Черное. Белое. Глава 8

     Егор Леонидович позвонил спустя пару недель. Весьма довольным тоном он сообщил, что в полночь она должна будет познакомиться со своим постоянным спонсором – пришло ее время ублажать очередного толстосума. Адрес был тот же, и Света, приведя себя в продажный вид, вновь соврав матери про визит в ночной клуб и очередной День рождения одной из многочисленных подружек, отправилась покорять нового мужчину.
     Он уже ждал ее. Не у подъезда, как ждал когда-то Альберт. Она позвонила в домофон, и ей тут же открыли, как будто тот, кто был в квартире, с нетерпением ждал появления девушки. Так оно и было. Света поднялась в знакомую квартиру и позвонила в дверь. На сей раз не открывали долго, как будто за дверью готовилось какое-то грандиозное шоу, либо кто-то тщательно рассматривал Свету в дверной глазок. Но вот послышался звук отпираемого замка, и ее взору предстал мужчина в возрасте, хотя и довольно подтянуто выглядящий для своих немолодых уже лет. Он широко улыбнулся девушке и предложил войти. Не то чтобы мужчина ей не понравился... Скорее наоборот – в его глазах читалось едва заметное уважение, которое он испытывал к Свете, совсем еще ему не знакомой девушке, а это говорило о том, что спонсор ей попался без извращенных фантазий, и на сей раз обойдется как минимум без пощечины и показательной порки.
     Она прошла в комнату, которую уже могла считать родной. В ней ничего не изменилось, кроме, пожалуй, простыней, свечей и фруктов. Во всем остальном чувствовался ореол стабильности.
     – Меня зовут Сергей Николаевич, – прервал затянувшееся молчание мужчина и вновь растянул губы в улыбке. – Не бойся, все хорошо. Тебя здесь никто не обидит.
     – Я Света, – представилась и девушка, тоже слегка улыбнувшись в ответ на вежливость.
     – Теперь мы будем встречаться часто, – подытожил Сергей Николаевич. – Нам стоит хотя бы чуточку подружиться, чтобы наше общение не было похоже на общение двух памятников, – он кашлянул и подмигнул Свете. – Не желаешь выпить?
     – Опять виски? – предсказуемо скривилась девушка.
     – Почему же? – искренне удивился мужчина. Он дошел до бара, взял два бокала и бутылку шампанского. – Можно попробовать шампанское!
     – Это не мое дело, но имею ли я право задать один вопрос? – набравшись храбрости, решила спросить Света.
     – Попробуй, – вновь удивился Сергей Николаевич, открывая бутылку. Пробка выскочила достаточно резво, чуть было не продырявив подвесной потолок. – Мне любопытно.
     – У вас ведь наверняка есть жена и дети, – собравшись с духом, выпалила Света. – Вы встречаетесь с молоденькими девушками, а потом, как ни в чем не бывало, идете домой, к своим родным. Тяжело возвращаться домой? Или все-таки тяжелее приходить в эту квартиру?
     – Вопрос интересный, – кивнул со знанием дела Сергей Николаевич, разливая шампанское по бокалам. – Представь свое любимое блюдо. Например, шашлык. Ты очень любишь шашлык. Ты бы питалась им каждый день. Еще и не по разу. А теперь представь, как ты три раза в день кушаешь шашлык. Неделю, месяц, год. То блюдо, которое вызывает у тебя восхищение сегодня, через год превратится в самое ненавистное на свете. И ты уже не сможешь его ценить так, как ценил год назад. Или повтори свое имя и фамилию раз тридцать без остановки, и они превратятся в обычный и бессмысленный набор букв. Попробуй, и ты сама убедишься. К сожалению, осознание этого приходит слишком поздно.
     – А как же дети? – не удовлетворившись ответом, вновь забросила поплавок с вопросом Светлана. – Даже они не останавливают?
     – Мы никогда не знаем, кого воспитаем. Когда детишки маленькие, они все милые и красивые. Но они взрослеют, и родители уже ничего не могут поделать. Твой сын, поддавшись влиянию более старших товарищей, начинает пить, курить и колоться, а твоя дочь, которую ты любил больше собственной жизни, которую взращивал как самый лучший и уникальный декоративный цветок, идет на безобидный День рождения к лучшей подруге, и на этом празднике ее сделает женщиной какой-нибудь слишком рано повзрослевший подлец с нахлынувшими на него неуправляемыми гормонами. И ты ничего не сможешь изменить, – он нервно сглотнул и залпом осушил свой бокал, продолжив: – Тебе остается только принять то, что все свои силы, все ресурсы и возможности летят псу под хвост. И вершина всего этого айсберга – жена, которая была тоненькой, стройной, точеной барышней когда-то давно, а теперь, увлекшись котлетами на кухне, занимает собой всю ее площадь. Пока детей поднимешь до мало-мальски приемлемого уровня, пока жена с тещей все денежные соки высосут, пока всех родственничков жены обслужишь и оближешь с ног до головы, так и не успеешь заметить, как жизнь мимо пройдет. И про себя во всем этом круговороте чужих жизней постепенно забываешь. С такой рутиной не получается молодеть, не получается хотя бы пару часов пожить для себя, а годы, как ты видишь, берут все-таки свое.
     Света молчала, уставившись в пол. Начинать отношения со своим спонсором с намечающегося конфликта ей не хотелось. А Сергей Николаевич тем временем продолжал свою речь:
     – А бросить жену с детьми... Это слишком просто. Да и однополые браки в нашей стране плодить не хочется, хотя погляди вокруг, и ты увидишь, как их много. Я говорю о тех семьях, где бабушка ребенка по материнской линии одновременно является ему и отцом. Ты никогда не думала, что почти половина всех детей нашей страны выросла в семьях, где отцом была бабушка? Ты не молчи, подумай хотя бы на досуге. Сама, небось, с мамой и бабушкой выросла. И тебе с детства прививали ненависть к мужчинам. И не дай Бог твоей маме стать отцом будущего ребенка, – он исподлобья посмотрел на девушку и с нажимом произнес: – Вот ты осуждаешь меня, а себя ты пробовала осуждать? Мы обсуждаем моих детей... А ты... Ты расскажешь своим детям лет так через двадцать, чем мамочка занималась по молодости, а? Ты сможешь с этим жить? Вот так запросто закрыть дверь в свое прошлое и жить так, как будто прошлого никогда и не было, как будто тебе не платили деньги за секс? Как будто ты не считала себя грязной девкой и никогда не хотела просто взять и бросить это занятие раз и навсегда? Что ты на это мне ответишь?
     Но Светлане вновь нечем было парировать тираду Сергея Николаевича.
     – Я все-таки буду надеяться на то, что мы поняли друг друга, – пронзительно грустными глазами посмотрел в ее глаза мужчина, и Светлана, приложив немного усилий, кивнула в ответ.
     Он протянул ей бокал шампанского, и девушка взяла его. Их пальцы соприкоснулись, и между ними пробежала незримая искра. С Сергеем Николаевичем все было по-другому, не так, как было с Альбертом. Альберт понимал, что будет в жизни девушки первым мужчиной, останется в ее памяти навсегда, и дарил больше нежности и романтики, не считая разорванного в клочья нижнего белья. Что же касалось Сергея Николаевича, то он больше думал о себе, чем о своей партнерше.
     Мужчина неторопливыми, но достаточно уверенными движениями раздел Свету и уложил на кровать. Затем сбросил с себя ту немногую одежду, сковывавшую его немолодое тело, и воззрился над девушкой. Он молча стоял у любовного ложа, а Света, по своей неопытности не зная, что делать дальше в таких ситуациях и как себя вести, просто лежала и смотрела на него. Сергей Николаевич быстро сориентировался, понимая, что у его наложницы нет такого богатого опыта, каким обладали его предыдущие любовницы. Он наклонился над кроватью, оперся на матрас одним коленом и дотянулся руками до щиколоток девушки. Не успела Света и глазом моргнуть, как мужчина притянул ее к себе за ноги и раздвинул их перед своей обнаженной плотью. Боевой посох мужчины не показался девушке орудием, способным вершить чудеса, и было не совсем понятно, как Сергей Николаевич распорядится тем, чем обделила его матушка-природа.
     Света решила воспользоваться тем же методом, каким пользовалась в постели с Альбертом: она закрыла глаза и принялась играть в дочки-матери своими детскими куклами. Она разливала им чай по маленьким стаканчикам, переодевала их платьица и укладывала спать, а мама девушки в это самое время заплетала ей косички.
     – Светочка, – произнес в процессе совокупления сдавленным голосом Сергей Николаевич, и все виртуальное кукольное чаепитие с заплетением косичек мгновенно рассеялось перед глазами девушки и превратилось в незримый туман. – Посмотри на меня, посмотри мне в глаза, девочка моя! Тебе хорошо? Тебе хорошо со мной? Ты чувствуешь меня?
     – Нет! А где вы вообще? – ляпнула Света первое, что пришло в голову, но тут же прикусила язык и мысленно сотни раз прокляла себя за то, что могла этими словами обидеть мужчину и остаться без денег.
     Но Сергей Николаевич, волнообразно то приливая, то отливая от тела девушки, только усмехнулся:
     – Да здесь я, здесь. В тебе и на тебе! Не в размере счастье, девочка моя. Это ты потом поймешь, далеко не сразу. Чтобы ювелирно выполнять любую ответственную работу, не нужно иметь страшную колотушку исполинских размеров. А теперь перестань закрывать свои глаза и посмотри на меня, будь добра. Прими участие в процессе. Не утруди себя. Ты не за "спасибо" сюда пришла полежать, не забывай.
     Это был ее второй в жизни раз, второй в ее жизни мужчина, и легкая, едва чувствуемая боль, которую девушка испытывала в момент начала их близости, постепенно сменилась каким-то сладким, радужно-теплым, ранее неведомым чувством наслаждения и удовольствия. Только-только вкусив прелести плотской жизни, о которой она столько слышала, только-только начав применять преподанный пару недель назад урок на практике и усыпав невкусное, соленое от пота тело Сергея Николаевича поцелуями, как все и закончилось. Мужчина на мгновение замер и повис над ней всей своей массой, как и толстяк над своей жертвой не так давно, потом несколько раз дернулся, словно в нервном припадке, будто бы швартуя свой корабль к берегу, и только потом откинулся на простыни рядом со Светой.
     – Здоровье уже не то, – посетовал он, тяжело дыша и вытирая пот со лба. – Не обессудь, девочка моя. Старым себя в двух случаях чувствуешь: когда подростки из соседних домов с тобой здороваются и когда актрис из фильмов для взрослых начинаешь в лицо узнавать.
     Света вновь ничего не ответила, решив в тот вечер больше не подливать масла в огонь. Она вспомнила урок, который получила от садиста-толстяка, подсматривая из шкафа за извращенными утехами, и всем телом прижалась к своему спонсору, нежно целуя в прореженную сединой голову и поглаживая его то поднимающуюся, то опускающуюся от тяжелого дыхания грудь. Девушка пыталась не обращать внимания на отвращение, которое она при этом испытывала. Она вновь окунулась в воспоминания из детства, когда с непередаваемой радостью, присущей всем детям, совершающим шалость, притащила в дом помойного кота, которого весь день тискала и целовала, и которого мама, вернувшаяся вечером с работы, без разговоров вышвырнула за дверь. При таком сравнении целовать стареющего человека все же было поприятнее, как ни крути. Сергей Николаевич при этом чуть ли не мурлыкал от получаемого удовольствия, и всем своим видом как раз таки и напоминал того кота из самого детства, только далеко не помойного.
     – Почеши мне спинку, – попросил он Свету, перевернувшись на живот.
     Она покорно подчинилась его желанию.
     – Расскажи сказку, – озвучил мужчина новое желание.
     – Какую? – несказанно удивилась желанию Сергея Николаевича Света и сначала грешным делом подумала, что ослышалась.
     – Какую-нибудь. Это не имеет значения. Так хочется вновь попасть в детство, поближе к маме, когда все было так беззаботно, когда не было рядом жены и тещи, – нежно проговорил спонсор Светы и закрыл глаза.
     – Жили-были мама с дочкой, – робко начала Светлана свою сказку, не особо придумывая ее на ходу. – Жили они небогато, а у дочки была мечта. Мечта заработать много денег и ни в чем не нуждаться, забыть голодное детство, помогать маме и встретить достойного человека, например, принца из какого-нибудь королевства. Чтобы он приплыл на огромном фрегате и забрал девушку с собой и сделал своей принцессой.
     – Это ты про себя сказку рассказываешь? – улыбнувшись и по-прежнему лежа на животе, спросил Сергей Николаевич.
     – Да, – потупив глаза, ответила Света.
     – Ты еще встретишь своего принца. У тебя все еще впереди. Ты мне во внучки годишься, какие твои годы?! Столько всего интересного тебе предстоит пережить. Эх, я тебе даже завидую. Я променял бы все свои миллионы на то, чтобы скинуть лет этак тридцать. В молодости безумно хочется всего и сразу, а возможностей нет. А с возрастом появляются возможности, но уже нет былой молодости и сил, которые подняли бы со старческих колен и вынесли на гребне своей волны в такую необходимую молодость. Лет тридцать назад я бы не слез с тебя, и всю ночь пыхтел бы над твоим сочным, упругим телом. А теперь, как видишь, еле-еле меня хватает на один выстрел холостым патроном.
     Наконец он замолчал, перевернулся на спину и присел на кровати, опершись на подушку. Светлана тоже привстала, следуя за каждым движением своего спонсора, и присела рядом с ним, не забывая обнимать и целовать его почти без остановки.
     – Ты рассказываешь своему парню о том, чем занимаешься? – наконец, прервал молчание Сергей Николаевич, по всей видимости, озвучив тот вопрос, который максимально тревожил его.
     – У меня нет молодого человека, – честно призналась Света. – Но достаточно тех, кто со мной флиртует, звонит и пишет, предлагает увидеться и не только увидеться.
     – И что ты отвечаешь им? – с любопытством расплылся в улыбке мужчина, приосанившись. – Так интересно посмотреть, чем живет молодежь.
     – Ничего особого не отвечаю. Могу прогуляться по набережной, по бульвару, покушать роллы или пиццу за чужой счет, а потом сажусь в маршрутку и еду домой.
     – Да-а-а, – уныло протянул Сергей Николаевич. – Скучно молодежь живет. Хочешь разнообразия?
     – Даже не знаю, – смутилась Света.
     – Смоделируем ситуацию? – хихикнув, предложил мужчина. – Погуляла ты со своим нищебродом из параллельной группы вуза, он тебя до маршрутки проводил, ручкой ты ему помахала и воздушный поцелуй через стекло отправила. Он пусть идет и признания тебе в телефон пишет, а может быть, даже стих из себя родит, раз больше ничем не может девушку завоевать. А ты выйдешь на следующей остановке и прыгнешь ко мне в "Infiniti". Мы займемся любовью на заднем сиденье машины с прекрасной тонировкой. Ты будешь обнажена, как сейчас, ты будешь видеть прохожих и от этого еще сильнее возбуждаться, но никто не увидит твою наготу. Во время нашего сладкого процесса на твой телефон придет то самое сообщение от мальчишки о том, как ты ему понравилась, какая ты классная и как он тебя снова хочет увидеть. И ты тоже напишешь ему. Но чуточку позже, когда оденешься и приведешь себя в порядок, глядя на свои растрепанные волосы в зеркало заднего вида моей машины. И вот ты выходишь на свет Божий с небольшим денежным вознаграждением от меня в своей сумочке. И напишешь своему нищеброду, даже не читая его признания в телефоне, как оно тебе на самом деле понравилось, и что сам этот мальчишка вроде бы даже очень ничего.
     Света представила всю эту ситуацию в реальности и рассмеялась в голос, тем самым еще больше раззадорив Сергея Николаевича на мысли о том, что может быть дальше.
     – И на следующий день вы встретитесь вновь. Ты будешь в новом платье, купленном на полученные от меня накануне деньги. Нищеброду оно очень понравится, а ты скажешь, что тебе его подарила мама. Седеющая, усатая мама на "Infiniti". Которая сказала, что тебе сегодня нужно пораньше прийти домой. Вы опять пойдете гулять или даже зайдете в кафе, где студентик угостит тебя роллами со своей убогой стипендии, при этом мысленно высчитывая те рубли, которые ему придется заплатить за поедаемую тобой с аппетитом порцию. Он будет смотреть на тебя и думать о красоте твоего нового платья. А ты будешь бессмысленно улыбаться и думать о красоте моего "Infiniti". Он скажет тебе, какая ты красивая в этом платье. А ты будешь думать о красоте своей жизни при моих в тебя денежных вливаниях. Студентик посмотрит в твои глаза и скажет, что он влюбился и хочет быть вместе с тобой. А ты посмотришь на него, скривишься и ничего не ответишь. К сожалению или к счастью – судить не берусь. Но в этом мире без денег ты заведомо аутсайдер. Потому что душу жевать не будешь. И душу эту в банкомате не обналичишь. И он все поймет! Он сразу все поймет, – и тут Сергей Николаевич расхохотался следом за Светланой, которая до сих пор не могла насмеяться от всей своей необналиченной души.
     – У вас потрясающее видение ситуации, – подавив в себе последние смешинки, сквозь улыбку произнесла Светлана. – Некоторые мои подружки так и живут: от одного признания в любви получают, от другого им ювелирные украшения прилетают. Правда не из "Infiniti".
     – Подарки из ювелирного магазина никогда не дарятся за красивые глаза, просто помяни мое слово, – подмигнул ей мужчина. – Такие подарки дарят либо за то, что было, либо за то, что скоро будет. Все просто.
     – Скорее всего, вы правы, – покивала головой Света.
     – А хочешь научу, как отшивать малолеточных парней, которые в постель тебя затащить норовят? – оскалился Сергей Николаевич.
     – А вы знаете способ? – искренне удивилась Света.
     – Обижаешь, – подмигнул ей мужчина. – Ты не посылай далеко и надолго, не ругайся и не выясняй отношения. Ты просто... Возьми и согласись. Правда! Ни один парень-малолетка, предлагая девушке переспать, не надеется на то, что ему ответят взаимностью. Поэтому просто согласись на эту встречу. Не у него дома или в общаге, не на даче его друга или съемном клоповнике в промзоне, не на заднем сиденье его отцовской развалюхи. Пусть снимет люкс в самой дорогой гостинице вашего города. На пару суток! Пусть приедет за тобой на лимузине и сделает тебя истинной королевой, если он действительно так сильно хочет твое тело. Я тебя уверяю, ты останешься в выигрышном положении. Согласие ты дала, парень это услышал, а сам при этом в штаны наложил от того, сколько ему всего предстоит сделать и сколько родственников с друзьями ограбить.
     – Все гениальное на самом деле просто, – подытожила Света. – Спасибо вам, Сергей Николаевич, за совет.
     Они помолчали. Затем мужчина разлил шампанское по новой и протянул один из бокалов своей любовнице.
     – У меня есть мечта, – присев рядышком и приобняв девушку, прокряхтел Сергей Николаевич. – Хотелось бы мне прогуляться по городу с такой молодой красавицей, как ты. И чтобы молодые самцы вслед цокали языками, завидовали и говорили, что я старый пердун, а ты повелась на деньги. Но ты делала бы это искренне, и за деньги, разумеется, тоже, но в первую очередь – искренне. Не потому что мне одному этого хочется, а потому, что нам обоим хотелось бы одного и того же. Понимаешь меня?
     – Понимаю, – произнесла Света.
     – В нашем городе я не смогу осуществить такое. У меня столько бизнес-партнеров, сам я владелец крупного предприятия. Женат, есть дети. Не хотелось бы провоцировать конкурентов и давать им повод подколоть меня на старости лет. А вот другой город... Другой город решил бы проблему. Ты поедешь со мной, девочка моя? Порадуй старика.
     – Я подумаю, – сухо ответила Света, как истинная девушка, желающая немного поломаться, в это время уже понимающая, что такой эскорт может быть очень щедро оплачен.
     – Вот и чудесно, – проворковал мужчина. – А когда будешь думать, приплюсуй к своему счету сумму тысяч в двести. Просто как подарок за твою неподдельную искренность по отношению ко мне.
     Света чуть было не подпрыгнула до потолка, но сдержалась, и по-прежнему старалась выглядеть максимально недоступно. Конечно же, она была согласна. Но Сергей Николаевич воспринял молчание девушки как нежелание ехать с ним.
     – Хорошо, триста тысяч. Лично тебе в руки. Егору Леонидовичу я ничего не скажу. Даю свое слово. Он не узнает!
     – Я согласна, – теперь уже без раздумий выпалила Света.
     – Умница моя, – он поцеловал ее в щеку и притянул к себе. – Позволь старику попробовать твое тело второй раз. И плевать, что может не получиться. Вдыхая аромат твоей кожи, я словно молодею.
     И он опрокинул Свету на кровать, насел на нее сверху и принялся обнюхивать ее тело, как ищейка, изредка позволяя себе целовать девушку в тех местах, которые казались ему наиболее привлекательными и особо сладкими для нескромных поцелуев, издавая при этом притворные чавкающие звуки, какие издает дряхлый беззубый старик, пережевывая одними деснами манную кашу. На полноценную повторную близость Сергея Николаевича в ту ночь так и не хватило.