От О. до Ф. Записки наблюдательницы

    Я постоянно ходила в книжный магазин возле университета. Это дивное время 1-го курса: стипендия. Дело в том, что у меня впервой завелись свои собственные деньги. И тратились они с бешеной скоростью каждый месяц: за тот год у меня появилось почти полное собрание сочинений Пушкина, Лермонтова, немного другой художки и огромное количество полит.-исторической литературы.
   И вот в один из таких походов я увидела там Его – не буду называть Его пока что никак, а то пропадёт вся интрига. Пока что просто "Он".
   Очень крепкий, на рекдость высокий, фактурный и слаженный. Он как герой из книжек. Вся эта история будет впоследствии пропитана легкой книжностью, и я выступаю в этой истории как юный романтик.
   Он всегда в костюме: брюки, которые отлично сидят на его длинных спортивных ногах. Рубашка. И вечно он в какой-то стойке. Я совсем забыла: он охранник того магазина, в который я так часто заходила. И стала заходить чаще, когда нашла помимо книг в этом магазине – того красивого молодого человека, в которого я так безнадёжно... Который мне так был приятен.
   Вы уже понимаете, что я с ним не общаюсь, не вижусь, и он лишь одна глава книги моей жизни. Короткая глава. Но весьма запоминающаяся.
   Так я постоянно ходила в магазин посмотреть книжки и на него заодно глянуть, а потом уже ходила просто поглядеть на него, а заодно и книжки посмотреть. Я стала красиво одеваться в те дни, когда его посещала: носила лучшие платья, начищала ботиночки до блеска, надевала свежие отлично выглаженные рубашки, которые прятались чаще всего под курткой, но придавали мне уверенности. Ходила я со своими одногруппницами, которые, как юные историки не находили ничего подозрительного в том, что я их так часто звала в книжный магазин. Месяцы проходили так: я его не искала в соц. сетях, мне было просто приятно смотреть на его лицо, он мне никогда не улыбался.
   Да, я забыла рассказать о его чудесной физиономии: чистое лицо, есть в нём помесь чего-то исконно русского, но русского в высоком смысле: нос его был не картошкой, а прямой и крепкий, не широкий и не узкий. Такой хороший мужской нос. Славяно-арийская помесь. Был он темненький. Крепкая челюсть, не широкая и тоже не узкая, а такая как надо. Он не был идеальным. Но он был абсолютно хорош собой.
   Есть такие люди, на которых интересно смотреть. Приятно. Но этого достаточно, ведь порой общения с ними и вытерпеть трудно. Но я не знала относится ли он к такому типу людей. Я просто смотрела на него и заряжалась какой-то энергией, которую он мне давал.
   Я уже сказала, что он мне не улыбался. Но он пронзительно смотрел в мои глаза, а мне этого, конечно, было достаточно.
   У него была аккуратная борода. Поэтому трудно было предположить его возраст. Коротко стриженные волосы с бородой придавали ему что-то от язычника. За свои 18 лет так повелось, что я знала не мало язычников, и у всех из них были именно такие бороды.
   Называла я его в этот период любования – "Охранник". Просто и лаконично. Рассказывала я о нём своей маме, которая уже была на пенсии. Она проработала всю жизнь, но с замиранием дыхания слушала все мои молодёжные истории, видимо, пытаясь восполнить свои упущения в жизни. А одногруппницам я не говорила о своём О., хоть у нас и было принято такими вещами делиться. По предыдущему охраннику сходила с ума Елизавета, у него были длинные волосы желтого цвета. Но я о своём увлечении не говорила, это было слишком личным и интимным для меня. Они не должны были узнать.
   Шло время, учебный год заканчивался – настал апрель.
Я стала осознавать, что скоро наши "свидания" прервутся: в конце города, где находится магазин и мой учебный корпус, я гость не частый. А летом и вовсе уеду к отцу в другой город. Хотелось, что-то сохранить от своего необычного увлечения на будущее. В интернете я его не нашла - это был первый случай, когда я не смогла пробить нужного человека. Даже фотографии О. на сайте магазина не оказалось. Мне бы и этого было достаточно. Но зато я наткнулась на интересную вещь, моего "Охранника с бородой в магазине N улицы N города N" разыскивает не одна девушка. Его буквально разыскивают практически в каждой социальной сети. Но отзываются о нём легкомысленно "красавчик" бла-бла-бла. У меня не появилось мыслей "Я не одна такая? Как же так...", появились мысли, что глупые маленькие девочки откровенно зарятся на чужое, я же в этой истории себя считала леди-наблюдательницей. Но свои к нему намерения считала самыми искренними, может, потому что как таковых их и не было. Прекратила искать его. О. всё-таки был запечатлен в памяти, решила я,  – этого мне хватило.
   Всё проходило спокойно, от раза до трех в неделю захаживала я в магазин. Всё меня устраивало, моя мини-библиотека подкреплялась чудесными книгами, которых он не видел, т.к. стоял на входе-выходе. Может быть, ему бы не понравилось то, что я читаю, а, может быть, наоборот счёл меня весьма интересной личностью.
   Спустя год в этом магазине сломалась охранная система и староватый худой некрасивый охранник у каждого выходящего оглядывал содержимое пакетов и чеки. Почему не случилось такого системного сбоя при моём охраннике? Мы бы с ним познакомились раньше. Но об этом позже, я и так проговорилась.
   Мама рассказала про моё увлечение старшей сестре, которая уже как лет пять не жила с нами. Теперь они обе с забавой слушали про мои нечастые истории, и я всё собиралась "познакомить" его с сестрой, то бишь ей его показать. Время шло. Сильней моё пристрастие смотреть на него не становилось, но и не уменьшалось ни на йоту. Работники магазина изучили меня и мои мотивы частых заходов в магазин. И даже как-то, узрев меня в магазине, администратор громко воскликнул:"А где [имя, которое я не услышала от неожиданности происходящего] ходит?", ответили громко, поглядывая на меня и очень медленно:"Он разбирает компьютеры, но ско-ро при-дет".
   Я имела привычку перед самым вот-вот выходом посмотреть на него, так сказать на прощание, ему в глаза.
   Это был некий обряд для меня, который я никогда не нарушала. И каждый раз я всегда получала перед самым выходом пронзительный взгляд в ответ. Всё было так, ничего не менялось до одного дня...
                ***
   Я пришла в магазин смотреть книжку в подарок своему старосте вместе с другими одногруппницами. Осмеивала его вкус с девчонками несколько громче, чем это делали они. Признаюсь, это была безуспешная попытка словить его взгляд.
   Одета я была хорошо, у меня были длинные каштановые волосы почти по пояс, глаза мои были слишком светлого цвета, но я их подкрасила, получилось вполне интересно, как мне сказала мама. Трудно было понять, могла ли я ему понравится. Я не принимала попыток приходить в разных образах, чтобы его зацепить. Всегда мило для девушки одета, но обычно. Да обычной я и была. И вот в один из таких обычных дней – наша последняя встреча в магазине.  Девочки уже расплачивались на кассе за книгу старосте, это был Чарльз Диккенс. Да, так случилось, что мой одногруппник испытывал к нему чрезвычайное уважение, восхищение и даже какую-то странную любовь. Расплатившись, они обогнали меня и стали выходить первыми. Из-за некоторого столпотворения, я немножко задержалась на месте и мне стало неловко. Вдруг он на меня сейчас глядит со спины? Может, так оно и было, но когда я уже совсем была готова выйти из магазина, я оглянулась по обычаю. Встретила пронзительный взгляд, по обычаю. И...
   А он, знаете, он мне улыбнулся.
                ***
   Это было некоторым пределом в нашем общении, как я считала. Я не ожидала, что он может мне улыбнуться. Я начала захлебываться и чудесным образом мне удалось не споткнуться. Это было приятным бальзамом на душу. Что-то теплое, нежное и тягучее разлилось сладко по моему телу. Вы же не раз читали о таких ощущениях, верно?
   Я не влюбилась! Побойтесь Бога. Ни в коем разе и моменте. Просто... Он. Мне. Улыбнулся.
   В эти выходные я пошла гулять со своей сестрой, несмотря на разницу в возрасте нам всегда было очень интересно. Если бы мы жили вместе, то, вероятно, и ненавидели бы друг друга, ссорились из-за телевизора и мытья посуды, но Бог миловал. Мы сидели в баре и выпили по бокалу светлого пива. На этом этапе моего откровенного повествования, вы сочтете меня не той юной девушкой, которой я могла вам показаться – правильной и наивной. И будете частично не правы. Мою наивность не убавляет то, что я могу выпить пива с сестрой. А правильность, увольте. Это лишь моё стремление, но не суть.
   Сначала мы сидели втроём, смеялись. С нами была подруга сестры, которую мы встретили по пути. Мне трудно воспроизвести мои какие-либо действия в тот день в баре, было всё это так давно, но легкая тревога от желания увидеть Его меня просто не покидала – это я помню как сейчас, и её нарастание с каждым часом забыть не могу, отголосками при сильной ностальгии отдается она по сей день.
   Расплатившись, мы пошли к торговому центру, там бездарные гитаристы пели песни, мы попросили спеть песню нашей любимой группы детства.
   Тут я насторожилась окончательно и стояла молча в стороне. У меня было предчувствие очень странное, что-то подобное испытывает эпилептик, предчувствуя падучую. Мои подруги стояли перед музыкантами приобнявшись, слушая и слегка подпевая песню, которую почти не помнили… исполнители – уличными музыкантами их назвать трудно, для меня эта ступень выше, а вот подпитыми панками, пожалуйста. Тревога во мне развивалась и усугублялась, такое чувство бывает перед роковой встречей. Песня закончилась. Сестра и её подруга решили расходиться. Я попросила их остаться еще ненадолго. На простой вопрос "Зачем?", ответить я, конечно же, не смогла. К нам подошли знакомиться молодые люди кавказской национальности. Меня это вывело из колеи, я стала жутко раздражаться. Они увидели у меня фотоаппарат и попросили фотосессию, я тактично умудрилась сказать, что им она обойдется в 20 тысяч. И отошла. Потом и подруги от них отвязались. Уходить от центра уже было надо, но я колебалась, что-то должно было случиться,  я посмотрела вдаль, и О. чудо!
                ***
   Уже было довольно темно, но весело. Уличные фонари, пёстрые вывески – всё это придавало улице очертания ночного полупустого клуба. А я в этом клубе была маленькой девочкой, которая пробралась в него по фальшивому паспорту и всё боялась, что её раскроют.
   Тут я увидела то, что невозможно не заметить. Толпу лысых мужиков, крепких и высоких, а те, кто были ниже, те были довольно коренастые. Скинхеды – первое, что промелькнуло в моей голове, но я ошиблась, о чем узнала позже. Выглядели они строго и очень пугающе. Точно какая-то группировка. Мой охранник был уже не охранник, он был среди них, на нём были джинсы, которые шли ему куда менее, чем брюки. Они были черного цвета, берцы сверкали на его ногах. Черная куртка. Все члены этой банды были в одежде темных оттенков, а преимущественно просто в черной. Люди старались на них не смотреть, чтобы не привлекать на себя внимания своими тупыми и любопытными взглядами. Если от его улыбки я стала захлебываться, то когда я увидела его первый раз на улице – я задохнулась.
    Выпучила глаза, открыла рот – выглядела я в этот момент как рыба, которая вот-вот сдохнет. Набирая воздух широко раскрытым ртом, я стала улыбаться. Он меня заметил и было видно, что он рад меня видеть. Радость свою он быстро подавил и спокойно мне подмигнул. Я радостно засмеялась. Всё также с открытым ртом.
    Моя сестра увидела его, меня и ей сразу стало ясно, что я встретилась с моим охранником. Мы пошли за ними. Я просто сказала, что так надо. Пройдя не так много, до следующего торгового центра, они остановились. Я понимала, что это единственный и последний шанс моего знакомства, какого-либо контакта с ним. Надо что-то делать. Мне стало совершенно наплевать на грозный вид его компании, я отошла от подруг, начала махать своему величественному объекту страсти. Что-то невнятное и бессвязное выкрикивала я, в попытках поздороваться с ним, не зная его имени. Все обратили на меня внимание. Он что-то сказал своим "товарищам", как сказала бы я. И пошел в мою сторону. Сложно было себя контролировать. Я смотрела на него с таким обожанием, когда он приближался. И вот он спросил моё имя:
-Сааша.- глупо улыбаясь протянула я.
-Сергей. Саша и Сергей. Хмм. СС... SS, это судьба.
                ***
    Мы совсем недолго поговорили, из разговора я вынесла, что он фашист. Как и ребята, если этих мужиков так можно назвать, с которыми он стоял. Обо мне он узнал больше, где я учусь и сколько мне лет. Рядом с ним я выглядела нелепо – маленькая, худенькая, словно школьница. Он, действительно, думал, что я учусь в школе. А он высокий, большой. Я почувствовала себя дюймовочкой, а его Одиссеем. В моей голове смешались не только сказка Андерсена и древнегреческая мифология. Во мне смешалось всё. Я не могла показать ему осуждение или недовольство за его выбор в жизни, за то, кем он является. Я смотрела на него и говорила глупые, короткие обрывки фраз, чтобы он не говорил – я улыбалась. После истории сестре взахлёб о моём счастье и удовольствии от этой встрече, я очнулась. И поспешила домой. Скорее побежала. Я боялась, что он найдёт меня в соц. сетях, а я же наблюдатель. Я не готова к чему-то большему. Тем более, зная кто он. Я хотела смотреть на него, любоваться чертами. Ловить его взгляды. Его - незакомца-охранника книжного магазина, но не фашиста. А вдруг он меня найдёт в интернете? Как мне стало страшно от этого.
    Не раздевшись, я кинулась к компьютеру, заявок не приходило – отлично. Изменила информацию о себе в соц. сети. Теперь ему найти меня невозможно. Спокойно и медленно я переодевалась и наслаждалась своим счастьем. Потом кинула взгляд на свою стену над кроватью: советские плакаты. Перевела взгляд на полку, между обилием сборников стихов Быков, Васильев, даже Гроссман насторожено глядел на меня с обложки своих книг. Мне стало очень грустно, что всё закончилось. Что он совсем не тот герой, которым я любовалась. Вряд ли он вызовет во мне былое восхищение. Да и вряд ли когда-нибудь произойдёт наша встреча.
   Я его никогда не увижу, он меня никогда не найдёт. Мне хотелось так думать.