Цветок папоротника

Солнце уже село, а луна ещё не взошла, и поэтому в детской было очень темно. Однако, не смотря на то, что собираться в свете маленького карманного фонарика было крайне не удобно, дети не решались включать свет, и тоненький лучик фонарика беспрестанно метался по комнате, выхватывая из темноты разные предметы мебели. Вот в углу показался письменный стол, за которым старший из мальчиков делал уроки. На нём высились две внушительные стопки: одна с тетрадками, другая – с учебниками, а рядом лежал открытый пенал, и стояла красная настольная лампа. Лучик немного поплясал на стене над столом и сместился вправо, к окну, скользнув по старому креслу-качалке, в котором очень любил сидеть их дедушка. Но, едва коснувшись оконного стекла, луч тут же развернулся в противоположную сторону и уткнулся в дверцу шкафа. Дверца вся была в разноцветных гуашевых отпечатках ладоней – больших и маленьких, и луч задумчиво заскользил от одного к другому – зелёный, жёлтый, синий. Задержавшись на несколько секунд на большом фиолетовом отпечатке ладони, луч, наконец, повернулся вертикально вверх, осветив своим слабым светом двухъярусную кровать и мальчика лет шести, что сидел, закутанный в одеяло, на нижнем ярусе с фонариком в руках.

- Артём! – Раздался из темноты возмущённый шёпот его старшего брата. – Прекрати светить в разные стороны, мне нужно проверить сумку!

- Извини! – Отозвался мальчик, тоже шёпотом, направил луч фонарика в сторону прозвучавшего голоса, и осветил яркую клетчатую рубашку своего брата. Максим, до этого почти привыкший к темноте, был вынужден зажмуриться, потому что луч едва не попал ему по глазам.

- Посвети вниз, на сумку. – Попросил он Артёма, и тот послушно опустил фонарик.

Максим присел на корточки перед рюкзаком, который лежал возле его ног, и ещё раз проверил его содержимое: коробок спичек, связка восковых свечей, дедушкина фляга с водой, перочинный нож, большие портняжьи ножницы и толстые вязанный перчатки, которые Максим носил зимой. Рядом с рюкзаком лежала его куртка, которую он полчаса назад принёс в комнату из прихожей. Вроде бы всё на месте. Кроме одного…

- Посвети на полки, - прошептал он брату, и луч фонарика метнулся ему за спину, к книжным полкам. Подтащив к полкам стоявший возле стола деревянный стул с высокой спинкой, Максим забрался на него и потянулся к полке, где между книг стоял старинный фонарь. Схватив фонарь за прикреплённое сверху кольцо, Максим сдул надоедливую чёлку, что лезла ему в глаза, и осторожно спустился на пол. Аккуратно открыв боковую дверцу фонаря, Максим вставил в него одну из свечей из своего рюкзака и, осторожно чиркнув спичкой о коробок, зажёг её. Комната тут же осветилась мягким оранжевым светом. Фонарь был очень старым: металл, из которого были сделаны дно, обрешётка стёкол и верх фонаря, почернел от времени, а сами стёклышки закоптились от множества свечей, которые когда-то в нём сгорели. Единственной деталью, сохранившей свой оранжево-красный блеск, была ручка-кольцо.

Подождав, пока свечка хорошенько разгорится, мальчик осторожно поднял фонарь с пола и подошёл с ним к окну.

- Максим, - вдруг раздалось от кровати, - может не надо? А если мама с папой узнают?

- Нет. – Упрямо мотнул головой Максим. – Мама с папой сказали, что нам нужно чудо. Вот я за ним и пойду! – Сказал он со всей уверенностью, на какую он был способен в свои десять лет.

- А если ты ничего не найдёшь? Или разобьёшь дедушкин фонарь?

- Ничего я не разобью! – Громко сказал Максим и тут же замер, надеясь, что папа с мамой его не услышали. – И я знаю, где искать. – Добавил он шёпотом. – Мне дедушка всё рассказал.

При этих словах Максим снова посмотрел на кресло-качалку, и словно бы наяву услышал голос дедушки:

- Максим, неси-ка сюда фонарь!



- Максим, неси-ка сюда фонарь! Хватит в темноте сидеть! – Дедушка сидел в кресле-качалке у окна с Артёмом на коленях.

Максим тут же соскочил со стула, на котором сидел и принёс ему старинный фонарь, внутри которого стояла свечка. Несколько дней назад дедушка подарил этот фонарь Максиму на день рождения, но родители не разрешали Максиму самому его зажигать.

Достав из кармана рубашки коробок спичек, дедушка зажёг свечу внутри фонаря и велел Максиму поставить его на подоконник.

- Вот так! – Дедушка получше запахнул одеяльце, в которое был укутан уже уснувший Артём и оттолкнулся ногами, чтобы кресло снова закачалось. – Не волнуйся, Максим, свет скоро дадут, а нам с тобой пока и так не плохо, правда?

Мальчик кивнул, заворожённо глядя на ярко светящийся в сгустившихся сумерках фонарь.

- О! Ты только погляди, какие там горы! – Отвлёк его голос дедушки.

Максим поднял голову, не совсем понимая, о чём он говорит. Они жили в своём доме на самой окраине небольшого города, и окно детской как раз выходило на окружавшие город сопки, но Максим не видел в них ничего примечательного. Тем более, что на улице уже было довольно темно. Чернильно-синее небо вверху было ясным, но весь видимый из окна горизонт был облеплен согнанными туда ветром облаками, занимавшими теперь полнеба. Но из-за сумерек, окрасивших всё в тёмно-синие и чёрные тона, Максим даже не мог разобрать, где заканчиваются горы и начинаются облака. Можно было лишь различить плавно изгибающуюся кромку облаков, да и то, лишь потому, что окно выходило на запад, и кромка эта была подсвечена слабым красновато-голубым отсветом. На секунду Максим даже пожалел, что эти облака загородили пол неба, и не давали увидеть, как оно, ярко красное у самой земли, плавно переходит в оранжевый, зелёно-голубой, и лишь где-то на середине небосвода становится синим. Но он не успел углубиться в эту мысль.

- Какие они высокие, правда?

Максим ещё раз оглянулся в сторону окна, и вдруг понял, что дедушка говорит вовсе не о сопках вокруг города.

- Но дедушка, это же облака, а не горы!

- Да не уж-то? – Хитро прищурился пожилой человек. – А ты посмотри на них внимательней.

Максим снова впился в них взглядом. Из-за того, что он смотрел на них сквозь оранжевое сияние фонаря, стоявшего на подоконнике, облака казались чёрными на фоне тёмно-синего неба. Сначала он не различал в из черноте ничего, но стоило ему напрячь зрение, как ему показалось, что он может различить тропинки и лощины, словно за окном и вправду были высокие-превысокие горы, покрытые густыми лесами.

- Но это же облака… - Тихо повторил Максим.

- Ну и что, - ответил ему дедушка, - облака – это всего лишь горы, которые может унести ветром. Садись поближе, я расскажу тебе одну историю.

Дедушка Максима и Артёма был писателем и сказочником, а потому Максим тут же устроился поудобнее на своём стульчике и замер в ожидании.

- Скажи, Максим, ты знаешь, что такое – цветок папоротника?

- В лесу много папоротника, - неуверенно ответил мальчик, - но папа говорил, что у папоротника не бывает цветов.

- Да, - согласился дедушка, - у обычного – не бывает. Это ведь необычный цветок – он исполняет желания, и поэтому он распускается только на тех папоротниках, что растут на облачных горах. Таких, как та, за окном.

- То есть, можно прямо сейчас пойти и сорвать такой цветок? – Максим едва не подскочил со своего стула, но дедушка удержал его на месте, положив руку ему на плечо.

- Пойти-то, конечно, можно, - согласился он, - но нужно знать, когда туда идти и как!

Максим слушал его с быстро-быстро колотящимся сердцем, и он продолжил:

- Облачные горы появляются только в сумерках, когда те начинают переходить в ночь, и облака сливаются с горами. Но в них нужно быть очень осторожным, и – очень быстрым, потому что они очень недолгое время остаются на месте. Видишь ту светлую кромку неба над ними? Если ты забрался на такую гору, ты должен спуститься с неё до того, как эта полоска неба потемнеет, и кромка неба сольётся с облаками. Иначе ты выйдешь из леса совсем не там, где ты в него зашёл, и можешь оказаться за сотни километров от дома!

Но осторожным там нужно быть не только когда возвращаешься назад. Найти её тоже непросто. То, что ты видишь эти горы перед собой, ещё не значит, что ты можешь просто зайти в лес и подняться на их вершину. Сначала ты должен найти тропу.

- А как её отличить? – Подался вперёд Максим.

- Как? – Хитро усмехнулся рассказчик. – Скажи, а ты бывал в лесу возле вашего дома?

- Конечно! Я знаю все тропинки, которые ведут от опушки! – Гордо заявил мальчик.

- Это хорошо. – Кивнул дедушка. – Тогда тебе нужно будет найти тропу, которой ты не знаешь, и по которой ты ни разу не ходил. Эта тропа и будет дорогой на облачную гору.

- А как на горе найти цветок папоротника?

- О, его не нужно будет искать! Папоротник там растёт всюду.

- Значит, его можно нарвать много-много? Сколько захочешь? – С безудержной детской надеждой засияли глаза Максима.

- Нарвать – можно, но чем больше цветов ты возьмёшь с собой, тем меньше волшебства будет в каждом из них. Но если цветок тебе нужен не для того, чтобы пожелать новую игрушку или мешок конфет, а для чего-то действительно важного и серьёзного, для НАСТОЯЩЕГО чуда, то нельзя брать первый попавшийся цветок. Если ты хочешь, чтобы цветок исполнил твоё желание так, как надо, а не как попало, ты должен найти СВОЙ цветок. А для этого нужно уйти глубже в лес, в самую чащу, и найти цветок, который будет сиять в темноте – ярко, как этот фонарь. Для любого другого человека он будет неотлечим ото всех остальных, но для тебя он будет сиять, как путеводная звезда. Только… возможность сорвать его нужно будет заслужить!

- Как заслужить? – Округлил глаза Максим.

- Говорят, что каждого, кто хочет сорвать такой особый цветок, встречает страж. Никто не знает, кто это – человек… или нет. Он задаст тебе вопрос, и, в зависимости от того, как ты на него ответишь, будет решать, отдавать ли тебе цветок…



Воспоминания, о дедушкином рассказе напомнили Максиму о том, что он забыл ещё одну вещь…

Он не сомневался, что сможет найти нужную тропу, забраться на облачную гору и найти там заветный цветок. Но его мучала мысль о загадочном вопросе, на который ему нужно будет ответить. А что, если он не будет знать правильного ответа? Ведь тогда всё окажется впустую! И поэтому ему в голову пришла мысль о том, что если он не сможет ответить на этот вопрос, может быть, ему разрешат обменять цветок на что-нибудь? Вот только, что может быть ему равноценно? Вряд ли тут поможет копилка или коллекция почтовых марок… Даже в свои десять с половиной лет он понимал, что ему понадобиться нечто совершенно особенное.

Максим оглядел свою комнату, медленно переводя взгляд с одного предмета на другой, пока не уткнулся во второй ярус кровати, где он спал. Там, наверху, на пёстром лоскутном одеяле, сидел слегка потрёпанный плюшевый медведь, которого они с мамой без затей назвали Мишкой. Мишка был с Максимом больше пяти лет, и был для него самым лучшим и преданным другом. Максим не представлял себе жизни без него. А ещё, он не понимал, как это другие могут жить без такого вот друга?!

И вдруг Максима посетила неожиданная мысль… А ведь тот, кто охраняет цветок – он ведь всегда один, так дедушка говорил. У него нет никого, с кем можно было бы играть, гулять и разговаривать…

Осторожно, и как-то нерешительно, Максим подошёл к лестнице на второй ярус, поднялся на несколько ступеней и потянулся к плюшевому медведю. Бережно держа Мишку в руках, Максим внимательно вгляделся в чёрные глаза-бусины, и, прижав его к себе, тихо прошептал:

- Я очень, очень-очень постараюсь ответить на этот вопрос! Ты же знаешь, что я тебя люблю. Но если вдруг… Ты согласишься? – Он вытянул руки, держа Мишку перед собой, и голова медведя наклонилась в коротком и решительном кивке.

Быстро смахнув рукавом навернувшиеся слёзы, пока их не увидел Артём, Максим спустился на пол и бережно уложил Мишку в сумку. Всё! Теперь он был готов.

Коротко взглянув на окно, он убедился, что небо уже достаточно потемнело, облака были на месте, и их кромка уже стала сливаться с горами. Пора.

Максим закрыл сумку и, подойдя к окну, тихо открыл ставни, забрался на подоконник, и едва ли не по пояс свесившись из окна, бросил её на ворох опавших листьев под окном. После чего вернулся к кровати и, откинув покрывало, пристроил под одеялом огромную плюшевую собаку, которая обычно выполняла для мальчиков роль пуфа. Накрыв её одеялом, чтобы она напоминала по форме его самого, укрывшегося с головой, Максим снова спустился, надел куртку и повернулся к Артёму:

- Так, ложись, как будто ты спишь, и не шевелись, если вдруг зайдут мама с папой. Если они решат, что мы уже спим, то не будут включать в комнате свет, а значит – не увидят, что меня нет.

- Максим, - жалобно прошептал мальчик, - я не хочу обманывать маму с папой. А… а вдруг ты там потеряешься?!

Максим вздохнул и подошёл к брату:

- Ничего не случится. И я вернусь очень скоро! – Убеждённо сказал он брату, укладывая того и накрывая одеялом. – Укройся, а то окно открыто. Всё, я пошёл.

Он снова забрался на подоконник, осторожно вылез из окна, забрал фонарь и прикрыл ставни, чтобы в темноте было не так заметно, что окно не закрыто.

Оказавшись на улице, Максим пригнулся и осторожно огляделся по сторонам. Теперь ему предстояло самое сложное – добраться до леса. Но для начала ему нужно было прокрасться к кустам сирени, которые росли у самого забора и закрывали собой две плохо прибитые доски. От места, где он стоял, до заветных кустов было не больше десяти метров. Но на эту же сторону выходило окно столовой, где сейчас сидели мама и папа. По-осеннему пёстрые кусты шли вдоль почти всего забора, поэтому у Максима был только один вариант – прокрасться вдоль стены дома под окном столовой до угла дома, там, за углом, где его не будет видно, забраться в узкое пространство между кустами и забором, и, под прикрытием ещё не облетевшей сирени, добраться до дырки в заборе. И всё было бы ничего, если бы не зажжённый фонарь в его руке. Максим был абсолютно уверен, что правильно сделал, взяв его с собой, потому что в кромешной лесной темноте проку от него будет больше, чем от маленького карманного фонарика, но он совершенно не представлял, как он сможет пробраться с ним по участку. Тем более, что и тушить его он не хотел. Наконец, тяжело вздохнув, Максим стянул с себя куртку, накрыл ею фонарь, закинул на плечо сумку, и от всей души надеясь, что не выдаст себя хрустом какой-нибудь ветки, которую он не заметит в темноте, покрался вдоль дома. Добравшись до окна столовой, Максим опустился на четвереньки и прислушался – мама с папой сидели за столом у окна.

- И что же нам теперь делать? – Устало спросила мама.

- Не знаю, Лиза, не знаю. – Ответил ей напряжённый папин голос. – Точно могу сказать только одно – отсюда нам придётся съехать. Этот дом мы не потянем.

- Но как же так?! – Уже в который раз в негодовании воскликнула мама. – Как так можно? Ты сотрудничал с этой редакцией несколько лет! Как они могли украсть рукопись?!! – Она тяжело вздохнула и добавила. Хорошо ещё, что ты не успел отнести им свою последнюю повесть…

- Да, но, чтобы пристроить её в другую редакцию, нужно время, и понадобиться его может гораздо больше, чем нам с тобой хочется, ты сама знаешь, а за дом нужно платить уже сейчас. Да за повесть много и не дадут, так что дом мы потеряли…

Максим сидел под окном не в силах пошевелиться. Глаза ему жгли непрошенные слёзы, которые он ожесточённо пытался сморгнуть с ресниц, но это не помогало. Вдруг, с другой стороны дома раздался автомобильный гудок и окрик от ворот:

- Эй! Живые есть?!

Дедушка. Максим услышал, как мама и папа встают из-за стола и выходят из столовой. Не медля больше ни секунды, Максим сдёрнул с фонаря куртку и бросился к забору. Он быстро раздвинул доски, пролез в образовавшуюся дыру, надел куртку, которая успела нагреться от фонаря, и со всех ног побежал к опушке леса, пока родители не вернулись в столовую вместе с дедушкой, и не увидели удаляющийся по пологому склону огонёк его фонаря.

Уже через несколько минут он добрался до леса, и пробежав ещё несколько десятков метров между деревьев, остановился у высокого необъятного тополя, чтобы перевести дыхание. Осторожно выглянув из-за ствола дерева, Максим посмотрел на свой дом. Там всё было тихо и спокойно, его никто не заметил. Облегчённо вздохнув, мальчик поднялся на ноги и огляделся вокруг. С первой частью своего плана он справился, теперь нужно было найти тропу. Конечно, жаль, что он не сможет, как хотел сначала, внимательно осмотреться на опушке леса, чтобы найти тропинку, которой раньше не было. Как видно, ему придётся искать её прямо в лесу, но, от чего-то, Максим был уверен, что это не составит особого труда, и он решительно двинулся вглубь леса.
Спустя четверть часа Максима начало одолевать беспокойство. Он всё шёл и шёл вперёд, вверх по склону, который становился всё круче, но не видел, не только этой заветной «незнакомой» тропы, но и ни разу не пересёк ни одной из знакомых тропинок! Нет, Максим не боялся заблудиться, он боялся, что облачная гора исчезнет, когда станет совсем темно, как говорил дедушка, или, что её просто унесёт ветром. Погружённый в эти мысли, он не заметил, что ему уже не нужно продираться сквозь кусты и выпутываться из высокой, ещё зелёной, травы, потому что он уже несколько минут идёт по тропинке, выложенной разноцветной галькой. Понял он это, только когда в свете его фонаря в тропе блеснуло синее стёклышко. Максим удивлённо посмотрел себе под ноги. В первую секунду он не понял, что эта тропинка здесь делает, но тут же сердце у него в груди подпрыгнуло и начало биться, как крылышки колибри. Он нашёл её! Он нашёл тропу на облачную гору! Ещё несколько секунд он простоял, ошеломлённо глядя на уходящую вверх по склону тропинку, а потом бросился по ней со всех ног.



Они сидели на кухне, когда с улицы донёсся звук подъезжающей машины и традиционный оклик Ростислава Сергеевича, отца Саши – есть ли в доме живые? Ну слава Богу! Не то, чтобы Лиза сильно рассчитывала на помощь пожилого человека. Ростислав Сергеевич всю свою жизнь писал детские сказки, и Лиза привыкла воспринимать его, как большого ребёнка. Но он, как никто другой, умел вселить в Сашу присутствие духа. Они поспешили из кухни, чтобы открыть ему дверь.

Стоило Ростиславу Сергеевичу, всегда очень живому и бодрому, оказаться на пороге, как прихожая, в которой и так было очень светло, вдруг словно бы наполнилась солнечным светом – столько в этом человеке было энергии. Только взглянув на лица сына и невестки, он тут же возмущённо их одёрнул:

- А ну! Отставить похоронные лица. Вы так выглядите, словно на кладбище переезжать собрались! Жили же вы как-то до того, как дом купили?! И не только в квартире – в одной комнате с двумя детьми как-то выживали! – Говоря это, пожилой человек снимал куртку и разматывал свой неизменный полосатый шарф. Переобувшись из ботинок в тапочки, он тут же проследовал на кухню. Саша пошёл за ним, а Лиза на минуту задержалась у двери. Сначала слова свёкра её сильно разозлили, но, в конечном итоге, она не могла не согласиться с ним. Они с Сашей всегда умели обходиться куда меньшим, чем имели сейчас: и меньшей жилплощадью, и меньшим количеством денег. Но ей так хотелось, чтобы её дети жили не в маленькой съёмной комнатушке, а в большом красивом доме. И Максим, и Артём уже так привыкли к этому дому, к своей комнате, хоть и прожили здесь меньше года. Как теперь отнять это у них? Устало вздохнув, Лиза закрыла дверь и пошла на кухню к мужу и свёкру.

- Значит так, - начал Ростислав Сергеевич, как только Лиза зашла на кухню, - я постарался протолкнуть твою последнюю рукопись на рассмотрение в несколько редакций. Своему редактору тоже. Ему я, кстати, дал ещё и рукопись твоего первого цикла повестей, потому что в твоём первом договоре, который ты заключил со своей редакцией, ещё не было пункта об исключительных правах редакции на переиздание, так что в этом отношении тот текст свободен.

- Сомневаюсь, что это сильно поможет. – Саша задумчиво уставился в кружку с горячим чаем. Глаза его были красными от трёх бессонных ночей, а волосы – из-за привычки запускать в них пальцы при сильном волнении – страшно растрёпанными. Лиза тоже выглядела не лучше. Глядя на их плачевный вид, Ростислав Сергеевич решил на время сменить тему разговора:

- А где дети?

- Мы отправили их спать. – Отозвалась Лиза, с трудом вырвавшись из своих мрачных размышлений.

- Спать?! – Удивился Ростислав Сергеевич. – В восемь вечера?

- Просто, мы хотели, чтобы дети меньше видели нас… такими. Видите ли, мы ещё не говорили им, что… что, скорее всего, нам скоро придётся переезжать…

- Лиза! – Обратился к ней свёкр. – Опомнитесь! Что значит, вы ещё не говорили?!

- Папа! – Поморщился Саша. – Они же дети! Зачем расстраивать их заранее?

- Заранее?! А вы что же, думаете, что они ни о чём не догадываются и ничего не видят?

- Чего, например? – Раздражённо вскинулся Саша.

- Да вот вас, хотя бы! Вы себя в зеркале когда в последний раз видели? Вы же - как два персонажа из детского ужастика!

Лиза с Сашей недоумённо переглянулись и с ужасом поняли, что тот прав.

- Вы думаете, они всё знают? – Обеспокоенно обратилась к нему Лиза.

- Я уверен в этом так же, как и в том, что они сейчас не спят. Так что, мой вам совет – немедленно идти к детям и всё им объяснить.

Лиза тут же подскочила на ноги, Саша нехотя поднялся следом.

- А может, они всё-таки спят? – Со слабой надеждой возразил он, когда они уже подошли к двери детской.

- Готов поспорить с тобой на свой счастливый шарф. – Усмехнулся Ростислав Сергеевич.

Лиза осторожно повернула ручку двери и заглянула в комнату. Внутри было темно. Она уже хотела было сказать свёкру, что он только что проспорил свой любимый полосатый шарф, как почувствовала лёгкий запах восковых свечей. Видимо, Максим опять зажигал фонарь, который ему подарил дедушка. Она очень боялась, что мальчики могут оставить его зажжённым где-нибудь на полу возле кровати или на подоконнике, что не удержалась, и всё-таки включила в спальне свет, чтобы посмотреть, где дети на этот раз оставили фонарь.

Как только в комнате зажёгся свет, Артём тут же сел в кровати. Не смотря на то, что мальчик укрылся одеялом, он не был переодет в пижаму, да и сна у него не было ни в одном глазу. Значит, Ростислав Сергеевич был прав – дети не спали. Однако, в отличии от Артёма, Максим продолжал притворяться спящим, с головой укрывшись одеялом. Забыв про фонарь, который она хотела найти, Лиза подошла к кровати и аккуратно коснулась рукой одеяла.

- Максим, я знаю, что ты не спишь. – Однако, никакой реакции не последовало, и она позвала громче. – Максим!

С нижнего яруса раздался какой-то странный всхлип, и Лиза перевела взгляд на младшего сына. Вид у него был испуганный и виноватый, и в душу к ней закралось странное и очень неприятное предчувствие. Она снова перевела взгляд на верхний ярус кровати. Почти минуту она смотрела на одеяло, прежде чем взяться за него подрагивающей от внезапного беспокойства рукой и стянуть его с сына.

Сначала она ничего не поняла, обескураженно глядя на плюшевую собаку в кровати сына, но потом, выйдя из оцепенения, резко присела перед Артёмом и внимательно посмотрела сыну в глаза.

- Артём… - Язык плохо её слушался. – Артём, где Максим? – Но мальчик лишь молчал.

- Где он?! – Спросила она резче и Артём испуганно вздрогнул. – Она потянулась, чтобы взять его за плечи, но её руки перехватил Ростислав Сергеевич. Потянув её вверх, он заставил Лизу подняться, и подтолкнул Лизу к мужу:

- Саша, не стой столбом, успокой её. Истерика – это последнее, что нам сейчас нужно. – Но Саша и сам выглядел не лучше жены. Ростислав Сергеевич повернулся к внуку и осторожно присел на край кровати. - Артём, посмотри на меня.

Он дождался, чтобы мальчик поднял на него глаза, и продолжил.

- Артём, послушай, Максима ведь нет дома, так? Он, скорее всего, вылез в окно, пока мама с папой были на кухне? И оставил в своей кровати игрушку, потому что, желая вам спокойной ночи, мама никогда не включает свет? А ещё, он, наверняка, просил тебя ни в коем случае не говорить маме и папе, куда он пошёл. Я прав?

Мальчик кивнул и опустил голову.

- Артём, - мягко позвал его дедушка, - ты ни в чём не виноват. Так же, как и Максим. Просто скажи, куда он пошёл?

- На гору. – Всхлипнул Артём. – За цветком.

- За каким цветком, Артём?

- За папоротником. – Тихо ответил тот.

- Он ушёл за цветком папоротника? – Подытожил Ростислав Сергеевич.

- Да, на ту гору, в облаках. – Он кивнул в сторону окна и снова поднял голову. – Они же волшебные! Эти цветы. А мы не хотели, чтобы у нас дом отобрали!



Максим быстро шёл по тропинке в совершенно незнакомом лесу. Сомнений быть не могло, он уже на Облачной горе. Но цветов папоротника нигде не было видно.

В первые минуты, когда под ногами его только возникла, выложенная гладкими камушками, дорожка, он бежал, но вскоре она сменилась обычной протоптанной тропкой среди высокой травы, и мальчику пришлось перейти на быстрый шаг. Теперь же тропа всё больше и больше сужалась, и Максим больше смотрел себе под ноги, чем по сторонам. К тому же, его вдруг посетила мысль, что он совершенно не знает, как должен выглядеть цветок папоротника. На что тот должен быть похож? А что, если он уже прошёл мимо него, даже не поняв, что это и есть цветок папоротника?

Чувство времени давно потерялось. Максим стукнул часы об одну из досок, когда пробирался через забор, и те остановились, так что теперь мальчик не мог знать, сколько он уже бродит – пятнадцать минут или целый час?

В страшном беспокойстве он пробирался всё дальше сквозь высокую траву, в которой всё сложнее и сложнее было отыскивать тропинку. Ещё через несколько минут она окончательно исчезла, заставив Максима остановиться посреди большой поляны. Тяжело дыша, словно после долгого бега, он поднял свой фонарь повыше, чтобы осветить поляну, но на ней не было ничего, кроме высокой травы и нескольких десятков светлячков, что в ней светились.

Максимом овладело отчаяние. Ну как здесь можно что-то найти – в темноте, да ещё и не зная, как оно выглядит?! Но тут он заметил одну странность. Светлячки, которые сидели в траве, совсем не шевелились, и из-за этого казалось, что кто-то оставил в траве зажжённую новогоднюю гирлянду. Заинтригованный, он осторожно приблизился к ближайшему огоньку и присел рядом с ним на корточки. То, что Максим сначала принял за светлячков, на деле оказалось… цветами. Сиренево-голубыми, похожими на васильки, мягко светящимися в темноте цветами, и было их на этой поляне куда больше, чем он думал. Он огляделся, видя теперь сквозь траву уже не десятки, а сотни цветов. И каждый из них – это желание, которое можно загадать! Конфеты, мороженое, игрушки, одежда, компьютер… да хоть свой собственный парк аттракционов! Максим уже совершенно забыл, почему он пришёл сюда, и зачем ему был нужен цветок папоротника. Он подался вперёд, чтобы сорвать ближайшие цветы, но его правая нога зацепилась за торчавший из земли корень, и мальчик упал, больно ударившись о землю подбородком. Падая, Максим уронил дедушкин фонарь, и свеча в нём погасла. Внезапно оказавшись в темноте, мальчик не на шутку испугался. Быстро поднявшись на четвереньки, он нащупал на земле фонарь. В слабом сиянии цветов папоротника Максим увидел, что одно из стёкол фонаря пересекла трещина.

- Дедушка… - Мальчик готов был расплакаться, пока искал в рюкзаке спички и снова зажигал свечу. Сидя на холодной земле, он смотрел на мерцающие в траве цветы, и они его уже очень-то привлекали. Дедушка сказал, что нужно найти один-единственный цветок, который будет для него особенным, отличным от остальных. А цветы на этой поляне были одинаковыми.

- Значит, это не те цветы. – Сказал он уверенно самому себе, и поднялся на ноги. Он в очередной раз огляделся, только теперь он смотрел не в траву, а поверх неё, вглядываясь в деревья, окружавшие поляну. Определив, с какой стороны он вышел на поляну, Максим повернулся в противоположную сторону и замер. Где-то там впереди, за деревьями, в переливчатом сиянии беспрерывно движущихся огоньков, что-то ярко сияло. Так ярко, что цветы на поляне померкли и стали почти невидимыми в траве. Наверняка это и было то, что он искал! Но стоило Максиму сделать шаг в нужном направлении, как он снова чуть не упал, потому что его ноги вдруг запутались в траве. С трудом освободившись, он сделал ещё один шаг вперёд, и его едва не сшибло с ног порывом ветра, таким сильным, что он почти вырвал фонарь из его рук.

Максим замер, пытаясь отдышаться. Дедушка сказал, что цветок надо заслужить. Ну так он его заслужит! Мальчик прижал фонарь к себе, чтобы его не вырвало из рук, и решительно ринулся вперёд. Стихший было, ветер ударил с новой силой, но теперь Максим не останавливался. Он продолжал упрямо, шаг за шагом, продираться сквозь траву. Он почти ничего не видел, потому что из-за сильного ветра начали слезиться глаза, а стебли травы внезапно оказались жёсткими и острыми. Все его руки уже были в царапинах, а он всё никак не мог добраться до края поляны. Ветер хлестал его травой по ногам так, что на них уже точно появились синяки. Очередной хлёсткий удар всё-таки подкосил его ноги, и Максим упал на четвереньки, едва не разбив дедушкин фонарь и оцарапав о траву лицо. Как только он упал, ветер опять стих. Максим с трудом поднялся почти со злостью глядя вперёд. Он отчего-то был уверен, что всё это прекратится, стоит только ему уйти с поляны, но до её края было ещё добрых десять метров, и он потратит целую вечность, если будет идти также. Да и сил у него почти не осталось… Но он должен! Должен добраться до цветка! Он не может уйти отсюда без него, тем более, когда он его уже видит.

Максим снял рюкзак, привязал фонарь к одному из ремешков, болтавшихся по бокам, подёргал, проверяя, крепко ли тот держится, и снова одел сумку на плечи. Если у него не получается идти, значит придётся бежать! И, закрыв лицо руками, он бросился вперёд. Ничего не видя и не слыша в жутких завываниях ветра, он несколько секунд тяжело бежал, с трудом выдёргивая ноги из цепкой травы, а потом резко упал на землю в полной тишине.

Мальчику потребовалось несколько секунд, чтобы понять – ветер вокруг него стих. Осторожно приоткрыв глаза, он увидел над собой деревья, значит – он всё-таки выбрался с поляны! Тут же, ужаленный внезапной мыслью, он резко сел на земле и обеспокоенно огляделся, но ярко-голубое сияние, к которому он так стремился, никуда не исчезло. Максим поднялся на ноги, всё ещё оглядываясь по сторонам, не зная, чего ещё ему ожидать в этом странном лесу, и осторожно двинулся к заветному огоньку. Однако, ничего не происходило, и уже через несколько шагов он бросился бежать. Неизвестно, сколько ещё у него было времени на то, чтобы взять цветок и вернуться домой, но его – абсолютно точно – осталось очень мало. Впереди послышался плеск воды, и уже через минуту Максим выбежал у прогалине на берегу маленькой речушки. Свободной пространство вокруг него было заполнено сиянием множества разноцветных светлячков, а сам цветок, заливавший всё вокруг лунным светом, был на другом берегу. Но, зато, на этом берегу росло дерево – Максим не мог понять какое - оно было большим и старым, и несколько его узловатых ветвей, прогнувшихся под своей тяжестью, аркой перекинулись через поток, образуя нечто вроде моста. Он уже начал взбираться по стволу, чтобы перебраться на другой берег, как откуда-то раздался голос:

- Куда это ты собрался?

От неожиданности Максим не удержался на дереве, и соскользнул со ствола, больно ударившись ногами о землю. Он стал оглядываться в поисках говорившего, но рядом никого не было.

- Посмотри вниз! – Вновь послышался странный голос. Максим последовал совету и едва не вскрикнул от удивления. Если бы не сияющий с другого берега цветок, светлячки и его собственный фонарь, который он снова взял в руки, не освещали так ярко плещущийся в воде зеленовато-коричневый рыбий хвост, он ни за что бы не поверил в то, что увидел. Но сомневаться не приходилось – это была русалка. У неё были длинны мокрые рыжие волосы и чёрные глаза, а на плечи её была наброшена накидка, сплетённая из водорослей. Русалка подплыла к берегу и выбралась из воды, сев на большой камень, который оплетало своими корнями дерево-мост. К ней тут же слетелась стайка зелёных светлячков.

- Так куда ты собрался? – Склонила она голову набок, разглядывая незваного гостя.

- За цветком. – С трудом выдавил из себя Максим.

- Это не простой цветок. Знаешь, что бывает с теми, кто пытается сорвать его без разрешения?

- Что?

Вместо ответа русалка кивнула на дерево, по которому он пытался взобраться, и в его ветвях вдруг что-то зашевелилось. Оказывается, всё это время там, не видимый в густой листве, сидел огромный зверь. Максим плохо себе представлял, какого в точности роста должны быть волки, но точно не такого! Волк, странной – чёрно-серебристой – масти, спрыгнул на землю и медленно пошёл к мальчику, глухо рыча. Максим попятился назад, зацепился ногой за камень и упал на землю.

- Подождите! – Крикнул он русалке, с трудом оторвав взгляд от приближающегося хищника. – Я не собирался воровать цветок! Я знаю, вы должны задать мне какой-то вопрос, на который обязательно нужно ответить…

Волк остановился и неожиданно сел, внимательно глядя на мальчика, и вдруг сказал:

- Ну что же ты сидишь на земле? Поднимайся.

- А вы меня не… - Начал Максим.

- Нет. – Заверил его волк. – Ты же не вор. Поднимайся, земля холодная.

Максим поднялся на ноги, подобрал фонарь, который за всё это время каким-то чудом не погас и не разбился, и, в сопровождении волка, подошёл к русалке.

- Простите, я не поздоровался с вами.  Здравствуйте.

- Здравствуй. – Улыбнулась русалка.

- Это ведь вы охраняете цветок? – Русалка кивнула. – Мне дедушка всё рассказал. Вы зададите мне вопрос, и если на него правильно отвечу, вы разрешите мне забрать цветок. Ведь так? Но я… я не знаю, что это за вопрос, и смогу ли я правильно ответить. А цветок мне очень, очень-очень нужен. И… если я вдруг не буду знать ответа, то… – Он быстро сдёрнул с плеч сумку, достал из неё Мишку, и протянул его русалке. Та удивлённо взяла в перепончатые руки плюшевого медведя и с интересом его осмотрела.

- Он мой лучший друг! И вам, я уверен, он тоже будет очень хорошим другом. Если я не буду знать правильный ответ на ваш вопрос, пожалуйста, позвольте мне обменять на него цветок.

- А твой друг согласен на такой обмен? – Серьёзно спросила русалка.

- Да. – Максим склонил голову. – Он согласился. Просто, у меня нет ничего другого, чтобы вам предложить, только Мишка. – На глаза ему навернулись непрошенные слёзы, и он со злостью смахнул их рукавом.

- Да, я вижу. – Согласилась русалка, внимательно глядя на медведя. – Он верный друг, и готов ради тебя на всё. А скажи, - подняла она глаза на Максима, - зачем тебе цветок? Какое желание ты хочешь загадать?

- У нас хотят дом отобрать. – Ответил Максим, опустив голову ещё ниже. – Я хотел загадать, чтобы мы остались в этом доме.

- А разве вы не сможете жить в другом месте? – Поинтересовалась русалка.

- Наверное… - Неуверенно ответил Максим. – Но… но мама сказала, что в этом доме живёт счастье. Вдруг, если мы переедем, а счастье останется в этом доме?! – Из его глаз снова закапали слёзы, но он уже не пытался их стереть, лишь стоял, сжав кулачки и глядя себе под ноги.

- Держи! – Он вздрогнул и поднял глаза. Русалка протягивала ему Мишку. Он недоумённо взял его в руки, а русалка тут же соскользнула в воду, подплыла к противоположному берегу и осторожно сорвала сияющий цветок. Вернувшись, она протянула его Максиму.

- Но как же вопрос?

- Ты уже на него ответил. – Улыбнулась русалка.

- Разве? – Максим принял из её рук сияющий цветок.

- Да. И хоть ты и ошибся, поскольку счастье живёт вовсе не в домах, твой ответ был достойным. Цветок твой.

- Так… так значит, у меня получилось?! Мишка, ты слышал? У нас получилось! – Он закружился на месте, прижимая к себе цветок и плюшевого медведя, но вдруг остановился, поняв, что вокруг внезапно стало темно. – Ой…

- Светлячки спрятались. – Сказал волк русалке. – Мальчику пора.

- Что случилось? – Спросил у них Максим.

- Время. – Посмотрела русалка на небо. – Оно уходит. Небо скоро совсем потемнеет, и уже поднимается ветер. Скоро гору унесёт в другое место. Тебе нужно возвращаться домой.

Максим тоже посмотрел в чернильное, пока ещё, тёмно-синее небо, и сердце его бешено забилось о рёбра – у него было всего несколько минут, чтобы спуститься с горы. Он быстро положил цветок и Мишку в рюкзак, схватил фонарь и обернулся к русалке:

- Спасибо вам! До свидания!

- Не за что. Беги!

Он кивнул и побежал к тропинке, которая ждала его между деревьев. Но когда он добежал до края прогалины, русалка увидела, что он вдруг остановился, и, обернувшись, крикнул:

- А где тогда живёт счастье?

- В твоём сердце! Беги скорее! – Ответила ему русалка. Он кивнул и скрылся от неё за деревьями.

- Он успеет спуститься с горы? – Обеспокоенно спросила русалка у волка.

- Если не собьётся с тропы – да! – Уверенно сказал тот.

- Но в лесу сейчас  очень темно – цветы и светлячки уже спрятались, а его маленький фонарик не разгонит такой мрак.

- Ну, это не проблема. – Заверил её волк. – Света мы ему сейчас добавим.

Он встал, и запрокинув голову, протяжно завыл, от чего луна и звёзды на небе засияли в несколько раз ярче, наполняя лес светом. А спустя минуту ветер принёс крик:

- Спасибо!



- Максим!.. Максим!.. Максим, где ты?!

Саша, Лиза и Ростислав Сергеевич шли по лесу и на три голоса звали мальчика.

После того, как стало понятно, что Максим убежал в лес, у Ростислава Сергеевича ушло ещё почти полчаса, чтобы успокоить вместе с сыном свою невестку. Почти полчаса он выслушивал обвинения в свой адрес, что из-за его глупых историй ребёнок решил убежать неизвестно куда за каким-то мифическим цветком, пока у него не кончилось терпение, и он не напомнил им, что именно из-за их глупой игры в конспирацию ему это и удалось…

- Ростислав Сергеевич! – Раздалось из темноты. – Где нам его искать? Что именно вы ему рассказывали? – В голосе Лизы были страх, напряжение и надежда. – Где эти ваши цветы папоротника должны были расти?

- Тут вопрос к вам. – Ростислав Сергеевич остановился, чтобы оглядеться вокруг, хоть это было и не легко при свете карманного фонарика. – Вы показали ребятам все тропинки в этом лесу? Потому что нам нужна тропа, которую Максим до этого не знал, или по которой он реже всего ходил…



Максим бежал домой со всех ног. Он не мог поверить, что у него всё получилось! Сначала, когда он только убежал от ручья, вокруг него сгустилась невозможная темнота. Такая непроницаемая, что даже ярко горевший фонарь почти не освещал тропу у него под ногами. Но потом вдруг откуда-то сзади, откуда он убежал, раздался волчий вой – протяжный и удивительно красивый. В ту же секунду над его головой, словно новогодняя гирлянда, вспыхнул млечный путь, а из-за деревьев показалась, удивительно большая, полная луна. Света вокруг стало столько, что фонарь уже почти не был нужен. Ни секунды не сомневаясь в том, кто ему помог, он быстро обернулся, чтобы крикнуть:

- Спасибо!!! – И побежал дальше по тропе.

Спустя несколько минут свет, лившийся с небес, померк, А Максим неожиданно узнал тропу, по которой бежал. Значит, он успел спуститься с горы! И почти сразу до него донёсся крик:

- Максим!



Ростислав Сергеевич, хоть и не знал здешних лесов, шёл впереди, а потому первым заметил мелькнувший за деревьями огонёк фонаря.

- Максим!!! – Крикнул он и бросился сквозь лес, не разбирая дороги, и уже через минуту подхватил внука на руки.

- Дедушка! Я нашёл его! Я его нашёл! – Захлёбывался от восторга мальчик. – Я нашёл цветок папоротника! Вот! – Он тут же полез в сумку и вытащил из неё цветок, смутно напоминающий василёк.

- Это он? – Тихо спросил дедушка. – Он светится?

- А ты разве… Ах да! Это же только я вижу. Да! Он светится ярче, чем что бы то ни было!

- Тогда скорей загадывай своё желание.

- Хорошо. – Максим замер, держа цветок в руках. – Я хочу…

Он не знал, как правильно выразить своё желание, чтобы цветок его понял, и поэтому он просто представил то, что он хотел. Что они живут в том же доме, гуляют в лесу, справляют дни рождения и новый год, и никто не пытается больше отнять у них дом. Цветок в его руке вспыхнул и рассыпался разноцветными искрами.

- Получилось? – Спросил он у дедушки в наступившей тишине.

- Скоро узнаем… - Начал тот, но его прервал вопль:

- Максим!!! Где ты был?! – Это подбежали родители и Лиза выхватила сына из рук Ростислава Сергеевича. – Максим, куда ты ходил?! Зачем?

- Я искал цветок… - Тихо проговорил он. – Простите…

Лиза начала было его отчитывать, но её прервал Ростислав Сергеевич:

- Лиза, Максим нашёлся и слава Богу! А всё, что ты хочешь сказать, может подождать, потому что ночной лес – это не самое подходящее место для разговоров. Да, и не забудь, что мы оставили Артёма одного!

- Вы! – Она вздохнула. – Вы правы…

Саша подхватил сына на руки, и они заспешили домой.

Максим был напряжён, он никак не мог понять, исполнил ли цветок его желание, или же он сделал что-то не так, и всё это было впустую? И лишь когда они уже подошли к дому, ответ на этот вопрос настиг их звонком мобильного телефона, который затренькал в кармане пальто Ростислава Сергеевича. Он достал телефон и поспешно поднёс его к уху:

- Да, Слава… Вне зоны? Ну, у меня тут была незапланированная прогулка по лесу… Не бери в голову. В чём дело?.. В самом деле?.. И его тоже? Спасибо! Ты не представляешь, на сколько ты вовремя! Конечно! Завтра же с утра он будет у вас. До скорого! – Он закончил разговор и поднял на сына с невесткой смеющиеся глаза. – Вы просили чудо? Вот и оно – моя редакция берёт твою последнюю рукопись и даже переиздаст твой первый цикл. Завтра тебя ждут в редакции, чтобы подписать документы.

Саша от удивления остановился и опустил сына на землю:

- Это правда?

- Разумеется! – Рассмеялся пожилой человек. – Так что искать новое жильё и переезжать вам уже не надо!

Максим бросился к дедушке и обхватил его за шею:

- Значит, у нас получилось?

- У тебя, Максим. У тебя всё получилось. – Тихо ответил он ему, и, отпустив внука, который помчался к дому, повернулся к лесу. Там, в вышине, ещё виднелись очертания облаков, которые уже уносило в сторону.

- Спасибо. – Тихо сказал он в темноту и тоже поспешил в дом.