Покупатели

                ПОКУПАТЕЛИ



      Погожим летним утром наш самолет приземлился в Женевском аэропорту. Пройдя пограничные процедуры, мы с моим другом и коллегой Борисом Н. направились к стойке аренды автомобилей. Выбирать особо не приходилось, критерий один – относительная дешевизна, ну и конечно, при этом, чтобы двое крупных мужчин могли уместиться в нем. Основной целью нашего визита в Швейцарию было проведение переговоров с нашими швейцарскими партнерами по поставкам за рубеж нефтепродуктов и обратная закупка сахара по линии Минвнешторга. По своему характеру сделка относилась к разряду «веселеньких», то есть зарабатывали все, быстро и легко: Государство, инофирма и мы немножко (исключительно за счет создания нам хорошего настроения и не более того) последние звучит не в качестве оправдания в лихоимстве, скорее больше укора в сторону Государства (плохо ценят у нас специалистов!), вынуждая их тем самым восстанавливать баланс несправедливости самим. Само по себе действие «себе немножко» клеймилось позором (выгон с работы и из Партии) и каралось законом (милости просим в темницу!), но со страшной скоростью приближалось время демократических перемен, и народ потихоньку стал задумываться и скромно учитывать свои «интересы». Нынче многие государственные чиновники подавились бы от смеха, узнав о мизерных размерах наших «шалостей», вот нынче, это масштаб, это размах – что не сделка то десяток миллионов долларов, а то и сотня, в собственный карман, а уж если посчастливиться прикоснуться к Государственному проекту, или ненароком оказаться в команде «Президентская рать», то здесь уже «ярдами пахнет». Требуется пояснение – миллиардами пахнет! Демократия, свободное предпринимательство – разгар или разгул капитализма – новый век, новые веяния. Но мы отклонились от темы – уж больно почва благодатная.
      Помимо рабочих дел, приведших нас в Швейцарию, лично меня, влекла глубоко скрытая тайна (насколько это было возможно), нахождение на обучении моей дочери, в местной школе, маленького горного городка под названием Лезан, недалеко от Монтрю. В ту пору, для того чтобы получить разрешение на обучение за рубежом, необходимо было проделать столь длинный путь, получить кучу согласований в разных чиновничьих инстанциях, и самое главное, предоставить вразумительные объяснения компетентным органам … «откуда братишка, денежки?», все это выполнить, на практике было просто нереально. Препоны ожидали тебя на каждом шагу, вырваться из этой колючей бюрократической проволоки равносильно, что топтаться в мягком липком гудроне, продвижение вперед невозможно. Да денежки, нажитые непосильным трудом, толком объяснить было сложновато. Остается только одно, ввалиться в архив нездорового воображения. От бабушки? Глупо! Нашел в поле? Еще глупее. Остается сказать чистую правду. Брал от иностранной фирмы скромную комиссию. Звучит правдоподобно и вроде бы, в тоже время, с укором, почти как в историческом фильме «Полосатый рейс».
– Да я это делаю. Тигры должны гулять, чтобы не было рахита!   
      Тотальная слежка за каждым работником Внешторга в министерстве, объединениях, в торговых миссиях за рубежом, дело обычное, за нами следили чекисты, следили друг за другом (работая по подписке с КГБ) передавая им, так необходимую информацию: что пьет и ест, чем «какает», с кем живет и многое другое. В осведомителях недостатка не было. В нужное время все предъявят, как положено, по счету, и уж тогда только держись! Доходило до смешного, переговоры с иностранцами проводились в строго определенном месте «переговорных» специально оборудованных комнатах, опять же, при случае, можно тайно, записать переговоры на магнитофон, все проходит под контролем. Но ведь народная смекалка всегда опережала технический прогресс. Они нам «прослушку», а мы им, в гробовой тишине ведем переговоры с партнером «с сурдо переводом», как глухонемые «на пальцах», они нам устраивают визуальный контроль в коридоре переговорных помещений, после их окончания, а мы им, прячем подаренные сигареты и бутылки с виски и коньяком в куче деловых бумаг. Одним словом, бороться с народом вещь не благодарная. Представители иностранных фирм быстро осваивали нехитрую роль «театра одного актера» и подыгрывали на хорошем профессиональном уровне. Гораздо вольготнее чувствовали себя люди, выезжая за рубеж, не беда, если за тобой приглядывают спецслужбы той страны, где ты оказался, их интересует одно – не шпион ли ты? Удостоверившись в этом, контроль за тобой становится менее утомительным и раздражающим. Ну, а уж если тебя угораздило попасть в «черные списки», то писать и какать будешь под микроскопом, не говоря уж о перемещениях и встречах. Раньше из СССР выезжало не такое ошеломительное количество граждан, как сейчас, и по существу, на каждого работника Минвнешторга у западных спецслужб были сведения, имеет ли данный специалист отношение к КГБ или к ГРУ, если нет, то их интерес к нему был чисто формальным. И поэтому, каждый, кто оказывался за пределами нашей необъятной страны, мгновенно ощущал ветерок свободы.
      В то далекое время, взять машину на прокат было почти преступлением, не говоря уже об открытии счета в иностранном банке и получении кредитной или «дебетовой» карты.
И действительно! – Откуда у вас «денюжки», Сэр?
Со скудными советскими командировочными в западном банке делать нечего. Напрашивается вопрос – Оказывается ты лихоимец!? В сговор вступил с капиталистическими холуями! Попираешь принципы коммунистической морали! Наплевал и растоптал лозунг, дорогой для каждого коммуниста – «Ум, честь и совесть Партии». Невольно, рука парторга тянется к месту, где обычно на боку висел маузер, а в глазах искриться лютая ненависть – Расстрелял бы тебя, без суда и следствия, суку! Что собственно и делали, с нескрываемым удовольствием, красные комиссары в 20-е годы. Революционные гены до сих пор бродят, как отбросы винного производства, в неокрепших умах партийных лидеров.

      В течение двух дней мы управились с нашими государственными делами, о них нет никакого резона рассказывать, в связи с их обыденностью и скучными процедурами по согласованию текстов договоров, сроков поставки, маркировки, упаковки, технической помощи и многого другого. Иными словами, командировочное задание выполнено, а оставшиеся три дня можно было посвятить своим собственным нуждам. По сути, задолго до нашего выезда, мы с Борисом спланировали (негласно) наше пребывание в Швейцарии и сейчас оставалось осуществить наши планы. Немногие из моих друзей были посвящены в тайну учебы моей дочери в Швейцарии, одним из них был Борис. С утра пораньше, мы отправились в горнолыжный курорт в Лезане в полутора часах езды от Женевы. В этом горном живописном местечке расположилась также начальная школа «Американ лайсенз скул». Прошли полтора года мучительного труда дочери в части овладения премудростям иностранного (английского) языка. Поначалу она была немногословна и кроме слов «да» и «нет» произнести другие слова было крайне сложно, да и эти-то два слова произносились не впопад. Процесс обучения продвигался медленно, но, тем не менее, полученные знания усваивались глубже, очевидно из-за иного более продуманного системного подхода. Школьный режим суров – завтрак, занятия, обед, занятия, ужин, сон. Визиты родителей, строго регламентированы, и проходят по согласованию со старшим руководителем школы. С каждым моим приездом я видел, как меняется мой ребенок в лучшую сторону, появляется самостоятельность, ответственность за слова и поступки, начинают появляться ростки собственного «Я», более осознанные взрослые взгляды на жизнь, покрывается дымкой и заметно исчезает приверженность к крайним взглядам и оценкам окружающих событий, идет активный процесс формирования личности. Уплотненный график занятий позволял выкраивать иногда полчаса, иногда час и мы втроем путешествовали по окрестностям Лезана, к вечерней части, мы с Борисом подходили слегка уставшими и, как правило, завершали день в одном из местных ресторанов, хотя это громко сказано. Скорее это маленькие уютные таверны, отдававшие стариной и домашней обстановкой, нежели помпезные залы с высокими потолками с кучей официантов, с дорогими столовыми приборами, белоснежными скатертями, с изысканными манерами официантов, с присутствием сомелье, с громкой музыкой, с дамами сверкающими вожделенными глазами, готовыми предоставить свою плоть по первому требованию.
      Небольшое уютное пространство с громки названием «зал» делит всю таверну на два отсека «Мясной» и «Сырный», если в первом, понятное дело, готовят мясо, то во втором, помимо оборудования по производству сыра (причем работающего), на нем-то и производят «вонючие» сорта сыров днем, а вечером готовят «фондю». Высоко под крышей торчат клочья сена, и среди них приютилась сельская телега с торчащими, как рога, оглоблями вокруг нее разбросаны сельскохозяйственные инструменты (косы, серпы, вилы, грабли и многое другое). Создается полное представление о большом сельском доме. Горит в камине огонь, слегка потрескивая и шевеля языками пламени в огненной пасти, несколько посетителей сидят за массивными деревянными столами, хозяин таверны снует между столами, поднося очередное блюдо, кружку пива или бутылочку местного вина из окрестных виноградников Эгли. Само местечко Лезан находится на высоте 1700 метров и в зимнее время переполнено любителями горных лыж предпочитающих сложные трассы, забирающихся свыше двух километров. Мы же угодили, как раз, в межсезонье, и любителей высокогорий было крайне мало, в основном в ресторанах можно было видеть местных жителей, ведущих размеренный образ жизни свойственный швейцарцам, способных просидеть в одиночку с одной рюмкой «Вильямс» или «Кирш».
      Не часто, но бывает, что влюбляешься сразу и надолго в, то место, где ты побывал случайно или при каких-либо других обстоятельствах. Причем рядом могут быть места куда более привлекательные, чем то, на которое у тебя запало сердце и тогда ты не перестаешь думать о нем при любом удобном случае, в памяти всплывают отдельные картинки, заснеженные горы чередующиеся, с зелеными вековыми лесами, горные луга со швейцарскими, одиноко стоящими, домиками; пасущимися коровами с перезвоном колокольчиков и все это закутано в покрывало чистейшего горного воздуха. До определенного момента, горы в моей жизни занимали особое место – я их просто боялся, при этом любуясь ими только со стороны. В жизни было много возможностей поехать в горы зимой или летом, но я упорно отклонял все предложения. В душе я знал определенно, попав в горы хоть один раз, я не смогу от них отделаться никогда, я просто заболею ими. Так оно и получилось, попав в горы уже в достаточно взрослом возрасте
(в Швейцарии), я полюбил их всей душой, и они тянут меня к себе, как магнит, в любое время года, по сей день. И если приходиться оказываться вблизи гор и находится немного свободного времени, я непременно заберусь туда чтобы немного хлебнуть горного эликсира, получить энергетический заряд бодрости, побыть в безмолвной тишине наедине с причудливой формой скал, заснеженных вершин, свидетелей древнейших преобразований Земли, рожденных миллиарды лет тому назад. Человеку, даже с несильно развитым воображением, становиться ощутимым, в момент соприкосновения со скалами, он может услышать еле заметное размеренное дыхание Земли. В окружении великовозрастных исполинских великанов человеческая жизнь превращается в почти незаметное явление природы, в проносящийся миг вспыхнувшего и стремительно сгоревшего метеорита. Всевышний заложил в мозг человека процесс созидания и совершенствования, но в какой-то момент мозговая деятельность начала выходить из-под контроля и вопреки воле Всевышнего появились быстро развивающиеся зачатки разрушения и уничтожения себе близких по крови и разуму. И уже появилось оружие не для пропитания, а для массового уничтожения себе подобных. В ходу стал лихой девиз – захватить, поработить, отнять, завоевать, при сопротивлении, убить. Невольным свидетелем процессов гибели высшей цивилизации, коей является Человек, становится наша Планета с ее древними мозговыми извилинами рек и горными складками высоких хребтов. И только изредка изрыгнет Земля негодующее пламя, выплескивая через жерло вулканов огненную лаву, или толкнет широкими плечами подводных плит несметную океанскую массу, в миг накрывающую огромное пространство суши, унося сотни тысяч человеческих душ, в знак назидания людям об их Святом предназначении существования на земле.
      Находясь в горах, становишься невольным их заложником магического воздействия природы, и основная тема рассказа отступает на задний план. Но, мы все-таки находимся в дне сегодняшнем, однако, выпитое вино, звездный ночной небосвод над тобой, контуры темных исполинских гор вдалеке, невольно манят и затягивают, посвящая тебя в свои тайны.
      В один из таких вечеров, мы с Борисом позволили себе определенную вольность в количестве выпитого вина, причем, насыщение, как всегда, проходило незаметно, позднее время не принималось во внимание, и, только служащие гостиничного ресторана своими перемещениями как-то робко намекали на поздний час. В разгар нашего доброго хорошего настроения, трудно вспомнить сейчас, каким образом подсел (а может быть мы его пригласили сами) старший администратор гостиницы, моложаво выглядевший мужчина, средних лет, приятной наружности, с аккуратно подстриженными усиками, придававшими его лицу какое-то благородство и расположение, с хорошим английским языком, активно включился в беседу и конечно в поглощение вина. С его появлением, вопрос о нашем убытии почему-то отпал сам по себе. Мы, как заправские гости, сыпали угощение (бутылки вина, почему-то парами) одна за другой, ранее выпитое в счет не шло. Откуда только взялась у нас такая прыть, говорили обо всем – о России, о Москве, о демократических переменах в нашей стране, о Европе их
непримиримом отношении к России, и конечно о девушках (гуриях), но где их взять. За нашим столом начали появляться какие-то люди (по всей видимости, служащие гостиницы), выпивали и уходили, затем вновь появлялись и также бесследно исчезали. Наш новый знакомый оказался профессиональным музыкантом и вот уже в пустом ресторане гостиницы льются звуки классической музыки. По всей видимости, музыка окончательно размягчила душу нашего администратора натурального швейцарца (жмота по национальности!) и вдруг угощение пошло с его стороны. Вечеринка грозила серьезными последствиями для организма. В музыкальных перерывах, администратор много рассказывал о гостинице ее параметрах, характеристиках, заполняемости в зимне-летний сезон, ее рентабельности и многое другое. Мы терпеливо выслушивали, кивая и поддакивая, иногда невпопад, однако нас не покидала пьяная мысль – для какого черта он нам все это излагает?
      К тому времени, наш знакомый Вальтер Бриккер перемещался не совсем по прямой линии, используя в ходьбе какие-то замысловатые заносы, пытаясь обойти столик, он закладывал такой вираж, словно за этим столиком сидели люди зараженные проказой или легочной чумой. Его постоянная отлучка также вызывала недоумение. Нормальные люди так часто в туалет не бегают, тогда куда же? Смущало одно обстоятельство, что после каждой отлучки Вальтер становился пьянее, это понятно, а вот почему любезнее, не ясно. Спустя некоторое время, когда мы неосознанно стали терять сознание и путать имена, шел второй час ночи, Вальтер неожиданно озвучил, заплетающимся языком, странное предложение.
– Его шеф, владелец гостиницы, хотел бы отобедать с нами в 12 часов дня.
Повод был якобы один, «безобидное» знакомство с хорошими людьми из России. В нашем состоянии этого было вполне достаточно, мы бурно и не связанно подтвердили встречу. И по этому поводу, немедленно осушили очередную бутылку вина.
      Как я очутился в своем номере, припомнить трудно. В памяти осталось только время прихода 3 часа ночи. Организм был переполнен событиями и приятными волнениями. Выйдя на балкон за очередной порцией целебного воздуха, я неожиданно обнаружил эффект раздвоения Луны. Это был сигнал, подобный удару церковного колокола или пионерского горна – «Пионеры с пионерками, быстро в койку!».
       Людям выпивающим будет понятно мое утреннее состояние. Ощущение во рту примерзопакостное, напоминающее полковую туалетную яму (с запахами и вкусовыми ощущениями), резь в глазах, голова пустая, как воздушный шарик, резкое приподнимание тела с кровати, противопоказано, мучает нестерпимая жажда (острая потребность воды и воздуха – а, может, лучше пива?), и вдобавок ко всему нарушение ритма сердца. Чудненько отдохнули!
      На прикроватной тумбочке звонит телефон:
– Евгений! Это Вальтер говорит. Как самочувствие?
Ответ односложный, на длинную речь нет сил. Звучит реплика из старого анекдота.
– «Лучше бы я умер вчера».
– Наша договоренность в силе?
– Русские, договоренностей не меняют.
Ответ мог показаться строгим, но вразумительным.
– O, key! See you later.
Горизонтальное положение в таком «разрушенном состоянии» пожалуй, самое приятное, что можно придумать, глаза невольно закрываются, мысли замедляют свой ход, приятно тенет свежим воздухом из полуоткрытой балконной двери. Существует одно неистребимое желание вычеркнуть вчерашний вечер и ночь из памяти. Божественную тишину нарушает зверский звонок телефона. Это уже неймется моему другу.
– Привет! Живой? А, я только полуживой.         
Хриплю в трубку куплет из песни.
– «Худо братцы худо, худо братцы жить ...»
– Ты не забыл наши обещания быть на обеде?
– Не забыл. Будь они не ладны!
– Мне уже с утра звонил Вальтер, беспокоился.
– О нашем здоровье?
– Херушки! О наших договоренностях.
– Боря! Если мы хоть один грамм сейчас не выпьем, может наступить скоропостижная смерть. Ты этого хочешь?
– Заходи ко мне быстро. Будем торжественно вскрывать мини-бар.
  Как же ловко придумали люди в номерах располагать мини-бары, удивительно проникновенная забота о здоровье посетителей, я бы даже его назвал более доходчивым именем «Скорая помощь» или попросту «Аптечка». Все в нем маленькое миниатюрное, красивенькое и главное всегда к месту, готовое прийти на помощь в трудную минуту и спасти. Количественное содержимое мини-бара не велико, сильно не разгонишься, но вывести душу из критического состояния, немного взбодрить, слегка потешить ее – это добро всегда под рукой и денно и нощно.
      В обещанное время раздался звонок. В отдельном кабинете зала ресторана, накрыт стол. При нашем появлении, с улыбкой и распростертыми объятиями рванулся мужичек преклонного возраста, остальные члены делегации со счастливыми лицами ожидали дальнейших действий хозяина. Со стороны могло показаться, что все люди давно знакомы и с радушием встречают старых друзей. Проделав вежливые процедуры, выразив свою признательность за удовольствие общения, все присутствующие разместились за столом, подходило время начать официальную часть переговоров. О чем будет идти основная речь, мы себе не представляли. В «больной» голове судорожно телепалась мысль «чего же мы вчера ночью такого наговорили или того хуже пообещали?»... Решение было принято молниеносно «гимн страны будем петь с листа», а дальше как получится. И только сейчас, когда хозяин начал предметный разговор о гостинице, всплыли в памяти обрывки фраз, произнесенные Вальтером касательно гостиницы. Между тем и другим была определенная связи, осталось дело за малым, определить – чего они от нас хотят? К трапезе пока не приступали, долгожданного вина не видно, да и с водой плоховато ее просто на столах нет. Язык не всегда послушно работает во рту, норовил сука встать в вертикальную позу и от этого иногда английские слова становились похожими на континентальные выражения племен австралопитеков. Наши собеседники с очаровательным удивлением внимали непонятной речи и любезно переспрашивали непонятные словесные обороты. Терпение лопнуло как-то неожиданно, Борис до того времени сидел спокойно внимательно вглядываясь в пустую тарелку вдруг прозрел и в короткой паузе, со всей пролетарской ненавистью намекнул на воду и вино. Лицемерие прочь!
      Жить стало лучше, дышать стало веселее.
– Так, что вы говорили о гостинице?
– Господин Иванов, у нас намечается новый инвестиционный проект в совершенно другом регионе Швейцарии и нам становится сложно управлять недвижимостью в удаленных местах. Кроме того упомянутый проект требует дополнительных затрат и в этой связи я хотел бы избавиться от обременительных активов.
Наконец-то, все встало на свои места. Ясна их цель, не ясно, причем здесь мы?
      На столе начали появляться признаки обеда разнообразные закуски, начали прибавляться контуры винных бутылок. Жизнь налаживалась, можно поговорить и о деле. По-прежнему неистребимо волновал один вопрос – «Почему это все обращено к нам?». К концу обеда и это стало ясным.
      Оказывается, действительно, в эти же самые сроки, ожидался приезд двух коммерсантов из России, с целью подыскания подходящей гостиницы, которую они хотели приобрести. И на нашу беду Вальтер призванный бдительно контролировать и отслеживать «купцов» опростоволосился, приняв нас за этих пресловутых «новых русских». А как было не ошибиться: двое; прибыли в те же самые сроки; пьющие, поят всех, без ограничения – значит с деньгами; остановились именно в их гостинице. Нет сомнений – конечно Они!
      Новое вино на старые дрожжи, вновь закружило, запуржило, завело. Поняв всю абсурдность сложившейся ситуации, мы решили не разочаровывать наших новых друзей, а слегка им подыграть. Не отрицая наших отношений к покупке комплекса, мы в тоже время прямо не подтверждали наши намерения, и, в конечном счете, складывалось впечатление, что эти двое русских хотят подумать и взвесить предстоящую сделку, что было в порядке вещей. Более того, мы оставили для себя отходной вариант, в случае, если нам по каким-либо причинам не подойдет этот комплекс, то постараемся его предложить нашим партнерам, заинтересованными подобными вещами. Хозяин был настолько растроган, что незамедлительно предложил провести неограниченное время в его гостинице с полным обеспечением за его счет.
– Вы мои дорогие гости!



1.08.11г.                Апрелевка