Моя первая игрушка

          Родился я в городе Молотовске в первые дни Великой Отечественной войны, родился не в роддоме, который недавно открылся на ул. Пионерская, сейчас там краеведческий музей, а дома на ул. Северная д.13, сейчас это ул. Торцева.
          Память стала фиксировать события где-то со второй половины 40-х годов. Детская память цепкая, уж если что-то запомнилось, то навсегда. Могу не вспомнить, что было вчера, но порой вспоминаются эпизоды семидесятилетней давности.
          Помню, увидел на улице тёмнокожего человека в морской форме. Сейчас-то я знаю, что это был американский моряк с парохода, доставившего груз по ленд-лизу, а тогда …
          Глаза полные ужаса, слёз … прибегаю домой с криком: «Мама, мамочка! Там чёрт по улице идёт!!! Мама, чёрт! Я видел!!!»  Самого трясёт от страха, прижимаюсь к подолу, боясь даже посмотреть в окно.
          Помню, мама прижала к себе, погладила по голове, говоря: «Какой же ты, Валя, у меня ещё глупенький. Не черт это, а негр, живёт в Америке, а родители его родились в Африке. Вот пойдёшь в школу и узнаешь, что   негры живут в Африке».
          Мама у меня была деревенская, в Молотовске с 1936 года, тогда он ещё посёлком Судострой назывался, окончила сельскую школу, очень любила читать, поэтому умела разговаривать с нами пацанами, но и с взрослыми.
          Позднее мы, сорванцы, бегали за этими неграми, да и за другими иностранными моряками с криком: «Дяденька, дяденька дай гам-гам, … дай гам-гам …»  (Это была жвачка) И они давали, улыбались, смеялись, теребя за шевелюру. Запомнились они, как добродушные, улыбчивые люди. Может быть, это относилось только к детям? Не знаю …
          Детство было голодное, даже очень и особенно после отмены карточной системы. Это больше всего относится к концу 40-х годов. Но, … дети есть дети, хотя чувство, что очень кушать хочется, было всегда.
          Играли постоянно и не только с ребятами с ул. Северной д.13, но из соседних домов. Играли только в войну! Сегодня вы немцы, а мы русские, завтра, хоть и без желания, наоборот. Никто не хотел быть немцем. Во всех дворах были сараи, дрова, помойки, … так что прятаться было где.
          Для игр в войну любили использовать, как тогда называли, «трубы». Дело в том, что в то время отопление в дома шло по трубам, проложенными не в земле, как сейчас, а снаружи над землёй и закрывались они деревянными коробами. Такие короба были во всех дворах, так как у каждой группы дворов была своя котельная. Короба эти в народе и называли «трубы».
          В таких вот трубах и любили делать засады, играя в войну.
          Кстати их любили использовать и беспризорники, такие тоже были, там тепло и, по своему, уютно.
          Летом любили делать засады в картофельной ботве, благо огороды были во всех дворах. «Оружие» было у каждого своё. Самое опасное в этих засадах, это нарваться на хозяина огорода. Пощады не жди.
          Тогда ведь не было организаций типа: «Защита прав ребёнка», «Союз солдатских матерей» «Уполномоченный по правам детей при Первом секретаре Политбюро  ЦК ВКП(б)» и т.п. Любой взрослый мог нарвать уши шалопаю, когда явное хулиганство налицо и родной отец, если хулиганство имело  место быть, мог ещё и добавить.
          Вот такие, наверно, мы и выросли.
          Это уже потом, спустя годы, стали играть; в прятки, в десять палочек, в лапту, в казаки-разбойники, в классики. А повзрослев; в футбол с тряпичным мячом, в городки, попа гонять, в круговую лапту, в пристенок на деньги, в ножички, в чику.
          Как-то, возвращаясь с Паранихи, на рыбалку ходили тоже ватагой, шли мимо лимитного магазина, это угол  ул. Северной, я называю названия той поры, и ул. Полярной, сейчас этого дома нет. Напротив лимитного магазина, через дорогу, пленные немцы строили каменный дом, и вижу через щель в заборе, кто-то подаёт сигналы. Ребята не обратили на это внимание, а я увидел. Они все прошли вперёд, а я перешёл дорогу и подошёл к забору.
          «Малшик, малшик» - слышу. Подошёл вплотную, часовой на вышке, похоже, на детей не обращал внимания.
          «Шнапс, водка» - опять слышу и, вижу, пленный немец протягивает мне деньги. Сначала, от неожиданности растерялся. Прохожих никого не было.
          «Давай» - говорю: «Сейчас приду, принесу». Взял деньги и ушёл. В угловом доме ул. Профсоюзная и ул. Первомайская был магазин, он и сейчас там есть. Водку мне, ребёнку, продали без вопросов. Я был голодный и желание чего-нибудь съесть, было тогда естественным состоянием.
          И вот в таком состоянии, у меня даже в мыслях не было присвоить эти деньги, тем более немца.
          Вернувшись назад, я передал немцу бутылку, но был замечен часовым, а него автомат  на груди висит. Погрозив кулаком и, обматерив многоэтажно несколько раз, пообещал меня найти и отца привлечь.
          Спустя много лет я узнал, что это был автомат Великой Отечественной войны – автомат ППШ.
          Перебежав на другую сторону дороги и оглянувшись, увидел, что немец указательным пальцем показывает на дощатый тротуар и говорит: «затра, затра», потом что-то ещё по-немецки, но я уже не слушал и не смотрел.
          Хоть и был ещё, практически, ребёнком струхнул здорово.
          Потом уже много лет спустя я узнал, что часовой не имел права спускаться к заключённым, тем более к пленным немцам, поэтому они и вели себя на стройке более-менее свободно.
          Дома я никому ничего рассказывать не стал.
          Около того дома не появлялся несколько дней, всё ждал, когда придут отца забирать, но никто так и не пришёл. Слово зэк я знал не понаслышке, вокруг Молотовска тогда были сплошные лагеря.
          Время шло …
          Через несколько дней, сейчас уже не помню, сколько времени прошло, я опять подошёл к той новостройке. Охранник на вышке был другой, на меня не обратил никакого внимания. Пройдя вдоль забора и заглядывая в щели, никого не обнаружил. Того немца не было. Пришлось вернуться домой.
          На следующий день повторил попытку, разбирало любопытство, что же тот немец хотел мне сказать. Уже, собравшись, было уходить, вдруг слышу опять: «малшик, малшик» … За забором стоял другой немец, в руках у него был какой-то свёрток. Я подошёл вплотную к забору и он, отодвинув одну из досок, передал мне свёрток. Взяв его и не зная, что там, я стремглав бросился бежать домой, услышав вслед: «затра, затра …».
          Дома никого не было. Развернув свёрток, а заплакал от счастья. На столе лежала точная копия автомата, какой висел на груди у охранника, только деревянная. Схватив его, начал прыгать, кричать, смеяться …
          Моё та-та-та-та-та … та-та-та … та-та-та-та-та … было слышно наверно на соседней улице. Это была моя ПЕРВАЯ игрушка.
          «Валя, откуда это у тебя?» - спросила мама, войдя в комнату.
          И я ей всё рассказал: про немца, про водку, про охранника … всё!
          После длинной паузы …
          «Молодец!» - сказала мама: «молодец, что не прикарманил деньги этого немца, нам чужого не надо. Это не по-божески».
          «Никому» - продолжила она: «больше не рассказывай про это. Если кто и спросит, что, мол, откуда у тебя, Валя, такая красивая игрушка, говори, что папа сделал. Ладно?»
          «Хорощо, мамочка» - сказал я.
          Я действительно никому об истории автомата, сделанного пленным немцем, больше не рассказывал, а, если и говорил то только то, что мама посоветовала.
          Знаю, что у мамы с отцом был разговор на эту тему.
          «Ты с немцами то будь поаккуратнее» - сказал отец однажды, потрепав меня за голову и я понял, что он всё знает и особо не осуждает.
          После этого я был надолго в центре внимания всего двора. Всем хотелось поиграть в войну с такой красивой игрушкой, и я давал всем это сделать. А самое главное, что никто даже не пытался у меня этот автомат отнять. Сам же я теперь играл только за русских.
          Через несколько дней я снова пришёл на стройку, вспомнив, что меня звали. Тот первый немец был там. Улыбаясь, он подошёл к забору, чего-то бормоча по-немецки.
          «Спасибо» - сказал я ему.
          «Гуд, гуд, гуд» … - ответил он и почему-то стал вытирать слёзы.
          Охранник всё это видел, слышал и не сказал ни слова.
          Позже, будучи уже взрослым человеком, я понял, что у того немца наверно был сын в Германии и я ему чем-то его напомнил, а может его пленила моя честность, … не знаю.
          За водкой я больше не ходил, так мама просила, да, и он больше меня  не просил об этом.
          Однажды дал мне несколько плиток испорченного кафеля. Мы потом им в классики играли. После этого, по совету мамы, я перестал туда ходить.
          Впоследствии я научился сам себе делать игрушки и не только; меч и шит, как у витязей, крепление коньков снегурок на валенки, лески из ниток для донок (рыбалка), самокат на шарикоподшипниках, воздушный змей, пугач, детской деревянный кузов для грибов, … но та первая игрушка, автомат ППШ, сделанный пленным немцем, запомнилась на всю жизнь.
          Я не помню дальнейшую судьбу той игрушки, но это вообщем-то и не важно. Важен факт её существования.


город Северодвинск
14 декабря 2015 года.