Заложники, Гл. 5

Гл. 5
Да, когда-то он был Лешкой, Лехой, Алешей. Пока вдруг не осознал, что сестру зовут также, как отца. Понимание пришло внезапно, на перекличке в первом классе, когда учительница вдруг почему-то обозначила Сашку как Александру Александровну. Конечно, он и раньше знал, как звучит их – одно на двоих - отчество, но почему-то не придавал этому значения. Отца знакомые и родственники всегда называли Шуриком, поэтому прямой ассоциации с именем сестры у мальчика не возникало. И тут вдруг словно световым лучом по глазам полоснуло.

Дома он спросил мать, старательно кутая обиду в праздный интерес:
- А почему как папу назвали Сашку, а не меня? Я ведь мальчик?
Мать пожала плечами:
- Ну, мы не знали, что вас двое будет. А отец очень хотел ребенка в честь себя назвать, самовлюбленный гад.
Объяснение не удовлетворило Алекса, ведь в нем ни слова не было о том, почему имя досталось сестре, а не ему.
- Так почему все-таки ее, а? Я бы тоже хотел Сашкой быть!

Наталья удивленно посмотрела на сына.
- Да не помню я уже. Мы одно имя подготовили. Никто нам не сказал, что близнецы будут, да мне, если честно, по врачам и времени особо не было бегать беременной. А ее… наверное, потому, что Сашка первой родилась. А ты только на третий день Лешкой стал. Мы все думали, что к имени твоей сестры подходит: то ли Паша, то ли Леша, то ли Миша. Мишка – с фамилией Потапов смешно сочетается, боялись, что будут дразнить тебя. Ну вот как-то на Лешке и остановились.
 
- Не могли ее Машей или Дашей назвать, - пробурчал сын, уже не пряча недовольство.
- Да что ты пристал! - мать начинала злиться. – Мне готовить нужно, а ты вечно с какой-то ерундой прицепишься бубнишь тут под руку, не ребенок, а наказание! Иди лучше уроки делай. Да смотри аккуратно, я проверю!
Леша поспешил ретироваться из кухни, пока мать не потребовала показать дневник.
 
Больше двух лет его мучила досада, которую сложно было объяснить. Будто имя отца у него – законного наследника по мужской линии – просто украли и отдали сестре – незаслуженно. Уж верно мать расстаралась. А потом, услышав, как в иностранном фильме, который в очень плохом качестве демонстрировали в видеосалоне  - прозрел. Ну конечно, Алекс! Александр, но может и Алексеем быть. Еще несколько лет ушло, чтобы убедить в этом окружающих. Мать смеялась, бабушка крутила пальцем у виска, одноклассники даже побивали пару раз, чтобы «не выпендривался». Но незаметный плохо одетый троечник проявил странную решимость – он просто перестал откликаться на другие варианты. Да и Сашка помогла. Она, как ни странно, сразу восприняла идею о переименовании брата положительно. Окончательно ситуация переломилась, когда вернувшийся из тюрьмы отец с порога пожал ему – очень взросло - руку,  и произнес: «Ну здравствуй, Алекс», мальчик почувствовал себя победителем. Не даром столько лет подписывал письма отцу своим новым, настоящим именем.

Алекс опасался, что мать отца не примет. Однако за годы отсидки мужа Наталья поняла, что с двумя детьми никому не нужна. Была бы вдовой, может, кто и позарился на квартиру, но все в поселке знали, что хозяин рано или поздно вернется. Кому охота связываться с уголовником. Одной было тоскливо, трудно. Постепенно воспоминания о побоях блекли, вытесненные ностальгией о былом материальном благополучии, когда не приходилось считать каждую копейку. Все реже Наталья рассказывала подругам о жестоких и обидных выходках мужа. Она вспоминала богатую свадьбу, дорогие подарки – модную одежду и ювелирные изделия, которые пришлось продать все, кроме обручального колечка, когда промежутки между шабашками слишком затягивались или заказчики отказывались платить.

Дети росли, денег требовалось все больше. Алекс уничтожал за ужином по две-три тарелки, вытягивался на глазах. А обувь! В последний раз она психанула и купила туфли сразу 45 размера, которые смотрелись на мальчишке как лыжи. Худые щиколотки, обнаженные слишком короткими брюками, торчали из них особенно карикатурно. У Натальи сердце сжималось. Но что она могла сделать – из предыдущей пары ботинок сын вырос за два месяца. Сашку нужно было одевать не хуже других девочек, вон какая красавица растет, что ж ей ходить в тряпье? Если Алекс не обращает особого внимания на свой гардероб, то девочка может заработать комплексы. Как тут отказаться от мужской поддержки?

Александр вернулся посерьезневшим, сразу устроился на работу – на стройку высотного дома в Краснодаре. Рук больше не распускал. И Наталья оттаяла, поверила, что наконец-то ей воздастся за все годы тяжелого раннего брака и вынужденного вдовства.

Вскоре на стройке, где трудился Александр, и ей нашлось местечко – на штукатурке фасада. Муж встал рядом – каменщики больше не требовались, а работать шпателем он умел не хуже, чем мастерком.

Алекс и Саша так до конца и не поняли, что произошло – мать не могла объяснить, а отец умер, не приходя в сознание. Прораб сказал, что подломилась доска на лесах, мол, за время строительства прогнила. Пострадали только супруги Потаповы. В поселке начали шептаться, что дух убитого в пьяной драке Сергея Василенко отомстил за себя…