Мокрица

Мокри;цы (лат. Oniscidea) — подотряд ракообразных из отряда равноногих (Isopoda).
(С) Википедия

Семья Степновых ровно пятнадцать лет и десять дней прожила в двухкомнатной квартире на Аптечной улице. Это была первая самостоятельная жилплощадь молодых супругов, вынужденных шесть лет ютиться у тещи вместе с маленьким сыном. Пятнадцать лет — это почти полжизни, или хотя бы треть, с учетом среднестатистического уровня жизни россиянина средней полосы. Часто и семьи столько не держатся,  и дети раньше гибнут. Но Степновы всегда держались вместе в этой двухкомнатной квартирке с крашеным синим балконом, выходившим окнами на маленький базарчик, где рано утром продавали разливное молоко и укроп. Там родился младший сын Вова, когда старшему Мише было шесть лет. Там у Миши умер первый хомяк Хома, который жил в аквариуме и наверно сплавился от жары на том самом синем балконе. Миша пошел в школу, Вова болел и восстанавливал иммунитет. Дети росли и учились, Наташа и Рома Степновы их воспитывали. Они часто выпивали, иногда ссорились, иногда Рома уходил. Однажды Наташа выкинула арбуз с того самого синего балкона. Оттуда же восьмилетний Миша выливал воду на голову прохожим вместе с другом, имя которого уже и не помнит, потому что продружили всего месяц. Вова пошел в школу, Наташа, а потом и Рома сменили работу. Купили компьютер. У Миши начался переходный возраст. Завели первого в своей жизни кота. Миша решил стать врачом, потом музыкантом, потом журналистом, потом путешественником, художником, опять врачом, а потом писателем. В итоге правда стал пиар-менеджером.  В то время Вова окончил начальные классы, полностью посвятил себя плаванию. Кота кастрировали. Наташа и Рома работали, дети росли. Все завидовали Степновым. Миша начал писать стихи. Влюбился. Привел в ту же квартиру первую девушку, но она отшивала его все полгода их отношений, поэтому в квартире они только целовались. Вова взрослел, Миша наблевал на ковер после первой попойки. Родителям было смешно, Мише стыдно. Родители расставили Вовины победные кубки в гостиной. Миша уехал учиться. Что-то изменилось. Вова стал шире в плечах. Наташа по-прежнему любила Рому. Заработали денег. Решили переехать.

Так странно, но однажды Миша Степнов заметил за собой, что большую часть самых ярких мыслей он получал не на учебе, не на прогулке, не обнимаясь с любимой девушкой, не в алкогольном опьянении, а сидя в туалете с зажатой в кулаке бумагой. И эти воспоминания начинались с самых первых воспоминаний, произошедший в туалете тогда еще новой двухкомнатной квартиры на Аптечной. Странно наверно. Но он очень четко помнил туалет, совмещенный с ванной санузел, где дверь до конца не закрывалась и всегда оставалась маленькая щелочка, куда потом просовывал лапу кот, чтоб пройти и посмотреть, чем люди могут быть заняты в этой комнате. И Миша помнит, что еще в те времена, когда был жив его первый хомяк Хома, и унитаз был другим и его ноги едва доставали до пола, и он сидел с зажатой в кулаке туалетной бумагой, а туалет из-за нежно-розового с зеленым кафеля казался кремового цвета, перед его глазами из-под кафеля выбегали мокрицы. По сути отвратительные существа, живущие в таком вроде бы непристойном месте. Иногда Миша оставался в туалете подольше чтобы просто на них посмотреть. Мокрицы. Сначала они были очень маленькие, потом они увеличились как в количестве, так и в размере каждой отдельной особи. Иногда Мише казалось, что они продолжат расти, и однажды дойдут до его размеров. И что тогда...
Все детство Миши прошло под негласным наблюдением мокриц. Когда он вот так пускался в медидативные размышления с бумагой, выходил из ванны, ступая мокрыми пятками на холодный кафель, сплевывал в ванну молочные зубы или кровь после драки. Он знал, что они его видят, но не обращают внимания, потому что какие-то эти существа горделивые, раз живут в таком видном месте и выходят на свет, когда им угодно. Иногда Миша специально закрывался в туалете и ждал, когда они выйдут. Как будто между двумя мирами в этой комнате происходило общение без слов. Мокрица и человек.
Однажды Миша даже увидел одну такую жирную мокрицу в ванне. Смыл водой наверное. Он и не помнит уже. В общем происходил что-то невероятно неизъяснимое внутри мальчика при виде этих существ. Он даже с некоторой сладостью в душе здоровался с ними: «Ммммокриццццы.» Они ведь вовсе не мокрые и очень даже милые.
Миша никогда никому ничего не говорил про мокриц. Может разве только однажды мама Наташа сказала ему: «Убей,» - но это прозвучало скорее как факт, а не побуждение к действию. Если только он не смыл ту мокрицу водой.

Странно еще и то, что их будто никто из жителей квартиры вообще не видел и не хотел вывести или просто убить или сказать об их существовании, чтобы не пугать маленького Вову. Нет. Тишина. Иногда Миша чувствовал себя особенным, что они выходят пообщаться именно с ним, он чувствовал тот самый всплеск мыслей и силу своего духа что ли. Мокрицы.

Три года назад Миша уехал жить в другой город. Он стал практически взрослым. Семья разделилась — три и один. Наташа не старела, Рома не толстел, Вова никого не расстраивал. Всего было больше, чем нужно, хотя достаточно. Мише же всегда казалось, что родители предпочитают всего в избытке, и в этом чувствовал основное отличие от них. Про насекомых он вообще забыл. В общежитии, где он жил, сначала было достаточно чисто — ему повезло попасть в новый блок. Но к середине второго семестра появились тараканы. Тут в его голове ассоциативно пронеслась стая мокриц. Исчезли так же быстро, как и появились. За все это время он разве что видел пауков на природе пару раз за лето, пару бабочек, пару москитов.  За время его учебы многое произошло, особенно в его жизни. Поменял двух девушек, в сложных с третьей. Начал и бросить курить. Выбрал лучший для себя сорт пива. Нашел друга. Потерял двух. Вырос на четыре сантиметра и похудел на три кило. Ничего интересного. Он вообще забыл про мокриц. И про чувства, которые могли накрыть его волной, непередаваемой словами. Мокрицы. Они всегда напоминали ему обо всем и ни о чем одновременно. При их виде он понимал свое место в жизни и знал, что все впереди.

 Миша начал было думать, он вступает во взрослую жизнь, сам распоряжается своим временем и частью родительских финансов, положенных ему. Он думал, что раз он сам отвечает за свои поступки, сам решает что и когда ему делать - почти взрослый. Не хватает только полной финансовой независимости от родителей. Но Наташа и Рома в один голос говорят: «Учись, поработать всегда успеешь!» - и эта становится скорее мотивацией к получению диплома бакалавра, чем к ночным подработкам. Миша иногда перебивается временными заказами, деньги с них уходят на алкоголь. Последняя девушка, с которой он старается поддерживать отношения, потому что на нее у него встает сильней, чем на порно, как он привык думать, на курс его младше и сучка та еще. Но что-то в ней вызывает у него странные чувства, из-за чего отпускать такое существо не охота. Она всегда стройная и подтянутая, даже на физкультуре в растянутом трико в субботу рано утром. Подает она себя со всей присущей ей гордость и может легко не заметить, если не захочет. Это не любовь конечно, а просто странное чувство. Бывает же такое в двадцать лет наверно.
Когда Миша понял, что снова скоро поедет домой на каникулы, он с нетерпением ждал первого момента, когда он окажется в квартире. Но в ожидании ему представлялась любимая старая жилплощадь на Аптечной, с синим балконом и видом на базарчик. Все-таки там остались все его сознательные воспоминания. При мыслях о том доме всегда становилось тепло, хоть мама Наташа и считала последнее время ту квартиру неуютной.

Новая квартира. Другой район. Большой метраж. Прохладнее и свободнее. А туалет так же соединен с ванной. Только кафель едко розовый. На двери защелка — можно закрыться. Миша по ночам сидит в туалете, зажав в руке бумагу. И с первого же визита туда он увидел... мокрицу. Она выбежала из-под взъерошенного кафеля под дверью. Такая маленькая. Сначала она ютилась на маленьком бетонном пяточке, потом снова скрывалась под кафелем. Выходила не каждый раз. Через пару недель расширила свой ореол обитания раза в три. Стало интереснее наблюдать. Она совсем одна. Ну ничего. Квартира у родителей всего-то три месяца. Все еще будет. Миша засветился в улыбке, когда увидел первый раз это маленькое инопланетное существо. Его накрыла та волна, забытая с детства. Он все вспомнил.

И почему никто никогда про них не говорит? Мокрицы.
Не такая уж это плохая комната — туалет, даже если он смещен с ванной.