12 месяцев зимы

  На детской площадке резвилось много детей. Девочка с золотыми волосами и черными от конфет зубами качалась на качелях. Когда она взлетала ввысь, глазки ее закрывались от удовольствия. А в ее воображении жестяные скрипучие поручни качелей превращались в прочные лианы из розовых и сиреневых пионов, крепящихся к облакам. Затем лианы ускоряли ход и, Эля плюхалась на съедобное облако, прыгала на нем и кушала молочное суфле. Открыв глаза, девочка не смогла им поверить. Лето на площадке сменилось осенью, она попыталась остановить качели ногами, но вляпалась в огромную холодную лужу. Ее розовые туфельки сразу стали грязными. Откуда-то подул холодный ветер и девочка съежилась на качелях, но их жестяные поручни обожгли ее мягкую кожу морозным поцелуем. Эля оглядывалась по сторонам, но кроме нее на площадке никого не было.

-Где же мама, она ведь сидела на лавке с моим рюкзаком? - думала Эля - Может она пошла мне за мороженым? Подожду еще немного.

   Немного сильно затянулось.  Постепенно Эля начала понимать, что мороженого не будет, и мамы тоже. Она смотрела как улетают на юг перелетные птицы и ей так хотелось полететь вместе с ними.
Как же так? Как могут забыть ребенка? Ведь такого не бывает. Ребенок всегда должен быть чьим-то. Детскую площадку окутала долгая и величественная зима. Она была настолько белоснежной, что слепила глаза. Эля сидела и плакала, в момент, когда по сугробу кто-то пробежал. Она застыла от изумления. Настолько она привыкла к одинокому молчанию зимы. К ней на встречу бежал смешной рыже-бело-черный пес. Он так забавно прыгал по сугробам, оставляя розовыми подушками лап причудливые следы. Тем временем девочке стало хоть немного веселее, она прыгала и бесилась с щенком в сугробах, катала его на качелях. Но зима все не кончалась. Казалось, что она заперла на замок осень, весну и лето в ледяной темнице, спрятанной в дупло одного из деревьев.
Но удивительнее было то, что Эля  совсем не росла, единственное, что в ней менялось - это золотые волосы, которые волочились за ней по снегу  длинным шлейфом.
   Однажды утром, когда небо за долгое время было голубым, девочка присела на качели с щенком на руках. Она привычно закрыла глаза и удивилась происходящему. Ее безумно длинные волосы начали виться вокруг поручней. Теперь поручни обтягивали мягкие золотые волосы. Но стоило им закончиться, волосы уже преодолели высоту качелей и раскинулись в небо. Сладкий аромат проник в замерзшее сердце девочки, она оглянулась и не нашла жестяных качелей. В косы ее проросли розовые пионы и дикие красные розы. Посмотрев под ноги, девочка увидела снизу облака. Длинные уши пса развивались в разные стороны, и он урчал от удовольствия.
Постепенно облако под ногами девочки рассеялось, и она увидела парк, в котором была та самая площадка. Но также в нем было три совершенно одинаковых площадки. И на лавке самой дальней сидела ее мама. Девочка заплакала от несправедливости. Почему же она не догадалась выйти с площадки и пойти искать маму. Но ее нельзя назвать глупой, потому что она была очень маленькой.
   Сердце бешено билось в груди. От обиды или любви, неизвестно от чего сильней. Эля нашла в лианах самую красивую дикую розу, и сорвала с ее стебля шип. Он моментально кольнул в ее пальчик и по нему побежала теплая кровь. Но Эля не обратила на это внимание , потому что готовилась сделать себе куда больнее. Она поднесла шип к своим косам перемешанным с лианами, и провела его острием сначала по одной косе, затем по второй. С псом на руках она упала в сугроб возле маминой лавки, с клоками волос на голове, с ссадинами от ушиба на коленях. По щекам мамы покатились огромные слезы. Она обмотала дочь в свой байковый шарф, а в другую руку взяла щенка. С того дня она больше никогда не оставляла Элю.

   Нас забывают на детских площадках наших собственных сердец. И мы остаемся там, думая, когда же нас заберут и поведут дальше.  Пожалуйста, не забывайте своих детей, ведь они о вас никогда не забудут.