Десятиминутка. 1. Preludium

"Десять минут, десять минут. Один рассказ. О чем? Что можно уложить в дипломную десятиминутку сына приятеля приятеля?"
Автор сидел на кухне, пытаясь увидеть своё отражение в стекле микроволновки, раскачивался на табурете и яростно грыз семечки.
"Помыть бы её", - вплеталось в мысли в промежутки. Но таковых было мало - мозг медленно пожирала наступающая депрессия бездействия, отчего мысли становились всё более яростными.
Про собачку. Размышления о бесчеловечности. Или о расставании мужчины и женщины? Черт, как много просто идей. Но как реализовать, если рука сама не тянется к планшету? И ведь давно известна истина - надо взять, заставить себя, вбить первые предложения - и всё, дальше поплывёт, понесёт, втянет, не оторваться. Но он продолжал раскачиваться на табурете, глядеть и грызть.
Или о музыкантах? Молодые парни, играют каждый день, видят тыщи людей. Лидер играет на виолончели, необычно для улицы. Виртуозен, Паганини нашего времени. И что? Что привлекательного можно снять о них в десять минут?
Или собачка. Этакие философские рассуждения закадровым голосом на фоне мрачных подворотен и огней реклам? Очередной Белый Бим?
Он налил из стоящей у стола бутылки с красным сухим в бокал и набрал вина в рот. Прополоскал его, освобождая от крупиц семян подсолнечника те места, куда не дотянуться пальцами. И проглотил.
Не надо было пить. Надо было начать писать и не останавливаться. Твердил же себе постоянно - минимум пять сотен слов, непременно, каждый день, всё равно, о чём и как. Но вот - ступор.
И, главное, оправдания смешные. А вдруг режиссёр, молодой парень, насмеётся над идеей? Не в глаза, конечно, вряд ли мы встретимся на этапе передачи материала, всё ж двадцать первый, интернет, соцсети. Но просто отвергнет то, что я рожу в этих, бляха, муках? Мухах этих. Не примет, не понравится. Расставит не те акценты. Не увидит рассказ короткометражкой. Людиии ведь разныыыее...
Это было не стон, но тоска. Самое страшное - неверие в себя, в свои силы. И не важно, что ты сотни раз проходил через это и знаешь, что всё разрешится, а то и выскочит тем, что потом будешь перечитывать с гордостью - сейчас весь опыт и все знания поглотились тоской творческой депрессии.
Расставание мужчины и женщины. Очень хорошая идея, прочувствованная. Минимум слов. Его вопрос - её ответ. Камера скользит по интерьерам, по деталям, передавая дух прощания мелочами. Тонкая работа, гарантирующая массу призов на кинофестивалях. Но вдруг режиссёр не сможет и всё испортит? Будет обидно.
"А вдруг я не смогу? Ведь тут связка. Работа оператора. Не менее важна, чем главность режиссёра. Взгляд, свет, ракурс. Игра актёров. Их понимание написанного. Да, мало слов, но... Боги! Ещё ж актёры! Вдруг они не вложат тот трагизм и равнодушие, которое я хочу передать? Я... А ведь я же пишу эти диалоги, я! А если облажаюсь? И никто, вообще никто не поймёт этого того, что я хотел сказать? Что хотел вложить в губы герою и героине. Это же невообразимо - двумя предложениями фразы донести всю историю того, что было между ними".
Я бездарь и дилетант, - раскачивал себя автор на табурете. - Я графоман, и лентяй, и неумёха, и вообще.
- Дорогооой? - вплыл в проем двери голос супруги автора. - Ты что делаешь?
Она сама возникла чуть позже, примерно через секунд десять. Это была принятая между ними своего рода игра в личное пространство. Никаких бесцеремонных врываний, всё только нежно-предупредительно. Игра преследовала две цели: во-первых, дать время привести себя в порядок, неважно, чем ты там занимался, виртуальным флиртом или самоудовлетворением себя посредством стихотворчества, во-вторых, спастись от познания неожиданности.
"Вот хорошая идея", - мелькнуло в голове. - "Сценка на пять минут - она неожиданно застаёт его с другой. Не реальной, нет. Просто заходит и видит на его лице улыбку, ту самую, похотливую".
Руки меж тем торопливо прятали недопитую бутылку вина за стоящие у стиральной машинки пачки порошка, отбеливатели, умягчители и прочие флаконы с химией. Ноль семьдесят пять красного сухого тёмного стекла смотрелась чужеродно, но был шанс, что бутылка останется незаметной.
- Я тут, здесь, - ответил он на выдохе и закинул в рот семечку с целью выиграть время занятостью рта.
- Зачем ты опять ешь эту гадость? - поинтересовалась она, оглядывая место дислокации мужа. - И почему ты здесь застрял? Я жду тебя уже полчаса.
- Извини, - засуетился он, подскакивая. - Я сейчас. Я задумался. Вот только умоюсь и зубы почищу. Пять минут!
Он приложил руки к груди в жесте покорности - давно придуманная поза смирения, обозначающая вину. Не важно, виновен или нет - главное, чтобы тебя оставили в покое, не донимали расспросами и разговорами. Поэтому проще признать, что ты дурак, чем становиться в ракурс праведного гнева - всё равно нет смысла, характер не тот, чтобы решительно отстаивать своё мнение. Рано или поздно сдашься под наплывом других аргументов. Так что лучше сразу, это проще. Тем более, что обвинения или претензии чаще всего верны, а к тому, что твой эгоизм настолько гибок, все уже привыкли. Поэтому нет смысла. Лучше найти пользу в смирении.
Вот как сейчас. Я соглашаюсь, она благосклонна и не выскажет мне претензий по поводу пьянства. Пожурит, да, но не будет скандала.
Потому что если начнутся разборки, я могу не сдержаться. Моя творческая депрессия вырвется и я буду орать, осыпая растерянную женщину обвинениями и обидами. А она, хоть и знает, что я умею быть таким, будет стоять, обиженно стирая слёзы и хлюпать носом. И я, понимая, что это отчасти тоже её поза, не выдержу и начну извиняться. То есть, проиграю снова. Потому что хочу сохранить мир.
Супруга кивнула и удалилась в туалет.
Он постоял немного, впав в размышление - вот как кинематографом передать эти эмоции? Выражением лица? Крупным планом букв на мониторе ноутбука? Ерунда. Только монолог или закадровый голос. Но голос должен быть выразительным, значимым, голосом души. А монолог...
Он включил кран и вода шумно ударила в фаянс раковины.
- Я верю, что все мои начинания и действия ведут ко всеобщему благу. Я знаю, что я одинок, но я честно роль в жизни играю. Да, кто-то мне скажет - ты трус, и тебе не хватает отваги. Но я всё ж держусь...
Он замялся. Отчасти оттого, что нужная рифма не пришла сразу, а он всегда гордился талантом слагать стихи. И оттого, что напыщенный монолог звучал фальшиво.
"Излагаю я мысли бумаге", - думал он, старательно стирая щеткой с зубов винный налёт. - "Ношу я по пятницам краги. Во тьме ощущаю овраги. Люблю тех, кто бриты и наги".
- Тьфу, - сплюнул он в раковину и сунул щётку под струю воды.
"А, может, написать про доброго мента? Полицейский, который помог. Некое интервью с человеком, который идиот и действительно любит свою работу? Крупные планы в стиле документалистики. Монолог и вставками - мнения о нем его коллег. Всякие. И снять на телефон. Это модно".
Он прополоскал рот и ушёл, погасив свет на кухне. Уже открывая дверь спальни, он вспомнил, что не убрал оставшееся вино в холодильник и назавтра оно будет тёплым и противным, и поэтому радость процесса похмеления будет испорчена.
Но было уже поздно, рука сама отворила дверь в комнату, залитую голубым светом очередного сериала.
 
4 февраля 2015 г.