Грёзы ангела - 18

И из страны Российской всей
Печаль и скорби изженутся,
В ней токи крови не прольются,
Не канут слёзы из очей;
От солнца пахарь не сожжётся,
От мраза бедный не согнётся;
Сады и нивы плод дадут,
Моря чрез горы длань прострут,
Ключи с ключами сожурчатся,
По рощам песни огласятся...*

Остановившись на площади у фонтана, Фредерик любовался жизнью Москвы. Сравнивал он её с жизнью в Петербурге, которую знал больше, поскольку в Петербурге бывал уже не раз. Но и здесь виделась яркая полоса между богатством и бедностью. Только роскошная русская душа казалась всё же богаче, чем одежда:
«А как московитяне любят ходить пешком да быстро! Хотя и в Петербурге это я замечал не реже. Что же касательно речи, бранных слов слышу больше. Однако пленительно стремление да старание улучшить город и возможно сделать лучше столицы. То мужество, та сила, которую вижу именно здесь, в Москве, поражает... Перенесли такой пожар в двенадцатом году, столько жертв... Как же они заботятся о внешнем облике родины больше, чем о своём благосостоянии! Не изнежены роскошью и горды. Это и восхищает», – размышлял Фредерик, мечтая описать все ощущения в следующем письме Вере.
Однако, вернувшись скорее к реализации своих планов, он продолжил путь. Вновь взглянув на адрес в записке, Фредерик остановился на краю одной из узких улиц у деревянного старого дома, ничем не отличающегося от остальных рядом...

– Как я рад, что вовремя подоспел, – отвлёк его голос подошедшего, и Фредерик узнал своего дорогого друга:
– Николя?! Вот уж не ожидал! – принял он его в крепкие объятия.
– Отпуск взял. А как получил от тебя известие с адресом, куда направляешься, тут же сел на коня, – смеялся тот.
– Что ж, благословили меня небеса твоею дружбою! – с восторгом высказал Фредерик и кивнул на дом. – Вперёд?
– Вперёд! – тут же постучался  в дверь Николай, и через несколько секунд им открыла пожилая женщина:
– С чем пожаловали, господа хорошие?
– Господин Берндт здесь проживает? – вопросил Фредерик с таким взглядом, что женщина испуганно уставилась на него.
– Здесь, –  еле слышно вымолвила она, пропуская в дом.
Сразу приметив бедность проживающих, Фредерик подумал, что ошибся адресом. Ведь Берндт, как написал в записке убитый, что передал ему деньги, был умелым вором и жил богато именно благодаря наворованному.
До глубокого вечера просидели Фредерик с Николаем здесь в ожидании, когда явится сам хозяин. Жена же хозяина тем временем взволнованно суетилась по дому и подносила то чай, то хлеб, надеясь, что в скором времени вернётся супруг, и всё будет лучше...
– Я дома! – с порога огласил явившийся Берндт и прошёл в комнату, тут же застыв на пороге.
Перед ним поднялись от стола, за которым сидели, неожиданные гости, ко встречи с которыми он явно не был готов и даже будто не догадывался, что подобное может произойти.
– Главарь, – озвучил узнавший его Фредерик.
– Что ж, – усмехнулся Николай. – Представляться не приходится.
– Ушла, – строго высказал Берндт супруге, и та поспешила схватить со стула платок и выбежать на улицу. – Откуда проведали об этом доме? – с нарастающей яростью, которая прикрывала некий страх, уставился он на гостей.

– Мир не без добрых людей, – поднял брови Николай.
– Итак, – достав пистоль, сел Фредерик обратно к столу. – Постараемся договориться спокойно.
– Мирно, – улыбнулся и Николай, наставив на Брендта свой пистоль.
– Мирно?! Договориться?! – начал возмущаться тот...




* – отрывок из: «Гимн лиро-эпический на прогнание французов из отечества», Г. Р. Державин.



Продолжение - http://www.proza.ru/2016/02/05/1221