Гены. Глава 4

Политковские заехали за Кариной ровно в назначенное время. Главврач поднялся к ней в квартиру и заметил, что Карина была напряжена. Он улыбнулся и сказал, чтобы девушка не переживала так.
Николай Павлович догадался обо всем еще до их разговора и искренне полагал, что они будут отличной парой с Белогоровым, если, конечно, сами захотят. В машине Карина с Ольгой Николаевной, женой шефа, оживленно общались на все темы, кроме работы. Ольга была в курсе происходящего, но не хотела опережать события при принятии решений.

Они въехали в просторный двор, где уже стояли машины коллег, друзей и даже папина тоже уже была тут. Карина поблагодарила Николая Павловича и Ольгу и прошла следом за ними в задний двор, где находилась большая часть приглашенных. Она помахала рукой знакомым, и к ней подошел Нестеров в сопровождении  приятного мужчина в белой рубашке и нежно голубом свитере.
- Карина Игоревна, разрешите вас познакомить с Каренским Алексеем Сергеевичем. Он руководит Василеостровской центральной и очень меня просил познакомить вас.
- Очень приятно. Фамилия красивая. Откуда же вы обо мне знаете, Алексей Сергеевич?
- Кажется, лучшего хирурга Московского района все знают, а я вот не преуспел... К тому же, вы очень красивая женщина.
- Спасибо. - Карина глянула на Нестерова и улыбнулась ему. — А вы, Петр Михайлович, трепло.
- Карина Игоревна, не велите казнить, сейчас попрошу протекции у Игоря Николаевича.
- Боюсь, он бессилен тут. Недавно он провинился, теперь он в полной моей власти. Кстати, где они? Ты их не видел?
- В доме, кажется, они вроде уже познакомились с Белогоровым...
- Понятно. Пойду, найду предков, удивлю своего папочку.
- Он не знает что вы тут? - удивился Каренский.
- Нет, я не собиралась приезжать. У меня были планы, но Политковский настоял.
- Что же может быть важнее съезда высшего медицинского общества, если не секрет? - спросил Каренский.
- Конечно не секрет, у меня дежурство было запланировано, к сожалению пришлось поменяться.  С вашего разрешения... - она наклонила голову, мельком глянула на Петра и пошла в сторону дома.

- Карина Игоревна, а вы как тут? У вас же дежурство сегодня? - улыбнулся отец дочери, заметив ее входящую в дом. Он стоял к компании нескольких мужчин и своей жены, Карина подошла, чмокнула отца в щеку и обняла мать.
- Да, Игорь Николаевич, но мой начальник настоял на моем присутствии, пришлось поменяться. - Она кивнула уже знакомым собеседникам отца, протянула руку тем, кого ей представил отец. - Я у вас заберу эту прекрасную особу? - Она взяла маму под локоть, отвела немного в сторону и шепнула ей на ухо: — Мамочка, выручай: что тут происходит? Кто эти люди, где Белогоров, и при чем тут я?
- Дочка, ты все скоро узнаешь, а пока поищи Ивана. Мы уже с ним познакомились, он очень хороший человек. Отец просто очарован... – Карину кольнуло в сердце.
- Мама, я ничего о нем не знаю, и даже не удивлюсь, если сейчас сюда выйдет его жена и дети... а тут я со своей благодарностью. Честно — мне стыдно и хочется сбежать...
- Я думаю, он поймет, не переживай. - Они подошли к резной лестнице, ведущей, на второй этаж. Карина разглядывала дом.

Из зала вышел отец и позвал дам присоединиться к собранию. Карина вошла в зал и прислонилась к стене. В центре стоял огромный стол, вокруг сидели какие-то люди. Были те, кого она знала, кого видела, но не была знакома лично. На столе лежали проспекты и бумаги. Кто-то облокачивался о подоконники, а Карина просто стояла у стены и слушала. Из всего этого она поняла, что это политика, и она в ней не участвует. Она не понимала, зачем она сюда приехала, но решила дослушать до конца. Оказалось, что это были люди из Красного креста. Через некоторое время в зал вошел человек кавказской наружности. Карина их не различала, но он был очень приятным седовласым человеком с акцентом. Еще тут были люди из какого-то фонда. «Там» была война, и врачи в ней принимали участие, правда кто-то воевал по-настоящему, а кто-то обеспечивал тыл.

Белогоров тоже выступил. Он рассказал про саму базу — больницу, что сделано, что еще нужно сделать. Описал инфраструктуру и возможности связи. На данный момент там работали чеченские врачи, но были и наши, которые меняли друг друга через определенный период. Как только с базы поступает сигнал — Россия отправляет очередную делегацию. Да, сложно, постоянно нужны люди, готовые в любой момент уехать. Это тоже оговаривалось, и они получали статус освобожденных врачей при Красном кресте. Карина поняла, что она станет одним из них. Понятно, что все происходящее не должно получить огласки.
Базовые поликлиники и больницы получали за своих врачей какие-то субсидии или льготы. Но Карине было не это важно, и не из-за этого ее сюда позвали. И еще она точно знала, что ее не подставят. Не потому что у нее такой отец, а просто потому что у нее уже есть ее имя, и у них есть Красный Крест.

Она поймала на себе взгляд отца. Он смотрел несколько секунд вопросительно, Карина выдержала его взгляд и незаметно кивнула. Взгляд повторился. Политковский. Кивок. Нестеров. Кивок. Все три взгляда имели разную реакцию на ее ответ, но она точно знала — она правильно поступает.

Дальше были частные вопросы, подробности, которые не интересовали Карину, и она вышла во двор. В воздухе витали запахи костра, шашлыка, хвои и свежести. Было лето, но зори уже были холодные. Карина прошла по дорожке, даже не посмотрев, куда она ведет. Она вывела к озеру. Удивилась, когда увидела небольшой мостик с белыми перилами. Девушка медленно прошла по нему, проводя по гладкому железу рукой. Внизу блестела вода, отражая закат, который уже забыл, что такое Белые ночи. Здесь, и правда, очень красиво. Она спустилась с другой стороны моста и опустилась у воды. Напряжение постепенно спадало, уступая место спокойствию. После дежурств и той истории с лекарствами Карина поняла, что действительно устала. Даже то, что сейчас вокруг никого не было, ее радовало.

Она не помнила, сколько времени она провела у воды, но отчетливо поняла, что стало прохладно даже для ее накинутой сверху шали. Волшебство этого сумеречного полусна прошло, Карина вышла из оцепенения и решила вернуться в дом, хотя бы, чтобы погреться. Покидая мостик, она заметила Каренского, направляющегося в ее сторону. Нет, он был ей скорее приятен, просто настолько хорошо было там одной.
- Карина Игоревна, вы пропустили самое интересное.
- Да, и что же это?
- Шашлык с далмой и лавашем по рецепту нашего гостя.
- Мне сейчас намного интересней был бы камин и горячий чай.
- О, так идемте в дом, там есть камин...
- Откуда вы знаете?
- Мы с Иваном дружим со школы, я сам помогал тут все строить.
- Правда? Ну, тогда, может, вы мне покажете, где тут есть чайник?
- Конечно. Прошу.
- Кстати, а где сам хозяин сейчас? С гостями, наверное?
- Да нет, уже почти все разъехались, остались самые стойкие.
- Как разъехались?! А кто же меня заберет?! - она встревожено посмотрела на собеседника, пошла в сторону ворот и, выйдя из-за дома, скрывающего площадку для машин, остановилась. Автомобилей родителей и Политковских не было. - Вот это да! Родной отец бросил меня, - Карина была расстроена. К тому же, ей было холодно, и она еще не нашла Белогорова. Что-то ей подсказывало, что сегодня не ее вечер. Она пошла к дому, набирая номер мамы. Телефон молчал. - И молчат.
- Карина Игоревна, горячего чаю? - она кивнула. Они прошли на кухню, Карина взяла в руки чашку и стала греться. – А вон там камин, я покажу.
- Нет, спасибо, мне только нужно найти Белогорова, а потом я уеду.
- У вас к нему дело?
- Да, иначе бы я не стала его тревожить и уже уехала с кем-нибудь, - Карина по-детски шмыгнула носом.
- Я провожу.
- Это удобно?
- Думаю, да, - она кивнула и так с чашкой и пошла за Каренским. Пройдя несколько поворотов, они вышли на террасу. На фоне закатного неба вырисовывался его силуэт. Сердце радостно заторопилось. Он был не один. Карина остановилась. - Вы чего?
- Вы сказали, удобно, а он не один, - прошептала Карина, но он их уже заметил.
- Леша, ты чего там шарахаешься в темноте. Карина Игоревна, добрый вечер.
- Простите, Иван Андреевич, я не хотела вас беспокоить, здравствуйте...
- Ничего, проходите. - Он кивнул собеседнице, и та удалилась. - Извините, что не подошел к вам раньше, но сами понимаете...
- Понимаю. К тому же, если на вас сходу насел мой отец — вам сразу стало не до чего. Он как бронепоезд. Простите его. - Она улыбнулась и уткнулась в чашку.
- Я пойду, там нужно убрать во дворе, – Каренский решил оставить их вдвоем, Белогоров кивнул. Он взял Карину под руку и усадил в плетеное кресло около столика, накрыл ее пушистым пледом, а сам сел в другое.
- Спасибо. Я, кажется, задремала у озера, теперь никак не могу согреться...
- Тогда в чай нужно коньяку добавить.
- Спасибо, мне еще домой добираться. Родители уехали, а мне нужно с вами поговорить. Иван Андреевич. Простите, я вела себя как эгоистка, даже не поблагодарила вас. Вы столько для меня сделали, а я даже не знала, что вы в Чечню едите. Спасибо, что спасли отца, что рядом были...
- Не стоит, вы бы также поступили. Тем более, что ничего сверхсложного не было.
- Вы простите меня? - он засмеялся.
- Перестаньте, мне не за что вас прощать.
- Я не смогу смотреть вам в глаза, пока вы меня не простите. Это тянет за душу... - Карина глянула ему в глаза. Опять тот же свет, который она не знает, что такое.
- Да я уже давно простил вас. Вы же меня простили, не так ли? Ну, если сами подошли ко мне. - Он посмотрел в глаза Карине. Она выдержала его взгляд, а потом опустила его в кружку.
- Да.
- А теперь пойдемте, я вас отведу в вашу комнату.
- Куда?
- Туда где вы сможете отдохнуть.
- Нет, Иван Андреевич, мне пора. Я домой...
- Карина Игоревна, уже поздно. Электрички не ходят, на такси тоже не добраться — мосты разводят... А сам вас отвезти я не могу, извините...
- Это неудобно, не хочу вас стеснять...
- Посмотрите, сколько у меня сегодня гостей. Не переживайте, вы меня не стесните. Оставайтесь, будет весело. Ну, а если не захотите с нами в компании — комната в вашем распоряжении, - он посмотрел на нее. Она сидела в призрачном свете далеких огней и держала бокал в обеих руках. Волосы лежали ровно вокруг лица, падали на лоб и прикрывали шею. Глаза блестели, она была напугана и так нежна, что хотелось ее обнять и не отпускать.
- Иван Андреевич, что подумают родители, когда узнают, да и все остальные...
- Они сами вас тут оставили...
- Да, но есть еще Каренский.
- Кстати, как он вам?
- В каком смысле?
- Ну, вы уже познакомились?
- Он вас очень любит, это было видно. Даже когда я еще не знала, что вы — друзья.
- Да, он отличный парень. Кстати, одинокий.
- Вы к чему это сейчас сказали? Каренский — ловелас! И не страдает от того, что одинокий.
- Это — да, и женщины его любят, - тихо усмехнулся Белогоров.
- Тогда почему же он один?
- Не нашел наверное ту, кто его зацепит. - Карина кивнула...
- Вам нужно к гостям идти. Идите, а я пока тут...
- А комната?
- Правда, ну, тогда можно я заберу плед с собой?
- Конечно, но в комнате есть еще... - Они пошли по темным коридорам и поднялись на второй этаж. - Считайте, Карина Игоревна, а то потом не найдете свою комнату. - Он проводил ее до третьей двери слева от лестницы и открыл дверь, пропуская ее в комнату.
- Какая большая... - она повернулась к Белогорову и прошептала: – Спасибо.
- Отдыхайте. - Он закрыл за собой дверь, она села на кровать, порадовавшись ее мягкости.
Теплая мягкая пелена окутала Карину, и она, поджав коленки, не раздеваясь и не снимая пледа, уснула прямо на покрывале, укрывающем огромную двуспальную кровать. Ей снились яркие светлые сны, и к утру она совсем выспалась.

На рассвете ее разбудила тишина. Она подумала, что сейчас у нее как раз начало дежурства в больнице, и сейчас она довольно хорошо себя чувствовала. Карина открыла дверь и выглянула в коридор. Никого не было. Она спустилась вниз. В кухне было светло от восходящего солнца. Она нашла чайник, щелкнула его. Нашла кофе и достала из посудомойки кружки, оставшиеся, видимо, с вечернего чаепития.
Сладко потянувшись, она решила выйти на воздух, пока согреется чайник. От кухни было два пути: один, по которому она пришла, вел к главному выходу, а второй, предположительно, был коридором к задним дверям. Она вышла как раз к огромным ступеням сзади дома, от которых отходило несколько тропинок. Карина открыла дверь и шагнула на ступени. Влажность пробралась под кофту и девушка поежилась. Но через минуту ей стало жарко — прямо перед ней вырос огромный силуэт серого с черным пса, угрожающе смотрящего на нее. Она замерла. Он не шевелился, пронизывая ее взглядом. Карина не боялась собак, но сейчас ей стало не по себе. Он смотрел своими серо-желтыми глазами прямо в душу и спрашивал ее, что она тут делает.
- Доброе утро. Ты тут, наверное, за старшего? Прости, я вторглась на твою территорию. Хотела подышать воздухом. У меня в это время начинается смена в больнице, поэтому теперь я выспалась. А все остальные еще, наверное, спят. Хочешь — я уйду обратно? Не хочешь. Ну, тогда давай знакомиться, - Карина медленно сделала шаг. Пес не двинулся. Опустилась на верхнюю ступеньку и несмело протянула ладонь к собаке. Ей показалось, что его суровый вид сменился более приветливым. Пес издалека понюхал руку и поменял положение лап. Нельзя показывать собаке страх, и она попыталась замаскировать его словами. - Ты тут один управляешься со всем хозяйством? Я так понимаю, территория тут ого-го, а твоих собратьев не видно. Покажешь мне, как пройти отсюда на озеро. - Она заметила, что пес ослабил свою настороженность, опустил голову, нюхая землю около ног Карины. Он аккуратно зубами взял за край ее плед, все еще накинутый на плечи, и потянул. - Ты отведешь меня? - Удивилась. Она поднялась и пошла за собакой. - Ты все понимаешь? Почему ты не стал на меня лаять и пугать? От одного твоего вида можно с ума сойти, а если ты еще и залаешь — заикой остаться можно. - Пес повернулся и посмотрел на нее.
- Да иду я, иду. А у тебя в роду случайно волков не было? У тебя глаза как у волка — умные и понимающие. Озеро. Только с другой стороны. Молодец, спасибо. Тут безумно красиво. Интересно, а тут купаться можно? - Карина заметила, что пока они дошли, то ли воздух прогрелся, то ли она согрелась, но она скинула плед и повесила его на куст. Она села на берегу и опустила руки в воду.

Словно в подтверждение ее слов, пес забрался в воду и поплыл на середину.
- Ну, нет, плут, у меня нет купальника, да и я боюсь в нашем климате купаться. Плыви сюда, ты весь мокрый теперь. Тебя никто не испугается, ты как веревка, - смеялась она над псом. Тот повернул к берегу, смешно перебирая лапами в воде и прижав уши. Когда он выбрался, она стала смеяться, что он тощий, но он подошел поближе к ней и стал отряхиваться, обливая Карину потоком воды с шерсти. Она взвизгнула и, хохоча, поднялась с травы, скинула туфли, зашла по щиколотку в воду и стала двумя руками поливать собаку водой, а та стала носиться вокруг, поднимая столбы брызг и лаять на летящие капли, повизгивая от удовольствия. Когда оба наигрались, Карина выползла на траву, а пес сел рядом и лизнул ее в нос.
- Тьфу, слюнявый! Посмотри на меня! Мне надо мыться из-за тебя, а у меня даже полотенца нет! Я же не могу, как ты, отряхиваться! Она помотала головой, изображая движения пса, и краем глаза заметила, что от дома к ним приближается Белогоров в джинсах и с голым торсом. У нее дыхание перехватило - Нет, ну ты посмотри, он еще меня тут смущать вздумал, - Карина только сейчас поняла, почему пес часто поворачивал голову в сторону дома — почуял хозяина.

Белогоров проснулся рано, согреваемый мыслью, что она спит в его доме, и от этой мысли сердце сладко застучало. Он поднялся, вышел в коридор и заметил, что дверь ее комнаты открыта. Он спустился на кухню, чайник как раз вскипел, но Карины не было. Он пошел по коридору, но потом его словно обдали ледяной водой — дверь на улицу была открыта, а там Лютый. Пес-охранник сторожил территорию всю ночь, а потом Иван сам его загонял на место. Имя у него было под стать характеру. Белогоров даже не обратил внимания на утреннюю прохладу, он был в одних джинсах. Он представить себе не мог, что этот здоровяк сделал с девушкой, которая оказалась на вверенной ему территории. Он быстро обошел дом, потом пробежал до ворот, а потом услышал ее голос от озера, и внутри все похолодело: Лютый тоже лаял. Только потом он понял, что лаял он, играючи, без угроз, но мысли запоздало достучались до разума, когда он увидел, как этот суровый пушистый комок носится по воде как щенок и ей ничто не угрожает. Он замедлил шаг. Лютый лизнул ее в лицо. Мужчина улыбнулся, даже собаке она понравилась.

Помимо того, что он соскучился по ее волосам, голосу, смеху, опущенным ресницам — он редко видел ее глаза, она их часто прятала, - он понял, что ее ему очень не хватает. Но он не может признаться ей, что она ему нравится. Она молодая, у нее своя жизнь и она встретит кого-то, а с ним ей не интересно. Нет, нужно напустить побольше хладнокровия... постараться не попадаться ей на глаза. Потом она уедет в Чечню, станет легче, как говорится, с глаз долой, из сердца вон.
Он подошел к озеру и остановился. Лютый кинулся к нему, а Карина, проводив собаку взглядом, улыбнулась.
- Доброе утро.
- Доброе. Карина Игоревна, вы зачем вышли из дома?
- Подышать... И пришлось еще искупаться... - она говорила, улыбаясь, но, заметив серьезный взгляд Белогорова, улыбка сошла с ее лица.
- Вы знаете, как зовут этого пса?
- Нет.
- Лютый. Как вы думаете, почему его так прозвали?
- А говорили «доброе». - Пробурчала Карина и опустила глаза, поджала губы и повернулась взять плед с куста.
- Я не шучу, он никого не подпускает, его кормят через две решетки! А вы... Я когда увидел открытую дверь, а потом услышал ваш голос, у меня сердце чуть не остановилось, - закончил он тихо. Она подняла глаза на него, потом глянула вниз — в руку уткнулся нос собаки.
- Ну, я же жива, ничего не случилось!
- Что бы я сказал вашим родителям?
- Сами меня тут оставили!
- Карина Игоревна, вы как ребенок!
- Да, вы все взрослые, учат только меня... я сама знаю... - она опустила голову, а потом тихо сказала: — Я сначала тоже испугалась... - она шмыгнула носом и, отвернувшись, побежала к дому. Белогоров даже не мог пошевелиться. Напустился на девушку, а ведь ей было страшно, он представил ее и огромного пса одних, глаза в глаза.
- Пойдем, Лютый. Не пугай ее больше, если она когда-нибудь еще тут появится. - Пес крутился вокруг, заглядывал в лицо хозяину и поскуливал. - Да, она очень смелая, а я дурак...

Карина пришла в комнату и закрыла за собой дверь. Зашла в ванную, умылась — тут было все кроме одежды, а ее была влажная. Она вышла обратно в комнату, набрала номер такси и замерла, задумавшись. Она не знала адреса. В дверь постучались. Она открыла дверь и отошла в сторону, пропуская Белогорова в комнату.
- Простите, я был резок...
- И вы простите, я не знала что там собака...
- Вам нужно переодеться в сухое...
- Не беспокойтесь, я набрала такси, до дома доеду... только я адреса не знаю... Иван Андреевич, спасибо вам, мне правда, пора.
- Я отвезу вас...
- Нет, спасибо. У вас гости, а я лучше на такси.
Он продиктовал по телефону адрес. — Пока едет такси, может, кофе?
- Нет, спасибо.
- Но это же вы поставили чайник? Значит, хотели кофе...
- Не хочу вам портить аппетит...
- Колючка...
- Зануда... - она прямо посмотрела ему в глаза. Тот же свет, который уже стал ее смущать. Прищуренный взгляд, немного улыбающийся, но не смеющийся, не унижающий... и такой теплый. Телефон затрещал. - Мне пора.
- Такси, - сказал как-то обреченно, глянув на экран. - Я провожу. - Она взяла сумочку и вышла из дома, он за ней.

***
- Привет, Кариша, как спалось?
- Здравствуй, папочка, я прекрасно выспалась, благодаря тебе, дорогой. Ты зачем меня вчера бросил, старый сводник?
- Карина, ты большая девочка, у тебя свои дела...
- Да, папа, ты прав, поэтому я завтра пойду и куплю себе машину.
- Купи. Только осторожно, мама волноваться будет. Ты хорошо подумала по поводу вчерашнего?
- Да, вам нужны пешки, я буду одной из них. Я буду помогать людям, буду прикрывать вас. Вам это нужно?
- Да. Спасибо, и прости, что вмешиваем тебя в это...
- Папа, в любом деле нужны люди, на которых можно положиться и не ждать удара в спину. Я рада, что смогу быть полезной. Надеюсь что справлюсь. Маме привет. Целую.
- Пока, родная.

***
Когда Белогоров вернулся на кухню, как раз спустился Каренский.
- А ты что так рано?
- Сон приснился. Послушай, а эта девушка, Карина Светлова, если не ошибаюсь... Она с кем?
- Вроде ни с кем. Пока.
- В смысле?
- Ты думаешь — один такой умный?
- А Нестеров?
- Я не знаю, они учились вместе. Ты бы сам у нее спросил, я не знаю об этой стороне ее жизни ничего.
- А что она хотела от тебя вчера, я думал...
- Я оперировал ее отца после аварии...
- У, - промычал он, делая глоток горячего кофе.
- Что — зацепила?
- Не знаю, но она очень красивая и умная.
- Вот именно — умная.
- Что ты имеешь в виду?
- Она делает всегда все наоборот, не по правилам. Ты думаешь, она поедет в Чечню?
- Нет, она же ушла, не дослушала...
- Она услышала, что ей было нужно, и приняла решение. Остальное ее не интересует. Что бы там ни было, – задумчиво произнес Белогоров.
- Белогоров, да ты влюбился!
- С чего ты взял? В моем возрасте не влюбляются.
- Мы с тобой в одном возрасте, и ты влюбился! Я, кстати, даже не видел, как она уехала, - он отпил кофе.
- На такси, - деланно безразлично пожал плечами Белогоров. «Да, уж, Белогоров, Леша прав, а ты влюбился, раз уже скрываешь от лучшего друга. Но почему-то не хочется, чтобы кто-то что-то о ней знал, тем более, о том, что она тут ночевала. А то потом ее же достанут. Такая иллюзия тайны на двоих» - синие глаза улыбнулись мыслям.


Глава 5:  http://www.proza.ru/2016/02/05/1870