Старик и небо

Не та теперь авиация. И пассажиры не те. А вот раньше!.. Летел я как-то в южный город Краснодар на стареньком ИЛ-18. Место моё оказалось у иллюминатора, из которого хорошо было видно правое крыло. Рядом усаживалась преклонных лет пара. Весело поздоровавшись, дед обратился ко мне:
- Слышь, хлопец, ты на этих штуках часто летаешь?
- Случается, а что?
- Бабушка у меня деревенская, ни разу ещё в небо не взбиралась. Пусть хоть перед смертью посмотрит на землю. С высоты птичьего полёта.
- С какого там с птичьего, дедушка! Примерно на восьмикилометровой высоте полетим.
Дед обернулся к старушке:
- Чула, старая, восемь километров! Это тебе не вишни со шпанки трясти!
И опять – ко мне:
- Милок, уступил бы бабке место у окошка, пусть посмотрит, как мы с высоты пикировать будем.
На старушечьем лице появился неподдельный испуг:
- Как это пикировать? Казала дураку, поедем поездом. А то и дочь с внучкой не увидим!
Я поспешил успокоить старушку:
- Да не бойтесь, бабушка, техника надёжная. Садитесь у иллюминатора, посмотрите, какая там, внизу красота. Леса, поля, реки – как игрушечные!
Старуха послушно села. А дед тут же сделал мне новое предложение: 
 - Позволь, мил человек, рядом с родной бабкой присесть. Дело житейское, падать станем, так хоть в обнимку шлёпнемся! – и тут же стал мне подмигивать, мол, поддержи. Я поддержал – сел у прохода, уступив ему кресло рядом с бабкой. 
   Разбег по бетонке, и машина как-то неуверенно и тяжеловато оторвалась от земли. Тут же поймала несколько воздушных ям. Старик оживился. В его плутоватых глазах игриво заплясали чёртики. Толкнул меня локтем и с нарочитым изумлением воскликнул:
- От это номер! Не успели взлететь, уже падаем! Обидно, что не с восьми километров!
Старушка снова вспомнила про поезд:
- Послушала черта старого: два часа – и у дочки на юге! Поездом надо было.               
   ИЛ-трудяга набрал высоту. К нашему ряду приближалась стюардесса, предлагавшая напитки и мятные конфеты. Старушка, было, потянулась к конфетам, но тут же получила от деда звонкий шлепок по руке:
- Ты совсем сдурела, старая! Знаешь, сколько они в воздухе стоят?! У нас денег не хватит расплатиться.
Старушка с изумлением смотрела, как я сгреб с подноса добрую горсть конфеток:
- А хлопец-то, вон сколько захапал?!
- Ты откуда знаешь, может у него батько подпольным миллионером работает?
Дед снова толкнул меня в бок и подмигнул: давай, поддерживай. Пришлось опять ему подыграть:
- Угощайтесь, бабушка!
Бабуля деловито открыла сумочку и положила туда мои дары:
- Внученьке! Скажу – от зайчика.
 - Слыхал? – дед опять толкнул меня в бок. – От зайчика! Совсем рехнулась старая: ну где тут те зайчики над облаками?!
Вдруг резким движением он оттащил бабку от иллюминатора и сам уставился в него. Потом так же резко повернулся в мою сторону и задал очень непонятный вопрос:
- Хлопец, а ты по моторах понимаешь?
- Да нет, я научный работник.
- Какая жалость! А я вот всё в них понимаю! В совхозе механиком до самой пенсии мантулил. Любой мотор нутром чую.
В хитрых дедовых глазах чёртики вновь начали исполнять свои неистовые танцы. Теперь он уставился на сидящего слева грузного мужчину:
-  А ты, дядько, по моторах понимаешь?
- Я их ремонтирую. Работаю на авиаремонтном заводе, – хмыкнул грузный мужчина.
- О, так тогда можно к тебе подсесть?
Тот знаками пригласил деда на свободное рядом с ним кресло. Старик сразу же уставился в иллюминатор. Потом повернулся к мужчине, подмигнул и вкрадчиво поведал:
- Слышь, дядько, я там глянул на моторы, и тут глянул. Сдаётся мне, на том дальнем пропеллер что-то медленно крутится. А на этом, – старик резко ткнул пальцем в иллюминатор, – нет!
Мужчина, видимо, тоже оказался с юмором и решил деду подыграть: с нарочито серьёзным видом принялся ему внушать:
- Понимаете, аппарат этот – устаревшей конструкции, есть у него серьёзный недостаток: если один двигатель остановится, вслед за ним – и остальные тоже.
Дед, крякнув от удовольствия, тут же переметнулся на своё место:
- Чула, старая, что дядько рассказал? Он тоже спец по моторах!
- И чёрт меня дерзнул за дурака замуж выскочить! Сватался же Илько, так то ж был какой человек!
Упоминание имени давнего соперника сильно задело дедово самолюбие. И он в долгу не остался:
- Да я тебя и не девочкой взял!
Весь салон хохотал от запоздалой ревностной перепалки этой пожилой пары.
   Так незаметно время полёта подходило к концу. Зажглось табло, и ровный голос стюардессы сообщил, что через несколько минут наш лайнер совершит посадку. Старушка, истово крестясь, тем не менее, не преминула съязвить:
- Дурак старый, по моторах он понимает! Сказали ж умные люди: сядем благополучно, без происшествий.
На сей раз дед не стал продолжать скандал со старухой, а просто снова шустро переметнулся в кресло к иллюминатору рядом с грузным мужчиной. Долго смотрел в него. Потом резко повернулся к мужчине и подытожил свои наблюдения:
- Что-то мы всё летаем по кругу и никак не садимся. Одну и ту же башню на земле уже в третий раз вижу.
- Значит, земля не даёт нам добро на посадку, – ухмыляясь, пояснил грузный собеседник. И снова невидимая шлея попала старику под хвост:
- Бабка, ты чула? У самолёта, наверно, колёса не выходят. Боятся нас на аэродром сажать.
- Отец, да это не такая уж и редкая ситуация. В таких случаях борт сажают на воду, – грузный мужчина, похоже, снова входил в роль артиста дедового спектакля, разыгравшегося на борту самолёта.
- Какой борт? На какую такую воду? – с притворным испугом спросил старик.
- Река Кубань здесь протекает, вот на её акваторию и посадят. А борт? Так работники воздушного флота кратко самолёт называют.
Дед как будто ожидал такого ответа. Снова перебежав к бабке, ехидно припугнул её:
- Чула?! Нас на середину Кубани посадят. А ты плавать не умеешь – от раки наедятся!!!
И снова внутри салона летал долгий хохот.
Лайнеру, всё-таки, дали добро на посадку. Когда он встал на стоянку и двигатели были выключены, бабка, в нарушение всех правил центровки самолёта, первой с криками рванулась к ещё закрытому выходу:
- Выпустите меня из этого дурдома! Да чтобы я ещё раз… да на этом керогазе?! Пусть на нём одни дурни летают, как этот мой баламут!
Стюардесса терпеливо, но безуспешно успокаивала бабку, пока не подали трап. Старуха первой вылетела из салона. А мы с дедом ступили на него самыми последними. Он опять меня толкнул в бок и показал пальцем вниз:
- Бачиш, хлопец, моя кобра боевую стойку приняла? Это она в небе такая трусливая, а на земле мне ох как от неё перепадёт – спасу нет! Точно на месяц лишит положенной воскресной чарки.
- Да, суровое наказание вас ждет за потрёпанные в небе бабушкины нервы! – в шутку ответил я, прощаясь со своим необычным небесным попутчиком.
   Эх, жаль, что теперь в полётах уже не встретишь таких стариков, отменно «понимающих по моторах»! Видно, в нынешнее время их пенсий явно не хватает, чтобы летать. Скучно стало теперь в полётах.


       (2015)