Никольские филологи

      
   В четвёртом  классе  (1976г.) мы учились в базовой школе. Здание школы старое, наш класс располагался на 1 этаже, проходная комната (через неё курсировали  девочки на урок труда). Классным руководителем и учителем русского и литературы у нас была Александра Николаевна Фомичёва. Дама с такой необычной красотой! Я помню все её наряды, её прическу, в которую она закалывала шпильки со стразами Сваровски. Сейчас этой бижутерии много, а тогда - редкость.

   Александра Николаевна - учительница, которая (как говорят в народе) умела держать весь класс! Она требовала внимания, и мы её внимательно слушали. По литературе в то время «проходили» сказку С. Маршака «12 месяцев». Читали по ролям, потом эту сказку поставили на сцене. Как я хотела роль! Но, видимо, не было у меня актерского таланта! До сих пор помню, как выступали на сцене девочки нашего класса. Актёры на роль были подобраны бесподобно, наверное, поэтому я , как сейчас, вижу капризную мачехину дочку (Лена Усачёва) и покорную, смиренную, такую худенькую падчерицу (Валя Рогозина).
 
    Потом  Александра Николаевна ушла, а к нам пришла молодая, очень красивая учительница Злата Александровна Попова. При Злате Александровне мы писали сочинения: разные и много.  Помню, первое своё сочинение на тему «Кем я хочу быть?». Я написала, что хочу стать минерологом. Сочинение было на полстраницы,  оно было написано под впечатлением книги А.Н. Ферсмана «Занимательная минералогия». Злата Александровна, прочитав его, сказала, что я ничего не знаю об этой профессии,   и поставила мне 4. Я до сих пор помню эти полстранички моего первого сочинения. К настоящему времени я много написала про камень. В 2015 г. вышли 2 мои монографии по русскому языку, которые посвящены камню - драгоценному, ювелирному, в общем, красивому. Я с ней согласна, чем больше я узнаю камень, тем больше понимаю - что мало, что знаю.

   Злата Александровна каждый урок на доске писала предложение, и мы его разбирали. На одном предложении занимались всеми видами разбора. Кто не помнит, скажу: фонетический, синтаксический, морфологический, словообразовательный. Она крупным, очень красивым, чётким почерком писала. Это были предложения, типа: «В саду горит костёр рябины красной, но никого не может он согреть». Обратите внимание на художественность текста! Злата  Александровна  учила писать нас сочинения по картинам-репродукциям, которые  находились  в  конце учебника  русского языка. При написании этих сочинений  обращалось внимание на план: вступление, развитие действия, кульминация,  сужение действия, вывод.

   Муза Вячеславовна Береснева очень любит литературу. Помню её собственный экземпляр «Молодой гвардии» с пометками на полях и подчёркнутые красной  ручкой  «куски» (такой  термин существует)   текста. На все наши « умные мысли», которые возникали при чтении книги, мы должны были найти подтверждение в книге.  А потом писали сочинения. Сочинения были  по литературным произведениям, но с учётом мнения  критиков. Помню, когда писали сочинение по произведению И.С. Тургенева «Отцы и дети»,  обязательно искали оценку произведения критиком: а как это произведение оценивал…?, что сказал.. ? Я сейчас понимаю, что уже тогда шла подготовка к выпускному сочинению. Скажу, выпускное школьное  сочинение и вступительное в первый институт я писала «из своей головы». По русскому языку  Муза Вячеславовна дала нам основы делового русского языка, например, как писать заявление ( не от кого, а чьё?); общепринятые сокращения. До сих пор пишу: м.б. (может быть), кот. (котор/ый/) и др.

    Многое меняется в языке - приходят новые времена, сейчас уже «пиши, как умеешь», но её бережное отношение  к русскому языку до сих пор помню.
Муза Вячеславовна запомнилась очень красивыми нарядами, потому что она перед нами стояла: она всегда находилась на сцене. У каждого преподавателя своя особенность подачи материала: кто-то сидит и беседует; кто-то стоит, и на него смотрят, перенимают манеру разговора, стараясь похоже произносить слова . Её выступления  на сцене в ДК запомнились тем, что она начинала произносить текст с учётом выразительности русской речи: говорила, как пела. Так читают стихи Есенина - широко, певуче и очень по-русски.

   Короткое время нас учила русскому-литературе Лешукова Маргарита Павловна. Мне она запомнилась тем, что требовала , чтобы сочинение было не более 2-3 страниц. Эти её установки очень правильны, так как достаточно сложно написать кратко, но раскрыть тему. Эти же требования сейчас существуют и по написанию эссе. Кто писал эссе по таким предметам, как обществознание, юриспруденция, экономика - меня поймёт! Если хорошо знаешь тему - написать проще, так как сразу можешь выделить основное.

   В 9-10 классе литературу у нас вела Любовь Валентиновна Слепухина. Она - рассказчик от Бога. Каюсь, не читала многих книг в школе, но слушая её, могла пересказать. Её рассказы содержали очень четкие портреты героев. Она рассказывала, как будто читала чьё-то сочинение на тему: «Характеристика героя / героини». И ещё, она очень следила за нашей речью. Слова-паразиты, типа: значит, в общем и пр.-, её подсчитывались. Это уже сейчас я понимаю, как строится рассказ, а тогда я ей подражала.

   И еще: обратите внимание на рассказ историка - чётко, по полочкам, по схеме, а филолог говорит иначе. Сейчас вспоминаю рассказ экскурсовода в Италии. Женщина - сопровождающая рассказывала нам о местах, которые мы проезжали,  и упомянула, что Горький, живя здесь, всё время хотел вернуться  в Россию. В какой-то момент замечаю, что мне очень жаль Горького, у меня текут слёзы. И только потом до меня дошло,  я сама филолог и слушаю филолога. Я подошла и спросила, она очень удивилась, что я её так легко раскусила.

  Филолог способен заставить людей сопереживать, заставить плакать, смеяться. Этому учат. Эти технологии помогают в торговле, в маркетинге. Я вела в своё время предмет «Технология продаж турпродукта».  Весь курс основан на филологии, лингвистике и психологии. Это -  технологии, которые помогают покупателю совершить покупку, а потом  только подумать: Зачем я это сделал? Правильно поступил? И в конце - концов, оправдать свой поступок.

  Сейчас пишу и понимаю, что никольские  филологи заложили в меня что-то такое, что подтолкнуло меня в 40 лет перешагнуть порог  Московского областного университета (бывшего пединститута им. Н.К. Крупской) и  снова сесть за парту с девочками, которые были ровесницами моей дочки. Мне посчастливилось 10 лет назад застать «старую школу»  вузовских филологов, которых  я  хорошо понимала, а они – меня ценили.

  Понимаю, что  в другие  времена это было бы невозможно!