Нечто важное

Тело чувствует холод. Снова он преследует меня. Я открываю глаза и замечаю себя, стоящей во тьме среди десятков деревьев. Осматриваюсь по сторонам и вижу лишь высокие сосны, недружелюбно взирающие на меня. Ветер поднимает сотни снежинок и ударяет белой пылью в лицо, отчего тело пошатывается, но я чудом удерживаюсь на ногах.
«Где я? Как я сюда попала?» – завертелось в мыслях.
Никаких признаков дорог. Я оказалась заключенной в сердце чёрного леса. Небо затянуто тёмно-синими тяжёлыми облаками, никаких признаков света.
«Куда идти?» – ощущение безнадежности поселилось внутри груди.
Наверное, это какая-та ошибка. Что-то произошло. А вдруг это амнезия? Вдруг кто-то желает мне зла? От таких рассуждений стало ещё холоднее и страшнее, а на глазах проступили слезы. Я машинально обняла себя за плечи и осознала, что стою одетая лишь в серые джинсы и любимую тёплую чёрную кофту, которая при этих окружающих меня условиях вовсе не согревает. Босая. От этого ужас усилился.
«Я умру от переохлаждения», – дыхание стало прерывистым.
Внезапно тишину разорвал женский голос, отчего я испуганно дёрнулась. Он запел где-то вдалеке. Низко. Протяжно. Неторопливо. Позабыв на несколько секунд обо всём, я решительно шагнула в его сторону и тут же провалилась по колено в снег, ощутив новый контраст холода.
– Помогите! – выкрикнула я и сделала ещё шаг вперёд, пытаясь сдерживать стоны от болезненных ощущений. Но голос продолжал свою мелодию.
– Кто-нибудь! Прошу!
Никакой реакции. Шаг за шагом я продвигалась вперёд, иногда цепляясь за стволы деревьев, чтобы не упасть. Ноги немели с каждой секундой. На минуту остановившись, я растёрла ладони и попыталась их еле тёплые приложить к оледеневшим подошвам, но это ровным счётом ничем не помогло. Я старалась мысленно концентрироваться на ногах, представлять, что им тепло, но, видимо, мыслей было далеко не достаточно, чтобы согреться. Мне нужно продолжать идти, это единственный шанс на спасение. Приложив остатки сил, побрела дальше, но внезапно передо мной упала небольшая сухая ветвь, а в вышине послышался шелест крыльев. Я обернулась по сторонам, но ничего не увидела, лишь что-то замерцало там вдали. Последовала ещё одна попытка продолжить движение к источнику света и мелодии. Голос становился всё более отчетливым. Вскоре стали заметны и очертания озера. Ноги не желали слушаться, но продолжали ступать по обжигающим сугробам.
Минуя последнее дерево, я вывалилась из леса и увидела огромный костёр, от которого исходил какой-то терпкий запах, и сидящую на коленях спиной ко мне женщину. Длинные седые её волосы доходили до ягодиц. Худое тело было облачено в тонкую белую материю, напоминавшую платье. Она перестала петь и не спеша поднялась. Я замерла, не чувствуя как ноют мои ноги.
– Светило направление меняет, – проговорил низкий  голос. – Ведомо ли тебе, что конец есть начало нового, а начало – конец старого? – женщина медленно обернулась и пошла в мою сторону. И тут меня сковал ужас от увиденного: зрачки расширились до предела, я, кажется, перестала дышать, но она продолжала: – Ведомо ли тебе, что тьма есть сокрытый свет, а свет – сокрытая тьма? Ведомо ли тебе, что смертью начинается жизнь? Ведомо ли тебе, что смерть есть другая жизнь, которой вы, люди, боитесь по своему неведению?
Она остановилась передо мной, нас разделяло меньше полуметра. Энергия, которая исходила от неё, меня как будто парализовала, но больше пугала наружность. Половина её тела была как у пожилой женщины, а вторая представляла собой скелет, обтянутый тонкой плёнкой кожи. Узкое вытянутое бледное лицо. С одной стороны пустая глазница, а со второй – пристально смотрящий серый глаз. Впавшие скулы и тонкие синюшные губы. Женщина глядела так проникновенно, словно в душу, и ждала ответа, а у меня в голове вертелись мысли о побеге.
Её костлявая левая рука медленно, но цепко схватила меня за предплечье, отчего я вскрикнула и дёрнулась в сторону.
– Не ведаешь ли ты, кем являюсь?
Я стала задыхаться от страха.
– Юная Ива трепещет пред Зимою. Но должна разуметь, что не стоит бояться её.
– Прошу… – слезы посыпались на снег, меня охватила дрожь.
– Просишь? – перебила спокойным тоном она. – Меня?
– Я… х-хочу домой…
– А ведомо ли деве, где её дом? Уж не думает ли она, что он в Мидгарде? Тогда прекрасная заблуждается. Пойдем же, тебя ждут.
Женщина потянула меня к озеру.
– Боги! – в отчаянии вскрикнула я и попыталась отшагнуть назад, но сила, с которой она держала меня, не позволила этого сделать.
Она подвела меня к самому краю замёрзшего озера и повернула к себе, вцепившись в мои плечи обеими руками. От живой всё же исходило слабое тепло, но вторая причиняла острую боль то ли от хватки, то ли от леденящего холода. Её глаз пристально смотрел на меня. Прошло несколько секунд, и я поняла, что ошибалась. Страх стал медленно уходить в землю, оставляя ощущение спокойствия. Тело потихоньку стало расслабляться. Внутри появилась некая уверенность. Уверенность в том, что та, кто на меня сейчас смотрит, кем бы она ни была, не желает мне зла. В этом взгляде я смогла увидеть безграничный покой, уравновешенность, мудрость. Меня осенило, что теперь я не чувствую холода, ноги и рука не болят. И, кажется, она поняла произошедшие в моём сознании изменения.
– Вот и благостно. Ты должна кое-что узреть. Страх не должен возвращаться в твою сокровищницу жизни, – седая незнакомка повела меня по льду.
Я старалась шагать аккуратно, а её поступь была твёрдой и уверенной. Вскоре мы остановились. Она отошла назад и показала жестом на круглую чистую корку льда, которая располагалась почти по центру озера. Нерешительно присев на корточки, мои глаза постарались рассмотреть что-нибудь под ней. Ничего не было видно.
– Смотри, – словно предчувствую мой вопрос, сказала моя спутница.
Я продолжала вглядываться, но всё равно ничего не видела. Она глубоко вздохнула и стала напевать. Ветер коснулся моих волос. И тут я увидела ворона по ту сторону льда, словно он был за прозрачной стеной. Мне пришлось закусить губу, чтобы сдержать слёзы. Внутри всё так сжалось, как будто этой встречи я ждала всю свою жизнь. Моя правая рука медленно коснулась льда. Он продолжал на меня смотреть, казалось, что ему известно что-то поистине важное. Последнее, что я услышала в последующую секунду, – треск. Я провалилась под лёд. Тело пошло ко дну. Мне хотелось резко дёрнуться вверх, но то, что предстало перед моими глазами, разубедило в необходимости этого. Голос незнакомой женщины продолжал звучать, но уже приглушенно, создавая ещё более чарующие впечатления.
Гигантский необъятный ствол дерева уходил вверх, выходя за пределы поверхности воды, но, соприкасаясь с её плоскостью, становился незримым, словно эта черта была границей видимости. Величественные корни же простирались куда-то глубоко вниз в бездонную тьму. Вокруг него летали сотни светящихся огоньков, и какая-та сильная, но приятная вибрация исходила от этого сказочного исполина.
Необходимости в воздухе здесь не было, я не заметила, что спокойно дышала, не боясь захлебнуться. До уха стали доноситься сотни различных голосов, разговаривающие на незнакомых языках. Мне было так хорошо и спокойно как никогда. И если кто-то меня попросит изобразить рай, то я опишу именно это таинственно-волшебное место.
Но тут меня подняла какая-та сила и вытянула на поверхность. В последнюю секунду сопротивлялась, но тщетно. Я оказалась стоящей перед той самой же седой незнакомкой.
– Сия ночь – час перехода за грань. Воды и снег омыли тебя. Древо дало себя узреть. А ворон позволил коснуться. Тебе пора домой.
– Но Вы сказали, что мой дом не в Мидгарде, – абсолютно мокрая и не отошедшая от впечатлений смятённо проговорила я.
Она горько улыбнулась мне:
– Не в Мидгарде, верно, храбрая дева. Мидгард есть временное пристанище, именуемое домом. С рассветом ты позабудешь обо всём этом.
– Но зачем тогда Вы мне всё это показали? Я не хочу забывать! – внутри всё бунтовало.
– Ощущать – вот, что тебе нужно на сей час. А память раскроется в нужное время. Прощай.
Всё закружилось.

Слабые солнечные лучи касались моих глаз, выводя меня из мира сна в эту реальность. Кира снова забыла закрыть шторы.
Я проснулась с ощущением, что что-то важное ускользает от меня…