Куклы Ван Крида - 6. ч3. Аромат карамели

    Несколько разрозненных историй о кукольном мастере Моргане Ван Криде, не вошедших в прошлые сборники. История третья, о том как Морган узнал... из чего состоит кукольная кровь.

      
      
      
      
      
  Куклы Ван Крида: Deus mechanica.
 
 
 
 
  Истории в картинках словами.
 
 
 
 
  История третья: Аромат карамели.
 
 
 
 
 
  Однажды мастер Антон снарядил Моргана и Акиру в помощь своему стародавнему знакомцу, кукольному мастеру Хансу Ван Кроммеру, имеющему острую нужду в паре лишних рук перед праздничной распродажей. Все дело было в том, что мастер Ван Кроммер лет уже десять не собирал новых кукол по причине слабости зрения и угасшего интереса к своему ремеслу. А когда-то, по словам учителя, он прославился в столице своими куклами девочками в роскошных нарядах, которые умели ходить, разговаривать, кланяться и танцевать вальсы с кукольными кавалерами. Когда же зрение мастера начало ухудшаться, он совсем забросил свое дело, ставши нелюдимым и неразговорчивым, поддерживая отношения лишь с Антоном и только потому, что тот определил для него некоторое содержание по старой памяти. Так же мастер Антон платил аренду за помещение, в котором жил и работал Ван Кроммер, но зачем это делал – так и не сказал ученикам. Перед празднованием Дня Обретения учитель вызвал к себе Моргана, и пока тот с восхищением рассматривал небольшую куклу девочки в шикарном белом платье с блёстками, которая стояла на специальной подставке под стеклянным колпаком, задумчиво смотрел в окно и попыхивал своей сигарой.
 
  –Какая изящная вещица, – сказал, наконец, Морган, оторвавшись от куклы на подставке, и глянув на своего учителя. – Чья это работа?
 
  –А сам как думаешь?
 
  –Неужели ваша? – Морган еще раз хорошенько куклу рассмотрел и покачал головой. – Это достойная работа, но не вашей руки, все же.
 
  –Эту куклу придумал и сделал один старый мастер. Ты, верно, видел его мастерскую на Пятой Линии, между большим магазином одежды и кондитерской Ван Бууля.
 
  –Кондитерскую Ван Бууля знает каждый ребёнок в городе, – с улыбкой ответил Морган и тут же, отчего-то, смутился.
 
  –Почему же это? – Антон глянул на Моргана.
 
  –Каждый четверг Ван Бууль лично раздает большие сладкие шарики детям. По одному, но каждому обратившемуся ребенку. Бесплатно.
 
  –И что же, ты тоже ходил туда клянчить конфеты и булки?
 
  –В том-то всё дело, учитель, – теперь снова улыбался Морган. – Клянчить было не нужно. Ты просто заходил в просторный светлый магазин, подходил к высокому стеклянному прилавку со всякими расчудесными штуками внутри, и видел перед собой огромного доброго дядьку с роскошными усами. Этот дядька улыбался тебе, говорил «Один медовый шарик, этому юному господину!» или « Один шоколадный, специально для вас!» и протягивал обещанное на плотной бумажной салфетке.
 
  –Что-то такое я слышал про этого Ван Бууля, – пробормотал Антон. – Впрочем, тебе уже восемнадцать, и добрый кондитер вряд ли будет настолько добр. Я позвал тебя для другого дела. А именно, отряжаю тебя в помощь старому мастеру Ван Кроммеру, в его мастерскую на Пятой Линии. Старик решил распродать свои старые запасы кукол. Сам понимаешь, за два десятка лет некоторые из них перестали работать должным образом, на некоторых истлели одёжки, а в некоторых нужно полностью перебрать механическую часть. Времени осталось мало. Поэтому ступай сейчас же, и помоги старому мастеру управиться до завтрашнего дня.
 
  –Это его кукла? – Морган показал на девочку в кружевном платье под стеклянным колпаком.
 
  –Да.
 
  –Ох, мастер, не знаю, справлюсь ли один...
 
  –Ты-то и не справишься? – учитель вернулся за свой стол и затушил сигару в большой хрустальной пепельнице. – Хотя, да, работы там много. Ну что же, возьми с собой Акиру. И не забудь, что в девять вечера вы должны быть дома. Нынче на улицах Вермы неспокойно... – мастер Антон задумчиво посмотрел на Моргана, затем покачал головой и вынул из верхнего ящика стола большое кожаное портмоне с десятками крохотных отвёрток, ключей и прочих инструментов, каждый в своём кармашке. – Это возьмите с собой, пригодится. Да не растеряйте там!
 
 
 
  *
 
 
 
  –Дружище, спасибо тебе! Я знал, что ты что-нибудь придумаешь! – Акира тряс руку Моргана, как раз на углу Пятой Линии.
 
  А Морган рассеянно улыбался и с ностальгией смотрел на светящуюся витрину кондитерской Ван Бууля. Шёл мокрый снег, однако и морозец уже начинал давать о себе знать, пощипывая уши. По всей видимости ночью эта улица имела все шансы превратиться в один сплошной каток. Прохожих почти не было, люди прятались от бесконечно угрюмого и промозглого февраля, что безраздельно правил в Верме уже тысячу лет, в кафетериях и магазинах. На обочинах стояли немногочисленные паромобили и даже один пароэкипаж с гербом на двери. Некоторые из них так и стояли со включенными парогенераторами, периодически выпуская облака лишнего горячего пара из-под днища.
 
  –Ты точно сам справишься? – спросил Акира, выпустив, наконец, руку друга.
 
  –Тебе не об этом стоит волноваться, – Морган посмотрел на бледного и в то же время возвышенного Акиру. – Вдруг учитель позвонит Ван Кроммеру? А тот скажет, что тебя нет и не было. Как тогда будем оправдываться?
 
  –Не знаю, – честно признался друг и пожал плечами. Мокрый снег растаял на его иссиня-черных волосах, превратив их во всклокоченную копну. Струйки талой воды стекали по лицу и были похожи на слёзы. Акира дрожал то ли от холода, то ли от перехватывающих дух ожиданий, то ли от того и другого вместе. Он собирался на первое в своей жизни свидание. Страшно боялся и одновременно жаждал этого. Он даже на небольшой обман учителя пошел, и друга упросил поучаствовать, лишь бы вырваться на свободу, – Ох, Морган, сейчас моя голова совсем другим занята.
 
  –Если мастер прознает... – Морган покачал головой. – Даже не знаю, что с нами будет.
 
  –Не волнуйся, – теперь Акира посмотрел в мрачноватый проулок, сразу за кондитерской, и принялся дрожать и смеяться одновременно. – Мне туда. А мастер... Ну, что он нам сделает? Ну выгонит меня, тем более давно обещал. Ну тебя пожурит...
 
  –Ладно, иди уже, – Морган улыбнулся и хлопнул друга по плечу. – Букет цветов купи, женишок.
 
  –А? Что? Букет? – Акира растерянно глянул на Моргана и еще сильнее побледнел. – Батюшки мои, а я совсем забыл! – он хлопнул себя ладонью по лбу. – Все в голове перемешалось. А Агнесса... Знаешь, какая она?
 
  –Иди-иди. Только вот не пойму, зачем тебе в этот переулок? Почему по улице не пойти?
 
  –Ты что, забыл? Пятая Линия дает крюк влево, а мне нужно вправо. Этот переулочек, между нами говоря, сократит мне пятнадцать минут времени!
 
  Акира отошел на пару шагов, остановился и повернулся к Моргану. Расправил руки.
 
  –Я ведь выгляжу подобающим образом? Не смахиваю на какого-то там школяра?
 
  –Камзол, рубашка, шарф на шее... Вполне себе кавалер. – Морган хмыкнул. – Почему ты выбрал черный камзол?
 
  –Белый все еще в кладовой для грязных вещей, а стиральная машина, как назло, сломалась и некогда починить... – Акира вдруг запнулся и с нервическим недоумением посмотрел на друга. – Всю дорогу, пока шли сюда, думал, что не так... Морган, почему от тебя пахнет кукольной кровью?
 
  –Я ремонтировал куклу Бэллу. Забыл?
 
  –Бэлла, Бэлла... Что-то такое припоминаю... Ах да, у неё беспричинно останавливалось сердце?
 
  –Вот-вот, сердце. Вчера, когда перебирал помпу и менял мембраны, остаток кровады брызнул в лицо... – Морган стал серьезен. – Ты знал, что у кукол тоже тёплая кровь? Почти как у людей.
 
  –Приторно сладкая карамель... так пахнет кукольная кровь, – Акира покачал головой. – Наверное, Антон прав, я никогда не стану хорошим кукольным механиком. Потому что уже сейчас ненавижу этот запах.
 
  –Ты беги, давай. И про цветы не забудь.
 
  –Цветы! – Акира снова хлопнул себя по лбу и побежал в сторону проулка.
 
  –И про время! – крикнул ему вслед Морган. – В восемь чтоб был здесь, как штык!
 
  Акира лишь махнул в ответ рукой и скрылся из виду.
 
 
 
 
  Мастер Ван Кроммер оказался вполне добродушным хозяином. А когда Морган отремонтировал двадцатую куклу, то и вовсе расщедрился и пригласил юношу на чай. По этому случаю он сходил в кондитерскую Ван Бууля, благо что недалеко, купил хорошего чаю и пирог со сладкой творожной начинкой.
 
  Расставив чайные принадлежности на небольшом столике, предварительно смахнув с него пыль пледом, старик поставил стул и показал на него юноше. Тот сел, несколько смущаясь, взял чашку и кусочек пирога.
 
  –Давненько я не видывал столь талантливых механиков, – сказал Ван Кроммер, затем кряхтя сел на свой стул и подслеповато сощурился, пытаясь рассмотреть юношу в бледном луче солнца, что пробивался из прохудившейся дыры в плотных занавесях на окне. – Да что там, кроме Антона вы второй такой...
 
  –Какой? – Морган отпил глоток чаю и остался доволен. А вкусный пирог и вовсе его расслабил.
 
  –Чующий нутром, я всегда так это называл. Вы знали, юноша, что мастер Антон никогда не просил чертежей, если ему приходилось чинить чужих кукол? Все мастера требуют, ибо не знают, и это справедливо, состава куклы и ее назначения. А Антону достаточно было просто посмотреть и сразу всё понять.
 
  –Мастер Антон гений.
 
  –Недобрый, но... Да, соглашусь.
 
  –Недобрый? – Морган едва сдержался, чтобы не сказать про содержание, определенное Ван Кроммеру учителем, и аренду помещения... Впрочем, подумал про себя черноволосый юноша, у каждого о каждом складывается свое мнение. Возможно, раньше между Антоном и этим стариком что-то произошло... нехорошее что-то. Но это не мое дело.
 
  –Когда-то... давно... я разгадал секрет мастера Антона, – старик взял свою чашку, отпил глоток и, по всей видимости, даже не почувствовал вкуса, потому что мысленно был где-то далеко. Затем он вынул маленькую закопченную трубку из кармана прохудившегося камзола и принялся прочищать ее специальной иглой. Подув в мундштук, он начал неспешно набивать трубку табаком. А Морган невольно обратил внимание на узловатые стариковские пальцы, скованные артритом. – Но вам я этот секрет не открою, юноша.
 
  –У мастер Антона, думается, накопилось много секретов за его жизнь, – пробормотал Морган, ему перестал нравиться этот разговор, да и этот старик, который первому встречному говорил нечто странное про человека, обеспечившего ему, как минимум, достойную жизнь, а не прозябание.
 
  –За его жизнь, – повторил Ван Кроммер, раскуривая трубку и выдыхая сиреневые облачка ароматного дыма в пыльный воздух. – Замечу, за очень долгую жизнь. И я бы даже сказал так... За неестественно долгую для человека. Хотя, человек ли он – тот еще вопрос?
 
  Морган принялся рассматривать мастерскую со скучающим видом. Он точно определился со своим отношением к старику и больше не собирался поддерживать разговор. А мастерская была замечательной, из тех, что умели для себя обустраивать лишь старые мастера. Всё в ней было на своем месте: и миниатюрные токарные станки, и швейные машинки, и прессы, и прочая, и прочая. В левом углу аккуратным штабелями стояли коробки с отремонтированными куклами. В правом с теми, что только готовились ожить. Рабочий стол с инструментарием на подвижных полках был покрыт толстым листом железа.
 
  –Ах, какой чудесный запах, – сказал и фыркнул от удовольствия, как кот, мастер Ван Кроммер.
 
  –Что, простите? – Морган глянул на старика, в уме же прикидывая с какой куклы продолжить ремонтную эпопею.
 
  –От вас пахнет карамелью, – из облаков дыма ответил старик. – Такой сильный запах, что даже табачный дым не перебивает его. Кукольная кровь... Этим и должно пахнуть от настоящего мастера. За этот запах, в том числе, нас любят дети.
 
  –А-а... – рассеянно произнес юноша. – Если вы не против, я продолжу. К восьми вечера, думаю, управлюсь со всеми.
 
  –Антон звонил утром. Сказал, что вас должно быть двое... – старик усмехнулся и подмигнул. – И, кажется, второго я видел из окна.
 
  –Вам ведь нужен результат, мастер Ван Кроммер? – Морган серьезно глянул на старого мастера. И взгляд его был весьма определённого свойства.
 
  –Понимаю, понимаю, дело молодое, – Ван Кроммер кивнул. – Да, мне нужен только результат. А уж если вы со всеми куклами управитесь...
 
  –Со всеми, не сомневайтесь.
 
  –Значит, мне будет нечего сказать Антону.
 
 
 
  *
 
 
 
  В восемь часов вечера, как и было условлено, Морган стоял на перекрёстке. Снег падал тяжелыми хлопьями, собираясь в подмерзающие по краям черные лужи. Снега было так много, что юноша не видел противоположной стороны улицы. Паромобилей стало меньше, хотя витрины магазинов и лавок все ещё светились в сиреневой мгле. Скоро по обеим сторонам прошли фонарщики с факелами на длинных палках, они зажигали газовые рожки в стеклянных колпаках, тихо между собой разговаривая. Морган никогда не понимал этой столичной традиции, особенно с учетом того, что электрический свет давно и везде стал доступен. Людей тоже было немного, ибо снег, тоскливый снег совершенно не располагал к прогулкам.
 
  Скоро волосы Моргана стали мокрыми, его начала пробирать дрожь. Юноша, то и дело, вынимал часы и смотрел на циферблат. И когда стрелки показали половину девятого, Морган не выдержал и решил сам идти навстречу Акире. Перебежав пустынную улицу, он нырнул в мрачный переулок. Здесь было темно, под ногами чавкала грязь, смешанная со снегом. Мрачные стены со слепыми окнами угнетали, а подъездные двери натужно и резко скрипели на подсоленном ветру.
 
  Морган наткнулся на Акиру через десять шагов.
 
  Тот лежал в черной луже, лицом вниз.
 
  Когда Морган подбежал к нему и перевернул, то...
 
  Обнаружил, что его друг был едва жив, потому что горло было перерезано. Рана была небольшой и неумелой, из сонной артерии толчками выплескивалась темная кровь. Акира выплёвывал бордовые сгустки и всё пытался что-то сказать своему побледневшему другу. И пока тот пытался остановить кровь платком, прикладывая к ране, Акира цеплялся за его руки и хрипел, хрипел, хрипел...
 
  –Они шли за мной два квартала... – все же смог прошептать Акира, после чего кровь перестала извергаться толчками, а полилась изо рта, как из переполненного сосуда. – Я не сразу их заметил... А потом один крикнул, мол, малый, постой-ка. Я остановился... А он говорит, давай деньги... Какие деньги... Морган, откуда у меня деньги? Был один гульден, да и его я потратил на букет и конфеты для Агнессы...
 
  –Акира, пожалуйста, помолчи, – прошептал Морган, с ужасом обнаружив, что платок, прижатый к ране на горле, совершенно пропитался кровью и уже не сдерживал её. Юноша оторвал одной рукой ворот от своей рубашки и наложил его поверх платка. Он чувствовал себя будто наполовину отключенным от реальности. Та часть, которая бы точно принялась паниковать, сгинула. Осталась же только та, которая могла хоть что-то предпринять.
 
  –Я не думал, что так все закончится... – сипел сквозь булькание крови Акира. – А когда этот, который крикнул, подошел... Я увидел в его руке такой здоровенный нож... А потом... Я ничего не помню... Боль, слабость, и ты...
 
  –От этих тряпок никакого толку, – Морган смотрел на свой ворот, тоже пропитавшийся насквозь. – Нужно позвать мотор... Но... – Он с тревогой посмотрел на бледное, перепачканное красным, лицо друга. Сердце сжималось от жалости и невозможности помочь. Он приказывал себе не паниковать, а думать, думать, думать что делать. – Нужно выйти на освещенную улицу, там обязательно кто-нибудь поможет и позвонит в госпиталь. Давай-ка, дружище, я отнесу тебя.
 
  –Агнесса... Ты знаешь, какая она? Она такая... Такая... – бормотал и хлюпал Акира, теряя связь с реальностью от боли, потери крови и холода. – Она снится мне, Морган...
 
  А Морган легко поднял своего щуплого друга, прижал к себе, чтобы не откидывалась голова, и как мог быстро направился к светящемуся выходу из переулка.
 
  И там, на Пятой Линии, пока он бежал в сторону мастерской Ван Кроммера, потому что в ней был телефон, Морган услышал последние слова своего друга.
 
  –Откуда этот запах? – пробормотал Акира, выплёскивая кровь изо рта. – Что за тошнотворный аромат? Морган... Морган... Морган, ну почему от тебя пахнет карамелью? Это же кукольная кровь, Морган. Это же кровь...
 
 
 
  *
 
 
 
  Он сидел перед разобранной механической печью на корточках, когда на кухню зашел мастер Антон.
 
 
  –Вторую ночь застаю тебя здесь. Три часа, между прочим. Иди-ка ты спать, Морган.
 
  –Он так и не успел починить эту печь... – тихо сказал юноша, не повернувшись к мастеру.
 
  Антон подошел к окну, открыл форточку и раскурил сигару, выдыхая дым в промёрзший воздух. Снег перестал идти. В городе уже вторые сутки трещал мороз под двадцать градусов.
 
  –Значит, теперь тебе придётся чинить её.
 
  –Не могу, – прошептал Морган и опустил голову. Антон не видел, но был уверен, что по его впалым щекам потекли беззвучные слёзы. – Скажите, учитель, почему кукольная кровь пахнет карамелью?
 
  –Кукольная кровь, карамельная веретёнка... Это просторечные названия кровады. А всё дело в элементе кровадин, – Антон сел на подоконник и посмотрел на своего ученика. – Он выполняет две функции. Смазывает механические суставы – раз. И хорошо проводит электричество – два.
 
  –Всё дело в нём? Да? Это кровадин дает такой запах?
 
  –В сочетании с масляной основой... Да. А почему ты спрашиваешь? Ты ведь и без моих объяснений это знал.
 
  –Акира... Ненавидел этот аромат. И знаете... Он никогда не ел карамельных конфет.
 
  –Три дня, Морган. Сколько ещё будешь изводить себя? Ты сделал всё, что было в силах. Кто же знал, что этот старый дурак Ван Кроммер не откроет дверь... – учитель встал и направился к выходу. – Однако ты всё равно нашел мотор и отвез Акиру в госпиталь. – Антон остановился. – Морган, мне тоже очень жаль. Но жизнь продолжается.
 
  –Акира умер на моих руках. Как раз, когда паромобиль подъехал к госпиталю... – Морган уже плакал, но к учителю так и не повернулся. – И всё спрашивал у меня... всё спрашивал... Откуда этот аромат? Почему именно он? Зачем...
 
  –Перестань! – резко сказал Антон. Плечи Моргана вздрогнули и он замолчал. – Иди в свою комнату и постарайся заснуть.
 
  –Я не успел... – прошептал юноша.
 
  –Что?
 
  –Вы не понимаете, учитель. Если бы я не ждал целых полчаса на перекрёстке, а сразу пошел навстречу Акире... может, ничего бы и не случилось. Впрочем, вы всё понимаете. А я помню ваш урок, что лучшее лекарство от душевной боли – это забвение. Вот только... иногда мне кажется, что это обыкновенная трусость. Это значит, что я трус? Не центр вселенной, рождающей смыслы, не человек и не ангел... – а трус? Потому что я то и делаю, что стараюсь забыть всех тех, кого теряю. Лучше бы мне самого себя забыть... И больше никогда не вспоминать.
 
  Учитель безнадежно качнул головой и вышел.
 
 
 
 
  Конец третьей истории.
 
 
 
 
  Сони Ро Сорино (2015)







  Куклы Ван Крида: Deus mechanica
 
 
 
  Истории в картинках словами.
 
 
 
  История четвёртая: Аромат карамели (часть вторая).
 
 
 
 
  Однажды ночью мастер Антон застал Моргана на кухне, часов около двух. Юноша как раз вкручивал в механическую печь последний винт. Учитель молча зашел, оценивающим взглядом осмотрел отремонтированную печку и только после этого сел за стол. Там он вынул из кармана своего шикарного домашнего халата знаменитый золотой портсигар с символом солнца на крышке и громко положил его на стол. Моргану пришлось повернуться к учителю. Впрочем, своих глаз Антону он так и не показал. Смотрел в пол.
 
  –Пепельницу, – тихо произнёс мастер, и раскрыл портсигар.
 
  Юноша вынул из нижнего ящичка в шкафу большую хрустальную пепельницу, которая всегда была вымыта и вытерта насухо, за чем были обязаны следить все дежурные по кухне, подошел к столу и аккуратно поставил перед учителем. Мастер Антон раскурил сигару, поглядывая на своего ученика сквозь ароматные клубы дыма.
 
  –Ты ничего не хочешь мне рассказать? – учитель затушил спичку и бросил её на хрустальное дно. В тишине послышался тонкий звон, который днём точно не услышали бы в обычном для этого места гомоне.
 
  –Рассказать? – Морган отошел к окну и сел на подоконник. Глянул через плечо на падавший снег и промороженные ветки клёна напротив. Пожал плечом. – Что вы хотите знать?
 
  –Значит, не хочешь... – Антон стряхнул толику пепла на обгорелую спичку, затем глянул на стол для готовки пищи, в другой стороне, где стоял заварочный чайник, накрытый салфеткой с кружевным кантом. – Налей-ка немного чаю. Чуть меньше половины.
 
  –Чай остыл...
 
  Антон лишь глянул на Моргана. Тот вздохнул, сердито оттолкнулся от подоконника и пошел выполнять.
 
  –Мигель говорит, что ты уже четвертый день занимаешь малую мастерскую. И никого туда не впускаешь.
 
  –Ну, занимаю, – вяло ответил юноша.
 
  –И что же ты там делаешь? Мне покажешь?
 
  –Вам... – Морган застыл на мгновение, будто бы задумался, широкие плечи напряглись. Однако скоро послышался плеск наливаемого в чашку чая. – Вам, да. Но...
 
  –Так и знал, что будет это твоё «но», – усмехнулся Антон.
 
  –А я уверен, что вы и так всё знаете, – тихо ответил Морган. Скоро он взял чашку и отнёс её учителю. Антон отпил глоток, с интересом поглядывая на ученика. – Ведь вы разрешили мне взять со склада целых пять литров кукольной крови. И не спросили зачем.
 
  –Это и было твоё «но»?
 
  –Нет, не это. Моё «но»... – Морган подошел к окну и снова посмотрел на пустынную улицу, на клён, затем на паромобиль учителя, припаркованный возле крыльца, засыпанный до половины дверей сухим снегом. – У вас ведь есть свой ключ от малой мастерской.
 
  –И ты думаешь, что я, воспользовавшись, например, твоей отлучкой куда-нибудь, да хоть на кухню... – Антон стряхнул цилиндрик пепла, затем взял чашку, но пить не стал, а бросил острый взгляд в сторону ученика. Такой острый и ощутимый, что Морган поёжился и оглянулся. – Зашел и подсмотрел, что ты там делаешь. Один. И уже четвертый день. Так?
 
  –Я допускаю такую возможность, – Морган снова отвернулся.
 
  –Значит, давай думать дальше. Если я не прекратил твоих опытов, то, возможно, одобряю их. Или лучше сказать, даю возможность попробовать крупно ошибиться, чтобы ты что-нибудь этакое понял в этой жизни. Что-то там такое подсказать, научить. Такой вот поступок мудрого наставника, – на последних словах стало ясно, что мастер едва ли не издевался. Морган повернулся к нему. Он впервые за три года, проведенных в доме Антона, испытал странное чувство... Будто бы уже слышал эту интонацию. Будто бы уже когда-то слышал эти слова. Будто бы на короткий миг снова вернулся в... школу солнца.
 
  –А это не так?
 
  –Кто, ты думаешь, я такой?
 
  –Мой учитель... – растерянно пробормотал юноша, с тревогой глядя на мастера.
 
  –Ты так ничего и не понял, – сердито ответил тот, затем с силой вдавил недокуренную сигару в пепельницу и сломал её о блестящее дно. Громко отодвинул от себя чашку и встал. – Пойдём.
 
 
 
 
  Они шли по коридорам с приглушенным светом, сворачивали, проходили сквозь комнаты и, наконец, подошли к неприметной двери на другом конце дома. Антон вынул из кармана маленький ключ и, бросив на ученика непонятный взгляд, открыл дверь.
 
 
 
 
  –Включи.
 
  –Учитель, он еще не готов...
 
  –Включи.
 
  Морган тяжело вздохнул и подошел к рабочему столу. Там была кукла в полный человеческий рост. Наполовину собранная кукла. Кожный покров висел на специальных крючках рядом. И лишь лицо покрывала бледная резиновая кожа.
 
  Ловкие пальцы юного кукольного механика проскользнули под стальные рёбра, раздвинули артерии, наполненные ярко-красной кукольной кровью, и соединили контакты жизненного контура. В тот же миг принялось работать сердце, погнавшее кроваду по сосудам. Руки и ноги куклы дрогнули, мышцы сократились на пару секунд, включился симулятор дыхания. Рёбра чуть раздвинулись, приподнявшись. Затем опустились. Еще. Еще. И вот кукла будто бы задышала, как настоящий человек... если бы вся эта картина не была такой пугающей.
 
  Открылись глаза.
 
  Натяжные механизмы привели в движение рот...
 
  –Привет, Морган, – безучастно сказала кукла с лицом Акиры.
 
  –Привет, – с трудом выдавил из себя Морган и вдруг отступил на шаг в тень.
 
  Антон подошел к столу и внимательно осмотрел куклу. Заметив что-то в переплетении капилляров, пластических мышц и прочих механизмов в горле, Антон потянулся к этому рукой и...
 
  –Ты не подключил обонятельные рецепторы к центральному процессору.
 
  –Нет! – сдавленно крикнул Морган.
 
  –Поздно, – мрачно усмехнулся мастер Антон. – Чего ты боишься? Того, например, что кукла возненавидит запах карамели, которым пропахло всё это помещение?
 
  –Не знаю...
 
  –Ты наделил этот механизм хоть какой-то из черт Акиры?
 
  –Нет. Это просто механизм...
 
  –Ты хочешь сказать, что впустую потратил четыре дня?
 
  –Вы не понимаете! Я боюсь...
 
  –Чего? Того, что он станет слишком похож? Или наоборот?
 
  –Не знаю...
 
  –Что ты заладил, не знаю, не знаю, не знаю, – сердито воскликнул Антон. Мастер вынул из распахнутой груди сенситивный блок, соединенный с куклой жгутом разноцветных проводов, подобрал со стола тонкую отвёртку и принялся что-то в блоке подкручивать. – Хорошо. Я сделаю это за тебя.
 
  –Я чувствую запах... – прошептал кукольный Акира. – Сладкий до приторности... Сладкий и липкий. Тяжелый. Ядовитый. Откуда этот запах, Морган? Что может пахнуть так плохо и больно?
 
  –Учитель, – только и смог произнести Морган из тени.
 
  Антон всё крутил и крутил какие-то настройки в чувственном блоке, соединяя и разъединяя золотые контакты. Скоро из-под тонкого жальца отвёртки начали вылетать искры, и послышался треск.
 
  –Морган? – кукла приподняла голову и начала с тревогою осматривать помещение, не замечая Антона, стоявшего рядом. Кукла искала... искала... – Морган, не молчи! Ты здесь?
 
  Тому не оставалось ничего другого, кроме как выйти в полосу света от лампы на высокой ножке. И он с ужасом смотрел на механическое лицо, в котором, вслед за манипуляциями мастера Антона, принялись шевелиться искусственные мышцы, придававшие ему осмысленность и живой интерес.
 
  –Я, кажется, заснул, – кукольный Акира увидел Моргана и успокоился. Улыбнулся ему. – Представляешь, мне приснилось, что... – теперь улыбка Акира стала растерянной. – Что я умер. И я страшно испугался, потому что очень хотел жить, даже во сне! А потом проснулся... И увидел тебя... Ах, Морган, если бы ты знал, какое это счастье увидеть лицо друга после долгого ночного кошмара.
 
  –Акира, – прошептал черноволосый юноша и закрыл лицо ладонями. – Акира... прости меня...
 
  –За что мне тебя прощать? – кукольный друг улыбался так, будто был живым по-настоящему. – А давай заварим чаю на кухне, пока все спят? Поболтаем, покурим, пока мастер не видит. Ну, что ты, Морган? Ты плачешь? – кукла попыталась потянуться к Моргану рукой, но... Прочные цепи сковывали оголённые механические суставы, покрытые лишь полиэтиленовой плотью. Послышался железный лязг. – Что это? – недоуменно пробормотал Акира, рассматривая оковы. – Хотя, нет, я знаю что это такое. Этими цепями мы обычно приковывали псевдоживых кукол на уроках практической механики, когда монтировали в них сенсоры боли и удовольствий... Морган?
 
  –Учитель, – через ладони с мольбою то ли прошептал, то ли провыл юноша. – Остановитесь, пожалуйста!
 
  Кукла тем временем рассматривала себя, расширившимися от ужаса глазами. И свои стальные рёбра. И артерии со струящейся кровью. И работавшую вместо сердца помпу. И механические узлы. А потом и собственный кожный покров на крючках, светящийся в свете лампы.
 
  –Морган! – закричал Акира. – Я же проснулся! Почему я вижу свой кошмарный сон? Морган, что со мной стало? Морган, я кукла?!
 
  Морган тяжело, будто в обморок упал, опустился на колени и поник. Страшно поник. Так, будто приготовился умереть.
 
  –И этот запах! – бился в истерике кукольный Акира. Цепи лязгали, гидромоторы, отвечавшие за движение рук и ног, жужжали и дымились от натуги. Помпа уже не справлялась с возросшим давлением кровады и выплёскивала красную пахучую жидкость на стол. – Этот запах! Запах карамели! Он душит меня! Морган! Морган, спаси меня! Умоляю! Спаси меня, Морган!
 
  Мастер Антон дёрнул сенситивный блок и вырвал его со всеми проводками из груди куклы. Там сверкнуло, грохнуло и задымилось. Голова с громким стуком откинулась на стол. Тишина.
 
  Скоро рядом с поникшим юношей упал оплавившийся чувственный блок. Тот вздрогнул и отпрянул.
 
  –Ты мудрости хотел? – надменно сказал мастер Антон, вынув сигару и раскурив ее. – Вот тебе урок. Усвоил?
 
  –Да, – обессиленно прошептал юноша. – Нет...
 
  –Нет? Ну что же, озвучу для тебя. Никогда не пытайся вернуть то, что само ускользнуло из рук. Не вернётся оно или снова убежит. А если, всё же, вернул... – Антон сурово глянул на Моргана и направился к двери. – ...то не плачь. Во что бы не превратилось оно – теперь будет твоим до смерти.
 
  И уже в двери мастер бросил мимоходом:
 
  –Куклу разбери и сожги. Это приказ.
 
 
 
  *
 
 
 
  Через пару дней Антон увёз Моргана на своём паромобиле в город. Они долго ехали по заснеженным улицам. Юноша привалился к окну и безучастно смотрел на витрины магазинов, нарядную публику, праздничные гирлянды и механические оркестры, игравшие задорные марши на потеху детворе. Город готовился к великому празднику Обретения, все были в приподнятом настроении, поздравляли друг друга и желали счастья в будущем году.
 
  Через некоторое время паромобиль остановился перед городским моргом, рядом с которым высился громадный колумбарий с квадратными колоннами. Припарковав машину, Антон молча вышел. Вскоре за ним последовал Морган.
 
  Они шли по высоким мраморным коридорам, мимо квадратных ниш, подсвеченных изнутри лампочками. В нишах находились небольшие сосуды с прахом усопших.
 
  Наконец, мастер Антон остановился возле одной из таких ниш, внизу которой была прикручена латунная табличка с надписью «Акира Ишидо. 1055 – 1073 гг Э.А.».
 
  –Запомнил дорогу? – Антон коротко глянул на своего ученика, а потом начал разглядывать другие ниши.
 
  –Да.
 
  –А теперь забудь. И никогда не неси на своем сердце камней больше, чем сможешь унести.
 
  –Я смогу, – твёрдо ответил Морган.
 
  –Уверен? – Антон прищурился.
 
  –Да.
 
  –Ты всё ещё не можешь забыть того рыжеволосого мальчишку, твоего друга по школе солнца... как там его...
 
  –Это мое дело, учитель. И мои камни.
 
  –Не знаю, Морган. Усвоил ли ты мой урок? А если усвоил, то правильно ли понял? Не знаю. Да и не хочу знать. Но... – теперь Антон был серьёзен и сосредоточен. – Будь я на твоем месте, то... Я бы тебе такого не простил.
 
  –Что? – переспросил юноша, не поняв слов своего учителя и растерявшись.
 
  –Не важно. Поэтому я отпускаю тебя. Ничего не дам с собой, ни хорошего, ни плохого. Потому что всё, что я бы дал – тебя погубит. Ты свободен, Морган. И готов к самостоятельной деятельности в качестве кукольного мастера.
 
  –Вы гоните меня, учитель?
 
  –Не глупи, – проворчал Антон. – Мне больше нечему тебя учить. Эта кукла, которую ты тайно собрал в малой мастерской, знаешь ли, всем зачётам зачёт. А всё то, чего ты ещё не знаешь, найдёшь и обратишь себе на пользу, я уверен в этом.
 
  –Но...
 
  Антон с досадою махнул рукой и направился к выходу.
 
  –Поедем. Собери свои вещи и уходи. И не смотри на меня, как спаниель, приговоренный к смерти. Черт подери, я снял для тебя небольшую квартирку на окраине. Пока поживешь там. И всё на этом. Дело решенное.
 
 
 
 
  Конец четвертой истории.
 
 
 
 
  Сони Ро Сорино (2015)