Гены. Глава 5

Карина вышла на работу и занялась своей проблемой. Снова было все замешано на политике, снова перестановки и новые должности. Кто-то кому-то мешает, а договориться — это выше понимания некоторых людей. Надо взять и с треском выставить вообще из штата. Карина даже подумать не могла, что ее будут подставлять, подменять анализы, подтасовывать пробы и документы. Она поднялась в кардиологию и прилюдно всем сообщила, что весной уезжает в Чечню, а до этого времени будет работать на своем месте и переходить с повышением не собирается.

Когда она вышла с этажа отделения кардиологии, то была уверена, что теперь все услышат ее слова, т.к. если хочешь что-то кому-то передать — скажи кардиологам, и все узнают. Даже за пределами больницы.
Раздался внутренний телефонный звонок, и она машинально взяла трубку.
- Это Белогоров, с кем имею честь разговаривать?
- Добрый день, Иван Андреевич, Светлова к вашим услугам. Что случилось?
- Добрый вечер, узнал вас по голосу, - ей показалось, что он улыбнулся. - К вам должен был поступить пациент, у него травма позвоночника. Там, наверное, наша помощь понадобится?
- Не думаю, я сама справлюсь.
- Я могу осмотреть больного?
- Конечно, приходите, будем ждать.
Она повесила трубку и выдохнула. «Он сейчас придет. Как себя вести? Отдать пациента ему? Или не отдавать? Или ассистировать?»

Белогоров появился в реанимации со снисходительной улыбкой на лице, с которой он обычно общался с молодыми медсестрами. Карина предоставила ему полную свободу и весь штат дежуривших млеющих при его появлении сестер, а сама пошла в кабинет, якобы, чтобы переодеться для операции. Через некоторое время появился и профессор, постучав, вошел в кабинет и уставился на Карину.

- Вы не погорячились, что справитесь?
- Вы опять будете сомневаться в моей квалификации?
- Нет, конечно, - он подошел и взял ее руку. - Там сложный случай с разрывом и проникающим.
- Я видела.
- Точно справитесь?
- Да, я делала подобные операции.
- О да, я наслышан и, признаться, впечатлен, - он поцеловал ей руку. Раньше они никогда не общались на профессиональную тему, кроме того инцидента.
- Иван Андреевич, выкладывайте, вы зачем пришли? И от кого наслышаны? Что вам от меня нужно? Не люблю, когда подлизываются, а потом просят, например, поменяться отпусками, - он засмеялся.
- Пришел предложить помощь, у нас сегодня тихо.
- Что-то раньше я от вас такой любезности не наблюдала.
- Карина Игоревна, вы на что-то намекаете?
- Нет, хочу спросить — вы не будете против ассистирования?
- Нет, с вами — готов всегда...
- Доктор Белогоров, вы не поняли, вы мне будете ассистировать... - он даже рот открыл, а у нее похолодела спина.
- Вот такого я не ожидал даже от вас!
- Ну, так ваш ответ...
- Да, черт возьми, я буду сегодня вам ассистировать!
- Тогда вперед, у нас уже все готово, все кроме вас, профессор.

Она повернулась и прошла к двери, а он так и стоял, пораженный смелостью этой молодой докторши. В сознание потихоньку стало вползать бирюзовым туманом, словно идущим от ее глаз, одиночество и тоска, давно забытый мир и обычные человеческие чувства — привязанность, дружба, радость и сострадание, смущение и любовь. Он давно отвык от этого, отгородив себя от людей работой, и только долг и профессия были для него в жизни. Но эта девушка вернула его к жизни, словно вытолкнув утопающего над поверхностью воды, и он, конечно, глотнул воздуха и задышал.

Когда она сняла маску, на лице у нее было торжество и гордость. Белогорова уже около двух часов не было рядом. Помимо травмы позвоночника ей пришлось еще оперировать несколько органов.
Она помнила, как обомлели коллеги, когда она на бегу в операционную сообщила, что ассистировать ей будет Белогоров. И сейчас, после отлично проведенной операции, она чувствовала, что лед тронулся.

Из операционной она прошла в свой кабинет, где, как она надеялась, был он. Но там было пусто. Через минуту в дверь постучали, и он просунул голову в неширокий проем.

- Девочки сказали, что вы уже закончили.
- Вы у них отсиживались? Кто-то еще говорил, что Каренский - ловелас... - Он улыбнулся, не давая вырваться своему «ревнуете», подошел к ней вплотную. — Устали?
- Нет. Кофе будете?
- Ага.
- Вы не лопнете? Девчонки, небось, напоили вас, да не один раз?
- Нет, я ждал вас. - Она серьезно посмотрела в синие глаза. «Шутит, или, правда, ждал?» Она подняла трубку. - Катюш, да, я... точно. И чего-нибудь к чаю... Поприкалывайся мне еще... Вот если бы это был Каренский, то в аптеку... но ты же меня знаешь... - Она засмеялась своим низким голосом, от чего у Белогорова по спине пробежал холодок. - Видимо вас обсуждают, или нас... Не пойму я, и чего вы с Каренским еще не женились, и ходить никуда не надо, лучшие медсестрички под боком. Зашел в любой корпус — пожалуйста.
- Карина Игоревна, вы же сами...
- У меня другая история, мне подавай кого постарше, — она смутилась. — В смысле, по званию, да и медбратьев мало, а медсестер — на любой вкус.
- Значит, кого постарше?
- Угу.
- Запросы у вас, доктор Светлова. Мне вот тоже кого постарше подавай...
- Угу, я заметила вашу снисходительную улыбку, когда вы на девчонок смотрите. Полюбить, так королеву, проиграть, так миллион? Так? - Она улыбнулась. В дверь постучали, и Карина с трудом отвела взгляд, открыла и взяла у Кати поднос с кофе. - А это что? - она достала торчащий пакет из ее кармана. — У, какая вкуснятина...
- Карина Игоревна, да вы сутки не ели, вам сейчас хлеба принеси, радоваться будете, - девушка мельком глянула на Белогорова, прислонившегося к столу. Его огромная фигура загораживала полкабинета. - Вот еще, это мама пекла, это, конечно, не ваши трубочки, но тоже вкусно.
- Спасибо маме, у нее самые вкусные печеньки! Катя, что там у Иванцова?
- Нормально. За ним Софья присматривает. Он уже выходить собрался.
- Тогда я спокойна, у заведующей кардиологией не забалуешь, она его не выпустит, - она кивнула девушке, та улыбнулась и вышла из кабинета.
- Иван Андреевич, ваши ноги участвуют в соревнованиях по бегу? В качестве препятствий? Сядьте уже... - пробубнила Карина, в который раз перешагивая через него в маленьком кабинете.
- Карина Игоревна, перебирайтесь к нам, у нас кабинеты побольше, мои ноги мешать не будут, а вы прекрасно справляетесь...
- Очень смешно. В тесноте да не в обиде.
- У нас вас тоже никто не обидит, а кто посмеет — закатаю в барокамеру.
- Иван Андреевич, не стройте из себя начальника гестапо, вам не идет, да и все знают, что вы не такой.
Они «спокойно» попили кофе под стук открывающейся двери, коллеги все разом решили убедиться в том, что это не шутка, совместная операция, и сканировали туда-сюда по очереди. Карина улыбнулась и посмотрела на мужчину. Ей нравилось с ним просто быть рядом, даже молчать, но вместе.

На следующий день в кабинет постучала медсестра и внесла огромный букет с запиской. Это было от него со словами благодарности за операцию и урок. Она улыбнулась, и тут же раздался звонок:
- Да, Иван Андреевич, это вы?
- Добрый день, Карина Игоревна, что новенького?
- Напрашиваетесь на еще одну операцию? Если вы мне каждый раз будете присылать такие букеты, я, пожалуй, переведусь к вам в ассистенты. Спасибо за цветы.
- Рад, что понравились. И заметьте, это мне к вам в ассистенты перевестись придется, – его голос улыбался, и Карина это чувствовала. - Я хотел спросить... вы уже ужинали?
- Нет еще.
- Вы не против встретиться в кафе внизу?
- У вас сегодня тоже тихо?
- Да, вы же сами у меня отбиваете всех моих пациентов.
- Хорошо, скоро приду, - она положила трубку и улыбнулась. «Вот это да, что это было?» На другом конце провода голубые глаза тоже улыбнулись.




Продолжение:  http://www.proza.ru/2016/02/08/2358