Сквозь запах стен и круглое окно

Игра в слова, пока не более...
(Этюд)

Сижу дома, в теплом велюровом кресле и рассматриваю прибывающую осень. Передо мной, как всегда, большое круглое окно, напоминающее мне землю и космос вокруг – синие ребристые обои. Все это дизайнерские изыски моей матери. «Синие обои расслабляют тело, успокаивают ум и примиряют с духовным началом». – утверждает она. – «А отсутствие углов у окна благоприятно сказывается на внутренней энергетике дома». – то говорит уже Фэн-шуй, правда её же устами. А мне, глядя на всю эту домашнюю эзотерику, всегда чудится, будто я сам и есть вселенский разум. И откуда-то из глубины, молча, я слежу и сторожу жизнь здесь.

Западные ураганы теперь полюбили тучи на нас гонять. Слева они наступают на мою красную рябину, которая и без них ослабла в осень. Все нездорово в стихийном ознобе – в воздухе мечутся загнившие листья, палые былинки и мусор. Все вокруг заражено и отравлено: кто-то полощет портки в омуте неба – от чего по воздуху пена и грязные разводы, почва раздулась и тоже проплешинами серая, в сером налете и живые деревья, птицы, дома, камни. Темный дурман облаков иногда замедляется, а иногда прорывается слезами на ходу. Тогда он заменяет мне сердце и режет его до пресной слезы. Кажется и вправду, осень наступает именно здесь и сейчас.

За стеклом я не один. Со мною кот – член нашего заоконного общества. Тоже, нарочно, серый, но не от погоды, а от существа своей жизни. Он лежит на подоконнике и как будто помогает мне. Сомневаюсь, что он понимает что-то в этом смысле, хотя и надеюсь на это. Бока его периодически вздуваются, а уши подергиваются. Буйство стихий его не тревожит, пока шкурка лоснится в тепле. Он так и будет лежать, пока не заснет, а заснет – сделает вид, что и не спит вовсе. Но стоит прийти маме, он мигом очухается и побежит жаловаться на суровую жизнь кошачьего рода. На ненормированный график снов. На ухудшение условий труда – мышей-то в доме он всех извел, теперь его запирают в сарае на ночь. А мыши в сарае домашним теплом не разбалованы и злее до жизни, от чего и коту жить злее приходится. Много еще проблем кошачьих существует в его понимании, но мама не слушает – даст пожрать, и на том успокоятся.

В соседском огороде бегает мальчик Тарас. И хоть бы нормальный, а то носится, как угорелый, а за ним его пес – злая коричневая шкура. Похоже, он чем-то разозлил клыкастого и тот скалит на него зубы. Но тут прибегает наш Володька. Забор он не перелазит, а с нашей стороны отгоняет пса палкой. Но пес не сдается без боя. Он рычит, пускает слюну и истерически трясется. Наконец он бросается на Тараса, но Володька успевает кинуть палку и попадает по псиной морде. Коричневый недруг визжит и убегает.

Вскоре приходит мама – уставшая богиня. Я пальцем показываю маме на окно, но она не понимает меня. Она занимается обычными делами: кормит кота, убирается в доме и грустит. От чего ей грустно я не понимаю.

Прибегает соседка. Она бешено фыркает, как будто заразилась истерикой от пса.

– Ваш Володька! Да ваш Володька…! – причитает она. – Да хай вин сказится негодяй!

У мамы к истерике иммунитет – она просто молчит и говорит, что не понимает.
Соседка плюется и убегает в гневе. Но на дворе ее еще слышно.

Я, правда, и не видел всего и теперь начал маяться сомнениями. Но в моем понимании Володька правый, потому что свой. И помог ведь в спасении от зверины или, может, сам разозлил? Мысли мои начали путаться. Да и прикорнул я тогда немного.

Сон мне приснился нереальный и возбуждающий сознание. Я плаваю в океане и любуюсь красотой изумрудного царства. Дышать мне не надо, как будто я и не живой вовсе. Где-то высоко на поверхности шторм, но меня он не тревожит – там, где я, спокойно и тихо. Я плыву к стае диковинных рыб. Они манят меня своей красотой и радужной окраской. В жизни я никогда не видел такие цвета вместе. Я хочу дотронуться, чтобы проверить правдивость своих зрительных ощущений, но рыбы пугаются и в один момент кидаются. Они разевают свои пасти и я вижу сотни острых иголок, устремленных на меня. Я в ужасе разворачиваюсь и пытаюсь уплыть. Рыбы грызутся между собой, но продолжают погоню. Я чувствую нависшую опасность, так как не могу быстро плыть. Руки мои налились свинцом, сам я стал неимоверно грузный и не способный к плаванью. Из последних сил я рвусь и проникаю в спасительную пещеру. В пещере сухо и темно, а в конце чахнет желтый огонек. Я подхожу туда и вижу статую. Это статуя правосудия. Красивая женщина с повязкой на глазах и нагая. Вместо женского молока по статуе струями бежит черная пластмассовая жижа. А из открытого рта сыплются черви. Мне становится тошно, хочется кричать и я просыпаюсь.

Тем временем дома творится неразбериха. Здесь полиция и соседи. Все показывают свои знания в жизни. Кто ругает Володьку, кто желает усыпить чуму коричневую, кто жалеет ее, как любое живое создание. Все собрались теперь на собрание, чтобы вместе найти решение. А как иначе – жизнь ведь в совете лучше идет...