вели,  а  вдруг   на  вас  сзади,  шедшими  рядом, кто-либо  напал, а?
Сбить  то  двоих  сразу  легче, надо  вести  только  идя  по  одному,  один  позади  другого  на  расстояние  5 - 6  шагов  одному  несколько  в  стороне,  чтобы  вы  видели один  другого,  понятно?
   
Прошло  дня  два,  три, я  пришел  в  отделение,   зашел  к  Комарову,  а  он  говорит:
 - Вот  тебя - то мне  и  надо,  бери  двух  ребят  и сходи  за   старшего  на  обыск, -   и  ордер  на  обыск  мне  был  дал , добавил, -  ищите  пистолет  Смит - Вессон , где-то  спрятан  в  погребе  дома,  но  на  всякий  случай  сделайте  полный  обыск.
На  обысках  и  его  правилах  я  уже  был  не однократно. Зашли  мы  к  квартальному  старосте,  предъявили  ему  документы  и ордер   на   обыск,  и  вместе   с ним  пошли  по  нужному  нам  адресу. 
Вот  мы  в  доме  предъявили  ордер  хозяйке  в   присутствии  двух  понятых  соседей, и  приступили  к  тщательному  обыску, ищем…
Вот наконец   в  погребе,  под  половой  балкой обнаружили  завернутый  в  промышленные  тряпки  пистолет  и  опять  Смит – Вессон  номер  два,  но в полу   разобранный,  нет бойка, пружины. 
Заносим  все  тщательно  в  протокол  с   обрисовкой  места  его  нахождения.  Больше  ничего  подозрительного  не  обнаружено. 
Протокол  все  подписали  и  мы  вместе  с  оружием,  доставили  его  Комарову.   
Оказалось,  что  оно  опять принадлежало  тому  же  парню,  которого  мы  вели  тогда  ночью. За незаконное  хранения   огнестрельного  оружия ,  этот  парень  получил  пять  лет.

Слух о  том,  что  я  вступил  в  Бригадмил, среди  моих  друзей  и  недругов  распространился  очень  быстро.   
И теперь  уже  вся  городская  шантропа  и  не  пыталась  со  мной  сводить  свои   счеты,  откровенно.
Я  мог  опасаться  удара,  как  говориться  из-за  угла.
Но  и  это  было  маловероятным , так  как    получил,  разрешение  иметь  при  себе  оружие принадлежащие  папе,  тот  же  Коровинский  маузер ( браунинг).
Официально  выдали  на  то  разрешение  милиции,  а  об   этом  знали  многие,  что  у  меня  карман  теперь  опасный.
 
Вот  сейчас  в  свои  зрелые  годы,  я  порой  удивляюсь,  как  это  мне  шестнадцатилетнему парню  доверяли  такое?
 Да  и  не  только  одному  мне,  казалось  со  стороны  взрослых, это  было  большим  риском,  а  вдруг  я  применил  бы  оружие,  где этого  не    следует  делать?  Да!
Я  был  уже  не  тот  бесшабашный  Сергей , с   хулиганскими  замашками,  как  видно  очень  не  глупые  люди  того  времени,  сумели  найти  те  крупинки  из  которых  вырастает  чистый  кристалл.
 
Прошла  зима,  и  снова  наступила  весна,  мне  уже  идет  семнадцатый  год,  я  уже чувствую  себя  совсем  взрослым. 
Вот  однажды  сидим  в  отделении,  делать  нечего  и  травим  баланду  на  душещипательные  темы,   вокруг  девчонок.
Звонок  телефона,   дежурный  поднимает  трубку,  кому  - то  докладывает  кто  слушает и  через  паузу  отвечает:
-  Есть   только  бригадмильцы, - затем  называет  наши  фамилии, говорит, -  слушаюсь , -  и  кладет  трубку.
Немного  подумав,  глядя  на  нас,  а  мы  все  внимание,  как  гончие, говорит: - Вот,  что  берите  оружие  трое,  распишитесь  в  журнале  и  идите  в  НКВД (сейчас  КГБ).
Там  вам  дадут  задержанных,  доставьте  их  в   тюрьму,  будете  конвоировать,  ясно?
Ребята  взяли  по  Смит - Вессону,  я  сказал,   что  у  меня  свой.
 - Ты, Сергей  будешь  за  старшего, идите.
   
Пришли,  и нас   впустили  в  помещение  дежурного  НКВД, бывшие  ГПУ, сказали « ждите»,  через  некоторое  время  вышел  к  нам  старший  лейтенант и   спросил  кто  из  нас  старший,  проверил  наше  оружие, документы  и  сказал:
  - Сейчас  я  вам  выведу    во  двор  восемь  человек,  вот пакет,   старший  распишись, доставите  всех  в  городскую  тюрьму.
Как   конвоировать,  знаете?
 -  Знаем,  ответили  мы.
 - Тогда  еще  раз  слушайте,  старший  впереди  конвоируемых  в  пяти, шести  метрах  двое  по  бокам,  один  сзади,  все   не  ближе  4 - 5 метров  от  колонны. 
Оружие  в  руках , старший  свистком  предупреждает  прохожих. Свисток  есть? 
 - Есть,  - ответил я.
 - Ну  то –то! К заключенным   никого  не   подпускать. Идти  только  по  правой  стороне  дороги . Вам  ясно?
 -  Так  точно, - дружно  ответили  мы.
 -  Ну  , тогда  выходите  во  двор,  сейчас  выведут.   
Мы  во  внутреннем  дворе,  ждем,  выводят  восемь  человек  по  двое,  я  оглядел  их  и  пришел  в  смущение т.к.  вижу  среди  моих  этапированных  хорошо  знакомый  мне  родственник  Витьки  Кузиковского.
Мужчина  лет  42 - 43 , он  где  то раньше  работал  бухгалтером  и часто  бывал  у  Кузиковских,  а  мне  хорошо  знаком,  потому  что два  года  тому  назад нарвал  мне  уши  за  лазанье    по  чужим  огородам,  да  еще  разбил  окно  в  чужом  доме,  правда, это  было  случайно.
 
Знал  я  его  семью : жену  и  дочь, почти  нашу  сверстницу, чуть  моложе.
Одним  словом  неловко  мне  было  и  чего - то  стыдно,  что видимся  мы  при  таких  обстоятельствах,  у  меня  даже  уши   загорели. 
Но  ведь  все  это  было  раньше, в  детстве,  успокаивал  я  себя.
А,  сейчас  положение  вещей  изменилось,  и  не  он  меня  ведет  к  родителям,  а  я  его  должен  вести  в  тюрьму.
Он  стоял,  не  поднимая  глаз,  хотя успел  узнать  меня,  вид  у  него  был  униженный  и  опустошенный.
Построились, ребята  мои  стали  на  свои  места,  а  я   впереди,  спиной  к  воротам.
Обращаюсь  к  этим  людям  со  следующими  словами:
 - Предупреждаю, идти,  не  оглядываясь, руки  назад,  в сторону  не  шагать.   За   самовольный  выход  из  строя,  конвойные  будут  стрелять  без предупреждения 
А  они  все  стояли,  понурив  головы. Открыты  ворота и  мы  выходим  все  в  определенном  порядке  на  улицу.
Буквально,  через  каких  ни - будь   20  метров  от  НКВД, ко  мне  бросилась  жена  того  человека,  а  с  нею  рядом  дочь. 
Я  им  говорю:
 -  Не  подходите, нельзя, -  а  они  ничего  не  хотят  понимать  и приближаются  прямо  ко мне. 
Рыдая  и  заливаясь  слезами,  стали  меня  просить  передать  ему  продукты. И  так  мне  их  стало  жалко,  прямо  тоска  какая  то  напала,  я  им  полушепотом  сказал:
 - Идите  быстрей  на  Никольский взвоз,  мы  там  пойдем,   здесь  нельзя.
Они , всхлипывая,  обе  быстро  пошли  туда. Мы   идем  медленно,  размеренным  шагом,  изредка я  посвистываю  милицейским  свистком  на               пересекающих  близко  от  нас  улицу,  прохожих,   показывая  рукой чтобы  быстро освободили  нам   дорогу,  отхожу  немного  в  сторону,  оглядываю  тех кого  мы  ведем,  думаю  про  себя,  кто  они  такие?

Почему  сидели  они  в  НКВД?  В чем  их  вина?  Вижу,  что  все  в  основном  это  пожилые  люди,  как  мне  казалось  тогда  ну  лет  40 - 50,  отцы  семей,  с  ними  рядом  нет  шпаны  и  урок  и  все  они  вдвое, втрое  старше  любого  из  нас  конвоиров. 
Кто  они  были     такие    и почему  арестованы,  я  узнал  несколько  позднее, к  этой  разгадке  послужили  случайно  брошенные слова одного из  дежурных  по  тюрьме,  куда   мы  доставили  их.
И  так  поднялись  до  половины  Никольского взвоза,  я  остановил  нашу  маленькую  колонну.
Всем  велел  сесть  на  землю,  заложив  руки  за  спину,  и  разрешил  этому  гражданину  выйти  из  строя,  и  подойти  к  жене  и  дочери.
   
Конечно  с  моей  стороны   это  было  служебное  преступление,  да  еще  и  какое,   этого  я  не  имел  право  делать,  это  было  исключено. 
Но моральное   право  самого  меня  и  жалость  к  несчастью  людскому, заставило  меня    поступиться  законом  и  инструкцией  этапирования,  хотя  я  мог  иметь  и  большие  неприятности. 
Я  видел и  чувствовал,  что  это  не  те  люди,  не  преступники, это  обычные  граждане  таких  миллион, в  чем  же их  вина?
Этого, я  еще  раз   говоря,   понять  не  мог.  Вижу  слезы  и  рыданье,  торопливый  шепот  жены  и  дочери, поцелуи  и  вновь  слезы  и  рыдания.
Но  прошло  пять  минут,  больше  я   задерживаться  не  мог, так  как  время  этапирования  заканчивалось.
 - В строй,  все  пора  идти…..
 
Он  встал на  свое  место, я  дал  команду  всем  встать  и  мы  пошли  дальше  в  сторону  Тобольской  тюрьмы,  а  его  жена  и  дочь  остались  на  обочине  дороги  ,  со  слезами и  глухими     рыданиями. 
У  меня  было  муторно  на  душе,  противно  было глядеть  на  самого  себя.
Казалось,  что  все  прохожие  с  презрением  смотрят  на  нас  конвоиров. 
Мои  ребята  шли,  как  положено  по  инструкции  с  невозмутимым  видом, но  тоже  не  с улыбающимися, а  хмурыми  лицами. 
Только  оружье  мы  все  спрятали, а  в начале  шли  со Смит - Вессонами  в  руках,  по  лицам  своих  парней  я  видел,  что и  они  переживают  эту встречу.
 
Подконвойные  наши,  медленно  шли  с  заложенными  руками   назад, не поднимая  голов…..
А,  вот  и  конец  пути,  каторжная    Тобольская  тюрьма.
 
Я стучу  в  железную  калитку  ворот,  открывается  окошечко,  передаю  в  него  пакет  и  говорю:
 - Примите  этап.
Через  две, три  минуты  с  лязгом и  скрипом  железных  засовов, открываются  ворота  и  мы  в  том  же  порядке  входим  во  внутренний  двор  Тобольской  тюрьмы.
Пока  сделали  перекличку,  пересчитали  всех  приведенных  нами  людей,  я  стоял  и  думал, глядя  на  толстые    тюремные  стены, сколько  вы  видели?
Кто  только  не  проходил, по  вашей  дороги? Да!.....
Этап  сдан,  мы  остались  одни,  так как  всех  кого  мы  сопровождали , увели.
 
Мы  зашли  в  проходную, довольно  большую  комнату  и  здесь  получая  расписку  на  приведенных  нами  людей,  дежурный  сказал:
 -   На  получай бумагу  на  своих  «Золоторей». 
Я  вначале его  словам  не  придал  значение, а  потом  позднее  понял,  в  чем  дело.
Вот  нам  открыли  калитку  в  воротах,  и  мы  вышли  из  расположения  тюрьмы.
Идем  обратно  по  дороге,  я  и  говорю  ребятам:
 -  Смотрите   не  вздумайте  болтнуть,  что мы   останавливались, и  что  разрешил  я  свидание  с  семьей  этому  одному.
 Сами  знаете,  то  за  это  нарушение  будет. 
 - Конечно, конечно, -   ответили  они, -  мы , что   маленькие  что  ли?  И  нам  жалко  было,  понимаем , как  и  ты.
 
Пришли, сдали  расписку  в    получении  в НКВД  и  домой……

Продолжение следует - http://www.proza.ru/2016/01/31/2043