По первому снегу

      Стоял октябрь. Благодатные деньки выпадали всё реже, и перед грядущей зимой, с её нескончаемыми морозами и метелями, хотелось побродить по лесу с ружьём, наслаждаясь засыпающей тайгой и умиротворением природы. Как обычно, с вечера, собрал рюкзак, чтобы рано утром, не тратя времени, отправиться в путь, если конечно не помешает дождь. Но утром меня ждал сюрприз иного рода - ночью выпал снег, сантиметров 10. Очень трудно отказываться от планов, да, почти не возможно. А, и, ладно - снег, так снег. Быстро завтракаю, беру ружьё, рюкзак и в поход! Постепенно светало. Подошёл к Запасному мосту через заболоченную речку Панакачет. Кто, когда, зачем так назвал мост, сейчас знает лишь Господь Бог. Мост существовал, когда ещё я совсем мелким мальцом с отцом ездил на лошади в лес. То было время, когда химлесхоз заготавливал живицу - сосновую смолу для нужд оборонной промышленности. Мост (настил метров пятьдесят) тогда мне казался неимоверной длины, и я даже слегка уставал, пока телега, громыхая пустыми бочками и, окованными железной полосой, колёсами, тарабанила по настилу. За мостом сразу обступала тёмная, мрачная и жутковатая тайга. Но отец сидел рядом, и страхи отступали. На лесоучастке мы меняли бочки пустые на заполненные смолой и возвращались в село.
      Сейчас и лес уже не тот, и от моста остались лишь отдельные бревна и доски, слегка притопленные водой. В летнее время это водное препятствие форсировалось без проблем, но сейчас передо мной распростёрлась белоснежная целина, без малейшего намёка на "подводную тропу". Но разве меня когда-то что-то останавливало? Выбираю дрын и, нащупывая им под снегом и водой бревна и доски, медленно продвигаюсь к противоположному берегу. Конечно, речка мелкая, но кое-где глубина по пояс. Ухнуть мало приятного, но упорно "ползу".
      Плёх! Всё же нога соскользнула! Благодаря дрыну удержал равновесие, но сапогом зачерпнул под завязку. Мысли носятся в голове как бешеные тараканы. Назад уже дальше, чем вперёд, но есть риск накупаться всласть. Что делать? Ладно, иду вперёд, на берегу разведу костер и просушусь.
Надо же, как неудачно начался рейд. Продолжаю на ощупь двигаться с сапогом, заполненным водно-снежным месивом. Ну, вот и берег. Костер?.. Фигвам! Буду я время тратить на пустяки - не зима! Вылил воду из сапога, отжал носок, брючину, обулся и опять вперёд, и только вперёд!
      Небо разъяснило, солнце поднялось, вполне себе ещё ласковое, пригрело. В сапоге перестало противно хлюпать, снег на открытых местах сошёл, в затенённых - остался лежать. Преодолел ещё одну заболоченную речушку, на этот раз без приключений. Ближе к вечеру уже на обратном пути (возвращался другой дорогой через Соломенный мост, этимология названия тоже покрыта тайной) всё же развёл костер - перекусить, отдохнуть. И надо же, злые духи и тут мне напакостили!
Охотничьим ножом я неловко полоснул по левой руке. Кровь заструилась алой лентой. Никаких медикаментов, бинтов никогда не брал в лес, надеясь на всесильных, но капризных богов - Авось и Удачу. Летом-то проще, в подобных случаях использовал кровоостанавливающие травы, на мелкие ранки вообще не обращал внимания. А сейчас октябрь, какие тут травы. Господи! Да, есть же снег! Старый, дедовский, испытанный способ остановить кровь, охладив место повреждения. Сейчас мы мигом её урезоним. Я слепил снежок и приложил к ране. Он быстро напитался кровью, отбросив его, приложил следующий. Обычно такая «заморозка» помогала с одной «примочки». В этот же раз вокруг меня уже валялись десятки кровавых снежков, рука уже онемела от холода, а кровь и не «думала» останавливаться, да к тому же при малейшем движении рукой кровотечение усиливалось. Очевидно, что задет крупный кровеносный сосуд. Путь домой был не быстрый и не простой, я был не на прогулке, приближались сумерки, где-то, на дне души, противно зашевелилась паника, почуяв миг своего торжества.
      И вот, после очередной безуспешной попытки остановить кровь, меня вдруг заполнила какая-то волна необъяснимого чувства, смеси бешенства, злости, гнева и ещё чего-то неведомого, что спрятано глубоко в нашем подсознании. Непонятно кому я с холодным презрением сказал: - «Ты, как хочешь, а мне надо собираться!», и решительно начал укладывать рюкзак, не обращая внимания на боль и кровь. Каково же было моё остолбенение, когда через несколько десятков секунд, кровотечение прекратилось полностью, несмотря на то, что я активно работал кистями. Словно кто-то, где-то закрутил вентиль.
      Что это было? Как это можно объяснить? Кровь испугалась моего гнева?! Может она живая и разумная? Может быть, в состоянии аффекта, включились скрытые резервы организма?
      В пути я иногда осматривал обнажившуюся рану. Она лишь слабо сочилась сукровицей и отдавала резкой болью при неловком движении. Косачи, словно зная, что я уже не опасен для них, то и дело взлетали буквально из-под ног.
Добрался я благополучно. Матушка ждала меня, как обычно, сидя у окна, вглядываясь в даль улицы, высматривая знакомый силуэт. На столе стояла огромная тарелка моих любимых, благоухающих драников!
      Утром я удивился ещё раз, заметив, что рана уже не болит и покрылась блестящей, полупрозрачной корочкой. Практически, заживление произошло менее чем за сутки. Ни до, ни после, у меня такого быстрого заживления ран не было.
В память об этом случае, на ладони осталась едва заметная белесая полоска шрама.