Полёт в астрале

     Анна сидела перед швейной машинкой и готовила приданое для дочки. Причин для
грусти не было, но ей  глаза постоянно застилали слёзы и капали на руки.

      - Как хорошо мы жили втроём, когда Оленька была маленькой, – думала она,– в своём доме с садом. Наш городок – районный центр – тихий, соседи хорошие, муж
зарабатывал достаточно, я вела хозяйство, а Оленька училась в школе.

     Оля была единственной дочерью у родителей, и Анна души в ней не чаяла. Её
беспокойство началось пять лет назад, когда Ольга уехала в другой город и поступила в университет. И хотя город был недалеко, и дочь по воскресеньям приезжала домой, Анна отдыхала душой только летом за время её каникул. Однажды Оля приехала домой со своим однокурсником и представила его родителям как своего жениха. Однокурсник, как положено, попросил руки их дочери и получил согласие обоих. Теперь нужно было готовиться к свадьбе, которая намечалась на конец июля. Анна с мужем ездили в город познакомиться с родителями жениха, и были встречены приветливо. Договорились о расходах, купили Ольге свадебный наряд и уехали домой. Всё складывалось очень хорошо, только у Анны на душе скребли кошки. Муж и соседи, как могли, успокаивали её: говорили, что и парень попался хороший, и его родители Ольгу полюбили – всё равно у Анны глаза постоянно были на мокром месте.

      - Теперь Оленька навсегда от нас уедет, – думала Анна, сидя за швейной

машинкой, – и будем мы жить, как два бобыля.

      - Её мысли прервал телефонный звонок. Звонила Ольга – она защитила диплом и завтра приедет домой.

      -Ты одна приедешь-  спросила мать – или…

      - Одна, одна, мама, - я очень устала, две ночи совсем не спала, а у Серёжи дел много, – торопливо ответила Ольга.

      - Ну, слава Богу, – вырвалось у Анны. – Конечно, отдохни, доченька.
     Анна положила трубку и подошла к окну.

 На улице бушевала непогода: холодный ветер почти до земли клонил молодые деревца, дождь стучал по стёклам окон, косматые тучи низко нависли над землёй.

      - Хоть бы к завтрашнему дню разведрилось, – подумала она.

     Пришёл с работы продрогший муж.

      - Эка стихия разыгралась, – произнёс он, отряхиваясь в прихожей.

      - А завтра Оленька приезжает, – сообщила Анна, и торжествующе добавила – Одна!
      - Да что с тобой?! – возмутился муж – Счастья для дочери не хочешь что ли?

Вспомни себя в молодости.

      - Сама знаю, что неправа, а сердце болит, видимо, беду чует.
     - Типун тебе на язык, – окончательно рассердился муж, – давай ужинать и спать, так время быстрее пройдёт.

     На другой день приехала Ольга, вся продрогшая и промокшая от дождя.
      - Оленька! В такую погоду и в лёгком платье, - воскликнула Анна, увидев её на пороге дома.
      - Мама, когда я выезжала, в городе было тепло, зато в автобусе продрогла до костей, да пока шла до дома, дождём намыло. Теперь вот горло болит.

      - Сейчас я тебя горячим молоком с мёдом напою, - хлопотала на кухне Анна, - и горчичник обратной стороной к горлу приложим, чтобы он не щипал кожу, а грел.

     Когда Ольга выпила молоко, мать приложила ей горчичник от подбородка до груди, уложила в постель и укрыла ватным одеялом.

      - Вот теперь отдыхай и отогревайся, – сказала она.
      - Мама, я две ночи не спала, если засну, не буди, пожалуйста, – попросила

Ольга.
     - Да и я сейчас прилягу на часок, под дождик хорошо дремлется, – сказала Анна и ушла в свою спальню.

     Ольга нежилась под одеялом, горло слегка пощипывал горчичник, всё тело охватило приятное тепло, она расслабилась вся, от головы до кончиков пальцев, и, как только задремала, тут же оказалась под потолком и с удивлением смотрела на себя, лежащую под одеялом.

      -Как интересно, – подумала девушка, – и полетела вверх, сквозь крышу дома.
    
     Ольга поднималась всё выше и выше к облакам. Оказывается, они вблизи похожи на вату. Вот она уже над облаками, земли не видно, только необыкновенной красоты
белоснежное море колышется внизу, а над головой ярко светит солнце. И вот уже солнце не светит, а небо – тёмно-синее, почти чёрное, и вокруг пульсируют звёзды, испуская, тусклый свет. Яркими мячиками видны планеты. Ольга узнала среди них Сатурн, окружённый переливающимися разноцветными кольцами.

     - Какая красота, – думала она, – напрасно говорят, что в космосе холодно, здесь так тепло и приятно, а дышится легко и свободно.

     Ольга летела всё дальше и дальше, наслаждаясь полётом. Она была совсем нагая, и только зелёная дымка прозрачного шарфа вилась вокруг её тела. Вдали девушка видела крупную планету, яркую и блестящую, и ей очень хотелось долететь до неё.

     Она продолжала полёт, время исчезло, осталась только неповторимая красота
вокруг, блаженство, умиротворение и не испытанный ранее душевный покой.

     Анна проснулась уже вечером. Дождь прекратился, и летнее солнце уже клонилось к закату.

      - Да что же я как заспалась, – воскликнула она, – муж скоро с работы придёт, а у меня ужин ещё не готов.

     Анна быстро прошла на кухню, по пути заглянув на Ольгу. Та лежала в той же позе на спине, укутанная одеялом.

      - Устала, бедняжка, – подумала Анна, – пусть поспит, пока я готовлю ужин, не буду её тревожить.

     Пришедший с работы муж, не раздеваясь, спросил:

     - Где Ольга? Что-то тревожно мне сегодня, – добавил он. – Как она доехала? Всё думал – не случилось ли чего.

     - Простудилась она в дороге да не спала две ночи, к дипломной работе готовилась, теперь спит, не буди её пока. Вот приготовлю ужин, тогда разбудим.

     И вот настало время ужина. Анна подошла к Ольге и начала осторожно её будить.

Вдруг страшный, душераздирающий крик огласил дом и проник в соседние дома. Это

кричала Анна, склонившись над дочерью и вцепившись руками себе в волосы. Подскочил муж, обхватил Анну руками, вглядываясь в дочь. Волосы зашевелились у него на голове:

Ольга была мертва, мраморная бледность покрыла её, черты лица заострились.

     Анна не переставала кричать, пытаясь вырваться из объятий мужа. На крик сбежались соседи, кто-то вызвал скорую помощь, соседка прикладывала к носу Ольги
зеркальце – оно даже не замутилось.

      Господи, беда-то какая, – запричитали женщины, – единственная дочь, и накануне свадьбы…

     С сигнальной сиреной приехала «скорая». Врач, уже пожилой мужчина, тщательно осмотрел Ольгу и констатировал смерть.

     - Смерть наступила больше двух часов , – сказал он, – необходимо вскрытие.
     И тут Анна, как тигрица, вцепилась врачу в грудь.

     - Не дам её резать, – кричала она, – моя дочь жива! Она проснётся!

     - Не надо вскрывать её доктор, - поддержали соседи Анну – эта девушка через месяц замуж бы вышла, если бы это не случилось, пусть уж нетронутой и в землю пойдёт.

     - Вы понимаете, я иду на нарушение закона, и мне нужна расписка о вашем отказе от вскрытия, подписанная одним из родителей, – доказывал врач.

     Расписка тотчас же была написана, подписана отцом Ольги и вручена в обмен на свидетельство о смерти. Врач сделал Анне инъекцию успокоительного средства и вышел из дома. Как только врач уехал, соседи начали хлопоты о похоронах. От ритуала омовения и одевания покойной Анну удалили в другую комнату, и она, одурманенная наркотиком, без конца повторяла:

     - Жива Оленька, жива, она проснётся сейчас. Просыпайся, Оленька, ужинать пора, папа уже с работы пришёл.

     - Умом тронулась Аннушка, – горевали соседки.

     Пока женщины мыли и одевали покойницу, мужчины привезли гроб, обитый белым

атласом с чёрной рюшкой по краям. Когда Ольгу клали в гроб, отец привёл Анну.

     - Посмотри, как она застыла, как деревянная стала. Разве живые могут так
застыть- Нет, умерла наша Оленька, – сказал он и горько заплакал.

Ольга лежала в гробу, как живая, одетая в свадебный наряд. Анна припала к ней на
грудь, повторяя – проснись, Оленька, проснись…

     -Вот, замуж собиралась, а оказалась Христовой невестой, – произнесла одна из соседок. - Нам кому-то придётся с ними ночевать: отец-то в ступоре, а мать, как видно, помешалась.

     Утром по телеграмме приехали жених с родителями и друзьями и близкие подруги
Ольги. На другой день в час дня хоронили Ольгу. Гроб был поставлен в кузов грузового автомобиля с открытыми бортами. Автомобиль медленно ехал, а провожающие шли следом за ним. Анна идти не могла и ехала в кузове рядом с гробом, обхватив руками труп дочери.

Отца пришлось посадить в кабину – он тоже не мог идти. Когда пришла пора закрыть гроб и опустить его в могилу, Анну пришлось силой оттащить от него, а она вырывалась, и кричала, чтобы не закапывали в землю её живую дочь. Многим женщинам становилось плохо от этой душераздирающей сцены.

На поминках все были удручены, и многих посетило чувство вины, как будто и в самом деле убили молодую девушку.

     Вот уже минуло три дня после похорон, и каждый день Анна проводила на могиле дочери, припав ухом к земле и надеясь услышать голос Ольги. Только вечером, уводимая с кладбища соседями, ложась в постель, она проваливалась в тяжёлый сон без сновидений.

          Ольга продолжала полёт к влекущей её звезде, как вдруг тревожное чувство кольнуло её прямо в сердце - А где же Земля?

Она обернулась через левое плечо и вдалеке увидела Землю величиной с футбольный мяч. Она светилась голубым светом, и на ней были видны еле заметные контуры северной и южной Америки.

- Ой, как далеко я залетела, – подумала Ольга, – могу и не вернуться. Ну её, эту

планету, я возвращаюсь!

     И только она это подумала, как оказалась в своём теле. Её окружал беспросветный мрак. Ольга попыталась развести руки и наткнулась на деревянные стены, плотно обступившие её, подняла руку вверх и наткнулась на низкий потолок. Леденящий ужас охватил её: она поняла, что находится в гробу глубоко под землёй.

     - Мама! – пронзительно закричала Ольга.
    
     Анна вздрогнула и проснулась от крика «Мама»! – это был голос Ольги.

      - Хоть голос её во сне мне приснился, – подумала Анна, и дремота вновь охватила её.

     Уже на рассвете Анна, ещё не вполне проснувшись, открыла глаза и вновь услышала отчаянный крик:

     - Мама-а! Мне душно!

     Анна молнией метнулась в сарай, схватила лопату и бегом помчалась на кладбище. Она сознательно не позвала на помощь, опасаясь, что её свяжут и возвратят домой. Теперь несчастная мать уже не сомневалась, что её дочь проснулась в могиле. Прибежав на место, Анна раскидала венки и начала копать землю ещё не успевшую стать плотной.

     Ольга от ужаса была на грани безумия, однако инстинкт самосохранения заставил её лежать и не двигаться, чтобы экономить воздух. Она уже жалела о том, что сорвала с головы фату и пыталась ей обмахиваться, как веером. Становилось душно, и ужас снова охватил её.

     - Мама-а! Мне душно! – в отчаянии крикнула она.

Дышать становилось всё труднее, перед глазами засветились красные пятна, сознание уплывало…И тут она услышала звуки, идущие сверху, как будто кто-то копал над ней землю. Собрав последние силы, Ольга крикнула как можно громче:

«МАМА-а!-а»! и потеряла сознание.

     Анна копала так быстро, как только могла. Надежда спасти дочь удесятерила её силы, за какие-то десять минут она углубилась уже по пояс. И тут её заметил проходящий мимо мужчина.
 
     - Ты что тут делаешь, дорогая? – спросил он.
     - У меня дочь в могиле ожила, – торопливо ответила Анна, продолжая копать.
     - Да ну-у, – недоверчиво протянул мужчина, прикладывая ухо к земле выкопанной ямы.

     Как раз в это время раздался последний крик Ольги, прежде, чем она потеряла
сознание.

     - И впрямь кто-то кричит, – изумлённо произнёс он, – Дай-ка мне лопату, быстрее дело пойдёт.

     И он принялся копать изо всех сил. Вскоре показался гроб, оставалось только
поднять его на поверхность. Около них уже собралась небольшая толпа людей. Общими усилиями извлекли из могилы гроб, открыли его и ахнули. Ужасная картина предстала перед ними: в гробу лежала посиневшая Ольга, её лицо исказила гримаса ужаса, почерневшие губы были широко открыты, её рука с посиневшими ногтями сжимала сорванную с головы фату. Анна бросилась было к дочери, но её оттащили, Ольгу быстро вынули из гроба и положили на землю. Кто-то нажимал ей на грудную клетку, делали искусственное дыхание. Приехала карета скорой помощи, видимо, её вызвали её по мобильному телефону. Ольгу быстро погрузили на носилки и увезли под вой сирены. Анна без сил сидела на земле и молчала. В это время прибежал с работы муж, пытаясь поднять Анну с земли, но она как будто окаменела. Спасибо, что рядом оказался их знакомый шофёр на собственной машине. они вдвоём усадили Анну в салон машины и помчались в больницу, куда увезли Ольгу. В приёмном покое больницы им сказали, что Ольге сделали всё, что нужно, и ей уже стало лучше, но в сознание она пока ещё не пришла, что есть надежда на её выздоровление, но видеть её пока нельзя, поскольку она находится в реанимационном отделении, а туда родственникам вход воспрещён.

     Через два дня Ольгу перевели в неврологическое отделение и разрешили посетить её близким родственникам. К ней пришли родители и жених. Решили заходить в её палату по одному. Первой вошла Анна. Увидев дочь, сидящую на кровати, она не могла сдержать слёз, несмотря на запрещение врача – мочить глаза в присутствии больной.

      - Доченька моя, не чаяла я тебя живой увидеть, - прошептала Анна, обнимая её. - Слава Богу, всё обошлось.

      - Мама, какая ты стала, - удивилась Ольга, - вся седая, даже не узнать тебя: раньше ни одного седого волоска не было.

      - У тебя, дочка тоже седая прядка появилась, но она тебе очень идёт.

     Поговорив немного, Анна вышла из палаты, и тут же поочерёдно Ольгу навестили отец и жених.

     Пребывание под землёй в закрытом гробу не прошло для Ольги бесследно. По ночам ей снились кошмары, от малейшего стука она вздрагивала и вообще находилась на грани нервного срыва. Короче, она нуждалась в психологической помощи.
 
     Через неделю Ольгу выписали из больницы домой с рекомендацией посетить
парапсихолога и дали направление в Москву. Не откладывая, они с Анной отправились в столицу. Специалист внимательно выслушал и осмотрел Ольгу.

     Ваша дочь совершенно здорова, – сказал он Анне, – но у неё есть склонность к экстрасенсорной чувствительности. Переутомление и простуда ослабили её организм, а горчичник на область щитовидной железы активизировал чакру, которая ведает выходом астрального тела. Она согрелась, расслабилась и задремала, вот и сложились все условия для выхода души из тела, и Ваша дочь впала в летаргический сон, который очень трудно отличить от смерти.

      - Доктор, у неё через две недели свадьба, может отложить? - спросила Анна, - Не было бы хуже.

      - Наоборот, это очень хорошо, - ответил врач. - Перемена условий жизни на неё повлияет благоприятно.

     Свадьба Ольги и Сергея была пышной, гостей пригласили много и веселились от

души.
      - Ну как, – спросил Анну муж, – не грустишь ли ты по поводу замужества Оли?

      - Нет, что ты, – отвечала она, – я очень этому рада, ведь Оленька с Серёжей будут нас навещать, да и мы к ним в гости будем ездить. Главное, она живой осталась после всего, что было.

Последствия перенесённого стресса у Ольги сгладились, но боязнь замкнутых
пространств, так называемая клаустрофобия, у неё осталась навсегда. Поэтому в
многоэтажных домах она всегда пользовалась лестницей, потому что в лифте у неё
возникало то же состояние, которое она испытала, находясь под землёй.

    Прошло пять лет. В июле на веранде дома, выходящей в сад, за столом сидела

большая семья: Ольга с мужем, её родители, и двое малышей четырёх и двух лет. Дети соревновались, кто больше съест клубники, а взрослые шутили, смеялись, и строили планы на будущее.

Июнь 2007г
-               
               



1