К. Ш. У

       Командно-Штабные Учения.

Зима 84-го выдалась очень морозная.  Что не помешало проведению крупного Командно-Штабного Учения, под городом Остров, в Псковской области, в которых принял участие и наш гвардейский, орденоносный полк ВДВ, под командованием полковника Батырова, в составе Каунасской дивизии. Большую часть боевой техники решено было отправить к месту учений эшелоном.. Начальник  караула,- зампотех 2-го батальона майор Киреев. (Любитель выпить, ненавидевший комполка, и всех его земляков,- выходцев с  Северного Кавказа). Я,- помошник начальника караула. На каждом полустанке разводил смену караула, пока Киреев, с друзьями- офицерами "жарил спирт" в теплом вагоне плацкарта...
Часовые стояли по 30-40 минут, экипированные в валенки-тулупы, а я форсил в шинельке-сапогах, зная, что очень скоро окунусь в тепло плацкарта. Но на одном из полустанков случилось так, что отвечая на вопрос очередного часового, я подзадержался, и эшелон тронулся раньше, чем я успел добежать до "теплушки"...
Понимая, чем мне это грозит, я запрыгнул на платформу с боевой техникой,и, перепрыгивая с одной на другую, двинулся в сторону спасительного тепла плацкарта... Выбор был невелик.- Или заледенеть на платформе, или... что-то придумать.
Вскарабкавшись на крышу товарняка, я просто чудом сообразил, что не стоит вставать во весь рост, чтобы не задеть контактные провода. Так, по пластунски-в припрыжку и добрался до края вагона. Так-же, "в позе лягушки", перепрыгнул на плацкартный вагон, где обнаружил, что двери в тамбур с обеих сторон закрыты, и оставалось только "замерзнуть смертью глупых", на 45-градусном морозе, или... что-то придумать... Видимо жить очень хотелось... Придумалось...
Отстегнув одну антабку ремня автомата, защелкнул ее на какую-то деталь крыши вагона, и, ухватившись за перекладину АКС, с размаху двинул двумя подкованными сапогами в окно туалета плацкарта, залетев в спасительное тепло в брызгах крупных осколков.
Еще неверя в спасение, оттаивая полегоньку, дошел до купе нач.кара с докладом, услышав:
- Где ты был, сукин сын?! - от "любимого" зампотеха, одновременно парируя его "копыто-гери", и отвечая:
- Там, куда ты, алкаш, боишься нос высунуть!...
"Друзья-собутыльники", "трезво" оценив ситуацию, нейтрализовали буяна.
Вобщем, - добрались без приключений...


Снега в поле было достаточно. Чтобы техника не увязла в снегу, впереди колонны пустили БАТ. (Большой Авто-Тягач, на базе среднего танка).
Веером летел на обочину снег. Колонна двигалась резво...

Десантирование проходило в штатном режиме. Мы стояли на боевых машинах, наблюдая выброс техники, и следом людей, в оптики прицелов. Вдруг кто-то крикнул:
- Гляньте! - "Разбойник!" (Разбойниками в ВДВ называли "кандидатов" разбиться в лепешку, с плохо уложенным парашютом).
 Направив туда прицел от гранатомета, я увидел, как кто-то летит на полураскрытом куполе к земле со скоростью, исключающей положительный исход. К месту его приземления рванул санитарный БТР, поднимая снежные вихри из-под гусениц. Но очень скоро вернулся назад, как ни в чем небывало... На наши вопросы "таблетки", (медики), ответили со смехом:
- Повезло "разбойнику"! Сам легким оказался, (до 50 кг), зимний воздух разреженный, гасит скорость падения, да еще и на заснеженный куст приземлился! Когда добрались, он уже собрал купол, и улепетывал по снежной целине в другую сторону!

Приказ "окапываться" на опушке, был просто издевательством! Земля звенела под ломами-кирками-лопатами! Пулеметчик-качок моего взвода, (черкес Камиль),  позвал из-за стены кустов:
 - Товарищ сержант! Тут вода!?! Мы на болоте! Что делать?
Думать долго не пришлось. Приказ есть приказ!
-"Окопаться, и спрятать боевую технику"!..
Вспомнились уроки взводного в учебке:
- "Лед, по прочности,- не уступает стали!"
-Ану-ка, братва, засыпай кусты снегом, и поливай водичкой из бочага, пробитого пулеметчиком!
 Через час-другой машины и люди, были укрыты за прочным, ледяным бруствером. Второй и третий взводы нашей роты, повторили нашу незамысловатую хитрость. (Замкомвзводы 2-го и 3-го, мои земляки-дагестанцы с Кавказа, учились вместе со мной в учебке, и привыкли мне доверять в вопросах службы). Рота "отдыхала", занимаясь устройством на ночлег. Что было нелишне, имея в виду -45 С, и ожидаемого понижения температуры к ночи...
В это время, на штабной "Сороке", (БТР с секретной аппаратурой связи), мимо проезжал комбат, с интересной фамилией, Ромашка.(Бугай под 190 см, весом за 100 кг, с вечно красной физиономией, и ненавистью к нашему ротному, и его однокашнику,- комполка.
Увидев  наше "безобразие и разгильдяйство", он остановил БТР, спрыгнул с брони заорав:
- Ротного ко мне!!!
Из штабной палатки, вразвалочку, явился ротный- Одинцов, иронично улыбаясь Ромашке...
Комбат из краснолицего превратился в багрового!
-Что за имитация, ротный?!- возопил он.
-Никакой имитации, товарищ майор!- возразил Одинцов. Ромашка от такой наглости примерил на лице все цвета радуги, вернувшись к любимому красному...
-Я сейчас разверну "Сороку", и врежу с двух курсовых пулеметов по твоим брустверам! Если хоть царапина на машинах будет,- прощайся с погонами!
-Как прикажете, товарищ майор!
Ромашка просто закипел от такой наглости.
-Выводи людей из-за бруствера!- скомандовал он.
На "Сороках", из-за секретности аппаратуры связи, всегда был загружен полный боекомплект на курсовых ПКТ-7,62. Комбата просто понесло. Безосновательное применение-расходование боекомплекта, могло ему "выйти боком". Но спорить с ним никто не захотел, зная его крутой нрав. Людей вывели. Пересчитали. "Сорока" развернулась, и комбат лично дал длинною очередь веером по брустверу.
Снежная пыль еще не улеглась, когда он, спрыгнув с брони, быстрым шагом двинулся за укрытие, мысленно уже смакуя, как с ненавистного ротного сорвет погоны. Но, к его удивлению, машины оказались целы-невредимы. Без единой царапины! Только в разводах мыльно-мелового раствора зимней маскировки...
В это время, сопровождавший его посредник (по учениям), стукнул кулаком в перчатке бруствер,и удивленно-радостно воскликнул,-
-Товарищ майор! Это-же лед! - их в Рязани тому-же учили, да только подзабылось...

 К вечеру на позиции роты подъехал комполка с замкомдивом.
-Где ротный?- спросил кэп Батыров.
Одинцов, нарезавшийся на радостях спирта со своими взводными, еле выполз из палатки...
-Эх,Серега!- выдохнул кэп,- Не быть тебе майором!- искренне сокрушался он за однокурсника...

Наступила долгожданная ночь..
В отличии от штабных палаток, (с двойным пологом, деревянным полом, железными койками с постелями, и буржуйками по периметру, обслуживаемыми дневальными),- палатки личного состава, были просто куском брезента, на самодельном каркасе. На снегу,- еловый лапник. В "потолке",- кусок жести с дырой, в которую выведена железная труба-стопятидесятка, с дырами в метре от основания, и патрубком, для заливки соляры. Устройство так и называлось,- "Солярис" (Или "Поларис",- как называли его другие).
От горящей в трубе солярки, ее железные стенки раскалены были до бела, но это мало спасало от ночного мороза.(Около -50 С).
Проснувшись от холода, (недолго поспав), я увидел очередного дежурного "истопника", механика-водителя Гешу, спящего что называется "находу", потирающего озябшие руки, и все ближе и ближе придвигающегося к раскаленной трубе...
-Геша! Ляг поспи!- пожалел я его, и остался за него подежурить.
Соляра догорала. Пора было подлить. Справа-сзади стояло две одинаковых, зеленых, железных, 20-литровых канистры. Открыв ближайшую, плеснул из нее в консервную баночку, и стал подливать горючку в патрубок.
-У-у-у!- угрожающе загудела труба навстречу жидкости из патрубка. (Наверное слишком быстро заливаю. Соляра видимо быстро испаряется на раскаленных стенках, и вспыхивает!?)- решил я. И стал заливать горючку помедленней...
-У-У-У-У!!!- ответила труба... Из патрубка к банке метнулась синяя дорожка пламени, а от нее уже к стоящей справа открытой канистре!..
-"Бензин!!!"- вспыхнула догадка в голове в доли секунды. На автопилоте, двинул по канистре рукой, и она выскользнула по снегу из палатки,как на салазках, а следом, "ласточкой", уже летел я, накрывая ее собой, и загребая под себя снег!...(Александр Матросов хренов!)
Поднялся мокрый от бензина, замерзший и злой!
-"Узнаю, какой придурок поставил рядом с соляркой бензин,- убью гада!...",- решил я. Но утром было уже не до того. Мы рубили топором замерзшие буханки хлеба, спешили покормить личный состав кашей, пока она не заледенела, и гоняли солдат почем зря, чтобы не замерзали. Обошлось. Никто не обморозился.

-Сынок, а за что тебе отпуск дали?- спросила мать.
-За "горе от ума", мам!
-Это как?- не поняла Заслуженный Учитель.
-Долго объяснять!- улыбнулся я...