О православных кладбищах. Где хоронить Ульянова

«Радио Радонеж», Москва.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, февраль 2016.


Видимо, давно следовало бы обратиться к теме православных кладбищ. Да все как-то не получалось, хотя тут большой исторический материал, подлежащий восстановлению, оживлению, приведению нормальное состояние. Последнее время, как вы знаете, пошли разговоры о закрытии мавзолея и погребении лежащего там Ульянова (Ленина) по его якобы имевшему место завещанию на православном Волковом кладбище Санкт-Петербурга. Правда, само завещание ставится последнее время под сомнение. И вот это уже не должно остаться вне нашего внимания, ибо совершенно непонятно, почему кто угодно может принимать решение о погребении кого угодно на православном кладбище — хоть новоиспеченный петербургский «мэр», хоть верховный совет. Несомненно, они — наша высшая власть, к которой мы, как и подобает христианам, должны относиться с максимальным почтением, но это все-таки наши кладбища, а не их.

Давайте обратимся к истории. С одной стороны, первые христиане относились к своей кончине довольно пренебрежительно в материальном смысле слова. То был переход в иную жизнь. Тогда почти все христиане были герои. Принять крещение означало избрать путь мученика. Конечно, мучениками становилось меньшинство, но каждый имел эту возможность, самую реальную. И потому почти каждый христианин был готов умереть на арене, разорванный дикими зверьми, готов был умереть под забором с голода, лишенный средств к существованию в языческое гонение, или в темнице. Где уж тут христианское погребение.

И совсем другим было отношение христианина не к своему погребению, а к погребению собрата. Если мы посмотрим первоисточники даже III века, то увидим, что могильщик — это низший церковный чин, такой же, как иподьякон, чтец, певец. Могильщики (точный перевод с греческого: погребающий) не просто люди. Их посвящал в могильщики местный епископ. И кому ни попадя не полагалось касаться погребений. Несомненно, то была почетная должность, ибо любое церковное служение было почетно. Обратим внимание также на то, что на надгробиях многие раннехристианские общины совершали поминальные трапезы с соответствующим богослужением, из которого родился современный, всем нам хорошо известный чин панихиды. Теперь на христианском кладбище обязательно совершаются молебствия в память всех усопших, заупокойные службы. Твое имя будет забыто, но за тебя все равно будут молиться, потому что будут молиться за всех, почивающих в этой земле.

Если мы пробежимся по столетиям Средневековья, то увидим, что кладбища всегда были в ведении местного епископа, часто храма или монастыря. И каждая конфессия имела свои кладбища. Бывало, что в крупнейших городах того мира жили христиане, мусульмане, иудеи. Они не хоронили вместе своих покойников. Каждая конфессия, каждая община обязательно имела свой некрополь, свое кладбище.

А за кого может молиться общецерковно та или иная община? Один христианин в индивидуальной молитве может молиться за кого угодно. Это даже очень благочестиво, если смелости хватит. Были христианские подвижники, которые молились не только за злодеев, гонителей, но даже за злых демонов. Были молившиеся за бесов. Но то был их подвиг. Церковно же мы молимся только за членов церкви.

Христиане часто стремились быть погребенными в монастырях. Обратимся, например, к Псково-Печерскому монастырю. В его знаменитых пещерах много погребено не монахов, а мирян, которые заслужили такое погребение. Они много вкладывали в монастырь или отличились благочестивой жизнью, и тогда монастырь сам брал их к себе. Иногда монастырь подбирал незаконно обиженного, выкинутого покойника, подбирал оклеветанного вельможу, воина, даже государя. Троице-Сергиев монастырь подобрал семью Годуновых, в том числе царя Бориса Федоровича, которых выбросили из их кремлевского места погребения. Их гробница так и сохраняется до сих пор близ Успенского собора лавры.

Христианам было совсем небезразлично, кого помещали в то или иное захоронение. На кладбище лежали только братья и сестры. Были захоронения в подклетах. У римо-католиков это чрезвычайно распространено. Под церквами они многие века устраивали крипты, то есть камеры для погребения. Греки того не признавали. Русские одно время хоронили своих в полу храма, но когда греки указали, что того делать не положено, тоже начали хоронить в подцерковье, в подклете церкви. И то тоже понятно, ибо тогда на усопшего распространяется заупокойная ектенья, произносимая дьяконом за каждой литургией. Он молится «за зде лежащих», значит, он молится и за него, лежащего здесь под сенью этого храма.

Но повторяю еще раз, никто и никогда не сомневался, что церковь может совокупно молиться за своих членов. Поступить иначе значило бы прегрешить против главы церкви, который есть сам Иисус Христос.

А каковы юридические документы? Ну, о том, что могильщик был церковным чином, я уже сказал. Есть относительно недавний Приходской устав 1918 года, утвержденный Поместным собором 1917-18 годов. К нормам этого собора мы сейчас все стремимся во главе с нашим первоиерархом, патриархом Алексием по его слову. Это — закономерное стремление к восстановлению канонических норм жизни церкви. Так вот, приходской устав указывает, что приход, кроме всего прочего, опекает кладбища на территории прихода, кладбища находятся в его ведении и в его владении. Если православное кладбище не находится в ведении прихода, мы наносим обиду нашим усопшим, это такое же ограбление церкви, как ограбление ее храмов!

Видимо, настало время требовать возврата кладбищ. Иначе нам найдут еще кого-нибудь положить в освященную землю вместе с блаженно усопшими, может быть, праведниками, может быть, святыми, может быть, мучениками, которые были убиты за последние 70 лет по распоряжению того же самого Ульянова (Ленина).

А ведь он же крещен был, возразили мне однажды. Да, конечно, но он еще в детстве отпал от церкви. Перечитайте «Воспоминания родных о В. И. Ленине». И вся ненависть его к христианству и Христу станет явной. Он устранил свое крещение фактом отпадения и более не возвратился. Это демоническая и демонизированная личность. И в православной земле Ульянову места нету.

Ну и напоследок один пример. Когда был убит в 1606 году первый самозванец или Лжедмитрий I, его повесили на позор, а потом труп сожгли и пепел развеяли выстрелом из пушки в польскую сторону, символически. Ну, знаете, страшно говорить такие вещи, ведь посмертный суд принадлежит одному Господу. Но если сравнить жизнеописания, то на фоне Ульянова первый самозванец был очень и очень приличным человеком. Я даже мог бы с ним и чайку попить, и побеседовать о государственных проблемах. И потому христианское погребение Ульянова было бы глубочайшей несправедливостью к убитому в начале XVII века самозванцу.