Провинциальные хроники. Глава 5

               
                Г Л А В А  5
                П О Б Е Г  В  Н И К У Д А

                В душе моей,  как  в океане,
                Надежд разбитых груз  лежит.         
                М.Ю.Лермонтов

     Январь  1978 года.  Женя,  что  с тобой?  Решил  умереть?  Не  рановато ли  в 27 лет ?  А  что  случилось ?     Вроде  бы  ничего.  Просто  все  плохое  из прошлого  перешло в настоящее,  а хорошее  осталось  в прошлом…
     Взять  хотя  бы семейные  неурядицы  у  родителей. Начались  они   давным-давно.  Пора  бы  и привыкнуть.  Помнишь,  ты  еще  в армии  писал  отцу  письма  в ЛТП,  куда  его отправила  мать  в надежде  излечить  от пьянства ?
       
                1970г.
                Здравствуй  папа !
      Получил твое письмо  и сейчас же отвечаю.  Конечно, я виноват  перед тобой в том, что не писал, не побывал у тебя перед армией.  Приехать я не смог ( о причинах писала мама), а в отношении письма – этот  проступок не давал мне покоя.
      Сейчас я нашел минутку и пишу.  Служба моя началась хорошо.  Гоняют нас не особенно здорово.  Учебный отряд в расположении части, так что развернуться негде.
      Настроение бодрое.  Приятно иной раз  походить  строевым шагом.  –   Разгоняет размышления. Я уже стал активистом – редактор  «Боевого листка». День занят до предела, каждая минута на учете. Сейчас спецзанятия и вот пишу.

      Ребята у нас в основном взрослые.  Средний возраст 20-21 год.  С 52-го года немного.  И два сержанта.  8 человек с высшим образованием.   Около трети со спецсредним. И много шоферов. Привык я быстро. Как пионерский лагерь.  Только строгого режима. Сейчас  стал привыкать к количеству жратвы, а сначала не хватало.  Сначала было страшно съесть обед за каких-нибудь 10-12 минут. А теперь уже привык. И со второго яруса спрыгивать, и портянки наматывать, по лестнице бегать, все это теперь нетрудно.
      Сейчас уже потягивает что-нибудь почитать, спокойно посидеть. Пока некогда.  Правда, когда я делаю  какие-нибудь плакаты или еще что-нибудь – я отдыхаю. Но в то же время   сильнее становится  желание к духовной пище.
      Где-то в начале января придем в роты. Оденем новую форму и будем патрулировать по городу.  Вот тогда, в роте,  всё установится и буду находить время на всё.

      О Диме.  (примечание ред.: это двоюродный брат Евгения  со стороны матери. Умер от лучевого  облучения, что  было  скрыто .)
      Написано  в свидетельстве: смерть в результате  приступа острой сердечной недостаточности.
      Привезли его на машине из  Севастополя, в тот день, когда мы  приехали в Миргород.
      Рассказывал его командир, что  служил он хорошо. Стал старшиной 2-ой  статьи.
      Перед  праздником положили  его в госпиталь. Он ничего не ел, только всё пил. Похудел.  И  в гробу лежал  похудевший и страшный.
      Особенно тяжело мне было на другой день.  У его могилы.  На холме свежей земли лежала бескозырка. Димкина.  А он  смотрел с фотокарточки на обелиске.  И в двух метрах, под землей,  лежало его тело. Мы выпили  на его могиле.   И я подумал, что он уже никогда  не чокнется с нами за столом.
      На следующий день приехали тетя Нина и Лёва.

      Юру  я успел проводить в армию.  Были соседки-девчонки, Серега Голубев,  приходил Вова Мочалов и ребята из училища – Саня  Казаков,  Вовка Колесников. Провожали хорошо и весело.  А ночью, когда уже все легли спать  и разошлись,  мы с Юрой, с Серегой  Голубевым и с гитарой  отправились гулять  по  городу. Дошли до кремля, до вечного огня…
      Потом вернулись домой.  Утром провожали.  Серега взял баян, пели песни.   Посадили в автобус  и Юра укатил… в Москву,  А445, в/ч 52918-Б.  Он в школе сержантов.
      Валька Дмитриев встретился с ним в Дзержинске., его тоже направили в  Москву.

      В воскресенье  ко мне приходила мать.  Принесла  курева. А я перед этим ездил в город,  на машине в санчасть в кремле, и позвонил ей.
      Вобщем я служу дома.  Это нетрудно.
      Был в  наряде в варочном цеху.  Наелся до отвала.
                Пока все.
                Целую.  Женя.
      Жду писем.
       107 в/ч 5434-У

      
      ЛТП  не помог.  Вот  что  писала  Елена  Ивановна  в своем  дневнике.

                Май  1972г.
      Спустя год.  Что имею. Кроме его пьяной морды. Каждый день – ничего.  Дошел до того, что из дома потащил.
      Унес у ребят самые ценные вещи.  Костюм новый  Жени,  джемпер, шарф, что подарили на свадьбу Жене,  мотороллер,  ценные книги.  У меня – банки  трехлитровые, которые  так необходимы ;  всю посуду сжег,  перебил, перепортил. Как пьяный – включит и уснет, так и все пропало. Две хозяйственные сумки и т.д.
      Кошмар !  Зарплату совсем не отдает, а деда (отца своего) пенсию за один  пропивает и не кормит его. Бедный дед !  Как мне его жаль!  Кое-чего я сготовлю, чтоб не умер, так и он еще старается пожрать !
      Сам голодный,  как  «Кощей» страшный стал, «почернел», похудел !
      В общем  дальше ехать некуда.
      А  каково мне ?!
      У него пьяные мысли. Он без конца меня оскорбляет угрожает, ревнует не к чему и руки  поднимает.  Это ужасно ! 
      Так  жить нельзя. Я решила, и это  последнее предупреждение.  До  1-го июля, если  ничего не изменится,  пусть пеняет на себя.


      

     И что  в настоящее время ?      Родители  развелись.  Мать  живет отдельно со своим братом инвалидом.   Да у тебя и самого Женя,  от  попытки  создать семью  остался  только  штамп  в паспорте.
      А что  еще?  Проходная  комната  в барачной  квартире,  а в ней  кровать,  мольберт,  стол  и  платяной  шкаф  с картинами.  Одну  комнату  из двух  изолированных  занимает  отец,  беспробудно  пьющий.   Другую  занимает  недавно  женившийся  младший  брат,  сейчас  отсутствующий   вместе  с женой по  «халтуре».
     Не  в этом  дело.  Это  только  внешнее  окружение.

     Главное – внутри  себя,  в заболевшей  душе. Ужасно  осознать  никчемность своей  жизни   и чувствовать  себя  то ли  узором  на стене,  то ли  капелькой  дождя  на тростинке.  Так  ты  стал  представлять  себя  богемным  девушкам,  приглашая  их  на свидание  в  планетарий.
     Твои  картины (какие-то  несуществующие  пейзажи,  гитары,  нереальные  портреты и т.д.)   никому  не  нужны ?  Так  на то  ты и  «свободный художник»,  никто их тебе  не заказывал.
     Больше  того  –  в перерывах  между  «халтурами»   –   ты  просто  тунеядец,  отщепенец.  Картинами  не проживешь,  жизнь  поманила  и бросила…
    
     А  что  в будущем ?
     Ну  здесь  все  предопределено. Совсем  как  по  Мандельштаму :
                По  губам  меня  помажет
                Пустота,
                Строгий  кукиш  мне  покажет
                Нищета.

     Остается одно.
     Покончить   с  неудавшейся  жизнью художника,  которая  кажется  по - лермонтовски  не только     « пустой  и глупой шуткой»,  но  и  мучительно  бессмысленной.
     Вскрыть  вены,  лечь  и ждать  смерти,  пока  в квартире  никого  нет…  Через  какое-то  время  к  нему  заглянула  зачем-то  соседка  по  бараку  и  вызвала  мать  Елену  Ивановну.  Та,  недолго думая,  отправила  Женю  в психушку.  И  писала  ему  туда  письма.

                Январь  1978год
      Заболел Женя. Неврологическая  больница.
                18.01.78г.
                Женя, дорогой !
      Ты не сердись и не нервничай !  Ты себя чувствовал плохо, и сам признал себя больным и очень правильно решил пойти в больницу.  Поверь мне, поверь врачам, что все мы  хотим тебе  здоровья  –  интереса  в жизни, чтоб ты скорее поправился и жил полноценной жизнью.  У тебя пока все в твоих руках, все зависит от тебя, но ты очень ослаб, потерял силу и веру, вот поэтому ты лежишь здесь,  и тебе обязательно помогут.  Возьми себя в руки и успокойся.   
      Врач у тебя очень хорошая женщина.  Она  хочет с тобой поговорить, и ты все, все расскажи ей о себе, что тебя тревожит, мешает, чего ты хотел бы, чтоб изменить твою жизнь. Ведь ты же неустроенный в жизни, тебе не хватало силы воли, а после лечения будет все хорошо.
      Главное – спокойствие, вера, выдержка.
      Ты у меня умный.  Рисуй, читай, скажи, чего тебе принести ?  Книгу ? Чего кушать ?  Ешь все, и силы быстро будут восстанавливаться.
                Целую, обнимаю тебя,  мама.
                Привет от тети Вали, тети Нины, дяди Толи.

 
                Дорогой Женечка !
      Я пришла к тебе. 
      Как у тебя самочувствие ?  Спал ли ночь ? Поел ли чего ? Пей в термосе сок и съушь апельсины обязательно, а сначала  выпей молоко, если даже и не хочешь.
      Это сейчас для тебя самое главное, чтоб сила была. Держать тебя там не будут. Только надо взять все анализы, чтоб знать, как лечить. Ни о чем не думай, лишь о том, как поднять жизненные силы, и все вернется к тебе.  Ты перегрузился углем, я посмотрела в сарае, какую махину ты перебросал.  Потратил много сил, а не спал и не ел. Вот поэтому так случилось  – но  это  все легко  восстановят, так как врачи все знают.  Лежат все молодые и такие же ребята как ты и все поправляются.
      У нас все хорошо. Я с сестрами, дядя  Толя у себя дома живет на Звездинке.
      Целую, обнимаю.  Мама.
      Если  можешь – черкни  или подойди к окошечку.

     Больница  располагалась  недалеко от Кремля,  практически  в центре  города.  За высоким бетонным  забором  стояло  несколько  старых  построек. В деревянном  длинном  здании  еще  дореволюционной  постройки  в палате  № 7  Евгений  пробыл  два  месяца.
Мать  принесла  ему  альбомчик  для  рисования  и цветные  фломастеры.  Женя  сделал  в нем  зарисовки  зданий  больницы  и своей  палаты.  В очень  узкой комнате  с зарешеченным оконцем  вдоль  стен и в коридоре  стоят  узкие  низкие  железные  кровати.  Одна из них  его.  Мать  сделала  подпись  к этой картинке :  «Это  останется  в  памяти  надолго…»   В этом же  альбоме  осталась  и Женина  запись :

           Февраль  1978 года.   
               
         Ночь  очень тихая течет
         Укачивая  все печали
         Вчерашним  днем
         Мы то зовем
         Чего  позавчера не знали

         Во  тьме  на ощупь наугад
         Пригубливаем губ волненье
         И движемся
         И  только взгляд прошедшего
         Осуществленье

         Открыта  книга судеб
         Перед  глазами
         Тянутся  строчки
         Что было, что будет
         Грамотный
         Расставляет  точки

                Продолжение  следует .