Листья жёлтые, скажите, что вам снится

       (Блики  жизни, пером сохранённые).
«И сад темнеет, как дуброва,
  И при звездАх из тьмы ночной,
  Как отблеск славного былого,
   Выходит купол золотой…
                Ф. Тютчев
Ломтик детства.

Мне около четырёх лет.
Вечер.
Папа ушёл на репетицию (у него – скрипача – струнный квартет).
А мы с мамой «жители»; то есть нам хорошо, мы не скучаем.
Мама читает мне сказку Пушкина с великолепными иллюстрациями, которые мы обе очень заинтересованно рассматриваем.
Услышав в «мёртвой царевне» строфу:
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених её.  Постой….
Мам, а мам, почему другой жених?
Его же звали не «Постой», а королевич Елисей?
И мама терпеливо объясняет, как читать стихотворную строфу, обращая внимание на знаки препинания, а я долго и сосредоточенно соображаю как
 «препинаться».
                ***
Иногда мама, делая что-то по дому, напевает низким бархатным голосом:
              Я уйду с толпой цыганок
              За кибиткой кочевой…
И я всякий раз при этих словах начинаю шмыгать носом, воспринимая как «закипит Кайкач живой».
Как же мне было жаль Кайкача, брошенного живьём в кипяток!
 
                ***
Лето.
Солнечное  воскресное утро.
Мы с папой идём на пляж.
Саратов расположен на высоком берегу Волги.
Перед спуском к воде, папа останавливается, потягиваясь и распрямляя грудь, радостно:
Какая всё-таки красотища!
Речной трамвайчик привозит нас на пляж.
Папа заносит меня, пятилетнюю, в воду, где ему «по грудкИ»:
Плыви, барахтайся! Ровней, ровней дыши! Не спеши, не бойся,  я тебя поддерживаю…
Несколько уроков – и я поплыла.
Какое удовольствие!
Река  меня приняла в друзья!
                ***
1940 год.
Санаторий «Летяжевка», где папа работает, а я  с ним отдыхаю.
Мы – детишки обслуги -  целый день на Хопре, берега которого живописны и зелены, много лесных ягод.
Плыву…
И вдруг навстречу, красиво извиваясь, -  змея.
Их здесь много.
Местные и мы, конечно тоже, называем их «медянки». Они ядовитые, и я испугалась жутко.
К счастью, ближе к противоположному берегу, нога задевает за  корягу.
Запыхавшись от испуга, цепляюсь за неё и отдыхаю.
Уф!
 Пронесло!
И реку на спор переплыла.
Какая радость!
Какое удовольствие!

(Я ещё не знаю, что это последний заплыв детства).

                ***
Начало сентября 1941 года нас-этнических немцев России депортируют.
Увозят ночью с клеймом диверсантов и врагов народа.
Перед тем, как покинуть и опечатать квартиру, сотрудник НКВД открывает дверцу голландки в моей комнатке и ворошит кочергой остатки золы.
 - Дяденька! Там бомбы нет!
Сотрудник смотрит на меня с сожалением и ретируется.
А я, ещё не понимая, прощаюсь со своим ломтиком детства.
               
                Продолжение следует.


Рецензии
Саратов,Энгельс,Поволжье и кантоны.Я даже исследовала эту тему...В степях сохранились соборы... У меня тоже немецкие корни,но не поволжские-австрийские.Но у нас рано фамилия утратилась,а вот родня страдала.

Петрова Лада   18.03.2016 03:15     Заявить о нарушении
Таких "братьев по несчастью" встречаю то и дело.
Нелли

Нелли Мельникова   18.03.2016 08:59   Заявить о нарушении
На это произведение написано 9 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.