Родительский день. Часть 2. Глава 1

Предыдузая глава: http://www.proza.ru/2016/01/31/339

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РОДИТЕЛЬСКИЙ ДЕНЬ (ГОД 200...)

ИНТЕРМЕЦЦО

Мои дорогие друзья-читатели вполне могут заподозрить меня в некоторой зацикленности на роли альпинизма в жизни советского (российского) общества. Вот и только что опубликованная глава из очередного художественного произведения вроде бы тащит читателя в ту же степь. Как пресловутый рояль в кустах: куда ни повернись, везде горы, горы, горы… А куда денешься, если в натуре оно так и происходило?

Летом 1977 года главным инженером строительства Саяно-Шушенской ГЭС назначили великого советского альпиниста Кирилла Кузьмина. И не мотайте головой, что так не бывает. В альпинизме как раз бывает. По-крайней мере - бывало. Очень многие из горной элиты были корифеями и в основной профессии. Я навскидку назову только несколько имен знаменитых альпинистов: нобелевский лауреат Игорь Тамм, ректор МГУ Рэм Хохлов, академики Делоне и Александров, генеральный прокурор Союза Николай Крыленко... А Кирилл Константиныч, президент Федерации альпинизма СССР, не только всё, что мыслимо, в горах прошел, но был ещё и выдающимся гидростроителем. Асуанская ГЭС в Египте, Токтогульская в Киргизии, наша, Саяно-Шушенская - только самые известные его "деточки". Плюс к тому война от звонка до звонка...

Уникальной судьбы был человек! Родился за полтора месяца до Октябрьского переворота в Питере и всю жизнь во всех анкетах указывал своё происхождение «из дворян». А при этом преданно служил социалистическому Отечеству! Имел высокие правительственные награды и за войну, и за труд, и за спортивные подвиги.

О Кирилле Константиныче много написано, только поэтому я сейчас не стану о нем слишком распространяться. Тем более, что сюда он попал на седьмом десятке и походить с ним в большие горы нам не довелось. Разве что на приют вместе с супругой несколько раз приходил. Изумительный был дядька! Мы его за глаза звали Дедом Кузей, а он, по-моему, об этом догадывался. И очень даже ничего, не обижался. А за что обижаться-то? Так называют только тех, кого любят!

А умер Дед Кузя не в постели, а на подъёме. На головоломной тропе, что на гору Гладенькую ведет. Царствие небесное хорошему человеку…



Здесь чистота снегов стирает грязь
той суеты, что душит нас внизу...

Глава 1. ВТОРНИК

1.

В этот раз пробуждение оказалось необычным. Рядом кто-то был и вёл себя нахально, настойчиво теребя затвердевшие соски. Странно, но эта бесцеремонная возня не возмутила! Напротив, большое гибкое тело выгнулось навстречу новым ощущениям, впитывая в себя неожиданную сладость и тут же отдавая её кому-то, пока неразличимому в полумраке...

Запахи тоже не тревожили. Хотя... Нет, всё-таки угрозы в них не было. Пахло чем-то знакомым, своим, родным... Вдруг стало ясно, что нет в мире ничего важнее этих запахов! Вся жизнь менялась ради того, кто может так сладко пахнуть, кто так урчит, прикусывая уже занывшие соски...

Молодая медведица осторожно пошевелилась, стряхивая с себя остатки прошлогодней хвои. Ещё несколько движений - и сквозь пробитую в своде снежного убежища дыру ударил солнечный луч. Долгая зима кончилась...

Мать - а именно матерью стала она несколько недель назад, даже не просн¬увшись от зимней спячки, - стала внимательно разглядывать два меховых комочка. Это были её первые медвежата, но память бесчисленных поколений предков, заложенная в инстинктах, четко подсказывала, что нужно делать с этими карапузами, раздувшимися от только что высосанного молока. Конечно же, первым делом - облизать!

И молодая Мать принялась за великое звериное священнодействие точно так же, как делала бы это многоопытная старая медведица. Может быть только любовалась она своими детенышами чуточку больше, чем любая другая мать, медвежья или человеческая?
Кто знает?..

2.

"Да чтоб ты скис!"

Павел Николаевич К. ждал, чертыхаясь про себя, пока круто упакованный НЬЮ РАШЕН откатит в сторону припаркованный как попало японский внедорожник. Ну что стоило приткнуть своего мастодонта чуть поаккуратнее, не затыкая выезд "копеечке" Павла Николаевича? Все их поганое нутро как на ладони! Что для них остальные? Быдло...

Ну, наконец этот мордатый ГОВНОЛЫЖНИК откатил свою тачку. Вот же развелось шлангобратии! Нет, на Горе в бархатный сезон простым людям больше не климат! Драпать надо отсюда и поскорее. Прощай, Гора, в начале мая!

Дорогой наш читатель!
Думаем, что, прочитав последнюю фразу, ты озадаченно уставился в слово "Гора", написанное с заглавной буквы. Понимаем твоё недоумение. И правда, в конце концов: что такое Гора?

Борус? Эверест?  Или что-то третье? И почему с заглавной буквы?
Попробуем ответить. Если горой (со строчной буквы) принято называть любое более-менее выраженное возвышение земной поверхности, то титулом Гора в альпинистско-горнолыжном сообществе награждаются лишь наиболее притягательные из таковых. А вот чем определяется эта притягательность, и о какой Горе в конкретном контексте идёт речь, иногда объяснить попросту невозможно. Тут - как в японском языке, который неплохо знает великий лингвист Витька Зондер. Там значение слова определяется по интонации...
Но мы  продолжаем...

..."Ого, а это что за вентилятор на вертолётной площадке? - раздраженно подумал Павел Николаевич. - Никак богатенькие красноярцы собрались на экстрим? Точно, грузится крутая компания с лыжами! И детёныш здесь..."

- Э, Надюшка! Ты-то что здесь потеряла?
- Папаня, меня Сан Кстиныч вместо себя пихает! Вроде гида!
- А сам чего?
- Оскоромился... - хихикнула Надюшка.

Павел Николаевич понимающе кивнул головой. А чего тут не понимать-то? Шурка-Макар, а теперь уже Сан Кстиныч, главный заводила во всех горнолыжных  сумасбродствах последних двадцати пяти лет, принял на грудь с кем-то из своих бесчисленных корешей. В таких случаях Кстиныч к лыжам не прикасается. Из принципа! Вот их дурёшке и пофартило слетать на халявку.

 Вообще-то это уже бред собачий! Народ с жиру бесится: мало им укатанных склонов, лезут на этот свой экстрим. Насмотрелись на видаках, как рассекают лихие американцы напропалую по целику, между камней и деревьев, прыгают через скальные сбросы... Так во-первых, уровень катания не такой, а во-вторых...

Павел Николаевич помнил, как обожгло увиденное на одной из таких кассет. Дочерна загорелая девушка неуловимо ошиблась в каком-то движении, не удержала сомкнутые лыжи, раскрылась... После удара о скалу тело кувыркалось в крутом кулуаре и уже ничего живого не было в безвольно мотавшейся голове... 

Да разве остановишь этими резонами хотя бы собственную дочь? И плевать ей, что пора навоз раскидывать на даче...
- Надюша, не лихачь! - высунулась в приспущенное стекло Анна. - Тебя когда ждать-то?
- Мам, мы с Леночкой в тренерском вагончике заночуем...
- Хм... - мать не стала высказывать собственные подозрения по поводу “Леночки”. - Вечером позвони!
- Ладно... Пока!..
Анна подняла стекло и повернулась к мужу:
- Ну что ты так строго смотришь? Не накатался детёнышек... Всего-то пятое мая!

Павел Николаевич иронически хмыкнул. Который год убеждают они с Аннушкой себя и окружающих, что завязывать катальный сезон надо красиво - в марте. Прямо по Визбору: "...Месяц кончается март...". Главное - до наплыва крутой публики, потому, что апрель и май на Горе - это переполненная гостиница, табуны иномарок, бардак и хамство в очереди на канатку.

Но что толку перечислять все эти мерзости, если манит чёртова Гора своим белоснежным сиянием! Вот и тянутся бедные фаны в оскверненный Эдем, отводя глаза от пьяных рож и разбросанных банок из-под дорогущего импортного пива. И от суперинвентаря на богатых “чайниках”...

Скоро, впрочем, может и это обломиться - цены как сдурели. Не дай Бог подломаешь лыжи. При нынешних доходах больше не купить. А про канатку и говорить тошно...

Ладно, хватит накачивать себя! На идиотах свет клином не сошёлся. Сколько за сегодня давних друзей повидали! И не только давних - если с людьми по-человечески, то и новые появляются...

- Паш, а что за мужик с нами на канатке раскланивался? Квадратный такой? - спросила Анна.
- А, Володя... Ты что, не помнишь? Телохранитель!

У Павла Николаевича был пунктик...

Стоп, читатель! Так дальше не пойдет! Ну нет больше никаких сил величать этого типа по имени-отчеству! Да какой он к чёрту "Павел Николаевич"? Всего-то полсотни лет пацану. А потом, это же наш добрый знакомый Пашка, которого нахальный Витька-Зондер двадцать пять лет назад осчастливил дурацким прозвищем "Риббентроп"!

Так вот, у Пашки был пунктик. Он до одури мог возиться с любым неумёхой, если замечал у человека огонь в глазах. Сам в свое время горные лыжи через “не могу” освоил, потому и старался людям этот процесс облегчить - в меру накопившихся знаний.

Вот и  “квадратного” Володю заприметил прошлой весной по чудовищному упорству, с которым могучий парень после падений раз за разом выкапывался из сугробов. Вмешался, приободрил, подсказал самую малость... Лыжи-то горные так устроены, что им только мешать не надо, сами всё делают! Уже к вечеру подопечный спокойно наматывал спуск за спуском.

А кто такой и откуда - выяснилось потом. Оказывается, к горнолыжному обществу решил приобщиться один Большой Алюминиевый Босс. Но не кататься же без личной охраны? И пошла охрана строем - осваивать лыжи. А Володя в этой гвардии работал де Тревилем...

Пашка улыбнулся, вспомнив сегодняшнюю встречу с Володей. Крутой телохранитель прямо светился, с гордостью представляя жену и пацана! Этих-то на лыжи он поставил уже сам.

Нет, что ни говори, даже в бархатный сезон вокруг полно хороших людей! Другое дело, что они незаметны, как чистый воздух, которым дышишь - не то, что маленькая вонючка, вроде того наглеца у подъемника... Ну, да Бог с ним! Не стоит с дурным настроением ехать  на кладбище. Родительский день сегодня. Радуница...
Анна испытывающе посматривала на мужа со своего "штурман-ского" места:

- Если хочешь, я порулю...
- Нет, всё нормально...

Машину они водили по очереди, учитывая ситуацию. Мало ли соблазнов на Горе? Как иной раз не принять по стопочке за встречу или прощание, а то и за светлую память!.. Для оскоромившегося и предназначалась почетная роль штурмана. Дочь с подружками в таком случае объявляли себя стрелками-радистами.
 Но сейчас дело было  не в алкоголе. Можно ли доверить Паше руль? Десяти минут не прошло, как он, весь трясущийся от злости, перехватил жену на спуске. Не объяснив ничего толком, чуть ли не силком утащил к машине переобуваться...

Тут и спрашивать нечего - это в его стиле! Сцепился с каким-то придурком в очереди на канатку! Что поделаешь, если крутая публика не любит считаться с другими: прутся с наглыми мордами прямо по чужим лыжам. Пока выстоишь своё - раза по три мимо проциркулируют!

Но ведь можно и по-другому к этому относиться. Две очереди пропустил - тридцатку сэкономил. Тем более, что она, эта тридцатка, совсем не лишняя в их тощем семейном бюджете.

Ага, Паша уже чему-то улыбнулся про себя. Отлегло, видать. Знает Анна, чем отвлечь благоверного: про Володю-охранника ведь неспроста спросила. А не окажись под рукой Володи - нашелся бы другой. Тут в любой день можно десяток встретить, кого Паша на лыжи ставил! Больше, пожалуй, только у Кстиныча да у Зондера.

А катанка так и так сдохла. С утречка ещё отловили кайф, успев прокатиться два раза по примороженному насту. Но уже на третьем спуске дневное майское тепло превратило снег в тяжелую, набухшую водой кашу - это безобразие не для её рваных коленок!

Блин, будь двадцать лет назад хороший инвентарь, разве попортила бы так ноги? Это сейчас крепления отщелкиваются при малейшей опасности травмы. А тогда ремнями сыромятными прикручивали лыжи. И это безобразие называлось КЛС-1! Надо же, КРЕПЛЕНИЯ ЛЫЖНЫЕ СЛАЛОМНЫЕ, ПЕРВАЯ МОДЕЛЬ! Маде ин Рашен...

Нет уж, совковое времечко ни один горнолыжник добром не вспомнит! Хоть были тогда моложе и не знали многих сегодняшних проблем. А что дорого это сейчас... Ничего! Ради лыж можно и в вязаной шапочке зиму проходить, а от Горы отказываться рано. Глядишь и повернутся дела к лучшему.

Выпало их поколению жить на переломе. Так ведь времена не выбирают... А что, папе с мамой слаще пришлось? Ой ли? Про ГУЛАГ Анна не понаслышке знает. Не то, что некоторые...

Ладно, Бог с ней, с политикой! Дело это тёмное, ближайшие друзья - и те не могут друг другу ничего доказать. Да чего там друзья! Даже со своим ненаглядным Пашенькой Анна не берется спорить о таких вещах. Слишком хитрая штука - человеческая память. Плохое долго не помнится, а к хорошему привыкаешь так быстро, что и представить иной раз трудно, как без этого прежде обходился!

- Паш, тормозни! Пушнина! И цветочков для ребят наберём!

Проза жизни... Пушниной супруги называли стеклотару, обильно разбросанную по обочинам дорог. Что поделать, если в Пашкином орденоносном институте забыли, что такое зарплата? Чин - о-го-го, а денег - тю-тю! Не пухнут с голоду они только потому, что прошлое лето на огороде поработали ударно, да и по тайге не просто так гуляли - погреб до сих пор дно не показывает.

Если бы ещё и бензин на грядках  созревал! Вот и приходится заниматься "пушным промыслом": двадцать бутылок подберешь – канистру бензина купить можно. Да и природе польза. Только стыдно, когда проезжающие КРУТЫЕ засекут техническую интеллигенцию за таким делом. Да ещё и кинут в окошко очередную бутылку...

- Во, нагрёб! Может и на пиво останется!
- А я водосбор подкопала! Попробуем у Агнейки посадить! Поехали!..

3.
 
Лишь приехав в Сибирь, Пашка столкнулся с традицией родительского дня - дня поминовения усопших. То ли воспитание атеистическое тому причиной, то ли просто прежде не пришлось никого хоронить и поминать, но понятия об этом прекрасном обычае он не имел никакого. А за двадцать с лишним лет, прожитых в Саянах, столько близких друзей ушло за черту земной жизни...

Вот Агнейка, самая заводная из ещё общежитских Аннушкиных подруг. Бесшабашная! И по ночному посёлку ходила, не опасаясь никого и ничего. И специальность газоэлектросварщика освоила в пику всем предрассудкам, да как освоила - на шестой, высший разряд! И в любовных приключениях была неудержима. На укоры подруг только похохатывала.

А сама ведь ждала своего принца. И дождалась... на четвертом десятке. Вышла замуж, родила мёртвую девочку... И угасла за год... Эх, Агнейка!

Рядом с Агнеей смотрит с фотографии Юрочка. Именно из-за его пронзительного взгляда Пашка с Анной стали приглядывать за могилкой незнакомого человека. Какой неведомой болью был обожжён этот интеллигентный парень? Что не сложилось в его судьбе? Отчего жил он по случайным углам, никого не обременяя долгим гостеванием? От какой болезни умер в день своего сорокалетия?

 Наверное, этого уже не узнать. Не от кого... Никто не оставляет на Юриной могилке ни цветов, ни...  Стоп, кто-то выполол траву в оградке! Может нашли тебя старые друзья, Юра?

Димыч... Безобидный добрый Димыч, старательно напяливавший на себя личину прожжённого ухаря. Тоже, видать, раненный чем-то в самое сердце... Оно и  подвело на ровном месте...

А вот и самая последняя потеря - Саня Усатый... Ох, что делается...
Да если б только этим лесным кладбищем ограничивался печальный список! Ведь даже неведомо, где похоронили Галку-Шумачиху, Галатею Горного Алтая...

Далеко в степи пришлось лечь Медведю и Петьке Муранову, улетевшим с недостроенной плотины...

А великий Дед Кузя, как молодёжь за глаза звала своего главного инженера? Кто бы мог подумать, что к этому человеку вообще применимо слово “смерть”?.. Впрочем, Анна упорно уверяла, что уж Дед-то костлявую старуху перехитрил. Примерно так же, как и её отец. Раз - и наповал. Это несчитово...

Запутанным маршрутом ходили супруги по кладбищу, переполненному плачущими, улыбающимися, выпившими и трезвыми людьми. Из-за разных оградок их то и дело окликали знакомые, приглашавшие помянуть своих близких. Кладбище в этот майский день не отпугивало. Напротив, в душах расплывалось спокойное умиротворение, ощущение не прервавшегося единения живущих и ушедших.

Скребануло по сердцу только раз - у овальной мраморной стеллы, похожей на замкнутый альпинистский карабин, где прямо на молодой травке рядом с надгробием сидел Гришка. Анна поставила в чистую банку букетик фиалок, налила воды из принесенной бутылочки, достала горсть конфет и печенюшек - ритуальное приношение. Такие приношения несли друзьям все, каждый по своему разумению. Кто цветы, кто конфеты, кто поминальные блинки, кто стопку водки. А кто-то, видимо помня пристрастие Каннибала к куреву, высыпал на могильный холмик горсть сигарет... Не иначе, как сам Гришка!

Анна обратилась было к Гришке - и будто бы споткнулась об его пустой взгляд. Глянула на мужа. Тот чуть заметно покачал головой: "Не тревожь!" Она поняла. Посидели молча, глядя на красивого лихого парня, улыбавшегося с фотографии... и ушли, тихонько притворив за собой калиточку оградки.
Гришка даже не повернулся вслед...

4.

Настроения на склоне Безымянной мало походили на кладбищенские. Оно и понятно. Народ, способный вместо буксировочной канатки использовать "левый" вертолет, привык отрываться по полной программе:

- Не,  мужики, уматно! Я трамплин нашёл, там нехило выкидывает!
- Лимон, гонишь! Куда тебе на трамплин? Ты же из ракоплуга не вылезаешь!
- Дюфа, не обижай пипла! Это у него специальная стойка: "Яйцо болит” называется!
- Может, тёлка прищемила?
- Ну, блин, и тут успел!
- А чего? Женщина моей мечты!
- Во, конь молодой! Перпетум кобиле!
- Ну что, все скатились?
- Тёлка подъезжает! Во, бля, кренделя выписывает!
- Эй, лапонька! Ноги можно и пошире!
- Шеф, заводи свой паровоз! Ещё по разику!

Надежда уже не раз пожалела, что клюнула на халявку. Подопечные оказались дремучими, упивающимися своей "крутизной". Дурацкие шуточки посыпались сразу же, как только выяснилось, что она единственная женщина в салоне вертолёта. К этому не привыкать - в секцию к Сан Кстинычу Надька тоже ходила одна с ордой пацанов. И пацаны ведь не ангелы были, нормальные советские мальчишки, со всеми обычными гадостями, матерками, приколами...

Правда, те-то на малявку сначала просто внимания не обращали. А класса с восьмого наоборот, стали наперебой ухаживать - да опять же, по-мальчишески! Выпендрится такой ухажёр у всех на глазах, чуть не до слёз доведет, вот, мол, я как с бабами! А сам у "Ручейка" после тренировки поджидает и норовит в кино зазвать...

Слава Богу, как двигатель заревел, отстали, а когда зависли над макушкой Безымянной, все из вертолета повыпрыгивали и врассыпную, с воплями... Тут Надька опять пожалела, что влезла в авантюру. "Клиенты" ничего толком не умели, а главное - ничего не боялись. Сдуру, конечно. По-хорошему, им бы не высовываться дальше лягушатника, где склон поположе и сетками ограждён. Но куда там - они же хозяева, вертолет откупили! Ей дурно стало, когда услышала, сколько заплачено: пять рублей за секунду полета! Пока до Безымянной долетели, маманина зарплата фукнулась, а может и больше...

Прошлой осенью профком скинул с себя горнолыжную секцию, в которой студентка-заочница Надежда только-только начала потихоньку наводить порядок. Образование - образованием, а если десять лет у Сан Кстиныча занималась, то это поважнее любого инфизкульта! У Сан Кстиныча такая стратегия выработана, что всяким швейцарцам и не снилась. Попробовали бы они своих чемпионов вот так, на фиге с маком тренировать!..

Только не успела она ничего особенного совершить. Единица тренера в штатном расписании исчезла вместе с этим самым расписанием. Отец денег не получал уже год, хоть и был при должности. Так что, маманина зарплата с огородом впридачу много значила в их семье...

Нетушки, ничего хорошего в таком катании нет! Тепло добралось и на эти отметки, снежный целИк набух водой. Даже Надька с трудом проворачивала под собой лыжи, всё плотнее увязавшие с каждым метром потерянной высоты. И всё это в узких прогалах между деревьями...
Надо прекращать глупости!

- Ребята, снег очень опасный! Не стоит рисковать!
- Все ништяк, лапуля! Командир, давай ещё разочек!!

5.

- Где там эти двое закопались?
- А кого нет?
- Лимона с тёлкой!
- Чем дальше в лес, тем третий лишний...
- Да брось, блин, уже не в кайф! Погода крякнула, скоро с горшка сдует! Вон как прёт из-за гребня!
-Петрович, ракетница есть? Ну-ка, пальни! Надо поторопить придурков!

Алексей Петрович, командир вертолета, молча вытащил из кабины ракетницу и зарядил красный патрон.
Вся эта затея ему не нравилась с самого начала, но куда денешься, если предлагают живые деньги?

Когда несколько лет назад обнищавшее авиапредприятие продало машину неведомой фирме с мудрёным названием, многие знатоки с жаром обсуждали, кто же там настоящий хозяин. Кого только не называли, от покойника Вани Ярыгина, до московского мэра! ЛУЖОК, действительно, прилетал пару раз на кантегирскую заимку подергать хариузков, да и землячок знаменитый наведывался. Круто они в глухомани обжились! Только летуны от таких хозяев не зажирели: машина десять месяцев в году на приколе, а на голом окладе много ли протянешь? Живётся, разве что, чуть полегче, чем корешам в "Сибаэро", но любой шабашке рады!

А эти камикадзе из Красноярска наличку не считают - уже не первый раз откупают машину на весь день. Обалдеешь, сколько просаживают! Плюс гостиница, выпивка, бабы... Благодетели, мать их!.. Только с этого мешка денег экипаж-то горсточку получит! Фирмачам отстегнуть - само собой. Попробуй не отстегни, кислород мигом перекроют! А основное придётся ухнуть за горючку. Движки старые, керосин летит, как в прорву! Да и сыпятся они уже изрядно. Всё труднее поддерживать ресурс...

Пилот вспомнил кассету с американским фильмом про всякие лыжные хулиганства. Все эти штуки на лыжах ему были малоинтересны, а вот на работу пилотов глазел в оба и от зависти облезал! Машины лёгонькие, маневренные, обзор - миллион на миллион! И, главное, на одной кассете четыре типа насчитал, на любой вкус! А у нас даже президент на таком же "Восьмом" летает! Срамота!

Да, но унести бы отсюда ноги! Похоже, замерзшее горное озерцо - единственное ровное место в окрестностях. Машину удалось посадить на крохотный пятачок льда. С двух сторон - отвесные скалы, с третьей примыкает склон, по которому эти богатые идиоты скатываются из-под самой вершины. И только на востоке остаются узкие ворота - через них заходили на посадку. В случае чего драпать можно только туда... Беда, если непогода зайдёт именно с той стороны...

Эге, а дело и вправду дрянь! Из-за западного гребня вываливает что-то совсем жуткое. Тут в мае не разберешь, то ли на грозу нарвёшься, то ли на пургу. Пора драпать, пока выход не заткнуло...

- Парни, быстро грузитесь! Взлетаем!
- Нет базара!
-  Эй, вы чего?!. А Лимон?..
- А чё тебе Лимон? Нечего по кустам тёлку валять!
- Да сгоняют за ним ещё разок. Делов-то! А щас надо когти рвать!

...Пришлось рисковать. Времени не оставалось даже на нормальный прогрев турбин. С трудом набирая высоту, вертолет скользнул к выходу из ущелья, оставляя позади накатывающийся шквал и полуторакилометровый снежный склон, утыканный кедрачом. И двух людей, не выехавших из кедровых лабиринтов...

6.

- Может, хватит на сегодня?
- Сейчас! Сначала морковку посеем. Смотри, Безымянную закрывает, как раз под дождь получится!..
- Слушай, а ведь через полчасика и нас накроет! После такой жары может здорово шарахнуть! Ты чего на горы пялишься?
- Да смотрю... Чего-то они не летят...
- Никуда не денутся! Тащи семена! Некогда по сторонам глазеть!

И правда, надо было поторапливаться. Огород удалось заполучить на самой верхотуре, куда бывалые дачники не лезли. Восемь лет боролись с целиной, выпалывали сорняки, корчевали и жгли здоровенные лиственничные пни, зато сейчас глаз радуется на этих десяти сотках. Уже и с абрикосов урожай два раза снимали. Один раз сами успели, а другой раз - какие-то “тимуровцы”.

Что плохо - это дорога. В прежние-то годы на казённом транспорте да с казённым бульдозером такие дороги махом делали! У начальства ведь тоже дачи были вперемешку с работягами, так что на нецелевое использование техники закрывали глаза. И водопровод, и электричество - всё таким же манером на дачи тянули. Считанные рубли для проформы заплатили люди, а кто и от этого увильнул...

 А сюда успели процарапать "Катерпиллером" узкую дорожку и всё, кончилась советская власть. Рынок, сэр... Поэтому и приходится держать нос по ветру - не дай Бог дождь натащит из-за горы. Тогда туши свет, машина в западне! По-первости попробовали на цепях, так чуть не загремели, когда необутый передок потащило юзом к обрыву. Больше рисковать неохота!

- Ну, слава Богу! Летят!

Из белой мути, затянувшей Безымянную, показалась черная точка. Анна и Пашка, замерев, смотрели, как точка превратилась в красный вертолет, который, вжимаясь в долину Енисея, уходил от непогоды.

7.

Анна вышла из ванной. Телевизор что-то бубнил, но слушать было некому. Паша утух, едва умяв тарелку "фрикасе" - так с чьей-то лёгкой руки они называли тушеную картошку с грибами. Она хихикнула. Всю дорогу с дачи Паша предвкушал масштабную оргию по случаю окончания сезона. Знаем мы цену этим наполеоновским планам... Все обещаете, Василий Иванович... Какие к чёрту оргии, если руки-ноги от лопаты гудят!

Утром, конечно, поспать не даст! Начнет над ухом звенеть ложечкой: “А не испить ли нам кофию, графиня?..” И ведь уболтает, змеюка! Умеет... Кто бы мог такое подумать тогда, на Карельском перешейке, где прошла их первая ночь?

Когда Паша с Капой уже за Алагиром перехватили Анкин автобус, она онемела. Залез этот рыжий чёрт в ее сердце, что называется с ногами. И драпала она из цейского лагеря потому, что испугалась самой себя и неожиданной привязанности к почти незнакомому парню. За те два часа, что лагерный ПАЗик катился по горным серпантинам, Анка, наверное с десяток раз порывалась остановить его и выпрыгнуть на дорогу. Пока, наконец, не прижала их на обочину белая “Волга”...

У Капы они прогостили дня три. Гуляли по прекрасному городу, любовались снежными вершинами, которые там видны отовсюду. Ходили в Капин театр с её дочуркой, правда только на репетиции - сезон ещё не начался. И всё время - на пионерском расстоянии. Хотя Анка для себя уже всё решила...

Ленинград, куда Паша уболтал её поехать,  поразил. Кто знает, может с любимым всякая Тмутаракань стоит Парижа, но те несколько дней до сих пор у Анны в памяти. И больше всего - Эрмитаж. Выставка Родена...

Замерев, словно от предчувствия чуда, она стояла перед “Вечной весной”. Нагота тел парня и девушки была не стыдной и не мёртвой, как у бесчисленных античных нимф и богинь этажом ниже. Анка даже протянула руку, ожидая почувствовать их живое тепло, но вовремя спохватилась. И после этого ей стало совсем невмоготу ходить с Пашей по-пионерски.

А ночевали вообще врозь, в его бывшем общежитии, где по старой памяти их приютила комендантша. Приютить-то приютила, но разврата в стенах вверенного заведения не допустила, подселив Анну к девушкам, а Пашу к парням. Не было, оказывается, у него в Питере ни кола, ни двора - только место в служебной гостинице, куда соваться вдвоем они даже не стали.

Наедине они остались только на лесной платформе в Хиитоле, когда дизель-поезд, доставивший их от Финляндского вокзала, покатил куда-то к самой финской границе. Но до Ястребиных скал, которые собрался показать ей Паша, надо было еще топать и топать. И они топали, вспоминая переход от Бурона, подход к Зарамагскому леднику, траверс... И упорно уводили разговор от того, что должно было совершиться между ними в конце этой тропы...

Анна хмыкнула. Могло ведь и не совершиться. Запросто! Когда, холодея от собственной отваги, она легла под расстёгнутый спальник рядом с Пашей, этот рыжий дурачок оробел и понёс чушь. Да так убедительно, что Анка по полной неопытности чуть было не согласилась с тем, что ничего хорошего их дальше не ждёт.

Слава Богу, всё-таки не согласилась! И ситуацию, и его - взяла в свои руки. В полном смысле слова...

А сегодняшний день прошел хорошо. С Горой простились до осени, друзей покойных проведали, посадочную кампанию отбабахали... Правда, бабки у подъезда шипели: грех, мол, в престольный праздник работать! Да чушь это собачья! Грех - бездельничать, да водку жрать... Зато успели под самый дождь: вон как за окном полощет!

Что же скребёт на душе после такого хорошего дня? Не спится ведь, хоть и уработалась не меньше мужа. И дело не только в Гришкиных больных глазах...

Надюшка не позвонила. Вот же, грымза! Окончательно вылетела из-под родительского контроля. За что боролись, называется...
Не заладилось что-то у детёныша с личной жизнью. Еще не вечер, правда, сама Анна в ее годы о замужестве и не задумывалась. И ничего - наверстала. Только времена нынче другие. Вот и поскрёбывает материнское сердце, когда видит Анна, как мурыжит дочку какой-то хмырь из Минусинска. Уж не он ли та “Леночка”, с которой дочь на Горе ночует?

Да хоть заживись ты своей личной жизнью, руки отвалятся позвонить, что ли? Не в кино ведь ходила!
Телефон? Ну, слава Богу!..
- Добрый вечер, я вас слушаю!.. Вы наверное ошиблись. Это квартира...

Продолжение здесь:http://www.proza.ru/2016/02/02/239