Привычка

What's one habit you're trying to form? Why?



«Ты ведь хочешь что-то изменить?»

«Ты стараешься?»

«Хотя бы пытаешься?»

Я с улыбкой смотрю на ее лицо и думаю, что такие тёмные радужки безумно похожи на чернику, утонувшую в парном молоке. Довольно странно хотеть съесть чужие глаза. И даже понюхать. Приходится отвернуться.

— Вы не устали? — говорит она, а я только пожимаю плечами. Слишком жарко и лень, мысли текут вяло, но даже сейчас я понимаю, что она интересуется не моим состоянием. Вернее, не тем, которое беспокоит меня и сейчас.

— Устала, — послушно соглашаюсь я, и на её лице проступает удовлетворение. Я прекрасно осознаю, что нужно говорить, и могла бы начать делать это уже давно, но стараться не врать без надобности — моя единственная рабочая привычка.

Она ждет откровений, может, даже покаяний, а я хочу черники с молоком и поспать. Просто. Спонтанно.

— Не все способны выдержать такой образ жизни стольк... — начинает она, но я со вздохом поднимаю ладони. Это действительно усталость: месяц за месяцем слушать одно и то же из доброго десятка разных ртов.

— Устала. И не все способны, да. Но я меняюсь не меньше вашего глубоко рационального и прагматичного сообщества, честно. Изо дня в день я напоминаю себе, что при посторонних нужно улыбаться и молча слушать, при прогулке по темноте не выпускать из кармана канцелярский нож, а перед едой проверять, выпиты ли все таблетки. Но я не хочу к этому привыкать. К этому — точно. Понимаете, о чём я?

— А если... — пытается повторить она то же самое, что повторяли прежде остальные, но теперь я только отмахиваюсь:

— Для более серьёзных вещей я слишком безалаберная. И не имею никакого желания играть в эти игры только потому, что они нравятся всем вам. Вы — пожалуйста, а мне по душе другое.

— Хаос? — смотрит она на меня как на безумную, а мне остаётся пожимать плечами и снова разглядывать трещины на лакированной столешнице.

— Хаос. В конце концов, я имею право злиться и вытаскивать из чехла топор войны всякий раз, как захочется, а не по расписанию. Привычки связывают. Лишают мобильности. Добавляют якоря, да, но позволяют забыть, что такое неожиданность. И когда о ней напоминают, ваша уютная предсказуемая пристань уже окружена не полноводной речкой, а болотом обыденности.

— Вы умеете использовать клише.

— Я умею говорить на вашем языке.

— Вы не позитивны.

— У вас глаза похожи на чернику с молоком.

Она замолкает.