Листья жёлтые, скажите, что вам снится
«И сад темнеет, как дуброва,
И при звездАх из тьмы ночной,
Как отблеск славного былого,
Выходит купол золотой…
Ф. Тютчев
Ломтик детства.
Мне около четырёх лет.
Вечер.
Папа ушёл на репетицию (у него – скрипача – струнный квартет).
А мы с мамой «жители»; то есть нам хорошо, мы не скучаем.
Мама читает мне сказку Пушкина с великолепными иллюстрациями, которые мы обе очень заинтересованно рассматриваем.
Услышав в «мёртвой царевне» строфу:
Не видал ли где на свете
Ты царевны молодой?
Я жених её. Постой….
Мам, а мам, почему другой жених?
Его же звали не «Постой», а королевич Елисей?
И мама терпеливо объясняет, как читать стихотворную строфу, обращая внимание на знаки препинания, а я долго и сосредоточенно соображаю как
«препинаться».
***
Иногда мама, делая что-то по дому, напевает низким бархатным голосом:
Я уйду с толпой цыганок
За кибиткой кочевой…
И я всякий раз при этих словах начинаю шмыгать носом, воспринимая как «закипит Кайкач живой».
Как же мне было жаль Кайкача, брошенного живьём в кипяток!
***
Лето.
Солнечное воскресное утро.
Мы с папой идём на пляж.
Саратов расположен на высоком берегу Волги.
Перед спуском к воде, папа останавливается, потягиваясь и распрямляя грудь, радостно:
Какая всё-таки красотища!
Речной трамвайчик привозит нас на пляж.
Папа заносит меня, пятилетнюю, в воду, где ему «по грудкИ»:
Плыви, барахтайся! Ровней, ровней дыши! Не спеши, не бойся, я тебя поддерживаю…
Несколько уроков – и я поплыла.
Какое удовольствие!
Река меня приняла в друзья!
***
1940 год.
Санаторий «Летяжевка», где папа работает, а я с ним отдыхаю.
Мы – детишки обслуги - целый день на Хопре, берега которого живописны и зелены, много лесных ягод.
Плыву…
И вдруг навстречу, красиво извиваясь, - змея.
Их здесь много.
Местные и мы, конечно тоже, называем их «медянки». Они ядовитые, и я испугалась жутко.
К счастью, ближе к противоположному берегу, нога задевает за корягу.
Запыхавшись от испуга, цепляюсь за неё и отдыхаю.
Уф!
Пронесло!
И реку на спор переплыла.
Какая радость!
Какое удовольствие!
(Я ещё не знаю, что это последний заплыв детства).
***
Начало сентября 1941 года нас-этнических немцев России депортируют.
Увозят ночью с клеймом диверсантов и врагов народа.
Перед тем, как покинуть и опечатать квартиру, сотрудник НКВД открывает дверцу голландки в моей комнатке и ворошит кочергой остатки золы.
- Дяденька! Там бомбы нет!
Сотрудник смотрит на меня с сожалением и ретируется.
А я, ещё не понимая, прощаюсь со своим ломтиком детства.
Продолжение следует.
Свидетельство о публикации №216020600655
Петрова Лада 18.03.2016 03:15 Заявить о нарушении
Нелли
Нелли Мельникова 18.03.2016 08:59 Заявить о нарушении