Хранитель города. Прикосновение к Тайне. 5

Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2016/02/05/1175


                5. НАЧАЛО НАЧАЛ


Телефонный звонок раздался около девяти утра. Жанна, не привыкшая так рано – если ей только не в школу – просыпаться, недовольно сняла трубку:

 – Да, алло? Кого?! Какая ещё записка?
Видимо не сразу поняв спросонья, всё же догадалась о ком её спросили, и, недовольная, пошла звать ребят:

– Вик, там какой-то дед сумасшедший вас спрашивает. Записку какую-то вы ему там, на лавке оставили… Ничего не поняла, идите, разбирайтесь с ним сами. А я досыпать пошла… Что за манера в такую рань будить…

И хлопнула дверью в свою комнату.

Вика откинула одеяло и ногами потянулась к тапочкам на полу. Также разбуженный звонком и криком Жанны Дима, отвернулся к стенке и накрылся подушкой, но сквозь сон пробурчал:
– Назначь ему встречу на том же месте, но часа через три…

Перспектива подобного раннего подъёма его также не устраивала.


…Когда ребята подошли к фонтану, старик уже ждал, нетерпеливо расхаживая вокруг него. Увидев их, приветливо махнул рукой и направился навстречу. Дима протянул ему портфель. Тот его взял и как нечто драгоценное прижал к груди, рассыпавшись в благодарностях:

– Ох уж эта моя рассеянность! Когда-нибудь она меня основательно подведёт… Тысяча моих благодарностей, ребятки! А я вам ещё вечером пытался дозвониться, но никто трубку не брал.

Что было вполне очевидным. Дима и Вика ещё прогуливались по городу, а Жанка с Толиком как обычно затусовались в своих «злачных местах», как их называл Дима, и вернулись уже за полночь.

– Я ведь не сразу вчера в редакцию попал, – продолжал тот, как бы оправдываясь. – Знакомого на углу Садовой и Никольского переулка встретил, разговорился… А в редакции пришлось извиняться за мой склероз. Благо, начальник типографии – мой хороший знакомый, тоже в возрасте, понял и вошёл в моё положение. Я скорей бежать, но всё-таки надеялся, что не приберут к рукам. Были бы там бриллианты – другое дело. Хотя для меня эта рукопись на вес золота – столько трудов вложено титанических…

– Да, если бы потерялась… – вздохнул Дима и не стал дальше продолжать.

– Но даже если бы и потерялась, – улыбнулся старик. – Восстановить-то, конечно, всё можно и по черновикам. Другой вопрос – потерянное время на всё это… Ах, да, я не представился. Зовут меня Николаем Вадимовичем. Фамилия – Сретенский. Историк, публицист, в прошлом – журналист, как Вы, молодой человек, накануне смогли подметить – газетчик.

 Познакомились. Обстановка немного разрядилась, так как Николай Вадимович уже окончательно успокоился и даже начал пошучивать – с иронией, и всё чаще над собой. Присели на одной из ближайших скамеек.

– Так вот, ребятки, книга моя будущая будет называться, как вы, наверное, обратили уже внимание – «Тайны Северной столицы. От легенд до реальности». В ней я попытался собрать как можно больше всевозможных фактов, биографических справок, историй правдивых или выдуманных самими горожанами, но неотъемлемо относящихся к нашему славному городу на Неве. Сами понимаете, на собрание и изучение всего этого материала у меня ушёл далеко не один год. Но, думаю, не напрасно. И мои читатели, среди которых вы волею судьбы стали первыми, по достоинству оценят мой труд. Этим трудом я хочу отдать дань своему любимому городу. И, уверен, город это оценит. Ведь, как и человек, он должен знать, что было до него, на чём он стоит и произрастает, зачем возник и что уготовано ему в будущем. Иначе это не город, а временное скопление людей и строений, которому предначертано недолгое бытие и скорое забвение.

Философия Николая Вадимовича была в целом понятна ребятам, но больше её чувствовала Вика. Именно она наиболее ощущала живость этого огромного организма, его величие и большую ответственность за всё происходившее, происходящее и, дай Бог, за то, что ещё произойдёт. Недаром у этого города есть свой так называемый ангел – Хранитель, с которым им довелось встретиться три года назад и который, может быть, ещё предстанет перед ними – как знать, как знать…

– Если хотите, а также располагаете временем, – продолжил Сретенский, – можем ещё немного поговорить. Я, например, введу вас в некоторый экскурс – начало начал. Ведь всё же с чего-то начинается и не просто так возникает.

 Ребята согласились. Тем более свободного времени было ещё вполне достаточно.

– Обычно города на Руси возводили на возвышенностях. Но Петербург построили вопреки традициям – в болотистой низине. Тысячи лет назад здесь гуляли волны послеледникового Анцилового озера. Оно было значительно больше современного Балтийского моря и простиралось далеко на восток от нынешнего Финского залива, захватывая и будущую Ладогу, и будущее Белое море. Шло время, отсчитывая века, менялись очертания берегов, вода отступала, образовывались новые участки суши. Примерно шесть-семь тысяч лет назад на месте Анцилового озера возникло Литориновое море. Такое название произошло от обитавшего в этом водоёме моллюска Littorina Littorea.
Однако недолго просуществовало это море – всего лишь полтора-два тысячелетия.  Не улыбайтесь, это действительно немного. По сравнению с вечностью. Литориновое сменило море Миа с почти современными очертаниями берегов, островов и заливов Балтики. Учёные много лет исследовали стоянки первобытных людей на берегу Ладожского озера, на Ижорской земле. Человеческие останки, кости животных, костяные и каменные орудия, глиняные черепки, свидетельствуют, что со времён отступления Литоринового моря и превращения части его дна в сушу люди населяли эту землю, где потом возник Петербург. И вот что интересно. Среди находок обнаружились кремниевые изображения человека, животных и неизвестного «хвостатого зверя». Эти каменные изделия являлись не только амулетами и гербами религиозного культа для племени, но и служили для сотворения колдовских обрядов.
Древние легенды Ижорского края лишь смутно доносят до нас то, во что веровали тысячи лет назад местные жители, как творили свои обряды, как поклонялись полярному сиянию, солнцу, луне, морским приливам, камням, животным, загадочному безымянному божеству, которое освободило от моря землю и указывало «верный путь из лабиринта»…

Дима аж внутренне вздрогнул при этих словах. Обряды, луна, загадочное безымянное божество… В его сне происходило нечто подобное – непонятный ему обряд. Вначале он думал, что всё это неоправданная мистика. Но по рассказу старика понял, что именно в один из таких обрядов его и занесло потоком спящего сознания. Но опять же – просто так на подобное не выйдешь. Значит, его вывели целенаправленно. Но кто? И он вспомнил, как руку на плечо ему положил никто иной, как Хранитель. Неужели это он таким способом выходит с ним на новый контакт. «Не сейчас», – сказал он. А когда же?
Скоро, очень скоро – подсказывала интуиция.

Старик же вёл далее своё сказание:
– Впрочем, народы, населявшие в давние времена восточное побережье Балтики, не знали такого слова как «лабиринт», произошедшего от греческого языка, и называли загадочные каменные сооружения иначе. Имена древних предсказателей, мудрецов, воинов, охотников и мастеров, конечно же, не сохранились и не дошли до нас, но по отдельным весточкам и знакам из прошлого всё же можно понять, каким направлением они двигались к познанию и освоению мира.
Есть предположение, что земли в устье Невы, где сейчас расположен Санкт-Петербург, были заселены людьми около десяти тысяч лет назад. Примерно в IX веке этот край вошёл в состав Древнерусского государства. В те давние времена Нева, Волхов, Ладога были частью знаменитого торгового пути «из варяг в греки». Этот путь связывал Балтийское море с Чёрным.
Издавна жили в приневских землях племена: водь, весь, карелы, ижоры, чудь, финны. В VIII веке ильменские славяне построили на берегу Ладожского озера большое поселение – то, что в наше время называется Старой Ладогой.
С 862 года обосновался в этом поселении родоначальник династии русских царей князь Рюрик. А в 882 году из Ладоги отправился в военный поход князь Олег, прозванный в народе Вещим. Благодаря его решительным действиям на какое-то время прекратилось раздробление Древнерусского государства. В период же расцвета Великого Новгорода мирные племена приневской земли всё больше оказывались под влиянием чуждых им различных политических, военных, экономических интересов. Земли к северу от Невы назывались Карелией, а к югу – Ижорской землёй. Невские берега давно притягивали таких захватчиков, как шведы. Четыре крестовых похода предприняты были ими, начиная с 1164 года. И было на что польститься, так как историки считают, что начало XIII века для Ижорской земли было благодатным временем: относительно мало совершалось вражеских набегов, процветало земледелие, ремесло, торговля.
И, кажется, так прост был тот мир и то время. Лишь войны да стихийные бедствия могли растревожить, смутить, взбудоражить людей, живших в согласии с природой и обитавших на берегах Финского залива и устья Невы. Но всё стало меняться с приходом Человека с Севера.

– С Крайнего? – не понял Дима.

– Нет, просто со стороны Севера. Тогда ещё не было такого понятия как Крайний Север. Ибо его ещё не открыли путешественники и не обозначили на карте мира… И кочевал этот Человек с Севера на своей юркой лодчонке с острова на остров, будто маялся. Словно искал нечто заветное, да всё никак не мог найти. Местные жители говорили о нём шёпотом да строили догадки. Но принимали с уважением, слушали понятные и непонятные речи и выполняли его наказы. Дольше всего загадочный пришелец с Севера останавливался на самом большом острове в устье Невы, что впоследствии будет назван Васильевым – в честь владевшего им одно время Василия Селезня, казнённого в последствии московским князем Иваном III.
По старинному преданию, находились на том острове два необычных каменных сооружения, оставшиеся от неведомых древних племён. Известны они миру как рукотворные «лабиринты». Загадочный пришелец с Севера сотворял на них непонятные обряды и призывал других делать то же самое. Разжигал вокруг лабиринтов три костра. Когда разгорались костры, начинал этот Человек пляску среди камней лабиринта и призывал местных жителей присоединяться к нему. И что характерно, после подобной пляски проходила усталость, поднималось настроение, каждый из этих «плясунов» чувствовал невероятный прилив силы. И тогда брал гость у жителей Васильева острова камешки-обереги и подбрасывал высоко вверх над лабиринтом. Оттого, куда падали камешки – зависело будущее того или иного человека. А пришелец будто видел и слышал после этого всё, что ждёт владельца оберега.
Местные жители почитали лабиринты как святыню. И вот однажды странник с Севера осмотрел древнее строение и печально заявил, что скоро река изменит своё русло и смоет часть берега, на котором находились два лабиринта. В последний раз совершил он свой ритуальный танец и предсказал судьбу местным жителям. А затем стал копать землю в центре лабиринта. Всем объяснил, что ищет древние «заповеди», начертанные на лопатках лосей. Отыскав их, спрятал побыстрей в мешок и прыгнул в свою лодчонку. И так с той поры жители острова и не видели его больше. А каменные лабиринты вскоре и в самом деле исчезли. Разлилась по весне река Нево – что по-фински означает «болота» – и будто слизнула часть берега навсегда. А вместе с ним и древние лабиринты…


ПРИМЕЧАНИЕ: в повести использованы материалы из книги В. Бурлака «Петербург таинственный»


Продолжение: http://www.proza.ru/2016/02/07/1527