Маленькая лгунья

Шёл 1962 год. Мне было 7 лет, и я жила в частном доме. Однажды родители, уходя на работу утром, предупредили, чтобы я в этот день не ходила гулять на улицу. Но ко мне прибежала подружка и позвала посмотреть, зачем в соседнем переулке собралось много народа. Любопытство взяло верх над запретом, и я помчалась с ней, протиснулась сквозь толпу и оказалась возле длинного красного ящика, стоявшего на табуретках. В нём лежала знакомая бабушка.
-Почему она лежит в ящике? - спросила я.
Подружка пожала плечами. Женщина, стоящая рядом, пояснила, что бабушка умерла.Что такое умерла, я ещё не понимала и поэтому вновь спросила:
- И, что дальше с ней будет?
Добрая женщина ответила:
-Её отвезут на кладбище и похоронят.
-А, что значит похоронят? - не унималась я.
-Закопают в глубокую яму и больше её никто, никогда не увидит, - вздохнула она и добавила, - все мы когда-нибудь умрём.
-И моя мама умрёт? - с ужасом вырвалось у меня.
-Когда-нибудь и она умрёт.
 Я сорвалась с места и пулей понеслась домой, забралась на диван и стала рыдать, представляя, как маму закопают, и я её никогда не увижу. В это время на обед пришёл папа.
-Ты чего так громко плачешь? - спросил он.
 Я испугалась сказать правду, ведь папа догадался бы, что я уходила из дома, а мне было запрещено это делать. Поэтому солгала:
-Живот болит.
-Сильно?
-Да.
 Он вызвал скорую помощь. Врач долго мяла мой живот, постоянно уточняя, где болит. Потом поговорила с отцом и увезла меня в больницу. Там красивый дядя-хирург по имени Геральд Фёдорович тоже долго мял животик и спрашивал постоянно:
-Здесь болит?
 Отступать было некуда, и я всегда отвечала:
-Да.
На самом деле было слегка больновато, но только моей тонкой коже на впалом животе от надавливания его больших пальцев. Я же не понимала, где, и как должно болеть.
 Эх, если бы я знала, чем это закончится! Меня отвезли на каталке в большой светлый зал, положили на странную высокую кровать, над которой был, как мне показалась, прожектор. На нос положили что-то мягкое, прохладное, со странным, не знакомым мне, запахом. Я не заметила, как заснула.  Проснулась я оттого, что кто-то стукнул меня по зубам ложкой. Перед кроватью стоял Геральд фёдорович и моя мама. Она объяснила, что мне сделали операцию и вырезали аппендицит. Я так и не рассказала родителям правду, их уже нет.