Лед и солнце

Пятница выдалась на загляденье: начав вечер с 0,7 на троих в кабинете, продолжили в арабском кафе напротив. Распрощавшись с третьим, мы, оставшись вдвоем с г-ном О., с какого-то момента почувствовали, что алкоголя нам уже вполне достаточно и более не требуется. В итоге легкая попойка, грозившая перейти в откровенную пьянку, неожиданно обернулась весьма культурной прогулкой. Прошлись пешком по Большой Никитской до Манежа, там в одном из полуночных подземных заведений отведали по чашечке кофе, затем вышли на Тверскую, а у театра имени Ермоловой и вовсе пересели на коней и верхом приехали обратно к Никитским воротам. Конная прогулка по морозной ночной Москве вышла кульминацией вечера. Кстати: появлению живых коней в полночь в центре города мы и сами поначалу удивились, но – было ведь на самом деле! Зарабатывали кони себе на корм, катая за умеренную плату подвыпивших пятничных джентльменов. Так вот: после всей культурной программы, очевидно, субботнее утро началось у меня ближе к обеду...

…Поскольку выспаться удалось, по пробуждению тошноты и головных болей уже не ощущалось; лишь мутило слегка. Автомобиль мой, разумеется, так и оставался припаркованным в районе Никитских ворот; мне полагалось теперь за ним ехать. Весеннее солнце сияло так радостно, что асфальт местами просох, совсем как летом, и с трудом верилось теперь, что к ночи опять будет под минус десять, если не пятнадцать градусов. Март – месяц льда и солнца, прекрасный и обманчивый предвестник пробуждения природы. Я решил вдоволь насладиться мартовским солнышком – надел легкую курточку, прихватил спиннинг и поехал за оставленным автомобилем…

…И вскоре я летел на своей белой «восьмерке», благополучно дождавшейся меня у Никитских, по Симферопольской трассе в сторону Оки. Расстояние значения не имело, не смущало и то, что уже почти три часа дня и рыбачить мне до темноты полагалось всего пару часиков. Я ехал туда, где свежо и не натоптано, не особенно надеясь на большие уловы. Выбор пал на устье Протвы: и сама Протва, и участок Оки ниже устья гарантированно уже давно открылись ото льда, а до начала половодья оставалось еще много дней. Одна неприятность: никому и никогда еще в этом месте и в это время года не доводилось попасть на стаю жирующих судаков – обычно рыбы вообще никакой здесь в марте не бывало. Но, с другой стороны, такая статистика позволяла надеяться, что и толпы рыболовов на берегу не будет – после тяжелой недели и пятничной пьянки хотелось отдохнуть от всего.

Народа действительно не было. Рыбы – тоже, но чтобы точно убедиться в этом, я решил скоротать время до заката, помахивая спиннингом и любуясь предвесенней природой. От трассы прямо до устья вела хорошо укатанная колея – снег спрессовался в чистый лед, толщина его от поверхности до бетона в самом глубоком месте колеи была сантиметров не меньше десяти. Я припарковался по всем правилам: «носом на маршрут» – то есть развернулся сразу, чтобы не крутиться по окончанию рыбалки. Полезная привычка, и вскоре в очередной раз пришлось в этом удостовериться.

Вот что произошло с автомобилем, пока я купал поролоновую рыбку. Мартовское солнце подтопило снег под черными протекторами колес, и каждое колесо теперь, всего пару часов спустя, оказалось в своем индивидуальном углублении. Выехать из такой штуки самостоятельно невозможно – энциклопедический пример, пройденный многими зимними спиннингистами, одна из многочисленных мартовских ловушек. За целый световой день колеса могут дойти до грунта, притом, что снег вокруг останется практически нетронутым. К счастью, моя машина не села на брюхо – солнце яркое, да рыбалка короткая. Чтобы выбраться, достаточно было какой-нибудь «Ниве» или «УАЗику» выдернуть меня на тросе. Единственная проблема – где взять эту самую «Ниву» или «УАЗик» – показалась мне ничтожной: дорога совсем рядом, машины идут одна за одной. И я, убрав вещи в багажник, пошел на трассу ловить подходящий автомобиль.

…
19:00 Еще не ночь – почему же они все боятся останавливаться?
19:30 Кто с московскими номерами – [непечатное], на них надежды нет, не остановят.
20:00 И с областными номерами – тоже [непечатное].
20:15 Но чего вы все боитесь, не сожру же я вас!!!
20:30 Похоже, у меня серьезные проблемы…
20:45 Какая «Нива», какой «УАЗик» – хоть бы «Запорожец» притормозил!
21:20 Бог послал добрых людей. «Копейка» с калужскими номерами, на лысой резине, с просевшим багажником, внутри – семья. Вытаскивать не будут, да и не надо рисковать. Могут довезти до Серпухова, а там – там машин много! Добрые люди, понятливые. И денег не берут. А денег в кармане всего 100 рублей одной купюрой (по тем временам – примерно на полбака бензина или на плотный обед в придорожном кафе) – как-то и не подумывал о деньгах, когда из дома выходил.

Спасибо добрым людям, довезли до города. Машин вокруг – масса, фонари горят, никто останавливать не боится – хочешь, от борта голосуй, хочешь – подходи к припаркованным. Не Москва, конечно, но жизнь заметна – город есть город.
Такие вот ответы следовали на мою просьбу съездить в Дракино и вытащить мою «восьмерку»:
– Не, машина не моя, документы у шефа, а он сам куда-то ушел.
– Не, у меня сцепление никакое – сам еле трогаюсь.
– Не, у меня гараж через полчаса закрывают.
– Не, у меня кардан…
– Не, у меня талон техосмотра…
– Не, я уже бутылку пива выпил, никуда не поеду…

Что характерно: поначалу меня мучили сомнения, хватит ли имеющихся в кармане ста рублей, чтобы заинтересовать водителя, однако до разговора о деньгах так ни разу дело не дошло. Ладно: первая попытка – взять с наскока – не удалась.

Отрабатываем пути отступления. План такой. Сначала во что бы то ни стало надо позвонить в Москву (мобильные телефоны в те годы уже появились, но пока далеко не у всех). Времени – одиннадцатый час, но это же город, где-то на вокзале или в центре должен быть круглосуточный междугородный телефон.
…И такой телефон вскоре нашелся.
– С Москвой можно поговорить?
– Конечно можно. Оставьте десять рублей в залог и проходите в третью кабину.
– У меня десяти нет, только сто.
– Ничего: поговорите, сдачи заберете.
Прохожу в третью кабину. Восьмерка, 095 – код города (теперь уже бывший), семизначный домашний номер. Жена укладывает детей и удивляется, чего это я еще не дома. Кратко излагаю диспозицию: застрял, пытаюсь выбраться. Телефон на ночь не выключать, если не появлюсь и не дам о себе знать до утра – в 8:00 выслать мне на подмогу [такого-то] или [такого-то], далее – точные координаты.
Все, сообщил домой, что жив и почему задерживаюсь. Теперь можно продолжить заниматься поисками буксировщика. Но сначала – надо забрать сдачу в кассе. Подхожу. Мне дают несколько рублей мелочью. Думаю: какая хитрая девушка, делает вид, что забыла, что я не десять рублей оставлял, а сто. Напоминаю:
– Девушка, я вообще-то 100 рублей оставлял.
– Все правильно: на 96 рублей наговорили – получите 4 рубля сдачи.
– Девушка, а вот у вас здесь написано, что с Москвой минута стоит [какие-то копейки].
– С Москвой – да.
– Ну?
– Но Вы-то не с Москвой говорили.
– А с кем же? (удивленно)
– Вы звонили в Армению, на сотовый, а туда звонить очень дорого.
– Девушка, я в Москву звонил, жене.
– Да вот же у меня аппарат специальный код города записывает.
– Ну и посмотрите – 095, код Москвы.
– А у меня здесь – 895. Такой код – в Армению на сотовый, звонок туда стоит, между прочим, дороже, чем в Австралию.
– Да нет же, Ваш аппарат наверняка ошибается. Я звонил в Москву, это совершенно точно, себе домой, вот по этому номеру…
– Номер – такой, как у Вас, но код – 895, а это – в Армению на сотовый.
– Девушка, я не жадный, и в другой ситуации не стал бы с Вами спорить, а отдал бы Вам эти несчастные 100 рублей и согласился бы, что звонил в Армению на сотовый. Но сейчас ситуация такова, что я не могу позволить себе такие подарки – я застрял в 30 километрах отсюда, мне деньги очень нужны, я их водителю отдам, который меня оттуда вытащит.
– Но ведь мы же не можем…
– Да Вы проверьте через центральный коммутатор, там номер сохраняется – в Москву я звонил, точно Вам говорю!
– Через центральный? А они теперь только в понедельник будут. Вы в понедельник приходите, после десяти…
– Девушка, к понедельнику я тут в кусок замороженного мяса превращусь. В понедельник мне уже ничего не нужно будет. А затем: мне до вас и обратно доехать – бензин дороже выйдет. Но не в этом дело. Понимаете, мне сейчас нужно…
– Но ведь Вы же в Армению звонили, на сотовый!
– Да в Москву я звонил, [убедительные аргументы].
– Ну, не знаю, сейчас позвоню, узнаю…– набирает номер.– Клав, слушай, тут вот у меня человек звонил по межгороду, говорит, в Москву, а аппарат выдает – в Армению, на сотовый. А коды похожие – 095 и 895. Чего делать? Я тоже говорю – в понедельник, но ему сейчас надо, он застрял. Что? А, поняла. Ну, давай, попробуй. Проверь и перезвони мне…

…Из рассказа моей жены: начало двенадцатого, примерно полчаса прошло после нашего разговора. Междугородный звонок. Какая-то тетка.
– Алло, это Москва?
– Москва.
– Номер такой-то?
– Да.
– А Вам сегодня из Серпухова по межгороду звонили?
– Звонили…
– А кто звонил?
– Мой муж звонил. А в чем дело?
– А у него в Армении знакомые есть?
– Какая еще Армения? Что с моим мужем?
– А во сколько он звонил?
– Полчаса назад звонил. А кто это говорит?
– А у вас в Армении знакомые есть с сотовыми телефонами?
– Какие еще знакомые???
– А ваш муж Вам сказал, что он из Серпухова звонит?
– Да что с ним, в конце концов?
– А сколько минут Вы разговаривали?
– Минут пять… Скажите, что случилось?
– Это мы проверяем.
– ?...

Серпухов, телефонная станция, несколько минут спустя. Звонок.
– Да? Да, Клав! Проверила? Действительно в Москву звонил? Ой, ну надо же! А чего ж этот аппарат показывает, что в Армению на сотовый? Надо же! Ну ладно, пока.
– Ну вот, видите, как хорошо! Я же тоже в душе немножко связист, знаю, что после соединения матрица сохраняется, можно все разговоры отследить.
– Да, проверили: действительно, в Москву звонили. Вы уж извините – это ж не мы, это техника виновата. На два рубля сорок копеек наговорили. А мелочью у вас не наберется?

Дальше – детальный пошаговый мониторинг серпуховских автомобилей. Концентрация их к ночи все меньше, проезжающие останавливаются все неохотнее, дистанции между припаркованными все больше, водители все пьянее и все испуганнее. Отказы поражают разнообразием причин:

– В Дракино? А где это – я не знаю.
– Поехали – покажу.
– Не, не поеду туда – мне в гараж надо.

– Не, ночью не поеду. И никто с тобой не поедет туда ночью.
– А я тебе денег дам.
– Да у меня этих денег – полная сумка в багажнике. Потому и боюсь с тобой ехать.

Но – наконец-то – вот он, счастливый миг! Новенькая сверкающая «Нива», за рулем – настоящий пацан, такой темноты не испугается:
– А сколько денег дашь?
– Все что осталось – сто рублей…
– Братан, ну-ка дверь закрой!

Глупейшая ситуация: и люди есть вокруг, и машины у них хорошие, а ехать вытаскивать никто не хочет. Денег в кармане мало, но даже ими заинтересовался лишь один из двадцати или тридцати водителей. «Уж полночь близится…» И вдруг…

…Очередная Нива, только не блестящая и без бубенчиков.
– Я в Дракино застрял. Там рядом с дорогой, легковая даже пройдет, только дернуть…
– Садись быстрее, по дороге расскажешь. В Дракино – это ж двадцать километров – пока туда, пока обратно, а нам еще ехать…
Сажусь, едем, вдруг – пьяный голос с заднего сидения:
– Ты куда – мы ж не успеем!
– Да погоди ты – человек застрял, вытащить надо. Успеем.
– Застрял? А чего ж ты застрял?
– Да на бетонке машину поставил, солнце лед подтопило под колесами…
– Прямо как у нас в позапрошлом году!
– А в Дракино – точно: там по темноте кто ж остановит…

Трос привязали. Колеса успели вмерзнуть в лед, но «Нива» сильнее. Петруха – так зовут водителя – предложил протащить меня до самой трассы – на всякий случай. Выбрались.
– Спасибо, мужики!
– Да не за что – сами так попадаем постоянно, знаем, что это такое.
– Денег возьми – извини, что так мало: как нарочно, с одним стольником выехал.
– Да ладно – на штрафы оставь, тебе еще до Москвы ехать.
– …
– А чего тебя сюда понесло?
– Да я рыбак – со спиннингом вот решил…
– А мы охотники. Ну, давай, счастливо, может, еще встретимся когда.

…Спасибо тебе, Петруха. Мы обязательно еще встретимся!


26.12.2006, Москва