Пастыри Глава 9

Все последующие дни пути Тодор двигался так осторожно, насколько это было возможно, если не видишь дальше трёх метров вокруг. Схватка с ящером не прошла бесследно. Пока единственной его целью было спастись и адреналин бурлил в крови, Тодор чувствовал боль примерно так, как чувствуют её, проснувшись после яркого кошмара. Отключившись сразу после битвы, он проспал недолго: в глубинах его мозга родилось беспокойство, что какие-нибудь животные могут прийти на запах крови, поэтому он встал и постарался уйти как можно дальше. Уже тогда он почувствовал, что с его телом что-то не так. Второй раз Тодор уснул просто сев от усталости посреди дороги и проспал 12 часов (хотя и не знал об этом), а когда проснулся, понял, что не может вздохнуть, а правое плечо и колено стали жуткого фиолетово-бордового цвета, отекли и болят нещадно. Позже он выяснил, почему ему тяжело дышать: поперёк туловища красовался здоровенный кровоподтёк, синеющий по краям – след от удара хвостом (Тодор вспомнил, как летел по воздуху после него).
    
Первыми чувствами, которые охватили его, были бессилие, желание бросить всё, вернуться домой и, если на самом деле грядёт конец света, пусть приходит. Только даст ему ещё раз увидеть отца и провести пару весёлых ночей в родной забегаловке. В конце концов, все смертны. Однако он знал, что, если повернёт назад, остаток его дней пройдёт отнюдь не за кружкой пива. Боль в повреждённых конечностях была одуряющей, а ещё ныли перенапрягшиеся мышцы. Тодор знал, что боль в мышцах пройдёт достаточно быстро, но раздувшиеся колено и локоть пугали, а ещё он думал, не сломаны ли рёбра. Но настоящий страх он ощутил, когда понял, что не может больше идти, что нога и рука перестают слушаться, а проклятым холмам не видно конца. Спать было невозможно. Одежда пропиталась влагой, и Тодора знобило.

Спустя, наверное, неделю после встречи с ящером он лежал, окутанный росистой зеленью, а влекомые ветром бесплотные клочья тумана клубились над ним - свободные и равнодушные хозяева этого мира в мире. Его путь окончен, думал Тодор. Глупо и нелепо. Он никакой не герой. Разве не это пытался он объяснить магам? Просто гончар. Просто великовозрастный ребёнок, не способный ни на какие подвиги. Он думал о матери. Она умерла 16 лет назад в муках, окружённая роем мух и сладким смрадом смерти, но Тодор вспоминал её другой: красивой, смеющейся, заплетающей свои длинные чёрные волосы, играющей с ним в «кто первый добежит до отца и обнимет его». Эту игру они придумали, когда Тодору было года три, не больше, и она стала их особой традицией, если можно так сказать. Они бежали к отцу, обнимали его и смеялись все втроём, а теперь мамы нет, отец далеко, и ком в горле пытается излиться непрошеными слезами. Слабак, говорит себе Тодор, немощный, жалкий, сопливый слизняк. Но слёзы не отступают.
    
Потом сознание его стало отключаться, боль превратилась в призрак, как далёкий голос, зовущий по имени, но становящийся всё тише и тише. Воспоминания покинули его, уплыли в небытие. «Я замёрз», - прошептал Тодор и провалился в темноту.

- А ну не спать! – Окрик вырвал его из бездны. – Тодор! Тодор! Открывай глаза! Открывай же, ну!
И он открыл. И увидел перед собой лицо. Незнакомое – он точно знал, что не встречал его раньше, - но что-то промелькнуло в его голове, в самой глубине, в которой нельзя ничего различить. Он тут же закрыл глаза снова.
- Да что это такое! Неужели ты так слаб?! Творцы! А ну-ка…

Вспышка голубого света ослепила Тодора, тело будто встряхнула могучая рука, воздух с силой ворвался в лёгкие, и Тодор сел, захлебнувшись им.
- Твою мать! – были его первые слова. Он ошалело смотрел на молодую девушку, которая стояла перед ним. На её лице отражалась смесь жалости и удивления.
- Я уж думала, откинешься, - сказала она. – Даже испугалась немного.
- Откуда ты взялась… здесь? Ты отщепенка? И чем ты меня огрела? – Тодор чувствовал себя как пьяный, но боль отступила и сил прибавилось.
- Я тебя не била. А на первый вопрос отвечу так: и да, и нет.
- Как это? И отщепенка, и нет?
- Угу-у-у, - девушка покивала головой.

Тодор с интересом рассматривал её. Стоит, завернувшись в дорожный плащ. Невысокая, хрупкая, слегка прищуренные глаза смотрят пристально, однако тонкие губы расслаблены, а в наклоне головы чувствуются сила и мягкость. Девушка оглянулась по сторонам. Тодор увидел, что её медово-рыжие кудри – мелкие, непослушные, норовящие вырваться из причёски – достают до пояса и собраны в хвост, не очень тугой и такой пышный, что закрывает почти всю спину.
- Нам тут оставаться толку нет. Надо идти к озеру. Там безопаснее. Да и посуше будет. – Её взгляд вернулся к нему.
- Нам? Ты собралась идти со мной?
- Конечно.
- Я бы много чего сказал, но скажу одно: я и свой зад тащить не могу, а ещё тебя охранять? Нет уж.
- Меня не надо охранять. А вот ты без моей помощи умрёшь.
- Лекарь, да? – Тодор чувствовал, как отступившая было боль разгорается снова в опухших конечностях. – Тогда вылечи меня и иди куда шла.
- Вообще-то я шла за тобой. Я вылечу тебя, но один ты никуда не пойдёшь.

Тодор насторожился.
- Погоди-ка… Это не ты околачивалась возле меня в первую ночь? Когда я потом как идиот метался в тумане с секирой.
- Я.
- Ну и чего тебе надо? Ты… Баба, одна в этих проклятущих холмах и преследует меня. – Внезапная догадка осенила его. – Кто тебя подослал?
Девушка нахмурилась. Мягкость испарилась из её облика.
- Баба? Будешь так называть замызганных девок в своём городе. Услышу это слово в свой адрес ещё раз, и целых костей у тебя станет ещё меньше, чем сейчас. Это первое. Второе, индюк недобитый, это то, что никто меня не подсылал. Я сама решила за тобой пойти и прекрасно знаю, куда ты идёшь и зачем. Третье: без меня не осилишь и половины пути. Я не просто набиваюсь тебе в попутчики. Я должна… защищать тебя. Как посмотрю, боец ты посредственный, а я много чего умею. И самое главное: меня зовут Лиа. Я Зачинающая.

Тодор уставился на неё, не понимая толком, чего она хочет, но обескураженный тем, как незваная гостья с ним разговаривает, - в его городе женщины так себя не вели. Увидев его вытаращенные глаза, Лиа удивлённо открыла рот и хохотнула.
- Они тебе ничего не рассказали? Что ты знаешь вообще?
Тодор продолжал смотреть на неё, уже с подозрением. Лию это, казалось, не смущало.
- И Лаакан не раскололся? Вот те на! – Она задумалась на несколько секунд, а потом сменила тему. - Так. Ладно. Позже обязательно поговорим, а сейчас есть дело поважнее. Действие заклинания скоро закончится, и тебе снова станет плохо. Надо привести твои кости к первоначальному состоянию.
- За… Заклинания?

- Да, забыла сказать: я маг. – С этими словами Лиа распахнула плащ, и Тодор увидел посох. Он был молочно-белого цвета, по всей длине его обвивала такая же белая змея. С широко открытой пастью и свирепыми клыками она наполовину заглатывала круглый голубой набалдашник. – Нравится? – Лиа с гордостью посмотрела на посох. - Ни у кого такого нет. Это муж сделал для меня из кости океанской гидры. Правда, кристалл пришлось самой вставлять. Ещё там внутри залит свинец, плюс несколько заклинаний, и – практически неуязвимое оружие. Можно какие угодно чары творить. Или череп проломить, если очень надо.
- Ты… Ты… Неправильный маг… – Больше у Тодора не было ни слов, ни сил. Он мешком повалился на траву.
- Да, я неправильный маг, - ответила Лиа, - зато ты вполне типичный человек. – Но Тодор этого не слышал.

Лиа подошла к нему и присела рядом, держа посох в левой руке. Несколько секунд она просто смотрела куда-то сквозь него, а затем пробормотала: «Всё ясно», и стала освобождать от одежды повреждённые участки тела. Когда с этим было покончено, Лиа потянулась к голубому шару на посохе – своему концентрирующему кристаллу. Её тонкие пальцы ещё не дотронулись до гладкой, тёплой поверхности, а с неё уже метнулись к их кончикам голубые разряды. Когда она отняла руку, между кристаллом и её ладонью текла ровная переливчатая струя энергии. Она становилась всё плотнее и насыщеннее и будто концентрировалась между расслабленными пальцами Лии, пока не отделилась от посоха, словно пуповина, и не превратилась в аквамариновый сияющий сгусток, охвативший всю её кисть. Лиа прикладывала ладонь поочередно ко всем больным местам на теле Тодора, где-то держа дольше, где-то лишь слегка касаясь. Опухоли и гематомы исчезали на глазах, будто и не было вовсе.

Всё время, пока Лиа лечила Тодора, он глухо стонал, но в себя не приходил, а она шептала сама себе: «И вот ещё… Пока не болит, конечно, но заболит. Надо убрать… Об этом лучше тоже позаботиться заранее… Здесь в норме…». Около часа она колдовала над ним, а когда закончила, Тодор спал – здоровым, спокойным сном. Лиа улыбнулась, довольная собой, и мгновение в её взгляде теплела нежность, но потом она снова сосредоточилась. «Неплохо было бы поесть, когда ты проснёшься». Она сотворила пару простых заклинаний, чтобы ни зверь, ни маг, ни человек не могли найти Тодора, и скрылась в тумане.

***

- Кригаль тебя неплохо потрепал.
- Кто? – Тодор проснулся, когда Лиа уже заканчивала жарить каких-то птиц, которых подстрелила невесть где и как.
- Тот ящер, с которым вы не поладили, называется кригаль. На самом деле они не агрессивные, просто ему не понравилось, что ты ходишь рядом с местом, где он спал. Он бы не съел тебя, просто поиграл бы и прибил. Кригали едят исключительно рыбу. – Лиа говорила так беззаботно, что Тодор почувствовал раздражение. – Эти ящеры живут в огромных норах на вершинах гор и холмов, где больше света. В солнечные дни они расправляют свои крылья и накапливают в них тепло…
- Очень познавательно, но хватит.

Лиа замолчала. Было слышно, как потрескивают ветки в костре. Пахло дымом, жареным мясом, и было странно видеть и чувствовать жар пламени, свежую пищу, движения другого разумного существа рядом после стольких однообразно холодных, сырых и одиноких дней пути. Тодор поёрзал на подстилке из своего рваного плаща и всё же спросил:
- А ты птиц магией убила?
- Нет, дротиками с ядом. Не бойся, он давно разложился и тебе не навредит. – Она бросила на него лукавый взгляд. – Ну, может пометишь территорию под парой кустов… Да ладно, шутка.
- Я думал, маги всё делают магией…
- Так и есть. Вернее, могло бы быть иначе, но так уж случилось.
- И как ты нашла птиц в тумане?
- Я умею, - ответила Лиа уклончиво.

Тодор помолчал немного и заговорил снова.
-Ты не живёшь в цитадели с другими?
Лиа внимательно посмотрела на него и как-то невесело усмехнулась.
- А ты неглуп. Да… У меня своя история, но я пока не доверяю тебе настолько, чтобы рассказать. Хоть ты и Проводник.
- Точно. – Тодор подался вперёд. - Перед тем как я вырубился, ты сказала, что… Как-то назвала себя. И упоминала этого главного мага…
- Лаакан его имя.
- Ты обещала, что мы поговорим о чём-то важном.
- Не сейчас.
- Творцы! Это почему? Сейчас самое время. Время времён, козёл его дери!
- Твой организм ещё слаб, он перестраивается на новые биоритмы после моего воздействия. Из холмов надо выбираться побыстрей. Поедим и двинемся. Идти пару дней, не больше. Когда доберёмся до озера, можно будет расслабиться, тогда и поговорим.

Тодор взъерошил пальцами свои чёрные, спадающие до плеч волосы. Казалось, вот-вот его злость прорвётся вовне потоком новой брани, однако то ли присутствие мага, то ли здравый смысл сдержали его, и Тодор с глухим рыком лёг и демонстративно отвернулся.
- Смотри, а то твоя порция станет моей.
- Засунь… - Тодор обернулся, будто сам удивился тому, что едва не сказал. – То есть давай сюда.
- О-о-о. – Лиа протянула ему ветку с надетой на неё зажаренной птицей. – Это будет тяжёлый путь…