Озарение покаянием

      Не первый год я прихожу в храм к батюшке  с сокрушенным сердцем и слезами, исповедовать свои  тяжкие, и не очень тяжкие, грехи. Тогда мне казалось, что самым трудным было первое покаяние. Ведь ты, с большим трудом начинаешь смотреть на себя совсем по-другому, словно глядишь на чужого человека, как бы со стороны, но своими глазами, и поэтому стараешься делать анализ свой почти  беспристрастным. И что ж? Пред тобой восстает совсем не тот душевный и любимый сам собою и другими  - добрый, умный и хороший человек, которым ты всегда себя считала. Ты начинаешь вспоминать все дурные проступки с тех давних, еще детских лет, которыми ты огорчала любимую твою маму, друзей, соседей. 

      Затем, как бы, поднимаясь по лестнице, ступенька за ступенькой, добираешься до текущего момента твоей жизни. И – О УЖАС?  Становится страшно от того, сколько горя, позора и просто неприятностей ты принесла за свою, не так уж и длинную жизнь, твоим близким и тем, кто был в эти годы рядом с тобой. Список твоих грехов заполняет одну, другую страницу и ты понимаешь, что это только те, которые были на верху твоей памяти. А сколько их, на самом деле ты совершила за свою жизнь? Память твоя, будто жалея, не открывает всего, совершенного тобою, а только приоткрывает щелку огромного сундука, в котором слежались от времени все твои  мерзости. Память – избирательна. Она дает тебе отсрочку, постепенно открывается тебе. Для того  чтобы ты не ПАЛА  духом, не ПОТЕРЯЛА надежду на изменение к лучшему, ПОВЕРИЛА в то, что Бог Милосерден и Великодушен и примет тебя, только ты должна честно посмотреть на свою прошлую жизнь, покаяться в своих грехах и предать всю себя на волю Всевышнего.
 
       По ВЕРЕ да будет Вам!

       Но я ошибалась!  Самым тяжелым и страшным покаянием у меня было последнее, недавно мною осознанное.  И, когда батюшка прочитал мой листок, заполненный большим перечнем моих проступков и грехов, то внимательно посмотрев мне в глаза, спросил, о том, кто меня надоумил на это, и я сказала: - «игумен Никон (Воробьев)». Но все,  по порядку…

       Есть у меня сестра-подруга-помощница и много-много еще, что можно про нее сказать – просто дорогой мне человек. Она поддержала меня в страшную пору моей жизни, когда я уже не надеялась на дальнейшую жизнь и на мир в семье и с детьми – все покатилось тогда под откос.  И вот, что важно, я заметила, что в такие переломные моменты жизни, когда ты считаешь - «все – конец», приходит помощь Божья.  Она может проявиться по-разному. Через людей, находящихся рядом, мыслями, вдруг пришедшими в голову,  сравнением своего несчастья с несчастьем другого и т.д.  Мне тогда помогали многие, которые пересеклись  со мной в то страшное время, и я  убедилась, что люди становятся добрее, милосерднее в скорби и несчастье. Скорбь, оказывается великий дар Божий, с помощью которого человек видит себя настоящим, не притворным, не старается понравиться кому-то, чтобы казаться лучше.

       Сколько тихих душевных разговоров,  нежных и добрых слов сказано было, вселяющих надежду, что еще можно, успеть, что-то исправить в своей жизни, только надо самой стать чистой, доброй и не осуждающей никого, человеком.  И так постепенно, по малюююсеньким шажкам, я стала изменять себя.
 
       Боже! Как же это трудно!  Я всегда осуждала близких, родных и дальних, прохожих и молодежь. Ну, как же, они могут так себя вести, говорить, одеваться? Ведь в жизни я привыкла всегда быть правой, надеяться только на себя, отметать все, что мне мешало добиться своего, не очень задумываясь о том, как это отзовется на других.  Главное – это мое Я!
 
       И все это надо вымести из своей жизни «поганой метлой».  А главное – простить всем все! Обиды и унижения, критику и замечания,  заслуженные и не заслуженные, что особенно обидно.  Все, что ты удосужилась заработать  за свою жизнь. А они, ой как больно, хлещут по родному САМОЛЮБИЮ!

       Так вот,  подарила мне моя подруженька  книгу (письма) игумена Никона (Воробьева) «Нам оставлено покаяние». И подарила не просто так, а после моей фразы о том, что мне очень трудно идти на исповедь в очередной раз, потому, что у меня, вроде бы, и грехов особенных не осталось, а новых я стараюсь не делать. Вроде, я уже стала хорошей и чистой. Так вот, книга мне пришлась по душе  и в тревожные моменты я обращалась к ней, как к утешительной беседе с добрым и мудрым другом.  Особенно, она мне помогала в бессонные ночи, когда в голове моей роились всякие невеселые мысли. Открыв ее, наугад, и прочитав несколько писем, она приводила меня в умиротворение и я, отложив ее в изголовье, тихо засыпала. Никакие тревоги и заботы меня уже не смущали.  Так я училась у отца Никона жить мирно, всех прощать и просить у Бога прощения за свои грехи. Что-то он мне подсказывал, чему-то я у него научилась, потому как,  я этого просто и не знала.  И была моя душа спокойна и тиха, пока я не наткнулась на 110-ое его письмо к  женщине, которая была горделива и заносчива, что видно было по ответу на письмо отца Никона. 

       Меня, словно плотину, прорвало. Я вдруг увидела себя на месте той женщины, как будто не к ней, а ко мне писались слова этого письма. И он меня учил правилам ПОКАЯНИЯ.
 
       А писал он вот что: « 2. Молись словами мытаря или Иисусовой, припоминая от юности все грехи не только делом, но и словом, и мыслями, и настроениями; если какой грех процарапает совесть, то остановись на нем и проси прощения до тех пор, пока почувствуешь, что Господь простил. Сердце подскажет это. Запиши все такие грехи, чтобы потом на исповеди не забыть их».
 
       И вот, прочтя это, я начала вспоминать всех тех, кого обижала, обманывала или, просто, не любила. Пишу у себя в листке имя и фамилию и всплывает в моем сознании все, что я к этому человеку испытывала и, что совершала.  У меня в моей жизни никогда не было врагов. Мне казалось, что все кто меня окружает, прекрасно ко мне относятся и даже любят. Но были и  люди, к которым я относилось  с предубеждением. И я начала отсчет таких людей. 

       Боже мой!  Их я насчитала десятка два. И я уверена, что это еще не весь список! Восстанавливая всю цепочку отношений с каждым человеком из этого списка, я вносила в листок напротив его имени все свои поступки, колкие замечания, мысли, просто грубость и хамство к нему, с моей стороны и др. и т.д. и т.п.

       И перед моими глазами, во всей красе,  появилось – МОЕ  настоящее ЯЯЯЯЯЯ!  Это было, как гром с ясного неба. Я – такая хорошая, правильная, душевная и заботливая. Первая всегда приходившая на помощь товарищам, не щадившая себя для работы, друзей, семьи, детей – и совершала в жизни такие поступки и мысли, которых я даже не замечала. А если замечала, то считала, что это возмездие за их нехорошисть... Так им и надо! Судила их своим «праведным» судом!
       
      
       К горлу подступил ком. Слезы градом лились из моих глаз, я задыхалась от ужаса, родившегося во мне. Я умоляла Господа простить меня за то, что брала на себя ЕГО право судить.  Горе и стыд от сознания содеянного,  превратили меня в ничто. Слезы раскаяния застилали мои глаза и, даже сейчас, когда я пишу эти строки,  у меня перехватывает дыхание и опять слезы стоят в уголках глаз, готовые пролиться ручьями. 

       Рыдания в голос, душевная боль и угрызения совести – вот что владело мной тогда.  Я молила Бога о милости и прощении.  Ничего и никого не существовало вокруг  - только Бог и я в слезах и мольбах.