О рыбалке, шитье палаток и мерлузе

 
   Мой отец был страстным рыболовом. Удочки, спиннинги, блесны, поплавки - все это он часто перебирал, готовясь к очередной рыбалке. Среди всего этого мне очень нравилась пенопластовая коробочка с откидной крышечкой и надписью на ней: "Черви диетические. Первый сорт". В ней он хранил червей, мотылей и прочую наживку. Единственное, чего я не видел, это рыба. Может он и привозил что-нибудь с этой самой рыбалки, но я, сколько ни старался не смог вспомнить, чтобы мать после его возвращения принималась чистить рыбу, или жаловаться на отсутствие подсолнечного масла или соли. Скорее всего, это изъяны детской памяти, но факт есть факт -  рыбы я вспомнить не могу. Зато какие крупные экземпляры срывалась, по рассказам отца,  с крючка в самый последний момент!
 
   Однажды он поехал рыбачить на Зелёный остров. Так назывался один из череды островов, отделяющих Калининградский морской канал от залива. Попасть туда можно было Ракетой - пассажирский теплоход на подводных крыльях. Ракета ходила на Зелёный остров два раза в день, утром и вечером, но, если ты опоздал на вечерний рейс, ночёвка предстояла "робинзоновская". Так в этот раз и случилось. Отец отстал от Ракеты и остался ночевать на острове. Из снаряжения у него было три-четыре удочки, рюкзак со всякой всячиной и дамский, в цветочках зонтик.
   Днём погода была чудесная, и поэтому ночёвка не представлялась чем-то неприятным и сложным. Но ласковое дневное солнышко вечером не стало прятаться за горизонт, а коварно спряталось в облака, а потом и вовсе нырнуло в чёрные тучи. Пошёл дождь.
   Связка бамбуковых палок разной толщины - удочки, рюкзак и зонтик - с одной стороны, темнота, дождь и ветер - с другой. Ночка предстояла весёлая. И всё же отец устроился с максимально возможным комфортом. Выбрав закрытое от ветра место, он положил под голову рюкзак, свернулся калачиком и воткнул ручку зонтика в центр этого калача, прижав её к животу коленями.
   Есть поговорка "Охота пуще неволи", но и рыбалка, доложу я вам, тоже любит преданных почитателей. Меня такая ночёвка отвадила бы от рыбалки навсегда, а отец, в ближайшие выходные снова отправился созерцать неподвижный поплавок. Что значит любовь!
   В то время отец работал на машине в какой-то общепитовской конторе. Ему приходилось возить продукты, и всё что с ними связано. И вот как-то раз он принёс с работы два чёрных дерматиновых чехла. Это были довольно вместительные чехлы, то ли от больших промышленных мясорубок, то ли от тестомесилок - не помню. Оборудование установили в какой-то столовой, а чехлы, за ненадобностью, отдали отцу. Он радостно потирал руки и говорил, что теперь ему никакой дождь не страшен, что теперь он плевать хотел на ветер, потому что из этих чехлов он сошьёт палатку на одного человека, и в ней уместится так же и всё рыбацкое снаряжение.
   В тот же день отец азартно принялся за работу, мурлыкая себе под нос какую-то песенку. Работа спорилась. Слышно было шуршание дерматина, смачный хруст ножниц при резке материи и довольное мурлыканье отца. Но работы такой сложности редко получаются с первого раза. Мурлыканье постепенно перешло в ворчание, а потом отец совсем замолчал и только покряхтывал время от времени. В конце концов, он собрал все обрезки дерматина, нитки и прочие необходимые в этой работе вещи в мешок, спрятал его в шкаф и, сказав, что закончит после, сел смотреть телевизор.
   Какое-то время он ходил мрачный, но через несколько дней, радостно заявил что палатка ему не нужна, поэтому он сошьет рюкзак!
Вечером работа закипела с новой силой. Всё повторилось, как и прежде: мурлыканье, ворчанье, молчанье, упаковка всего, что осталось в мешок, и укладывание мешка в шкаф.
   После этого у него было ещё два приступа, когда нападал "роботун", но только отец уже не посвящал нас с матерью в свои планы, а работал молча. Что выйдет из-под его иглы, можно было только догадываться.

   Через месяц мучений изделие было готово. Отец с гордостью вынес на свет и развернул во всей красе то, что у него получилось. Мы с матерью переглянулись, прикидывая что бы это могло быть, а отец, видя нашу растерянность, пояснил:
   - Это же отличный чехол для удочек! - сказал он, гордо держа на вытянутых руках дерматиновую трубу сантиметров в десять диаметром, с донышком с одной стороны и с верёвочными завязками с другой. Да! Это была вещь! Правда в неё входили не все удочки, поэтому часть удочек приходилось привязывать снаружи, да и коротковат был этот самый чехол. Зато в остальном это был замечательный, красивый чехол. Совсем как настоящий! Вот чего можно добиться с помощью усердия, трудолюбия и прилежания (где-то я уже слышал эту фразу, кажется у Ильфа и Петрова), стоит только захотеть!
   Как-то раз, узнав что мне предстоит поездка на целый день, в места славящиеся замечательной рыбалкой, я решил тоже заразиться этой пагубной страстью, что она пагубная, я узнал позже. Работал я тогда на УАЗике. Возил радиоинженеров-связистов, которые обслуживали какое-то своё оборудование. Работа нетрудная - утром привёз, а вечером отвёз обратно, и пока они возятся со своими железками, у меня полно времени для рыбалки.
   Взяв у отца бамбуковую «трёхколенку», накопав червей и положив их в коробочку с надписью "Черви диетические. Первый сорт", я почувствовал себя настоящим рыболовом.
   Допускаю что есть люди, которые не знают, что такое – трёхколенка, поэтому объясняю: трёхколенка - это удочка, состоящая из трёх разнокалиберных бамбуковых палок, имеющих на концах медные трубки. Диаметр трубок подобран так, что они плотно входят одна в другую, поэтому из трёх метровых палок можно собрать одну удочку длиной три метра.
   Вот с такой удочкой, собрав её и наживив червячка, я и сел на берегу Полесского канала в ожидании радистов и поклёвки. Но если о радистах я знал, что они появятся в определённое время, то о поклёвке, как оказалось, знать такое было невозможно, и оставалось только надеяться, что она всё-таки произойдёт.

   После часа бестолкового ожидания, я, наконец, понял в чём моя ошибка. Я забыл поплевать на червячка! Насадив нового я как следует плюнул, забросил подальше и стал ждать поклёвки. Её не было. Где же я опять промахнулся? Может быть не та глубина? Ближайшие два часа я сдвигал поплавок то вверх, то вниз. Ничего. Ааа... Понятно! Не та наживка! Попробуем на хлеб. Пусто. Ну, тогда на тесто. Есть!!! Поплавок дернулся, я подсек, и ввысь, на всю длину лески, сверкнула перламутровым боком рыбина.
   Я что, очень резко и сильно подсёк? Почему она улетела в небеса? Нет, просто этому хилому, несчастному мальку, хватило небольшой подсечки для того чтобы взмыть к облакам. Рассмотрев как следует улов, я отпустил бедную рыбку в родную стихию, надеясь, что она не помрёт со страха от всех моих манипуляций. На этом жор кончился, а вскоре появились радисты, и мы отправились домой.

   Перед тем как ставить машину в гараж, я заехал за женой и предложил ей прогуляться по набережной. Гараж находился посередине между Вагонкой и Коксогазовым заводом. Уже закрывая ворота, я вспомнил, что удочку нужно отнести отцу, забрал ее, и мы не спеша двинулись в путь.
   Я любил гулять по набережной с детства. Корабли, доки, плавмастерские - очень много интересного можно здесь встретить.
Мы проходили мимо последней мастерской перед мелькомбинатом, когда нас окликнул вахтенный с парохода.
   - Ребята, - сказал он, - мы встали на ремонт, и у нас отключили рефмашину. Давайте я угощу вас рыбкой, а то пропадёт.
   Я согласно кивнул головой, вахтенный убежал за рыбой, а жена полезла в сумку в поисках пакета. Мы уже стояли наготове с пакетом, когда появился вахтенный.

   Огромная, метра полтора рыбина, уже оттаявшая, свешивалась у него с вытянутых рук. Его довольное произведенным эффектом лицо раскраснелось от натуги и удовольствия.
   - Угощайтесь, - сказал он, но мы не пошевелились. Разинув рты, мы глазели на это чудовище.
   - Как её зовут? - спросил я очнувшись.
   - Мерлуза! - ответил парень гордо. - Неплохая на вкус.
После долгих мучений мне, наконец, удалось совладать с этой рыбиной. На плечо мне постелили газету, на неё положили рыбину, я схватил её за хвост, который находился на уровне пояса, и сказал:
   - Можно двигать.
Через несколько шагов нас окликнул вахтенный:
   - Ребята! Удочку забыли!
Вернувшись и захватив удочку, мы тронулись в сторону дома. Удочку я держал в левой руке, а правой ухватился за хвост, стараясь что бы рука не соскользнула, при этом голова этого монстра, в такт шагам, стучала меня по заднему месту.

   Лишь через пару сотен метров я начал понимать, как я выгляжу со стороны. Идти с бамбуковой удочкой в руке, и этой рыбой на плече было, по крайней мере, не скромно.
Но это было только начало. Я совсем забыл о любопытстве нашего народа
   - Где поймал? – вопрос, занявший первое место среди всех вопросов. Вторым был вопрос, на что я ловил, ну а третьим - сколько весит эта рыбка?
Поначалу, я пытался объяснять где и как ко мне попала эта рыбина, потом бурчал себе под нос что-то неразборчивое, а потом вообще перестал отвечать. Но могу сказать с полной ответственностью, что мимо не прошёл ни один человек, даже древние бабушки и те с иронией вопрошали о месте, где водятся такие экземпляры.

   Добравшись до дому, я с облегчением вздохнул - подколки кончились. Но радость моя была преждевременной. С кухни вернулась жена и сказала, что в нашем маленьком холодильнике совершенно нет места, да и рыбкой надо угостить родителей и друзей, благо, что она здоровенная и всем хватит.
Проклиная вахтенных, рыбаков и саму рыбу, я взвалил на плечо это чудище, взял в руки удочку, и мы пошли к родителям домой.
Но если поначалу, неподготовленный, я растерялся и смущался, отвечая на каверзные вопросы, то теперь в моих ответах появилась дерзкая весёлость.
   - На Хлебке! - гордо отвечал я на вопрос «Где поймал?», имея в виду озеро "Поплавок", которое в народе больше известно как "Хлебное" или попросту "Хлебка". Это небольшое городское озерко глубиной... нууу... В общем, вам по пояс будет. И рыба там водилась соответственная. Размером с ладонь, и то, только поперёк. Поэтому мой ответ вызывал бурю эмоций у вопрошавших. Да! Юмор в наших людях заложен на генном уровне, а уж вариантов, откуда я взял эту рыбину, я наслушался вдоволь.
   Наконец эта рыбная "опупея" закончилась. Удочка сдана отцу, рыба честно поделена между друзьями и родственниками, и мы со своей долей радостно зашагали домой, вспоминая все нюансы этого похода.

   Прошли годы, но хоть я и работал потом и на реке, и в море, и в прибрежном лове, в общем на воде и рыбу ловили постоянно - к любительской рыбалке я так и не приучился. Я любитель рыбы - едок. Любимая моя рыба - крупный лещ, люблю свежую салаку, треску, щуку с овощами, пробовал сома, кету, миногу. Речь идёт только свежей рыбе, только что пойманной своими собственными руками или случайно попавшейся в прилове. Покупная - не в счёт. Но если случается посидеть в компании друзей с удочкой, я сразу начинаю отвлекаться, любоваться природой, нюхать цветочки, а поплавок в это время бесится, распуская вокруг себя круги, что очень нервирует сидящих рядом. Поэтому свою любовь к рыбе приходиться доказывать за столом, а уж там я не дам спуску никому.


                Декабрь 2015г.