Северная история ни о чем

Дядя Миша Егоров рассказывал всякие байки, когда мы ехали с ним на автобусе в Пудож. То он встречался с одной подозрительной Снежной Бабой и та его шибко мучила по ночам, а то вот снились ему различные сновидения на тему судьбы и нравственности.
Однажды приснилось ему, что его собственная супруга вздумала с ним развестись. Лет через сорок после замужества.
Села она на баркас посреди белой ночи и сразу куда-то исчезла. Видно, ушла по протоке в Кодлозеро, где растворилась среди болот. Он плавал за ней регулярно, собирал по дороге морошку, общался с медведями и кабанами, но супруги и след простыл. Нету и все.
Так прошло десять лет.
Спит дядя Миша дальше и видит, как супруга его на баркасе во сне приплывает обратно.
- Воды ведь, поди, набрала, как всегда, да и днище камнями пошкрябала, - думает про неё дядя Миша, а сам внутренне счастлив, хоть и делает вид, что спит. Супруга тихонечко входит в избу, незаметно (как же!) проходит к печи и давай шуровать там, готовить чего-то вкусное. А дядя Миша открыл один глаз и подсматривать стал осторожно - всё-таки десять лет, как жену не видел. Он и так-то всегда наблюдательный был, а во сне ещё больше видит. Видит, к примеру, недавнее прошлое, как жена по дороге домой подстрелила из лодки зайца, тут же на месте его разделала и вынула потроха. И теперь, как ни в чём не бывало, затеяла печь пироги с заячьими потрохами.
-Мои ведь любимые пироги-то! - подчеркнул для себя дядя Миша, а сам не шевелится, делает вид, что спит на своём припечке.
Скоро, однако же, от ликующей тихой радости перестал дядя Миша лежать, а незаметно так выскочил в сени и отправился тропкою в магазин.
Там он спросил, как обычно, "Зубровки". А продавщица по имени Валя, родная племянница, между прочим, очень ехидно ему отвечает:
- А "Зубровки"-то, дядя, и нет. И водки. И пива. И вообще ничего такого больше вовек не будет.
- Как так не будет? - не понял во сне дядя Миша и испугался.
- А так вот не будет, и всё, - говорит продавщица Валя, - и вообще магазин закрывается навсегда. К тебе супруга обратно вернулась, пирогов с зайчатиной напекла? Вот и не будет тебе другой радости, кроме той, что уже имеешь.
Так сказала ему продавщица и вдруг - раз! и исчезла. И магазин вдруг исчез, и вся деревня куда-то пропала. А дядя Миша снова лежит на своём припечке и жарится внутренним жаром, обливается мокрым потом.
Вдруг он по-настоящему просыпается и бежит поскорей разбудить супругу. А та и не будится вовсе, нарочно лежит и вставать не желает:
- Дал бы немного поспать мне, Михал Петрович, такой сон интересный смотрю. Про тебя, да про нас с тобой. Ты кашу-то из печи сам бы сегодня вынул, да и поел, - отвечает из сна супруга.
- А потроха? - спросил дядя Миша на всякий случай.
- Будут тебе потроха, когда с тем зайцем договоришься. Кашу вон кушай пока, - отвечает жена и переворачивается на другой бок.
Так ведь нарочно и не проснулась.
А дядя Миша один каши поел и пошёл на автобус.
- И что я скажу в заключение: бывает, содержится всё же во снах потаённая назидательность, но понять её можно с большим трудом, - заключил дядя Миша свою историю и в подтверждение важности скрытого смысла поднял указательный палец.
А, собственно, вот и Пудож уже. Приехали...