Письмо Насте 8

Как-то всё навалилось.
Как будто кто-то на мне эксперименты ставит.
Вообще я не об этом.
Я о душе.
Вчера я был в ночь.
Я дежурю в гостинице, Риц Карлтон, Герцлия. 
Всё как всегда.
Пробежался. Посмотрел. Пощупал. Послушал. Успокоил.
Завернул на кухню.
У нас ресторан, Герберт Самюэль.
Название такое.
А люди те же.
Они меня любят.
Мы дружим.
Походу Стасу из румсервис замки на печке поправил.
Взял пару горбушек хлеба, оливки из маринада в
пластиковый стаканчик, и на дэк, на свежий воздух.
А дэк, это деревянная площадка такая большая, на ней
иногда торжества устраивают, в редкие погожие не жаркие
и не холодные израильские дни.
Она как бы нависает над яхтклубом.
Как раз на уровне мачт.
Яхт клуб, пирс, море и побережье в сторону Тель Авива
как на ладони.
Разложил я на одиноком столике хлеб, оливки и фотку
сделал в инсту.
И ничего такого.
Ужин бомжа.
Салфетки, хлеб, пластиковый стаканчик с оливками.
Посмотришь,- уродство.

И так стою я на дэке одиноко, море, побережье, мачты,
лёгкий ветерок, прохлада, небо, звёзды, ночь.
И вот если стоять рядом со мной, то можно почувствовать
тёплый хлеб, его запах, подогретый соус на оливковом
масле, фантастический вкус каждой оливки вымоченной
в этом непередаваемом по вкусу соусе, вкус этого тёплого
хлеба, серого, с орехами, изюмом, его мякоть и жёсткую
корочку.
И всё это вместе так уютно, вкусно и красиво.
Ну совсем не так, как на фотографии в инсте.

Потому, что присутствие это не картинка.
В присутствии есть интонация даже в молчании.
Помимо запахов, ощущений, прикосновений, движения звёзд,
глубины неба, прозрачности и ощутимости движения воздуха,
шума и запаха моря, перезвон яхтенного мачтового такелажа,
присутствует ещё нечто вполне ощутимое.
Присутствует душа.
Это обычное счастье.
Счастье живущего человека.

А там, внутри меня, живёт неуправляемое детское желание
всё это разделить с любимым человеком.
И оно не даёт покоя.
И понимаешь умом, что всё, хватит, мой поезд ушёл, что
всё это беспокоящее невозможно, неосуществимо.
И тут же понимаешь, что это понимание неосуществимости,
только картинка без запаха, вкуса, души.

И продолжаешь жить невероятным и делать невозможное.
Любить тебя.

Целую руки твои.