Верочка

Жизнь, она так коротка. В молодости об этом не задумываешься. И только с годами приходит понимание быстротечности жизни.
В свой приезд из Израиля, окончательный свой приезд, я была буквально огорошена сообщением о том, что Верочка умерла. Никогда не думала, что это будет вот так... Впрочем, тогда я вообще не думала о смерти. Но даже если и думала, ведь все мы хоть чуть-чуть думаем о ней, о тётке в чёрном с косой, то никак не могла даже предположить, что всё будет так неожиданно, необычно, непредсказуемо, нелепо… Да, именно нелепо. Смерть – она нелепа. Она вообще никак не вяжется с жизнью, миром, солнцем, дождём, счастьем… Она – нелепа.
Верочка жаловалась на головную боль. Ну что в этом такого? У каждого человека хоть раз в жизни болела голова. Болит и болит. Ничего особенного. Поболит и перестанет. Не перестала.
Верочка работала в школе искусств, преподавала, работала тапёром. Всегда и везде искала подработку, потому что одной воспитывать двоих детей ох как не сладко. Её приглашали играть на свадьбах, похоронах, на детских праздниках и просто на домашних вечеринках. Она никогда не отказывала, лишь бы подзаработать. За сына ежемесячно надо было платить в музыкальной, да и за дочку в танцевальном. Обеды платные в школе, худо-бедно одеть их так, чтобы перед людьми не стыдно было. На себя обычно денег не хватало, но ничего, и без лишних шмоток прожить можно. Так и крутилась.
 А тут как на грех резкая головная боль. Думала, что пройдёт, но лекарства не помогали. Цитрамон да анальгин – вот те лекарства, которые есть в каждой аптечке. Толку от них не было никакого. И когда неожиданно прямо на занятии она упала в обморок, вот тогда-то и надо было бить тревогу, вызвали «скорую помощь», которая, естественно, незамедлительно приехала, врачи вкололи обезболивающее и, не обнаружив ничего особенного, спокойно уехали, оставив женщину приходить в себя после уколов в кабинете медсестры. Верочка в себя пришла, боль немного утихла, и тихонько пошла себе домой. А что ещё делать? Как ещё «бить тревогу»?
Дома, когда, превозмогая невероятную головную боль, она стояла у плиты и готовила ужин для всей семьи, упала, потеряв сознание. Больше Верочка в себя не приходила. Она впала в кому, из которой врачи вывести её так и не смогли. Через две недели она умерла. Только после вскрытия выяснилось, что у Верочки был тромб, который, при правильной диагностике, можно было удалить.
Это была первая смерть близкого человека, которая так шарахнула по всем нам, что очень долго мы не могли оправиться. Верочка действительно была каждому из нас очень близким человеком даже несмотря на то, что в последнее время встречались мы не часто.
Мы учились в одном классе. Пухленькая очаровательная девочка всегда серьёзная, внимательная и постоянно занятая какими-то важными делами. Учились тогда в школе продлённого дня, то есть практически всё время находились в школе: утром – завтрак и уроки, потом – обед, прогулка в лес, полдник и выполнение домашнего задания. Вечером, часов в шесть, мы расходились по домам. Верочка никогда не ходила с нами на прогулку и никогда не оставалась на выполнение домашнего задания. Она уходила в музыкальную школу, которая тянула нас к себе своей таинственностью, даже какой-то зачарованностью, хотелось хоть разочек попасть в этот волшебный и такой недосягаемый мир, но что это за место и почему оно - такая важная часть в Верочкиной жизни, мы не знали и, если говорить честно, не особенно задумывались.
Впрочем, двери этого таинственного мира скоро открылись и для меня, но это совсем другая история.
И вот однажды Вера, строго окинув всех взглядом своих тёмных прекрасных глаз, попросила шестерых подойти в пионерскую комнату. Ничего не понимая, мы повиновались. В пионерской стояло старенькое, но хорошо настроенное пианино. Каждую из девочек Верочка попросила спеть. Так был организован ансамбль, получивший позднее название «Ровесник». Наш ансамбль – семь человек, это Люда Герасимова, Зоя Бугакова и я – первые голоса, Надя Пивоварова, Наташа Кибардина и Надя Воробьёва – вторые голоса. Теперь всё свободное время мы были объединены общей идеей. «Музыка нас связала, тайною нашей стала…». Впрочем, какая тайна? Ни от кого мы не скрывались, не прятались. Нам было очень интересно вместе, нет, даже не вместе, а с Верочкой, потому что именно она стала тем связующим материалом, который так плотно, на всю жизнь, нас объединил.
Первый праздник, который принёс нам известность – праздник, посвящённый юбилею А.С. Пушкина. Мы занимали призовые места на районных, городских и республиканских концертах. Пожалуй, мы - первые из вокальных ансамблей того времени, кто стал не просто петь, а превращать каждую песню в маленький спектакль с движениями, с игровыми моментами. Это было необычно, ново, свежо.
Ансамблем мы ездили во Всесоюзный пионерский лагерь «Орлёнок», что на берегу Чёрного моря возле Туапсе в самую середину лета – на двадцать четыре незабываемых июльских дня. Именно ансамблем выступали в Москве на Центральном телевидении в одной из молодёжных программ с песнями, которые так нравились нашим зрителям. В одной передаче с нами пел и малоизвестный тогда, но подающий большие надежды Лев Лещенко. Записи наших песен и сейчас ещё хранятся в архивах на местном радио и телевидении.
Теперь уже мы стали легендой, и всё это благодаря скромной и очень талантливой девочке – Вере Соболевой, которая так рано, так непозволительно рано ушла из жизни…
Она лежала в гробу такая аккуратная в белом повязанном платочке, такая живая, казалось, вот сейчас откроет глаза и скажет: «Девочки, ну, что же вы, давайте со второго куплета, и…». Нет, смириться с такими потерями невозможно…
А люди шли, шли и шли, казалось, весь город собрался, чтобы проститься с этой милой женщиной, которую, как оказалось, знали не только у нас, но и во многих городах республики. И люди ехали из сёл и деревень, из городов и населённых пунктов, чтобы отдать дань памяти прекрасному музыканту, замечательному педагогу и просто хорошему человеку.