Не твоя забота

Виктор Матюк

Не твоя забота

Не твоя забота, что мне работать до седьмого пота неохота,
Мешает что-то или кто-то сутулую спину в три погибели прогибать,
Пусть лучше до утра скрипит железная кровать, по-другому – не бывать!
Даль светла, крошки хлеба убраны со стола, что мне родина дала? Ни хрена!
Она не похожа на ****ь, чтобы всем подряд давать! Жизнь прижимает к стенке
Или отправляет в тюремные застенки, без переоценки жизненных постулатов
Не стать нам свободными и богатыми! Нужна физическая форма,
Чтобы выполнять на работе положенную норму, для прокорма нам много не надо,
Была бы свежесть и прохлада, было бы питьё, авось, само наладится сладкое житьё!
Е – Моё, ну, что ты лезешь в мои дела? Лучше бы свет в общем коридоре зажгла,
Да, мы с тобой в ссоре, вчера легко повздорили и что? Проходит всё,
Пройдёт и это! Вспомни лето, возникшие вопросы, остались без ответа!
Зимой и летом сидим на сплошной диете, голы, босы и раздеты! Денег нету,
Хлеба просят голодные дети, свет есть, но днем, а потом его не отыщешь с огнём!
Куда мы идём? В Европу! С голой жопой? Мне бы схватить за руку Музу
И попасть в лузу бильярдным шаром, надоела семья, опротивел дом, зябко в нём!
Стужа за окном! Жизнь пошла кувырком! Вот моя деревня, вот мой дом!
Он спрятался за ближайшим холмом, летом пыль столбом стояла в нём,
Нынче в печи полыхает едва заметный огонь,
Можно ходить по деревянному полу босиком,
Вдыхать горячий воздух открытым ртом, живу своим умом, борюсь со злом,
Читаю святые молитвы и святой канон перед сном, но воз и ныне там,
Где приходит конец заповедным мечтам! Седина подступила к вискам,
Но прожитые годы никому задарма не отдам, даю свободу своим мозгам,
Они в совершенстве соприкасаются с творческим блаженством! Я же по вечерам
Оглядываюсь по углам, кровь из носа, передо мной масса нерешённых вопросов!
Мысли устремляются к чужим берегам, подходят к церковным золотым куполам,
Я подобно многим глупцам собственный остров любви сам в захолустье создам!
Построю златоглавый храм, дам волю горьким слезам, возведу взгляд к небесам,
Пусть радуется душа, что её стезя в святые пенаты намедни неспешно вошла,
Не заплатив за вход ни гроша! Там от былых грехов не осталось и следа,
Везде первозданная чистота, и неспроста не сквернословят грешные уста,
Из-за каждого куста за людьми следят чужие глаза, к тому же лютая стужа
С врагами отечества дружит! Нервное пламя свечи едва трепещется в ночи,
Я верю в судьбу и потому большим желанием трудиться до седьмого пота не горю,
До сих пор ищу сильную бабу, хотя сам мужик – не слабый, я ей в постели подсоблю,
Сам любовный процесс воистину люблю! Мы бы сбросились с ней по рублю
И дали свободу кораблю, но она стонет от боли, мне же не хватает силы воли
Выступить против судьбы и доли! Томлюсь в неволе, пока не остыл чай из полевых трав,
Утихомирь свою прыть и собственный нрав! Ради бога не лукавь, брачные путы разорвав,
Нос, к потолку задрав, ты вровень с небесами на краткий миг двумя ногами прочно встал,
Но чище вряд ли не стал! Да, ты от жизни устал, закусил губу и вылетел в трубу,
Мельком подумал на ходу: зачем из дому бегу и куда? Карта в масть вчера пошла,
Кажись, на поправку пошли дела, я нашёл способ удовлетворить женскую особь!
Полёт мыслей прервав, бога на помощь призвал, взял выше на пять октав
И тут же благим матом на всю округу заорал, что местный радикал
Мои права просто напросто попрал! Перед глазами - сизый туман, в голове – дурман,
В ванной комнате не закрыт старый водопроводный кран, этой порой
Раздался жуткий крик за соседней стеной, неужто домовой над соседкой учинил разбой?
Мне бы бодрость и силу обрести и не сбиться ненароком с праведного пути,
Протрезвели малость мозги, уже нет прежней тоски, мне как-то не с руки
Срывать с девок лепестки дивной красоты! Увы, трудно выделиться из толпы зевак,
Когда повсюду темень и мрак, мыслям вопреки распутные бабы на помине легки!
Они от согрешения не далеки, истоптались их каблуки, на их тропе одни пеньки,
А чужие мужики не хотят святой любви! Им бы в заветные двери скрытно войти,
А потом свои следы замести! Неисповедимы Господние пути! Нам же идти и идти,
Так велят мозги, вот такие пироги, одно - , другое - снаружи, холодный вихрь кружит,
Никто не плачет и не тужит, но каждый мужик выглядит хмурым! Всё в полном ажуре,
Кое-что давно уже висит на старинном абажуре, пусть пули свистят над седой головой,
Нам бы счёты свести с роком и судьбой, раздвинуть бы небосвод рукой,
Слова продолжают с языка легко срываться, нехотя на бумагу ложатся,
Факел разума мысль уронит, а язык её стремглав догонит! Он честь не уронит,
Толпа плачет и стонет, но сельские мужики одним движением руки
Взяли жалкие гроши взаймы, их им одолжили бывшие большевики!
Старики на них буром прут, тот, кто не глуп и норовом крут, взял в руки резиновый жгут,
Чтобы через пять минут с них вышел человеческий дух! Люди на всю округу громко орут,
Что богатые не сеют, не пашут и не жнут, но лучше нашего с тобой жрут,
Их аппетит, как спрут готов через каждые тридцать минут оставлять на произвол судьбы,
Не сожженные мосты, обещания толпы, как и прежде скупы, невдалеке горят костры,
Но ты не сворачиваешь со своей тропы! Глаза слепы, они боятся солнечного света,
А люди и вправду глупы, они привыкли жить как рабы,
Увы, никому ещё не удалось избежать людской молвы!
Душа живая о себе шумной толпе напоминает, припугнуть желая,
На всю округу стенает, что никого своим учителем не признает,
Небось, не лыком шит тот маленький и лысенький мужик, что привык ходить без порток,
И правду он говорит людям прямо и в лоб, он росточком невелик, на всю околицу кричит,
Что стыд очи ему не застит, а бог грехи когда-то простит!
Как-то я уже сказал, что иссяк мой запал, от него остался волчий оскал,
Мне нужна кратковременная разрядка, физзарядка не помогает,
Жизнь такая штука, которая отвергает любую науку!
Пощадите душу, господа, вам куда? В два счёта появилась зевота, жизнь тащит в болото,
Но в этом нет прока! С одного наскока пытаюсь вытащить из реки большого бегемота,
Не получается что-то! Вкалывать неохота! Душа требует ремонта,
Смотрю на себя вполоборота, вместо волос - ботва и пожухлая трава!
Ага! Все ждут нового Мессию, готовятся бить жидов и спасать Россию!
Годы лихие не впервые омывают воды дождевые, где же люди святые?
Почему они закрыли рты и прячутся от людской хулы посреди картофельной ботвы?
Камень на камень, кирпич на кирпич, с тебя, народный избранник, магарыч,
Прежде, чем божью истину постичь, не падай навзничь, завершай свой спич,
Лучше доешь чёрствый кулич, старый ты хрыч, деньги свои обналичь,
Из-за них могут убить! Так и быть, советом помогу, как заживо не замёрзнуть на снегу?
Тебе – кулич, другим – маца, православной вере принадлежат доверчивые сердца,
Но мешает свою веру в жизнь воплотить пограничная полоса, она невдалеке прошла!
Стужа лютая тогда была, когда душа лишилась частицы сокровенного тепла!
Пора кончать с бездельем, благодаря лечебному зелью, благодать спустится на землю,
И тогда алкаши вернутся в пивные, вспомнят годы лихие, когда зверствовали городовые,
И к власти рвались блатные! Они вора представили, как нового Мессию,
Он продолжал деньги стричь, в его руках огромный бич, он бросил клич на раз и два,
И вот в кустах валяется чья-то буйная голова!
Попытался стену вокруг своих границ возводить,
Но прервалась золотая жила, что было – прошло,
Подорожала даже в пивбаре вино! Вот оно что!
Он, как скала, ходит по лезвию ножа, первая жена ушла, семью не сберегла,
Едва от паралича в постель не слегла! Ела морковку, лук и хрен,
Теперь выглядит, как в молодые годы известная киноактриса Софии Лорен,
Слухи выходят даже из-за Кремлёвских стен, а взамен возникает неприязнь толпы!
Увы, всеобщего упадка черты всё явственней видны, они расчищают себе пространство,
Впереди бежит христианство, попы, как глашатаи, натянули на себя золотые кресты,
Намазали елеем потные лбы и требуют тишины для своей страны! Мы же рождены,
Чтоб сказку сделать былью и обрести ангельские крылья! Не тут- то было, неравны силы,
Когда молоды мы были, исправно грешили, но верили в себя! Теперь непроглядная тьма
Сводит два поколения с ума, одна болтовня везде и всюду,
Толпа пытается перекричать вьюгу, выходит на запруду и кричит метелице на ухо,
Что всё хорошо! Слушать это и вправду смешно! Счастье прошло стороной,
Ничто не сравнится с внеземной красотой, большое видится на расстоянии,
А божественное наказание маячит вблизи узкой и скользкой стези,
По которой нас вели большевики! Вот и приплыли, вот и приплыли,
В новый капкан угодили, начудили так, что всеобщий бардак затмил тьму и мрак!
Не наша забота, что патриарх плюёт на Бога, у него издержки слога,
Он не хочет помогать убогим, прихожанам головы морочит, наклонившись вполоборота,
Разглагольствует о равенстве и свободе! Проходят годы! Уходят годы бытия,
Нищает православная земля, с рубля, как с козла молока, от него не осталось ни хрена.
Одна мелюзга! Трясёт страну на ухабах, кризис в больших масштабах безумствует,
Фортуны рядом нет, в голову лезет разный бред, мы же думали о деле великом,
Нам предъявили странные улики, и вот из-за торговой блокады не беременеют бабы,
Тухнут в церквях старинные лампады, но продолжаются танцы до упада!
Кому всё это надо? Им не предаются те, кто уже давно живёт в нищете,
Только на хлебе и воде! В мирской суете грех в больших масштабах
Обходит старинные лампады, грешат мужики и бабы, мороз блокады
Доведёт до могилы великую державу, кончились веселья и забавы!
Боже правый, избавь нас от лукавого! Уж точно, он собирается нас судить заочно
И сесть нам на шею бессрочно! Иду на рынок без ботинок и без порток,
Хочу потолкаться чуток среди залётной братвы, они смыкают свои ряды,
Мне бы купить жратвы на день иль два, авось, затихнет пальба
И утихомирится людская молва! Стесняюсь своей худобы,
Нет тишины, судебные приставы выдергивают прямо из толпы,
А суды выносят приговоры, проститутки и воры злобной сворой пресекают все разговоры
О сути греха, безмолвствует толпа! К земле склонилась пожухлая трава,
С языка срываются дерзкие слова, но они не тешат старика! Дрожит его рука,
Он смотрит на большак, там уйма распутных баб, он к ним и так, и сяк,
Не получается никак утихомирить весь бардак! «Не твоя забота нам носки штопать,
Продолжай и дальше ушами хлопать, у тебя самого руки в крови по локоть!
Жизнь твоя убога, ты просишь милостыню ради бога, но грехов и вправду много!»
Низка культура, испытано на собственной шкуре, но губа - не дура у толпы, вот если бы
Не его научные труды, он бы умер от тоски! Он вышел на «Т» – образный перекресток,
Успеть на маршрутку не так-то просто, первым в неё запрыгнул белокурый подросток,
Старику некуда спешить, он может без любви день-два прожить, а пацан будет тужить,
Потому что не смог местную красавицу перед сном удовлетворить!
От этого никуда не деться! Коль есть средства, любить можно ни душой и сердцем,
Святую любовь можно оставить на потом, вначале надо разобраться с барышом,
Что входит напролом в отчий дом! Лютая стужа за окном!
Нас власти так к ногтю прижали, что мы забыли о Моисеевых скрижалях,
Хотя страстно любили и детей рожали, а потом устали от суеты сует, сил и мощи нет!
Не надо было мне оставаться в стороне от общественных проблем,
Один хрен их никто не решит, о них лучше в один день взять и навеки забыть!
Хочется плакать и выть, метель снег кружит, бог указующим перстом толпе грозит,
Но стыд очи ей не застит! Лампадка в святом углу коптит, в сенях кто-то лавку скоблит,
В левом ухе тихо звенит, надо идти дрова во дворе рубить! Стало холодать,
Не пора ли нам поддать, а то опять душа будет мучиться и всю ночь страдать!
Судьба капризная, мы оба недовольны личной жизнью, она и я, петляет общая стезя
Среди чертополоха и бурьяна! Рядом много бродит шакалья, оно бежит туда, где всегда
Сплошная темень была, мне явно не туда! Всё, замётано, не врёт она, судьба права,
Одна нога, кажись, навсегда останется без нового кирзового сапога!
К делу не пришьёшь лукавые и правые слова, нужны великие дела,
А где их взять? Приходится самому на чужой угол головой кивать, прошла суббота,
Нет никакой охоты трудиться до седьмого пота! Во время гололёда душа бредёт наугад,
Ей нет пути назад, не надо было так гнусно свою жизнь опошлять! Придя в чувство,
Простился с тоской и грустью, тут же захотелось в честную компанию,
Но никто не был предупреждён заранее, что мы всем скопом пойдём в баню,
Мы такие разные, но грязные, хотя не уборщики и не большевики, нам как-то не с руки
По каждому поводу открывать торги! Мне в бане нравится, там что ни баба, то красавица,
Можно залить желание коньком, но что делать потом? Жизнь идёт по сложной спирали,
Прикрыты редкой вуалью, едва видимые интимные детали,
В самом заде в уголке сидит девица при полном параде,
Она притаилась в засаде и ждёт, когда же к ней подойдёт тот парень,
О котором она читала в заморской балладе? Он вчера тренькал на гитаре,
Был в пьяном угаре, кажись, он вторсырьём торгует на базаре, этот кобель почти весь день
Разжигал в её душе пламень, женское сердце – не камень, она перед ним не устояла
И не зря ему стройные ноги раздвигала, у этого шакала такая приправа,
Что она, когда кончала, на всю округу громко орала: «Браво! Брависсимо!
Твой член похож на эскимо!» Она в синем платочке, у неё больные почки,
Ей бы прыгать с кочки на кочку, ан, нет, ей нужен надёжный человек,
Чтобы смог её приласкать и согреть, с таким можно доживать свой век!
Любовь проклятая оставляет после себя только траву примятую,
Тело – в дело, так природа захотела! Почему? Не наше дело! В глазах рябит,
Через дубовые щели сквозит, баба на весь околоток визжит, у неё глаз подбит,
Ну и видуха, сказать, что это парнуха, тут же отвалится правое ухо!
В гробу я это видел, скромная мужская обитель превратилась в бордель,
Я сам охренел, хотя был ловок и смел, слава богу, что остался жив и цел,
И не улетел ненароком в половую щель с головой, сам седой, не худой,
Но я – не посторонний зритель, чтобы блуд видеть и его участников ненавидеть!
Всё как раз наоборот, время не ждёт, с женой – полный развод, грехам потерян счёт и вот
Она в твоих объятьях, прочь с дороги аморальные понятия, мне предстоят растраты,
Прошу у Бога Христа ради немного губной помады и плитку чёрного шоколада
Не для себя - для бывшей бабы! Все они на передок слабы, но какие мастерицы?!
Им есть чем гордиться! Стройные ноги, плотные ягодицы, они с ума сводят многих,
Как и эти строки, но все они – одиноки! Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги,
Пыль да степной бурьян! Что ни роман, то обман! Какая стать?! Какая ****ь?!
Кто из местных баб сможет ей противостоять? В голове много дури,
О какой можно говорить половой культуре, если страсть сносит мозги?
Неисповедимы пути Господние, мы все – не свободные,
Но сегодня нам от блуда не отвертеться, на всё воля Господняя,
Болит сердце и ноет душа, остаюсь в кармане без гроша! Ша!
В моих руках поводья, а рядом молодая сводня, мы выпили на коня,
Память, о прошлом храня, молча, ждём избавления от дивного сна!
В душе – весна, в соку земля, чёрт в стеклянном сосуде, отброшены мысли о микстуре,
Не все бабы – дурры, умницы пожурят и скромно отведут бесстыжий взгляд в сторону,
А потом набросятся на тебя, словно чёрные вороны и кричат, и галдят, да так,
Что жизнь превращается в ад! Ты – не в парилке, а в холодной и грязной Бутырке,
Беспокоит боль в затылке, вместо мозгов – одни опилки! Нет той еврейской жилки,
Что позволяет мужику переходить реку без чужой опеки! В полном смысле
Мои злосчастные мысли буквально зависли на огромном старом коромысле,
Жить страшно и мерзко, вдруг резко в дверях появилась красная хлеборезка
И смотрит впритык на голого мужика нагло и дерзко!
Нагой и худой старик к молодой бабе буквально прилип,
У неё свиной грипп, но искус заработать деньги велик,
Как ей быть? Сразу дать или малость обождать? Если тут же дать,
Люди начнут осуждать и скажут, что ****ь, а не дать,
Будут кричать: «Начала себе цену на пустом месте зря набивать!»
Забавно скрипит невдалеке ржавая кровать, один мужчина
Едва живым выбрался из широкой и глубокой лощины,
С ним там обращались как со скотиной, ему надоела роль зануды и кретина!
Засосала рутина бытия тебя и меня, из-под ног шустро уходит матушка-земля,
Баба берёт в руки берёзовый веник, нынче я – её пленник, но не шизофреник я,
Она хочет денег за свои тяжкие труды, я же не могу до сих пор выползти из нищеты!
Боже, прости и спаси отрока своего, грешно его естество, жизнь бьёт его серпом по яйцам,
Вот потому он и стал скитальцем, убегает зайцем от беды, но куда не взгляни,
Везде грязные следы и море людской молвы! Он пытается перед сном молиться,
Будет и дальше поститься, ему бы побрить своё лицо и ещё кое-что,
Мне его не жаль, из-за него в семье скандал, он поздно приходит с работы,
Спит до полудня по субботам, в его годы мужики командовали ротами,
Заходили в тыл врага по топям и болотам, избавлялись от икоты, брали высокие ноты,
Он готов с грехами свести счёты, ему бы избавиться от рыжей щетины, он же мужчина!
Была в жизни цель, её сдула холодная метель, она сорвала наружную дверь
С двух железных петель, что делать теперь? Ждать тёплый апрель?
Перед очами молодая модель, манит к себе её щель, она – мишень всех стариковских дум,
Он решил действовать наобум, поверил в то, что он - колдун, поднял крик и шум,
Тут же начал штурм вражеских редутов, он вспомнил смутно и то только под утро,
Как будто что-то стало у него получаться, баба начала сдаваться,
Не в носу же он пришёл к ней в дом ковыряться, а развлекаться!
Вид выбритой женской лощины вверг в восторг стареющего мужчину!
У него было скромное наследство, но не безграничны средства,
У него отобрали квартиру, дали барак без водопровода и без сортира,
Обманули, как пацана, у нас бандитская страна, зарежут без ножа!
Крепись, старина! Как ему со злом бороться?
Он смотрит на мутное дно глубокого колодца,
Страсть рвётся на свободу из штанов, и готова подняться выше облаков,
Но ему туда не надо, ему такую бабу, что на передок и вправду слаба,
Но она всегда должна быть с мужем рядом! Жизнь и вправду хороша,
Прошлое вороша, к нему на помощь приходят знакомые с детства сторожа
Из соседнего гаража, рядом кружит прошлогодняя пожухлая листва,
Под ногами мокрая трава и много бурьяна, скользит тропа под ногами бывалого мужика!
Теребит седые волосы тощая рука, дрожит строка, но ветер играет с мужиком в поддавки,
Добра от него не жди, то остановки, то рывки, уже истоптались его каблуки,
А сапоги сползают с ноги! Здоровье береги! Занимаюсь сексом с интересом,
Так борюсь со стрессом, иду в ногу с прогрессом, улучшаю себе настроение,
Приходит вдохновение, а половое влечение с упоением смотрит на старение
Бывшего прохиндея, не брадобрея и не лакея, который о грехах слегка сожалеет,
Но живёт так, как умеет! Он лысой головой упирается в задний свод родной,
Там страсти гудят, но у них почему-то грустный взгляд, как у торговых баб,
Впервые увидевших «Охотничий ряд»! Если ты - не богат, там тебе никто не рад!
Какая походка! Какая стать! Как такой женщине руки не подать?
Моя память не позволяет вновь у баб благосклонность цыганить,
Они вновь обманут, как и в прошлый раз, выставят свои прелести напоказ,
Намекнут на половую связь и в кусты, только бы ты не успел снять с себя штаны!
На улице свежо и сыро, но наша сила - в плавках, сделаны ставки, господа,
Вблизи входа туда, где жарко всегда, много народа, там - суета, там - давка,
Там на виду работницы прилавка, тем женщинам мужчин не жалко,
Их столько, что можно смело браться за дело и выплачивать им неустойку
Прямо в койке во время вечерней дойки! Уж, коль я до седин дожил,
То просто-напросто должен сам себе доказать, что я – не вор и не тать,
Но до сих пор обожествляю статных и красивых баб! Зачисляю их в собственный штат,
На этом свете нет ничего хуже смерти, внутри расщелины - сущий Ад,
Зам заживо сгорают и стар, и млад, страстные слова звучат невпопад,
Дождь и град смывают в щель любви аромат, прощанье приносит боль,
Не сыпьте соль на раны, везде одни и те же обманы,
Только исполины и титаны открывают людям шрамы!
Взор стеклянный пристально смотрит на расставленные в сумерках капканы,
Но утром туманным степной ковыль сметает с моих подошв вчерашнюю пыль!
Только ветер не забыл: сколько было истрачено ночью мощи и сил?
Прежний пыл остыл, по сравнению с другими эта ночная богиня
Не выглядит разиней! Родная, тебя я знаю, но мне теперь другая делает миньет,
Странный силуэт меняет собственный цвет, мне же разницы нет: кого и куда?
Мои года – моё богатство! Стоит ли вновь пытаться с молодостью на поясах тягаться?
Пётр и Павел день прибавил, на понюшку табака оставил, но грешную жизнь не исправил,
Рок и на этот раз лукавил, когда говорил, что не в его воле разглагольствовать о доле!
В голове немного извилин, но заработок стабилен, тружусь ночами вовсю,
Изредка ем бутерброды и колбасу, одним словом, тяжкую ношу несу
На собственном горбу, забыл об общем благе, оно есть только на клочке писчей бумаги,
Но она отсырела от избытка слёз и влаги! Мне давно уже не до романтики,
Благо только на конфетном фантике, волосы дыбом, зубы торчком,
С огромным скрипом расстаюсь с нимбом над головой, весь седой,
Немощный и больной и далеко не святой мужик спорит с судьбой,
Но он – не её герой! Кручусь волчком, сплю ничком,
Вместо двери вхожу в дверной проём! Холод и стужа за окном!
Здесь мой дом, развожу руками: как тяжело выживать с годами?
Как расплатиться с долгами? Прохожу мимо всех, кого когда-то любил,
И кого в иные времена боготворил, но в своё время эти мысли от бога скрыл,
Не потому, что забыл сказать, что одна из грешных баб, по большому счёту - ****ь,
Давно уже перестала ****овать и начала для своих нагулянных детей отца искать!
Сбросив груз мирских оков, она решила вновь одурачивать местных мужиков,
Пускай она и не богиня, но над её головой небо синее, у её ног - белый иней!
Душу обуяла гордыня, в трактовке жизненных правил я ей шанса не оставил,
Сам себя от лишних мук вскользь избавил, таких, как она - навалом,
Хотя девица та не была скромна, но честна в деле большом и в малом!
Она сама от паровоза отстала, на дальней станции сошла,
Так и не убрав остатки пищи со стола! Для этого дела есть повара,
Коль закончилась любовная игра, баба свои вещи прытко собрала
И сразу ушла с чужого подворья! У лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том,
Она легка на подъём, хотя ей не писан закон! Крик и стон нарушили ночную тишину,
Пришлось с испугу прильнуть к открытому настежь окну: что и к чему?
Такого не пожелаю заклятому врагу, зачем лишний раз искушать свою судьбу?
Кто теперь тебя разбудит? Кто осудит, и кто преданной женой мне будет?
Был бы мужчиной, не искал бы веские причины, чтобы удовлетворить свою гордыню!
Нет от прошлого толка, грехов осталось столько, что даже Святая Тройка
Тычет указующим перстом на старую койку! Невинность за тучами скрылась,
Страсть до сих пор не угомонилась, силясь себе помочь, призываю ветер
Вместе со мной скоротать этот вечер! Он мне ничего вразумительного не ответил!
Пошумел и улетел, жив и цел, гоняет волны по морю-океану, но утром ранним
Напоминает обо всех моих изъянах, утро туманное, наивное и странное, я вновь тайком
Возвращаюсь после гулянки в отчий дом! Холодно и зябко в нём!
Если честно, мне многое о женщинах известно, они грешат повсеместно
По будним дням и воскресным, я – не скряга, не зануда и не деспот,
Пару раз подавал на развод, судья давал делу ход
И вот просветлел над седой головой морозный небосвод,
Привел народ в бешеный восторг, выдал пару цитат на экспорт,
Но толпа другого ждёт! Когда же решу вновь жениться,
Чтобы вновь стать в глазах бабы мучителем и тупицей?
Как говорится, случится то, что должно случиться!
Никуда от себя не скрыться! За былые грехи воздастся сторицей!
Под прессом истории люди такой, как я категории говорят, что жизнь прекрасною была,
Но она ещё не прошла, я же хмелею от одного глотка терпкого вина, слушаю Бетховена,
А на уме одна и та же хреновина: воля женщины до конца не сломлена,
Она в любовных науках не по годам подкована, хорошо натренирована,
Но немного в койке скована! Вот такая диковина на ум сама пришла после глотка вина!
Внутри себя роюсь, и никак не успокоюсь, дырявым рядном на краткое время прикроюсь,
То есть, лишь на краткий миг успокоюсь, когда к блондинке сзади пристроюсь,
Лежу в грехах по пояс, спустя порядочное время происходит семяизвержение!
Это мой был выбор, такой вариант не просто так взял и выпал, после бабьего всхлипа
Тоска великая на грешника ополчилась, пролилась на постель святая водица,
Но баба продолжается веселиться! Она мне в дочери годится, но ей плевать на всё!
Ё - моё! Баба не боится ни греха, ни срама, зачем её так воспитала кровная мама?
Кто из нас не без изъяна! В сексе великом любовный процесс не обходится без криков,
Ничто не забыто, ни всё сполна прощено! Мне то, каково?
Расставаться с любимой женщиной всегда нелегко, то есть - тяжело!
То-то и оно! Такая над миром темень, поблекла на деревьях зелень,
Глаз ненароком выколешь, и не заметишь между женскими ногами брешь!
Тебе неймётся, страсть до последнего не сдаётся, как оно опосля обернётся?
Не моя забота: разгребать распри и склоки! Измены могут выйти боком,
Ненароком всплывёт, что ты при жизни не был предан жене и отчизне
И что тогда? Вновь уходить в бега? Закон – тайга, он, как дышло,
Куда засунул, туда и вышло и только Всевышний видит, кто в семье лишний?
Кошмар пороков, распрей и взаимных упрёков, должно быть, не сможет грех остановить,
Кричу от тоски и гнева, а потом налегке иду налево, там младая дева готова без подогрева
Начать грешное дело, она лишь на корточки присела, обнажила голое тело
И бытие в тартарары стремглав само полетело!
Мы с ней вместе репетировали позы и жесты,
Всю ночь участвовали в акциях протеста, но здесь не место и не час
Огласке предавать неуправляемую страсть! Нам не привыкать от любовниц бежать,
Куда глаза глядят! Только бы оставить кромешный ад,
Я не вправе осуждать верховенство яви, к утру закончились забавы,
На бабу нет управы! Она красива и стройна, но она - не моя жена, уходить пора,
Хотя и жена – не стена, девка разревелась и тут же растерялась, как опосля оказалось,
Она стеснялась вида своего, но есть испытанное средство, оно досталось мне в наследство
От прадеда моего! Он всегда твердил одно и то, что никто не вправе
Преподносить жизнь в золотой оправе даже опытной шалаве! Его слова как заклинанье
Звучат в кромешной тьме, припирают статную грешницу к треснувшей намедни стене,
А на кухонной плите варится украинский борщ, я и вправду худой и тощ, но не настолько,
Чтобы не насыщать сполна свою утробу! Ну, что ты мне голову любовью дурманишь?
Меня своими длинными ногами в свои сети не затянешь и голыми руками не возьмёшь,
Я пью за свободу, это мой главный в жизни тост!
Ну что ж, страсть тело в который раз бросает в дрожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Строй – не хочу, продолжай гнуть линию свою,
Я, как партизан молчу, да и она не мычит и не телится,
А над постелью густой туман стелется, мне же не верится,
Что та мысль, что в голове вертится, исходит от самого Творца!
Ему принадлежат наши души и сердца! В конце концов, кончается любовная игра,
Пора, пора в путь - дорогу, прихожу в себя понемногу и направляюсь в свою берлогу!
Мне всё ни слава богу, жить тяжко не только мне, но и молоденьким подпаскам,
Теряю под ногами опору, завидев вблизи себя собачью свору, две минуты на сборы
И в бега, кругом пошла седая голова! Я любопытных баб уважаю,
Рядом с ними легко засыпаю, с кем хотите я поспорю,
Что с ними вскоре могу выйти даже в открытое море!
Горе мне, горе! Пьяному море по колено, всё тленно на земле,
Старенькое пальтецо на мне, оно не сгорело в огне, но прилично упало в цене!
Никто - не вечен, мой взгляд - беспечен, миг страсти – скоротечен,
С ним я стоял когда-то вровень, я же ни в чём перед богом не виновен,
Он смотрит на дерзкий путь с золотых колоколен и бросает взгляд оземь,
В душе оседает мрачная осень! Новая проседь на висках, грешу впопыхах,
Был яблоневый цвет, нынче простыл его едва заметный след, я - сед и невзрачен,
Многими проблемами озадачен, весь пыл на баб растрачен, но мой путь обозначен
Сиянием небесных мириад, они прошли сквозь дым и смрад, а там море преград!
Крик и уличный мат до сих пор над головой висят! Нет пути назад, там кромешный Ад!
Что за стук? Язык болтается, как галстук за пять штук баксов, толпа - в трансе,
Потеряны все шансы на примирение, создалось впечатление,
Что после близкого соприкосновения с женщиной той, что всю ночь провела со мной,
И встала стеной между мной и преданной мне женой, жизнь пошла на излом,
Я же - не холостой, мне тоже нужен домашний покой, бог ты мой,
Потому я не ищу для себя жену, не стону, не плачу, молюсь наудачу,
А как же иначе, если, сидя в кожаном кресле, смотрю на жизнь пресную
И вижу повсеместно, как людей честных пинают ногами и дома, и в храме!
Истина за семью замками! Оргазм уже или потом? Жизнь перевернулась кверху дном,
В горле - ком, кажусь себе шутом, с превеликим трудом вдыхаю воздух открытым ртом!
Чувствую нутром, что за высоким заснеженным холмом желание совсем не остыло,
Мысль свой путь искривила, возникшее ведение в небеса уплыло, бытие поблекло,
Она как будто превратилось в Пекло! Израсходованы средства, доставшиеся в наследство,
Была любовь, осталась неувядающая страсть, как бы с высокого коня долу не упасть!
Ничего не осталось от огромной печати благородства,
С прежними увлечениями нет никакого сходства,
Поток мыслей чистых пронёсся по холмам волнистым
И исчез вдали, оставив после себя облако пыли и грязи!
Нет даже досужих мыслей об экстазе, они исчезли не сразу,
А опосля, после очередного кутежа, она когда-то была статуей,
Нынче спрятана под деревянными полатями! Кстати, мы влипли,
Но обезопасили себя Господней молитвой, её слова острее бритвы!
Надо быть хитрым, чтобы скрывать свои природные инстинкты,
Сбиты рифмы, слова разбиты на слоги, но мысли обивают пороги
Знакомых с детства мест, пытаются выразить свой протест против врагов тех,
Кто прячет грех от многоголосой толпы, но, увы, не все грешники будут небом прощены!
Обнажил бог бицепс ненароком, я же снял для верности пиджак,
Суд по всему, Господний знак – не для забияк, он лишь раздвинул мрак над головой,
Само собой, лапсердак мой разнёс вдребезги чердак мужику тому, что любит полумрак,
Его слово, как наждак, а за его спиной висит рюкзак, он покупает статных баб за пятак!
Постанывая и попискивая, статуи восковые и гипсовые без мимики на лице
Стоят на его крыльце, но их обличья хранят прежнее величье! Он велел тревогу бить,
И стал в трубы медные из последних сил трубить, сбежались люди: что же дальше будет?
Впереди паровоза не беги, проветри свои мозги, не поспешай, дальше читай
И ты для себя откроешь Рай в конце повествования! Это – не реклама,
Здесь вранья нет ни грамма, жизнь, как драма, где без стакана вина и обмана
Невозможно разобраться ни в чём, но стоит перелезть через соседний балкон,
Как тут же рухнет наземь он! Тот, кто хотя бы раз в жизни был по уши влюблён,
Навсегда запомнил женский крик и стон в мире оргазма,
Жуткие спазмы перекрывали дыхание, реакция женщин была разной,
Только опытная и красивая путана не хмелела после одного стакана!
Она привыкла к туману, лжи и обману, солнце к заходу клонилось,
Многое в жизни за один миг переменилось, но, чтобы в грядущем не случилось,
Жизнь не остановилась, видно так суждено на моём роду, что, как вихрь уйду,
А потом вновь, как молния вернусь, войду во вкус грешника лихого,
И женщина молодая вновь поверит мне на слово, что не ради греха земного,
Громко на всю округу рыдая, дух, терзая, я небу возвестил, что грех в душе убил!
Я другую бабу полюбил, и об этом весь мир оповестил, а бог прошлые ошибки простил!
Грех во лжи потонул и за собой других потянул,
Во зле и позоре было забыто страшное горе!
Тоской объятый, стареющий муж показал указующим перстом на старшего брата,
Он когда-то брал взаймы огромные суммы, нынче смотрит взглядом угрюмым
На всех, кто был когда-то рядом, и тут же омрачается разум! Утешенья нет на склоне лет!
Гром небесный грянул, грех едва сторону отпрянул, ему взор затуманила страсть,
Она раскрыла настежь свою огнедышащую пасть, чтобы никому не отдать даже пядь
Родимой земли! Не суди и не судим будешь! Что в женщине в молодые годы разбудишь,
Тем всю оставшуюся жизнь довольствоваться будешь! Если полюбишь раз и навсегда,
Тогда ни холод, ни пурга не оставят и следа от нераскаянного греха! Бред и чепуха!
Ха-ха-ха! Как душу исцелить и свою боль степенно облегчить?
Узы языка и слова растеребила людская молва, она правду гонит со двора,
Зачем она властям нужна? Она намного сильнее, чем укус малярийного комара,
А вот и молодая пчела, она на помине легка, лопнула тетива, и стрела сомнения
Пронзила с ухмылкой влюбленное сердце, оставила письмо в стареньком конверте!
Что написано там? Все ли точки и запятые расставлены по своим местам?
Дышать стало легче, боль, что пронзила одинокое сердце, успокоилась,
Ей никто не указ! Длина иль коротка дорога наша, любовная чаша прольётся наземь,
Упадёт с души увесистый камень, смысл басни ясен: не так зверь опасен,
Как наш быт ужасен! Он настолько безобразен, что моя стезя начала петлять,
А я попытался вровень с праведниками встать, судьба продолжает обстановку нагнетать!
В голове гуляет ветер, бог - тому свидетель, его порывов божий раб вовремя не заметил
И ему должным образом не ответил, он с дрожью в теле упёрся тупеющим взглядом
В край измятой после бурной ночи постели, стал двигаться еле-еле,
А потом в его душе соловьи особой трелью запели! Нарушен покой,
Та, что пришла сюда тайно или тайком, оказалась крайней в неразберихе бытия,
Это не забота моя: сильно промокла земля после проливного дождя,
Нет житья, до ручки довела демократия, блатная братия распивает коньяк и трахает баб,
А нам никак до них добраться! Чем грешникам ещё заниматься?
Любовь была, но прошла, страсть свой возраст давно переросла,
Пот капает с её раскрасневшегося чела, лицо раскалилось добела!
Видать не судьба – широко открыть глаза и посмотреть, что же осталось от греха?
Вокруг тишина, вот-вот в свои права вступит весна, надо корпеть из последних сил,
Чтобы Господь грехи простил, я в жизни столько наколбасил, секс голову вскружил,
А так бы безбедно жил и не тужил! Грех лезет из чрева, и толкает идти налево,
Он кричит: «Полный стакан ты мне налей из горести и страстей и не гони взашей
Со стези своей приличных людей! Ты себя обрёк на муки, но не опускай долу руки,
Ты же не дуралей и не еврей, так что будь добрей, своё семя сей повсюду,
Предавайся блуду, но под ноги внимательно смотри и по праведной стезе иди,
Дабы не разбить посуду в лавке! Уберечь тебя от сглаза сможет три раза
Приколотая на подкладку пиджака едва заметная булавка!
Сыграй-ка с судьбой в поддавки, свой куш сорви, мне как-то не с руки
Промывать року мозги! Ты в сторону отойди и впритык не смотри,
Как бабы и мужики в миг разлуки распускают друг на друга руки!»
Всё это пустая трепотня, наяву сиянье дня, пора пробуждаться от сна!
Что сказать тебе, мой милый друг? Много соблазнов вокруг, пройдёт пара минут
И меняется суть прошедшей ночи, нет больше мочи продолжать совместное житьё,
Ё - моё, одно нытье и больше не слышно ничего!
Холодно и грязно, проходит блуд и всё, что безобразно
Становится памятником лжи, хочется жить в тиши в лесной глуши,
Где нет ни одной живой души! С ума не спятил, свою набожность спрятал,
Заморозил душу во льду и к великому своему стыду пошёл у судьбы на поводу!
Она не повела бровью, бросилась навстречу суесловью, испортила отношения с любовью,
Вопрос встал ребром, этот спор не кончится добром! Один, почти блондин,
Доживший до седин и глубоких морщин, остался наедине в холодном доме,
Жил он бедно и скромно, стены дома пусты, зато вблизи растут зелёные кусты
Невиданной красоты! Потеря репутации – бич славянской нации,
Расставлены акценты и интонации, упреждены провокации,
Впав в состоянии лёгкой прострации, действую по ситуации!
Сгорел сарай, пусть горит и хата отставного солдата, воевавшего когда-то
За богатство свата, он получил задаток и без лишних догадок рассорился с братом,
Теперь смотрит на его могилу виновато, сожалеть о прошлом поздновато,
Вспомнилась фраза крылатая: «Никогда не иди на попятную
И не подвергай сомнению судьбу свою, её не распилишь на дрова,
А людская молва, как пожухлая картофельная ботва, на слух и вкус всегда горька!»
Пустые слова перемалывают каменные жернова повседневного бытия,
Ветер треплет полу старого пальто, а оно, как решето, в нём должно быть тепло,
Но зябнет правое плечо! Похоже, что соседи тоже продают дрожи, холодно всем,
Мне же один хрен: когда и с кем, но зачем? Всё – тлен! Всё – суета! Темнота мы, темнота,
С раннего утра молчат грешные уста, их манит высота, слезятся глаза, надвигается гроза,
Ждём дождя, придётся жизнь начинать с нуля! Во бля! На хрена козе баян,
Был служебный роман, и нет его, на пол пролилось белое вино, я был смешон,
Вопрос сразу встал ребром, сейчас или потом избавляться от душного пота?
Это не моя забота! По столу разбросаны ноты, на клочке бумаги есть пустоты,
Падения и взлёты вызывают приступы зевоты! Всю ночь я вкушал блаженство,
Но та женщина была далека от совершенства! Она была властной, с ней не страшно
Прыгать в омут, другие люди в нём утонут, а мы – нет, нам помогает полночный свет
Друг друга своим теплом согреть! Притерлись немножко, посмотрели в окошко,
На улице грелась молодая кошка, она едва не попала под колёса старой повозки,
Рок жестокий сам распределяет воздушные потоки, я же невольно вижу очи бесстыжие,
Тяжко и больно вспоминаются годы школьные! Душа ликовала, а плоть под одеялом
О супружеском долге постоянно мне напоминала, но всё, что упало, считай, пропало!
Никто не убивался, никто судьбе не сопротивлялся, небось, прошлый опыт сказался,
Разум во всём тут же разобрался, но постеснялся грешному телу емко сказать,
Что нет пути назад, надо подмётки рвать на ходу, чтобы не накликать беду!
Мысль благородная, но она такая невзрачная и холодная, что лично я теряю силы,
Когда молоды мы были, преданно любили и верили в себя,
Нынче нам чужие проблемы до фонаря, грех, кляня,
Ищу его следы после проливного дождя почти полдня,
Он, как пень - колода о себе не напоминает полгода,
Молчит или только делает вид, что был знаменит
И пытался грешную душу семи ветрам настежь открыть!
Душа горит, совесть бурлит, рядом любовница храпит,
Я же живу, как инвалид, ничто грешника давно не веселит!
Как быть? Как дальше жить? Сгораю от стыда, везде враждебная среда,
Грех всех к себе прельщает, он невинность девицам обещает,
А потом над седой головой летает полночи и половину дня,
Я же поднимаюсь с кровати чуть свет, чуть заря! Нет в голове царя,
Заела нужда, прихожу к стенам монастыря, молюсь час иль два у алтаря,
Но зря! Своё чело святой водой окропя, старый греховодник, бывший подводник,
Смотрит на толпу людей, кого-то ищет в ней, нет форм упругих, от фигур грубых
Тупеет взгляд, но что можно взять от местных разухабистых баб? Встретить в коридоре,
Хотя им море по колено, всё преходяще, будущее и настоящее, страсть, как сено,
Вспыхнет и тут же погаснет, всё может измениться в одночасье,
Бабы бегают в поисках члена по переулкам зимой и летом, слухи ползут за ними следом,
Берёзовый сок струится по налитым ногам! Стад и срам течёт по губам,
А мне не надо от тебя: ни слов любви, ни обещаний,
Ни слёз, ни заведомо ложных признаний, продолжай любить себя,
Если в голове пусто, о каких можно говорить чувствах?!
Кончай базар-вокзал, не я его начинал и не мне его кончать,
Извините, как Вас по батюшке величать? Романовна? Вы, небось, ещё не отошли от сна?
Болит с похмелья голова, в колене не сгибается правая нога, такова судьба, и не мне, а вам
Необходимо ходить в храм хотя бы по воскресным дням! Всё в жизни очень сложно,
Рано или поздно все мы становимся бывшими, от любви и страсти остывшими,
Пойми не от избытка страсти и любви мы по одной стези так долго шли,
Что нам делать с общими детьми? Бить их плетями, или угощать калачами?
Дамоклов меч завис давно над нами, лучше мать – проститутка,
Чем отец- пьянь беспробудная, одним словом, дело – дрянь! Куда ни глянь,
Незримая грань отделяется мысли от дел земных и в этот же миг ты достиг
Апогея своей орбиты, мы с судьбой давно уже квиты! Оплачены все её кредиты,
Чин по чину, но баба постоянно ищет причину, чтобы в чём-то обвинить мужчину!
Жить по любви – не значить даром, то есть трахаться на шару! Мужчина не старый
Забыл про небеса, про дыры в изорванных парусах, остался в одних трусах и в носках,
Когда уходил с чемоданом в руках из родимого дома, где всё до боли знакомо!
Ордер, подписанный управдомом, скромно положил на подоконник,
После бессонницы старый духовник задумался на краткий миг о роке и судьбе,
Сумятица в голове, дни идут, но девятый вал везде и всюду грешника настигал!
Занят чужой пьедестал, рок меня окончательно разочаровал, вдали остался причал,
Пронёсся шквал, он к своим рукам чужие мысли и думы быстро прибрал,
Неужто он нашёл лоха и поступил с ним плохо? Я же мчусь под всеми парусами,
Бог над нами, а горящая земля под ногами! Нет в карманах вещей золотых,
Что толку от них, коль свирепый вихрь у самого берега твою шхуну настии?
Смог над головой завис, но в голову закралась мысль о том, что мой дом - моя крепость!
Какая нелепость! Полная слепота, от винта, господа! Двигаюсь вперёд,
Из одного места пар идёт, близок развод, не чувствую ног, тюрьма или острог
Могли бы отчим домом стать, зачем лгать самому себе, коль нет покоя в душе
И холодно в родном шалаше! Стою на соседней меже, конечно, грешны мы все,
Баба вертится на одном каблуке, жёлтая роза в правой руке, в тоске, но не в обиде,
Надо предвидеть ситуацию, и не поддаваться на явную провокацию!
Расставлены все интонации судебном споре, роспись осталась на ветхом заборе,
Жизнь не стала краше, чаще всего проститутки украшают её, на ногтях сверкает лак,
Но они бесплатно не соглашаются никак, что-то здесь ни так, везде бардак,
Все бабы ****и, дают и спереди и сзади, но не нам, стыд и срам творятся по ночам!
Страсть в платье белом торгуется с молодым телом до умопомрачения,
Вот-вот лопнет терпение и что тогда? На щеках горит румянец, за плечами - ранец,
Пожилой постоялец готов покинуть собственный дом, несчастен он в доме том,
Белая берёза под окном, запах сирени, но за душою камень, потух в душе пламень,
Боль от мигрени сильнее страсти, в воздухе весеннем привкус полыни,
Фразы из латыни спать не дают, они вот-вот голову в свои клещи зажмут,
Вывернут наизнанку всю истину и суть, на дальние острова постояльца сошлют,
Труден будет обратный путь, там тебя уже давно не ждут!
Забудь о сути бытия, ты – узник ночного вранья, ходишь полночи по острию ножа,
Любя, осуждаешь, но лепестки с вянущей розы втайне от себя мысленно срываешь!
Сам себе вора напоминаешь! Собачья свора злобно лает под соседним забором,
Мне не до душевных разговоров, ведь любовь продажной не бывает,
О любви не думают любя, если кто-то об этом забывает, он обманывает её и себя!
Во бля, опять надо всё начинать с нуля, то есть с чистого листа! На всё Боже, воля Твоя!
Кто твои поступки оценит, если ты её давнишний пленник? Никто, только одно божество,
То есть Всевышний понимает, что ни один рубль в бюджете семьи не бывает лишним!
Душа продолжает ночной полёт, любовь её к себе зовёт,
Но разум и бог толкают старца в бок: зачем он себя обрёк
На новые лишения? Во имя наслаждения он готов без лишних слов
Окунуться вновь и вновь в испепеляющую страсть и бездонную любовь!
Не унижайся! Погоди! Подумай! Оглянись! Выбираю любую бабу, только не ленись
Выполнять её любой каприз! С моим-то опытом, я бы крикнул судьбе и самому себе:
«Да катись ты пропадом к ****и матери, я не встану на колени перед предателями,
Ну, что вы заладили одно и то, что жизнь – дерьмо,
Подлые насмехатели сами баб грабили, без гроша в кармане оставили,
Утешили грешную плоть, не попытавшись, страсть перебороть,
А где же был мозг? Член торчал, как кость, надо было забить кому-то гвоздь,
Бурлила кровь, опосля прошла роковая любовь, остался дым и копоть,
Женский крик и едкий хохот уменьшили похоть! Остудили конец,
Он почти мертвец для разбитых женских сердец! О, сколько ему лет?
Посмотри на жизнь через срез своего греха, глупец, с тебя смеются небеса!
На всё воля Творца! Закрой глаза и спи, проветри мозги, утро вечера мудренее,
Тот, кто сеет, тот собирает плоды, только стемнеет, ты станешь бодрее,
Откажешься от надоедливой идеи, никто тебя не гонит в шею!
Остановись на краткий миг, ты немало в жизни достиг, но сердце – не гранит
И оно может твои тайны долго хранить! Опыт велик,
Но в каждой женщине есть свой родник, но как же его трудно заново открыть?
Надо пылко и нежно любить, обходиться без интриг, кончай ходить к путанам,
Не говори пространно, выражайся доступно и кратко, и голова с заплаткой
Найдёт таких баб пару десятков! Учись, студент,
Авось, в один момент будет исчерпан инцидент!»
Обнаженный локоть и накрашенный ноготь не позволяют женщину за задницу трогать,
Будет жёсткая посадка, если в душе нет порядка! Пока всё гладко, планов громадьё
Искажает призрачное бытие, зажав волю в узду, сквозь тернии навстречу звёздам иду,
Вместе с собой несу сокровенную мечту, месяц заскользил, в тучу белый рог вонзил,
Пусть просеется мука сквозь мелкое сито, как дождь сквозь грозовые облака!
Упала утренняя роса наземь, после экстаза мир стал не так безобразен,
Разве небосвод не ясен? Камень сброшен с души, первая заповедь: не согреши
Проходит сквозь утреннюю мглу, сижу в пятом углу, жизнь на кону, вот-вот усну,
Но зовут к столу, опосля уйду разгребать пепел и золу после последнего рандеву!
Что и к чему? Никак не пойму, почему попал в опалу баб молодых и старых?
Затеял чехарду и вот теперь один в пустом дому сижу, ни ем, ни пью, а зачем?
Всё-тлен, всё – суета! Из-за грязного стекла даль небесная едва видна!
Время клонится к теплу, колени малость разогну и уйду восвояси,
Чтобы не теребить прежние связи! Пустая голова едва-едва пережёвывает слова,
Но противоположная сторона не терпит хвастовства, унылая пора в дом неспешно вошла,
Она сурова и мертва, но с отблесками золота и серебра! Мне наставляет рога баба та,
Что по уши была влюблена в своего ученика! Надвигается гроза,
Из-под земли вылезает зелёная трава, а грешная душа забот полна,
Жизнь коротка, она много горя мне принесла, некому убрать со стола
Остатки пищи, хотя живу, как нищий в жалком и холодном жилище,
Мусором заваленным, вместе с портретами Ленина и Сталина валяются картины,
Написанные знакомым мужчиной в минуты скорби и кручины! Были весомые причины
Подать бабе на развод: муж, уже который год свою жену **** раз в год!
В стране - недород, алеет восход, неспешно просыпается потешный народ,
Он сеет, пашет и жнёт, но ему не везёт уже который год! Давно пора, ****а мать,
Баб душой и сердцем принимать, им нельзя на слово верить,
Но нечем их грех измерить и как его проверить? Они гуляют не ради корысти, ,
У меня нет слов для продолжения повести о причудах мужской совести!
Включаю новости зарубежного телеканала, с него многое повидавшая баба
Во всё воронье горло кричала, что смутная пора для Руси давно настала,
У её лидера больная простата, божья кара пришла сюда за грехи невиданного масштаба,
Святости кот нашкрябал, из-за одного урода страдает масса православного народа!
Стылая погода, а по прогнозу то ли ещё будет! Где тот колокол, что Русь от сна разбудит?
Мчится русская телега по ухабам на поклон к арабам, сыплется на дорогу труха
Из сгнившего бревна, а людская молва перекрутила тирана слова и кругом пошла голова,
Авось, на Покрова решится наша судьба! Закончатся деньжата, и рухнет бульдожья хата,
Мои бы слова да богу в уста! Красна изба пирогами, шлейф греха тенятся следом за нами,
Лицо бледнее полотна, жизнь неожиданностей полна, никому нищета не нужна,
Последние крошки убраны со стола! Русь горя хлебнула сполна из-за одного дурака,
Могу поименно всех преступников назвать, но не хочу их по батюшке величать!
Ломаю комедию, вот напишу строку последнюю и тогда словесно помогу мужичонке,
Кричащему своей издыхающей лошаденке голосом хриплым, но звонким и тонким:
«Ну, трогай же, ёб твою мать! Нам не привыкать рано на пашню вставать
И к богу взывать, дороже этой земли нигде не сыскать! Хватит молчать!
Пусть народ ****утый, в лапти обутый злобно шутит, что через одну минуту
Тирана у власти уже не будет! Как будет, так и будет!
Авось, медный колокол Герцена Русь от Москвы до самых окраин разбудит!
Царь-колокол не звонит поломатый, пусть скажут люди: кто в том виноватый?
Царь-пушка не стреляет, мать ети, осталось только Господу сказать:
«Боже, прости за все грехи, рознь между нами посеяли большевики,
Неисповедимы Твои пути! В мороз и в пургу мы перед тобой, Отчизна, в долгу!
В грязь и посуху, по земле и по воздуху трёп идёт, что не зря алеет Восток,
Светлый облик нового Мессии вряд ли от похоти спасёт немытую Россию!»
Кто из нас без вредных привычек? Никто! Только хрен в демисезонном пальто
Нам твердит одно и то: «Жизнь наладится к лету, наши соседи снимут тавро,
Что два года украшает наше морщинистое чело!» Я же вижу через раскрытое окно,
То ли цирк, то ли красочное шапито, мне же не до красот, нищает простой народ,
Кое за кем плачет воронок! Ну, вот и приехали! Ехали, ехали за орехами,
И вновь в болото заехали! С горем и смехом будем из трясины выбираться,
Но как бы вновь в дураках не оказаться?! Голос, жест и походка его, мудилы того,
Что добивается только величия своего, великое несчастье для мира всего!
Ну и ну! Вновь на себя одеяло тяну, талантом блесну, трахну чужую жену,
Нехотя в сторону отойду, не стану грехи от баб скрывать, они будут громко хохотать,
Мне же плевать на этот бабий маскарад! Нас бьют батогом, топчут грязным сапогом,
А потом угощают тульским пряником! Баба вышла, едва шатаясь из-за грязного стола,
К зеркалу неспешно подошла, взглянула на холодное стекло, не мыто оно и уже давно,
Стала говорить бессвязными словами о тяжкой доле, стыде и сраме,
Мимоходом вспомнила отца и маму, и вдруг заговорила о тиране!
Ей и вправду жилось тяжело, белое покрывало с кровати наземь сползло,
Нету сил - так дальше жить, прошлое невозможно забыть! Карта бита – нечем крыть!
Послушай, старик, с тебя магарыч! Как ты скучен, старый хрыч!
Тебя не расшевелишь, пока не пригласишь на белый танец,
Ты же упрям и сам на лирический лад не настроишь двадцать первый палец,
Ты резину желанием горя, он готов стать чуть свет, чуть заря, тянешь зря,
Тебя же обуял мерзкий страх, но нет пути назад! К реалиям бытия трудно привыкать!
Хватит хохотать, в страну должен вернуться матриархат, без баб нет порядка в доме,
Я женщине молюсь, как иконе, даже если она спит на соломе и сильно храпит!
Мужики, куда подевались вы? Увы, все стали ниже картофельной ботвы!
Куда прислониться? Куда от напастей скрыться? Что в женщине разбудишь,
Тем всю оставшуюся жизнь довольствоваться будешь! Она в горящую избу войдёт,
И мужа к себе прожмет, наденет подвенечный наряд, пусть в её доме бардак,
Но как её глаза при виде мужика горят?! Он появился в дверном проёме,
В глазах блажь и истома, всё здесь до боли знакомо! Она же дела отложила на потом,
Чтобы простившись с очередным грехом, спокойно предстать перед нравственным судом!
Сейчас ей предстоит забыть обо всём, слиться с грехом на пять иль десять минут,
Дела подождут, ведь так, как нас ****и и ебут, не вникая в суть вопроса,
Пока не потухла папироса, кровь с носа, но докажи себе самой,
Что можешь тряхнуть стариной! Баба с русой косой закрыла восторженные глаза,
И на белую простыню капнула горькая слеза, два пса дерутся, а у холопов чубы трещат,
Им нынче не до баб, откуда такие на этих землях берутся? Русь тонет в фарисействе,
Не продуман порядок действий, неотвратим конец пути, как сам не себе не ври,
Но жизнь прожить – не поле перейти! Даже бабе и той нужны мозги!
Мужики, куда вы девались? Небось, по своим закуткам разбежались?
Что за мужья славянкам достались? Не мужики, а лохи, трахают плохо,
По столу ползают блохи, жизнь – явление полосатое, немного поддатое, но волосатое!
Чтобы мыслить и страдать, надобно немало знать, для начала не надо спать с кем попало!
Трудно что-то пожелать толпе смятенной, она не пойдёт наперекор вселенной,
Не станет мудрее других, путы и цепи, ощутив на ногах своих!
Пусто тело, страсть сгорела, честь отправлена на поруганье,
Я тоже стал рабом мечтанья, но час ещё не пробил, я же своё «Я» до конца не угробил,
Не уставая, врагов прощая, доедаю свой кусок каравая, но не знаю, как дальше жить
И с кем дружбу водить? От беспредела властей тошнит! Часов и дней неумолимый бег
Не замечает грешный человек, он, как и прежде, живёт одной надеждой,
На карту поставлено всё, что нажито непосильным трудом,
Но стоит ли сожалеть о том, что опустил твой отчий дом, и зябко стало в нём?
Мы насмешили всю Европу, показали простоту, избрали тропу, оказалось, что не ту!
Я другой такой страны не знаю, где так поощряют всеобщий бардак
И во всех грехах обвиняют и ругают статных баб! они – наш клад, какая стать?!
Какова походка?! Они для мужиков – находка, была бы глотка, туда польётся водка!
Голову не стоит прятать в кусты, хлеба не густы, плохо цветут сады,
Но судьбы не уйдёшь, всё остальное – сущая ложь! Что посеешь, то пожнёшь!

г. Ржищев
3 февраля 2016 г.
19: 33