Чужой

Пролог

Ночное небо, затянутое тяжелыми облаками, нависло над маленьким городком, большинство жителей которого мирно спали в своих постелях.
Спал и шестилетний мальчик из шестой квартиры двадцать третьего дома по улице Ленина. Он еще даже не подозревал, что вскоре вся его жизнь переменится самым кардинальным образом. И не только его …
Ровно в два часа ночи по местному времени словно по мановению волшебной палочки облака, закрывавшие все небо, разошлись в стороны, и из-за них выглянула полная луна и залила пространство под собой мягким неярким светом.
Мальчик заворочался в своей постели, перевернулся на бок лицом к стене и натянул одеяло на голову, укрываясь от пробивавшегося сквозь смеженные веки сияния.
- Иди ко мне! – позвал ребенка мягкий женский голос.
Мальчик что-то пробормотал во сне и поплотнее закутался в одеяло.
- Иди ко мне! – вновь позвал его тот же голос.
Мальчик откинул в сторону одеяло и потер маленькими кулачками глаза. Его спальня была ярко освещена, даже ярче, чем днем, когда светило солнце, хотя свет был совсем другим. И исходил он не от луны, зависшей где-то далеко в небе, а отчего-то, что находилось совсем рядом, метрах в ста от дома
- Подойди к окну! – велел ему все тот же голос.
Мальчик встал, свесил ножки с кровати, нашарил босыми ступнями тапочки и, надев их, подошел к окну.
- Молодец! – похвалил ребенка голос, в котором все отчетливее были различимы интонации его матери. – А теперь открой окно!
Мальчик подтянулся, взобрался на подоконник, дернул за шпингалет и распахнул оконную створку.
- Умничка! – несмотря на бесплотность, голос явно улыбнулся. – А теперь прыгай вниз!
Мальчик посмотрел вниз: его семья жила на третьем этаже и, хотя прошедшая прошлой ночью метель нанесла большие сугробы, прыгать вниз было слишком рискованно.
- Не буду! – насупившись, произнес мальчик и для пущей убедительности закачал головой.
- Прыгни! Ничего не случится – обещаю! – принялся увещевать ребенка голос.
Но мальчик продолжал стоять на своем, отказываясь прыгать и отчаянно мотая головой из стороны в сторону.
- Я сказала: прыгай! – не выдержал голос после десяти минут препирательства.
- Не буду! – выкрикнул в ответ мальчик.
- Я сказала: прыгай! – в бешенстве закричал голос.
- Не буду! – ответил ему мальчик, цепляясь руками за оконный проем, так как какая-то невидимая сила навалилась на него сзади с целью вытолкнуть из окна.
Дверь в спальню мальчика распахнулась, и в комнату влетели его родители, глазам которых предстала страшная картина: их ребенок стоит на подоконнике, цепляется за стены и в тот же время пытается выпрыгнуть.
- Кирилл, что ты делаешь? Слезь немедленно! – вскрикнула его мать и бросилась к окну.
Но едва женщина протянула руку, чтобы ухватить сына за плечо, как что-то с неимоверной силой ударило ее в живот и отбросило назад, на мужа. Взрослые повалились на пол, а та же сила наконец-таки вытолкнула мальчика в окно.
- Кирилл! – закричала женщина и, вскочив, вновь ринулась к окну.
- Мама! – одновременно с ней закричал мальчик, стремительно летя вниз.
Но на землю он не рухнул. Что-то подхватило его буквально в считанных сантиметрах от снега и потащило над ним. Со стороны казалось, что мальчик оседлал невидимое судно на воздушной подушке.
- Кирилл! – вновь закричала женщина.
- Мама, папа, оно меня куда-то тащит! – отчаянно визжал мальчик, разбрасывая руки и ноги в разные стороны в попытках если не вернуться назад, то хотя бы замедлить движение.
Однако сила, тащившая его вперед, не обращала на эти попытки никакого внимания и уносила мальчика все дальше и дальше.
Кирилл сворачивал с одной улицы на другую, со скоростью молнии пролетая их одна за другой. Кое-кто из случайных ночных прохожих оглядывался на несущегося по сугробам и отчаянно верещащего мальчика. Некоторые даже устремлялись за ним в попытках помочь, но невидимое транспортное средство лишь добавляло скорости и легко уходило от погони.
Очень скоро эта сила вынесла Кирилла за пределы города и потащила по автомагистрали, а через пять минут свернула налево и устремилась в росший неподалеку лес.
- Не бойся, малыш! – ласково произнес тот же голос, когда мальчик, ломая низко растущие ветки на деревьях, вломился в гущу деревьев. – Все будет хорошо!
- Я хочу к маме! – захныкал Кирилл.
- Я и есть твоя мама, глупенький! – звонко рассмеялся голос. – И ты скоро будешь со мной!
- Нет, ты не моя мама! – покачал головой мальчик и повторил: - Я хочу к маме и папе!
- Ты уже никогда к ним не вернешься, человеческий детеныш! – голос из ласкового превратился в жестокий. – Ты теперь наш и только наш!
- Нет! – Кирилл очень сильно испугался и заплакал навзрыд, чего с ним не случалось уже довольно давно.
- Да! – рассмеялся голос.
Еще пара минут – и мальчика вынесло на небольшую поляну, сплошь укрытую белоснежным покрывалом, отражавшим мягкий лунный свет прямо на стоявший в центре космический корабль.
В том, что это именно звездолет пришельцев, Кирилл нисколечко не сомневался – он был именно таким, какие показывают в фильмах: сильно сплющенный диск с огромным количеством иллюминаторов, из которых также лился свет, стоял на трех тоненьких ножках, непонятно как удерживавших на себе столь большой вес.
Сила, принесшая Кирилла, на поляну исчезла, и мальчик остался сидеть на снегу, заворожено глядя на корабль и в страхе ожидая дальнейших событий.
Долго ждать ему не пришлось: уже буквально через минуту днище корабля разошлось в стороны, и из него на поверхность земли опустилась маленькая прозрачная кабина, в которой находилось два пришельца.
Внешность инопланетян также соответствовала ожиданиям мальчика. Они были огромного роста, не ниже двух с половиной метров, с серой кожей, четырехпалыми руками и огромными, в пол-лица, глазами, в которых запросто можно было утонуть.
Пришельцы подошли к Кириллу, один из них опустился на корточки и произнес ласковым женским голосом:
- Идем с нами, малыш! Все будет хорошо, обещаю!
Инопланетянка протянула мальчику свою руку, но Кирилл лишь обхватил ноги руками и отчаянно замотал головой, не в силах от страха вымолвить и слово.
- Не бойся! – произнесла инопланетянка. – Мы не сделаем тебе ничего плохого!
- Да что ты с ним церемонишься! – перебил ее спутник. – Хватай его и пошли!
- Так нельзя! – возразила инопланетянка. – Он же еще ребенок!
- Человеческий ребенок! – уточнил пришелец. – А черт с тобой! – махнул он рукой и, наклонившись, ухватил Кирилла за шиворот.
Мальчик закрутился в воздухе и попытался ударить пришельца своими ножками, но тот вовремя это заметил и вытянул руку подальше от себя.
- Успокой его! – велел инопланетянин своей спутнице.
- Он просто напуган! – ответила ему та. – Не надо было его волочь силой!
- Кажется, ты прониклась к нему симпатией! – дернул губой пришелец. – Может, мне стоит оставить тебя здесь нянчиться с ним, а?
Инопланетянка в ответ злобно зыркнула своими огромными глазищами, но вслух ничего не сказала, лишь достала из кармана своего комбинезона какую-то светящуюся палочку и провела ею перед глазами Кирилла.
В ту же секунду мальчик почувствовал, как слипаются его веки, а еще через мгновение он уже крепко спал.
- Держи его! – велел пришелец своей спутнице.
Инопланетянка подхватила мальчика на руки, и вслед за своим спутником пошла к кораблю.

Последующие два месяца родители Кирилла, милиция и добровольцы искали мальчика днем и ночью, но так и не смогли найти никаких следов. А через полгода поиски были окончательно прекращены.



























Глава 1

Будильник, как и было задумано, прозвенел ровно в семь часов утра, но Матильда Юхансон к тому моменту уже не спала. Всю минувшую ночь девушка почти не сомкнула глаз, пытаясь представить себе свой первый день в ОДП – отделе по делам пришельцев.
Со стороны могло показаться, что причин для тревоги у Матильды быть не должно: как-никак она окончила Академию при ОДП с лучшими результатами на курсе, что давало девушке шансы не просто стать своей в отделе, но и получить назначение в одну из оперативных групп, что было весьма и весьма престижным.
Однако Матильде было прекрасно известно, что и самые лучшие не всегда надолго задерживались в ОДП. Каждый год Академию заканчивало сорок человек, но только половина из них продолжала работать через год после выпуска. А пятнадцать, двадцать три и сорок четыре года назад в этой самой половине не оказалось лучших по итогам выпуска.
Кое-кто, из непродержавшихся до второго года работы, разумеется, не смогли этого сделать по самой банальной причине: просто не дожили. Но большинство были отвергнуто приставленными к ним наставниками и, после прохождения процедуры стирания памяти, отправлено обратно в «обычный» мир.
Вспомнив о стирании памяти, Матильда передернула плечами. На последнем, третьем, курсе Академии их всем курсом отправили на просмотр данной процедуры.

Матильда и ее однокурсники находились в комнате для наблюдателей под присмотром преподавателя, а в соседнем помещении за стеклом, непрозрачным для тех, кто находился в другой комнате, группа ученых готовила к процедуре молодого человека.
Парень был полностью обнажен и, несмотря на то, что ему вкололи снотворное, прикован к операционному столу стальными обручами, накрепко стягивавшими его грудь, шею, плечи и голени.
- А зачем его приковали? – не удержался от вопроса один из однокурсников Матильды.
- Сейчас увидишь! – невесело усмехнулся преподаватель.
Закончив последние приготовления, ученые приступили к процедуре. Один из них взял шприц, наполненный ярко-голубой жидкостью, нашел вену и ввел раствор в кровь пациента.
В ту же секунду веки парня распахнулись, и он с силой рванулся вперед, отчего обручи, державшие его, отчаянно заскрипели, а приборы, отслеживавшие медицинские показания парня, запищали каждый на свой лад.
О дальнейшем Матильде и вовсе вспоминать не хотелось. Пока ученые в панике (как показалось студентам, позже-то выяснилось, что так происходит каждый раз) пытались что-то сделать, глазные яблоки парня повернулись на сто восемьдесят градусов, словно он пытался разглядеть содержимое своей черепной коробки, кожа его посветлела до такой степени, что стала полупрозрачной и можно было разглядеть мышцы, кости и кровеносные сосуды, волосы уменьшились и втянулись в волосяные луковицы, а на столе появилась лужица из мочи, в которой плавали кусочки кала.

Матильда вновь передернула плечами и, выпрямившись, села на кровати.
В тот раз, едва выйдя из здания лаборатории, она спросила у сопровождавшего их преподавателя: неужели нельзя обойтись без этой жестокой процедуры?
«Можно», - ответил ей тогда учитель. – «Но если мы будем выгонять из ОДП, не стирая памяти, то вся Земля вскоре узнает о пришельцах, которые ходят по ней и похищают детей, а иногда и взрослых. Тогда начнется паника и хаос, которых мы пытаемся избежать вот уже восемьдесят лет. Кто-то потребует развязать войну, к которой мы не готовы, а кто-то провозгласит их богами и начнет им поклоняться. Ни то, ни другое нас не устраивает».
Что ж, пожалуй, люди, стоявшие во главе ОДП, были правы. Матильда и сама, когда впервые услышала о пришельцах (это произошло во время ее вербовки в Академию), загорелась идеей извести этих гадов, похищающих детей, под корень. Именно это желание и было определяющим, когда девушка соглашалась оборвать все контакты с родными и близкими и стать «человеком-невидимкой», которого официально как бы и нет.
«Интересно, а родители гордились бы мной, если бы узнали, чем я занимаюсь?» - подумала Матильда, глядя на фотографию, стоявшую на прикроватной тумбочке.
На ней были запечатлены сама девушка, ее младшая сестра и их родители в канун двадцатилетия Матильды. Они широко улыбались и махали в объектив камеры, еще не зная, что всего через два месяца они расстанутся навсегда.
Матильда вздохнула, открыла верхний ящик тумбочки, взяла фотографию и убрала ее подальше. Так она делала каждый раз, когда тоска по родным захлестывала ее с головой, и в какой-то мере это помогало.
Тряхнув головой, девушка встала с кровати и отправилась в ванную комнату.
Контрастный душ не только помог Матильде взбодриться и прогнать те крохи сна, что еще окутывали ее сознание, но и изгнал из ее разума все грустные мысли. Даже ту, что напоминала девушке о предстоящем двадцатипятилетии, которое она, как и предыдущие дни рождения, справит в одиночестве.
Выключив воду, Матильда вытерлась насухо шелковым полотенцем, затем почистила зубы и, как была голышом, отправилась на кухню готовить себе завтрак.
Готовкой, правда, данный процесс назвать было трудно. Матильда никогда не отличалась особой любовью к поварскому искусству и предпочитала обходиться тем, что можно приготовить, не тратя много времени на стояние у плиты, а то и вовсе заказывала еду из ресторана.
Вот и на этот раз она вскипятила себе чайник, взяла из кухонного шкафа пакетик каши, высыпала его содержимое в тарелку и залила все кипятком. Оставшуюся воду девушка налила в кружку, куда положила кофе и сахар, а затем нарезала себе еще пару бутербродов с колбасой и приступила к трапезе.
Через четверть часа Матильда расправилась со всем, что приготовила, бросила посуду в посудомоечную машину, включила сей аппарат и отправилась обратно в спальню.
Открыв шкаф с одеждой, девушка крепко призадумалась. Формально в ОДП не было дресс-кода, и сотрудники были вольны приходить в чем им заблагорассудится. Но в каждом отдельно взятом отделе начальник устанавливал свои правила, которым нужно было подчиняться. К сожалению, Матильда еще не знала, где она будет работать, так что процесс выбора одежды сводился к гаданию на кофейной гуще.
В конце концов, девушка остановила свой выбор на белой шелковой блузке, под которую она решила не надевать бюстгальтер, и черной юбке до колен.
«Мне ведь еще добираться  до ОДП», - мысленно рассуждала Матильда. – «А если таксист вдруг заинтересуется, что мне понадобилось в Комитете по сохранению исторической памяти? Тогда я представлюсь учительницей, которая договаривается об экскурсии для своих учеников. Это не вызовет никаких подозрений. Пожалуй, так свой выбор начальству я и объясню», - решила девушка и стала одеваться.

Мысли Матильды оказались пророческими. Такси девушка поймала достаточно быстро, и уже через пять минут после выхода из дома она мчалась к зданию Комитета по сохранению исторической памяти, под вывеской которого скрывался ОДП, и отвечала на вопросы старого водителя, которому, похоже, не с кем было поговорить.
- И давно вы преподаете? – полюбопытствовал он, когда Матильда в ответ на его вопрос заявила, что работает учительницей в школе.
- Уже третий год, - ответила девушка.
- И что ведете?
- Историю, - лаконично произнесла Матильда, намеренно не углубляясь в подробности.
- На экскурсию собираетесь? – сам сделал нужный вывод таксист.
- Да, - ответила девушка. – Хочу рассказать своим ученикам о Третьей Мировой войне. В этом учебном году этой теме будет посвящено три семестра из четырех.
- Надеюсь, в Комитете подробно расскажут детям о том, какие ужасы творились в те жуткие годы. Вы-то слишком юны, чтобы это помнить, а мне было десять, когда война началась, - и старик пустился в воспоминания о тяжелых военных годах.
Матильда действительно не застала ту войну, длившуюся долгих  десять лет и полностью перекроившую политическую карту мира, но она хорошо знала историю и прекрасно представляла себе, как развивались события.
В две тысячи двадцать первом году Соединенные Штаты Америки, считавшие себя единственной супердержавой, сочли, что влияние Китая стало слишком велико, и пришли к мнению, что его следует приструнить. Для этого американские политики собирались использовать марионеточные режимы, установленные ими в странах Ближнего Востока и которые должны были спровоцировать военные конфликты с Ираном, а через него и с Китаем.
По всей видимости, люди, руководившие в то время Штатами, рассчитывали обойтись малой кровью и, измотав своего главного конкурента в борьбе за мировое господство, выступить в роли миротворцев и уладить конфликт.
Но они просчитались. Практически сразу на стороне Ирана и Китая выступила Индия, а следом за ней и Россия, сумевшая переманить на свою сторону главного игрока на европейской арене, - Германию.
Вскоре в войну оказались втянуты все страны мира, и планета погрузилась в хаос войны. Целые народы истребляли друг друга, используя весь арсенал вооружений, что были придуманы человечеством за время его существования, а их остатки подкашивал голод, охватившей всю Землю, и эпидемии, последовавшие вслед за ним.
Возможно, эта война и стала бы концом человечества, но все же в разных уголках мира нашлись люди, которым оказалось по плечу примирить враждующие стороны и прекратить столкновения.
Спустя десять лет разрушенная и практически опустошенная планета, наконец, вернулась к мирной жизни, но в сильно видоизменном варианте.
Отдельных государств больше не было: у человечества появилось единое мировое правительство, выбираемое на основе всеобщего голосования. Уровень жизни в разных уголках планеты был практически одинаков. Разумеется, в больших городах у людей и возможностей для реализации было больше, но все же огромного разрыва в доходах не наблюдалось.
Тогда же, сразу после войны, появился и ОДП, организованный на базе существовавших ранее при правительствах разных стран отделах, специализировавшихся на работе с инопланетными гостями.

- Приехали! – прервал размышления Матильды водитель.
Девушка протянула старику свою карточку, тот поднес ее к считывателю, раздался короткий писк, и деньги за поездку перекочевали с личного счета Матильды на счета таксомоторной компании и водителя.
- Спасибо! – поблагодарила водителя девушка и выбралась из автомобиля на тротуар.
Машина тотчас уехала, а Матильда, задрав голову вверх, уставилась на семиэтажное здание Комитета по сохранению исторической памяти.
«Вот здесь мне и предстоит работать в ближайшие годы», - подумала про себя девушка, рассматривая, в общем-то, не очень примечательное строение серого цвета с малым количеством окон.
Для непосвященных полутьма, царившая в коридорах Комитета, объяснялась созданием необходимой атмосферы для погружения в те годы, когда от бесчисленных взрывов и пожаров небо порой затягивало сплошной пыльной пленкой.
На самом же деле недостаток света в этом здании был необходим для того, чтобы скрыть от взгляда постороннего, как сотрудники ОДП проходят на место своей работы. Именно этим путем сейчас Матильде и предстояло проследовать.
Глубоко вдохнув, чтобы унять волнение, наполнявшее её сердце, Матильда мысленно перекрестилась, а затем резво взбежала по ступенькам и попала в холл здания.
Там она приобрела в кассе билет на обзорную экскурсию и присоединилась к группе, уже готовившейся отправиться в путешествие по коридорам памяти.
- Едва не опоздали! – произнес экскурсовод, мужчина лет сорока, одетый в фирменную зеленую униформу, когда Матильда подбежала к ним. – Больше никого ждать не будем! – уже обращаясь ко всем, предупредил он. – Идемте! – он двинулся вперед по коридору, и люди последовали за ним.
Матильда, слушая вполуха речь экскурсовода, внимательно оглядывалась по сторонам, боясь пропустить нужный ей поворот. Девушка была в этом здании лишь дважды, и каждый раз преподаватель вел учеников новым маршрутом. Разумеется, она помнила их назубок, но вот сможет ли она узнать нужный коридор, если попадет в него другим путем?
- На следующем повороте мы пойдем направо, а тебе нужно будет свернуть налево! – внезапно прошептал кто-то на ухо Матильде.
Девушка оглянулась и неожиданно для себя обнаружила за спиной экскурсовода, который каким-то лихим маневром умудрился незаметно для всех оказаться позади группы.
Матильда хотела было спросить мужчину, работает ли и он в ОДП, но экскурсовод приложил палец к губам, подмигнул ей и продолжил свою речь, как ни в чем не бывало.
Вскоре группа дошла до очередного поворота, и мужчина увел людей направо, а Матильда, убедившись, что на нее никто не смотрит, шмыгнула налево.
Это место девушка узнала сразу. В самый первый раз она попала в ОДП именно этим путем, и теперь она знала, что делать.
Подойдя к статуе, изображавшей рыцаря четырнадцатого века, Матильда дотронулась до его левого плеча. Спустя всего секунду стена позади рыцаря раздвинулась, обнажая панель с цифровой клавиатурой.
Девушка подошла к ней и вбила уникальный идентификационный код, состоявший из тридцати шести цифр и присваивавшийся каждому выпускнику Академии. Стена разошлась окончательно, и Матильда шагнула вперед, оказавшись в небольшом холле с тремя стульями у стены и пятью кабинками напротив них.
- Сюда, пожалуйста! – донеслось из одной из кабинок.
Матильда шагнула вперед и встретилась взглядом с невысокого роста человеком с абсолютно лысой головой и косящими в разные стороны глазами.
- Вашу карточку, пожалуйста! – щелкнул пальцами мужчина.
Девушка достала из нагрудного кармана карточку выпускника и протянула ее в окошко.
Мужчина схватил кусок пластика цепкими пальцами, поднес ее к стоявшему по правую руку от него прибору, вставил в щель и нажал на одну из многочисленных клавиш.
- Ого! – воскликнул он, глядя на монитор.
Матильда вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что так удивило мужчину, но то ли освещение было неудачным, то ли монитор был сконструирован таким образом, но девушке ничего увидеть не удалось.
- Что там? – пытаясь скрыть волнение, спросила она.
Если опираться на возглас мужчины, то вряд ли он прочитал о недопуске выпускника Юханссон к работе, но все же сердце Матильды тревожно замерло в груди.
- Да вот даже не знаю, поздравлять вас или сочувствовать, - повернулся к ней мужчина.
- В каком смысле? – не поняла девушка.
- Знаете, в какой отдел вас определили? – спросил ее мужчина.
- Нет, разумеется! – ответила Матильда. – Этого никто не знает до тех пор, пока не попадет сюда.
- Верно! – кивнул мужчина. – Так вот, вы, юная леди, получили назначение в Первую Оперативную группу. Элиту из элит, - добавил он.
- И ..? – внутри у Матильды все ликовало: даже со своими превосходными баллами она не рассчитывала на такой успех.
- В эту группу новобранцы-оперативники приходят каждые полгода, но еще ни один из них не дожил и до двух месяцев работы. Поговаривают, - наклонившись вперед, зашептал мужчина, - что все дело в их руководителе, Набокове Кирилле. Но об этом т-с-с! – прижал он указательный палец к губам. – Вам в лифт номер тридцать четыре! – указал он рукой направо, говоря уже громким голосом. – Приятной работы!
- Спасибо! – машинально кивнула Матильда и двинулась к лифтам.
Итак, она попала в самую элитнейшую оперативную группу, которая наверняка занималась лишь самыми сложными и опасными делами, но хорошо ли это?
Если верить словам мужчины, не очень. Имя Кирилла Набокова Матильда услышала впервые, но похоже у этого человека в ОДП дурная репутация. Тогда зачем его держат в Первой группе?
Лифт за номером тридцать четыре раскрыл свои двери практически сразу, как только девушка нажала на кнопку. Матильда шагнула внутрь, и кабинка тут же поехала вверх, не дожидаясь команды.
Осмотревшись, девушка не обнаружила внутри лифта ни одной кнопки. Вероятно, каждый лифт вез своего пассажира на строго определенный этаж.
Прошло несколько секунд, затем раздался мелодичный звон, и двери лифта разошлись, открывая взору Матильды широкий коридор, по которому резво сновали пестро и разнообразно одетые люди.
- Добрый день! – поздоровался с девушкой юноша в фиолетовом костюме, располагавшийся за конторкой, что стояла рядом с шахтой лифта. – Вашу карточку, пожалуйста!
- Возьмите! – протянула ему свое удостоверение Матильда.
Юноша взял идентификатор и поднес его к считывающему устройству.
На этот раз Матильда внимательно следила за реакцией контролера, и смесь удивления и восхищения, возникшая на лице юноши, отчего-то не наполнила ее уверенностью.
- Первая Оперативная группа? – хмыкнул юноша, поворачиваясь к девушке. – Повезло тебе! – он скептически ухмыльнулся и произнес уже деловым тоном: - Тебе прямо, направо, направо, направо и налево. Кабинет номер триста двадцать один. Удачи!
- Спасибо! – слабо улыбнулась Матильда, забрала свою карточку и отвернулась от контролера.
Может, еще не поздно повернуть назад? Отказаться работать в ОДП и жить нормальной, человеческой жизнью, даже не задумываясь о сотнях инопланетян, которые возможно бродят рядом? В конце концов, что лучше: остаться в живых, расставшись с памятью, или помнить все, но прожить при этом совсем недолго?
Возможно, Матильда и сдалась бы, но как раз в этот момент мимо нее проходил высокий чернокожий мужчина, одетый в оранжевые брюки и черный галстук на голое тело. Наверное, что-то во взгляде девушки привлекло его внимание, так как мужчина остановился и подошел к Матильде.
- Первый день на работе? – спросил он, положив руку на плечо девушки. – Я тоже тогда нервничал. Но ничего – как видишь все в порядке!
Матильда кивнула, стараясь не показать того, что ее волнует не сам первый день в ОДП, а место ее назначения.
- Ага, в порядке, как же! – юноша-контролер, как оказалось, прислушивался к их беседе. – Попасть из Академии сразу к психу
Набокову!
- Как ты его назвал? – четко разделяя слова, произнес мужчина, поворачиваясь к юноше.
Матильда, скосив глаза, увидела, как юноша стремительно зеленеет и в панике опускается на стул.
- Простите, сэр, сорвалось, сэр! – севшим голосом ответил он мужчине. – Этого больше не повторится, сэр!
- Надеюсь! – произнес мужчина. – Потому что не дай бог, сам Кирилл узнает, как ты его назвал. Пойдем! – бросил он Матильде и зашагал вперед.
Девушка, только что воочию пронаблюдавшая, какой ужас внушает многим сотрудникам ОДП ее новый босс, осталась стоять на месте и даже попыталась шагнуть обратно к лифту, но мужчина это заметил и строго произнес:
- Не дури! Иди за мной! Все будет хорошо!
Матильда обреченно вздохнула и пошла вслед за своим новым знакомым.
- Я – Чарльз Уинстон! – представился мужчина, не поворачивая головы. – Командир Четвертой Оперативной группы.
- А я – Матильда Юхансон! – ответила Матильда. – Новый член Первой Оперативной группы!
- Да, понял уже! – усмехнулся Уинстон. – Тебе есть чем гордиться: к Кириллу отправляют только самых подготовленных бойцов!
- Гордиться или опасаться? – не смогла удержаться девушка. – Я в ОДП всего несколько минут, а уже столько услышала о новом командире. Причем весьма неприятного!
Они миновали еще один коридор, Уинстон подошел к двери с табличкой «254», распахнул ее, приглашая Матильду войти, и, заходя следом, произнес:
- Ты еще многое услышишь о Кирилле, но не всему из этого стоит верить!
- И чему же верить нельзя? – подойдя к стеллажу с оружием, спросила девушка.
В Академии они, конечно, изучали самые передовые разработки в военной области, но большинство из них курсантам показывали лишь на компьютере. Теперь же Матильда могла воочию осмотреть и даже пощупать эти смертоносные игрушки.
- Это нейронная граната? – уточнила девушка, беря в руку небольшой, размером с грецкий орех, серый шарик, оказавшийся наощупь слегка влажным и холодным.
- Да, - ответил ей Уинстон, подходя ближе. – Только не стоит ими увлекаться. Они лишь условно безопасны для человека, - он отобрал гранату у девушки и положил ее обратно на полку. – Что касается Кирилла, то не стоит верить тому, что все его ученики заканчивали обучение в свинцовом гробу. И лучшее тому доказательство стоит перед тобой!
- Вы тоже служили под началом Набокова? – повернувшись к Уинстону, произнесла Матильда.
- Да, - кивнул мужчина. – Целых полгода. Пока меня не сочли достаточно опытным для того, чтобы возглавить менее подготовленную группу. Работа под началом Кирилла – превосходная школа, - пояснил он, видя легкое недоумение в глазах собеседницы. – После такого опыта ты уже можешь все!
- Тогда почему другие отзываются о нем не столь восторженно? – Матильда все еще была настороже.
Уинстон вздохнул, отошел в сторону, открыл небольшой шкафчик, оказавшийся мини-баром, достал из него бутылку бурбона, откупорил ее и плеснул себе чуток в стакан, стоявший на одном из столов.
- Что скрывать, - отхлебнув, произнес мужчина, - многие ученики Кирилла быстро гибнут. Но причина этого не в том, что он бросает их на произвол судьбы, а в том, что их посылают в самое пекло. Первая Оперативная Группа работает только с самыми сложными делами, почти каждое из которых заканчивается боестолкновениями с враждебно настроенными пришельцами. И, несмотря на то, что Кирилл пытается держать новичка подальше, процент их гибели довольно высок!
Он допил бурбон и поставил стакан обратно на стол. Некоторое время в кабинете царила тишина, нарушаемая лишь шумом шагов да разговоров передвигающихся снаружи людей.
- Что ж, спасибо за информацию, - спустя пару минут произнесла Матильда. – Не сказать, чтобы она меня успокоила, но все же…, - она тихо вздохнула и неопределенно пожала плечами.
- Да не за что! – махнул рукой Уинстон. – Надеюсь, нам еще доведется свидеться.
- Я тоже! – ответила девушка.
Затем она, не прощаясь, подошла к двери и вышла из кабинета.
Пора представиться непосредственному начальству. Матильда оглянулась по сторонам и поняла, что после прогулки с Уинстоном потеряла ориентацию в запутанных коридорах ОДП.
Впрочем, кабинет номер триста двадцать один явно знали все здесь работающие, так что первый же сотрудник ОДП, к которому Матильда обратилась за помощью, с легкостью объяснил ей, как его найти.
Уже через пять минут Матильда была у дверей кабинета, в котором квартировала Первая оперативная группа.
Какое-то время девушка просто стояла рядом с ней, не решаясь встретиться со своей новой семьей, но затем она разозлилась сама на себя, тряхнула волосами, взялась за ручку и решительно шагнула в новую жизнь.
В просторной комнате, размерами раза в три превышающей кабинет Уинстона, в окружении высоких стеллажей, столов и шкафов, заставленных приборами, оружием и, неожиданно, фотографиями в рамках, стояли двое молодых мужчин, разбиравших четыре огромные черные сумки. Оба они синхронно обернулись на едва слышный скрип двери и внимательно посмотрели на застывшую на пороге Матильду.
- Привет! – секунды через три прервала молчание девушка. – Я – Матильда Юхансон, …
- Новый стажер? – догадался мужчина, бывший чуть постарше своего товарища.
- Верно! – кивнула Матильда.
- Очень приятно, Матильда! – произнес мужчина. – Я – Карл, генетик Первой Оперативной группы. А это Филипп, наш техник. Может соорудить импульсную гранату из обычной шариковой ручки! – посмеиваясь, сказал Карл и погладил росшие вокруг губ усы и бороду.
- Он преувеличивает! – со смехом ответил Филипп. – Хотя и не намного! – добавил он, лукаво поглядывая на Матильду.
- С кем это вы разговариваете, мальчики? – послышался голос откуда-то сбоку, и все трое разом оглянулись в ту сторону.
Едва увидев владельца этого голоса, Матильда непроизвольно отступила на шаг назад и стремительно перевела взгляд на мужчин. Как это ни удивительно, но они воспринимали происходящее, как будто так и должно быть!
Прямо в сердце ОДП, посреди комнаты Первой Оперативной группы, наконечника Отдела и первых защитников человечества от пришельцев, стояла инопланетянка!
У пришелицы была зеленая кожа, изящные руки, оканчивавшиеся четырьмя пальцами каждая, огромные голубые глаза, и прекрасная фигура, которую подчеркивал небесно-голубой обтягивающий комбинезон.
- Новенькая? – взглянула на Матильду инопланетянка.
- Ее зовут Матильда! – представил девушку Карл.
- И, судя по испуганно вытаращенным глазам, она из Академии! – произнесла инопланетянка. – Где почему-то всех учат, что ОДП только воюют с пришельцами, забывая о том, что минимум с половиной рас человечество мирно сосуществует, изредка обмениваясь опытом. Я – Веми Карт, кренианка, сотрудник их спецслужб, уже три года работаю в составе Первой Оперативной группы. Надеюсь, сработаемся! – она подошла к Матильде и протянула ей свою руку.
Девушка еще раз взглянула на мужчин, затем медленно подняла свою руку и обменялась с Веми слабым рукопожатием.
- И я вовсе не испугалась! – отпустив руку кренианки, произнесла Матильда. – Это было тактическое отступление с целью отрезать потенциальному противнику один из возможных путей отхода!
- Молодец, быстро ориентируешься! – улыбнулась Веми. – Только когда противнику отрезаешь путь, позаботься о том, чтобы у тебя было хоть какое-то оружие!
Кренианка подмигнула Матильде левым глазом и повернулась к Филиппу и Карлу.
- Кирилл ее уже видел?
- Нет! – покачал головой Филипп, отчего очки с квадратными линзами, покоившиеся на кончике его носа, чуть не упали на пол.
- Он будет жутко недоволен! – задумчиво произнесла Веми, накручивая локон черных как смоль волос на один из пальцев. – Чую, предстоит грандиозный скандал, как в прошлый раз!
- Именно поэтому на этот раз я представлю стажера Юхансон лично! – прозвучал за их спинами властный голос.
Матильда стремительно обернулась и поразилась вновь. Правда, теперь не от того, что увидела врага в стане союзников, а от того, что в первый же день в ОДП повстречала своего кумира.
Прямо перед неполным составом Первой Оперативной группы стоял генерал Григорий Хорошев, глава ОДП, собственной персоной, человек, известный не только агентам, но и всему остальному человечеству. Разумеется, по прежней работе.
Матильда припомнила фотографию в своем школьном учебнике по истории и пришла к выводу, что генерал ничуть не изменился. Все тот же орлиный профиль, глубоко посаженные карие глаза, которые, казалось, видят тебя насквозь, тонкие губы, редко растягивающиеся в улыбку, широкие плечи, могучий торс, тренированные бедра и икры. Пожалуй, лишь седина, покрывшая большую часть волос Хорошева, напоминала о его шестидесятилетнем возрасте.
- Генерал! – немного удивленно произнесла Вели. – Вы это серьезно?
- Абсолютно! – кивнул он своим массивным подбородком. – Я не хочу, чтобы Кирилл вновь поставил на уши весь ОДП, вынуждая сотрудников прислушиваться к нашему спору. Пусть уж лучше пошумит здесь, вдали от посторонних ушей!
- Генерал Хорошев! – севшим от волнения голосом произнесла Матильда, одновременно лихорадочно осматривая себя в зеркале напротив. – Прошу прощения за дерзость, но я сомневаюсь в правильности вашего решения. Я вполне могу за себя постоять, и не надо оберегать меня от непосредственного начальства!
Генерал, до сего момента смотревший только на Вели, по всей видимости, главную в группе в отсутствие командира, не спеша повернул голову, восседавшую на могучей шее, в сторону стажера.
- Это действительно дерзость, Юхансон! – сверкнул он глазами. – Вы только первый день в ОДП, а уже осмеливаетесь ставить под сомнения мои решения. Такого себе не позволял даже Кирилл!
- Вот видите! – слабо улыбнулась девушка, чувствуя, как стремительно к ней приближается комната для очистки памяти. – Значит, я вполне могу за себя постоять!
- А она находчивая! – отметила вслух Веми. – Возможно, Кирилл с ней и сработается. Ему всегда нравились те, кто умел быстро соображать!
- Твоими устами да мед пить, Веми! – вздохнул генерал. – Я, если откровенно, уже даже и не знаю, кого предлагать Кириллу. Кажется, я перебрал все варианты. Помнишь, Марчелло Франкони? Казалось, превосходный кандидат, а …
Хорошев и Вели принялись увлеченно обсуждать бывших стажеров группы, а Матильда тихонечко отступила назад и, приблизившись к Карлу и Филиппу, шепотом спросила:
- А это правда, что генерал возглавил ОДП на следующий же день после окончания войны?
- Нет, это все-таки преувеличение, - ответил генетик. – Мировое правительство было сформировано только через полгода, так что как структурная единица ОДП возник только через восемь месяцев.
- Это если вести отсчет от момента принятия всех необходимых документов, - вмешался в разговор Филипп. – По сути же, ОДП начал работать уже в последние месяцы войны, и генерал, как наиболее отличившийся военачальник, сразу же возглавил эту работу!
- Это сказки! – скептически изогнул губы Карл. – Не мог отдел так быстро образоваться!
Филипп что-то сказал в ответ, и их беседа постепенно переросла в негромкую дискуссию.
Матильда, решив не принимать в этом споре участия, отвернулась от мужчин и посмотрела на входную дверь. То ли ей это подсказала сделать интуиция, то ли это было простое совпадение, но именно в эту секунду дверь распахнулась, и на пороге кабинета возник обнаженный по пояс мускулистый брюнет лет сорока.
- Какого черта, Григорий?! – воскликнул вошедший раздраженно. – Сначала ты выдергиваешь меня из душа, требуя немедленно явиться в твой кабинет, а когда я туда прихожу, ты, оказывается, уже направился к нам. Как это понимать?
Тут взгляд мужчины упал на Матильду, его глаза на мгновение сузились, а затем он процедил, обращаясь к генералу:
- Так вот в чем дело! Ты решил подсунуть мне еще одного стажера? Я ведь уже говорил, что моя команда в укрупнении не нуждается!
Генерал поправил галстук и лишь после этого ответил:
- Позволь решать это мне, Кирилл. Как-никак я – глава ОДП!
После этих слов Хорошева Матильда убедилась в верности своего предположения: перед ней стоял ее будущий командир, Набоков.
Девушка скользнула по мужчине незаметным, но внимательным оценивающим взглядом. Пожалуй, командир был в превосходной физической форме: его мощный торс навевал воспоминания о древнегреческих героях, бросавших вызов даже богам, а накачанные икры и бедра ясно давали понять, что даже профессиональным спортсменам придется потрудиться, чтобы превзойти его на стометровке. Что же касается бега на длинные дистанции, то почему-то Матильда была убеждена, что Набоков легко возьмет олимпийское марафонское золото.
В общем, в отличие от генерала Хорошева, который просто поддерживал неплохую физическую форму, Кирилл Набоков несомненно проводил в спортзале большую часть своего свободного времени, каждодневно стараясь улучшить свою, и без того, отменную форму.
Тем временем диспут между генералом и Набоковым набирал обороты.
- А я – непосредственный командир группы, и мне лучше знать, сколько человек мне необходимо для выполнения боевых задач! – произнес Кирилл.
- Ты вновь пытаешься оспорить мое решение? – нахмурился Хорошев.
В былые времена, согласно слухам, от этого взгляда, не сулившего ничего хорошего, теряли сознание даже бывалые бойцы.
Но Набоков явно не относился к числу тех, кого можно запугать одним грозным взглядом. Он выждал несколько секунд, а затем медленно и четко произнес:
- У меня гораздо больше опыта, Григорий, чем у тебя. Ты еще на свет не появился, когда я уже руководил первой операцией по поимке особо опасных инопланетных преступников!
- Я не позволю тебе устроить очередной скандал, Кирилл! – грозно ответил Хорошев. – Либо ты подчиняешься моему решению, либо будешь уволен!
- Хорошо! – неожиданно для всех кивнул Набоков. – Тогда я пошел писать заявление! – и он, развернувшись, вышел из кабинета, громко хлопнув напоследок дверью.
В комнате воцарилось гробовое молчание. Слышно было, как отсчитывают секунды наручные часы генерала, и никто не решался открыть рот.
Наконец Вели разомкнула свои фиолетовые губы:
- А он ведь действительно это сделает, генерал! – инопланетянка бросила обеспокоенный взгляд на Хорошева. – Вы готовы его лишиться?
- Он посвятил этому делу всю свою жизнь. Не думаю, что он так легко перечеркнет свое прошлое! – генерал старался казаться спокойным, но уверенности в его голосе было немного.
- Не сочтите за дерзость, генерал, - подался вперед Филипп. – Но вы знаете Кирилла хуже, чем мы, работающие с ним каждый день. Он действительно напишет заявление. В этом я с Вели абсолютно согласен.
- И я тоже! – высказал свое мнение и Карл.
Хорошев обвел взглядом личный состав Первой Оперативной группы, закусил нижнюю губу, а после молча ринулся догонять Набокова.
- Пойду, пожалуй, помогу им найти общий язык! – потерла переносицу Вели. – А то они, чего доброго, еще больше разругаются! – и она кинулась вслед за генералом.
Карл и Филипп проводили свою напарницу взглядом, затем обменялись печальными взглядами и в унисон тяжело вздохнули.
- И так каждый раз! – посмотрел на Матильду Карл.
- Поправка: с каждым разом все хуже! – вмешался Филипп. – Начиналось все с небольших стычек, а теперь скандалы такие, что весь ОДП на ушах стоит!
- Понятно! – кивнула Матильда и, помедлив, задала вопрос, который беспокоил ее уже некоторое время: - А почему командир сказал, что он руководил какой-то операцией, когда генерал еще не родился? Это что, шутка такая?
- Какие шутки? - всплеснул руками Карл. – Все на полном серьезе!
- Им в Академии вряд ли рассказывали об истории Кирилла! – многозначительно пробормотал Филипп.
- Ах да, верно! – хлопнул себя по лбу генетик. – Что ж, тогда, слушай, Матильда!
Следующие полчаса в комнате говорил только Карл. Похоже, история из жизни их командира была его коньком. Генетик с явным удовольствием смаковал подробности и приходил в восторг, когда глаза девушки от удивления расширялись.
Оказалось, что родился Кирилл Набоков почти сто лет назад, еще во времена СССР, а в шестилетнем возрасте был похищен пришельцами.
Что именно сделали с маленьким мальчиком инопланетяне, неизвестно до сих пор, но вновь он появился в родных местах (если считать ими все пространство Союза) только через полтора года, не помня ни имени, ни адреса, ни чего-либо еще. Если не считать, конечно, того факта, что он помнил момент своего похищения, чему в милиции, разумеется, не поверили.
Два месяца ушло на то, что бы разыскать родителей Кирилла, но семья все-таки воссоединилась.
Странности, впрочем, на этом не закончились. Хотя, в отличие от похищения, их нельзя было назвать огорчающими.
Во-первых, выяснилось, что Кирилл гораздо развитее своих сверстников. Когда родители это обнаружили и показали ребенка знакомому профессору математики, то старик обнаружил, что мальчик с легкостью решает  задачи уровня из программы высшей школы. Причем решает за считанные секунды!
Во-вторых, со временем обнаружился и укрепленный иммунитет Кирилла. К мальчику не приставала ни одна болячка, даже если все окружавшие его люди были поражены инфекцией.
Позже проявились и превосходная реакция, и отличная физическая форма, и способность с ходу разучивать новые языки, и многое другое …
В общем, ничего удивительного не было в том, что когда мальчик подрос, Управление «Пси» при ФСБ России, унаследовавшее базу данных от своего предшественника при КГБ, предложило Кириллу работу, а заодно и обследование, которое должно было выявить возможные скрытые угрозы.
Обследование ничего не дало, но Управление получило в свои ряды первоклассного бойца, с младых ногтей мечтавшего найти своих похитителей и надрать им одно место.
- В общем, - подводя итог рассказу, произнес Карл, – Кирилл занимается пришельцами уже восемь десятков лет и повидал столько, что никто и никогда не увидит. Если он откажется работать в ОДП, это будет большая потеря!
Едва генетик закончил, дверь кабинета в очередной раз за утро распахнулась, и в него вошел Кирилл, следом за которым семенила Вели.
- Черт с тобой, работай, только не мешайся! – буркнул он, не глядя на Матильду и направляясь в ту комнату, откуда часом ранее вышла кренианка.
- Считай, что ты уже в команде! – ласково потрепала стажера по плечу Вели, не отставая от Кирилла.
Карл и Филипп подождали, когда начальство скроется в соседней комнате, потом повернулись к Матильде и хором произнесли:
- Поздравляем!
Губы девушки сами собой поползли в стороны, и она с удивлением обнаружила, что ее прямо-таки распирает необъятное чувство практически щенячьего восторга.
























Глава 2

Вели скинула с себя простыню и подставила свое обнаженное, упругое и поджарое тело под потоки воздуха, гоняемого сквозняком по просторам ее обширной служебной квартиры.
На дворе была еще ночь, и вставать решительно не хотелось. Вели решила попробовать вновь заснуть, перевернулась на бок, спиной к окну и тут же подскочила, будто ужаленная разрядом тока: вторая половина кровати была пуста!
«Когда это он успел уйти?» - промелькнуло в голове у кренианки.
Как и любой представитель этой расы, Вели спала очень чутко и моментально реагировала на любой едва различимый шорох.
Девушка встала с кровати и, накинув халат, до того небрежно наброшенный на спинку стула, отправилась на поиски своего любовника.
Выйдя в коридор, Вели покрутила головой в одну и другую сторону и застыла, размышляя. Если повернуть направо, то можно попасть в спортзал и пристроенную к нему душевую. Вряд ли после бурной ночи он отправился растрачивать остатки своих сил, но кто знает. В конце концов, он любит ее удивлять.
Если же повернуть налево, то миновав комнату для гостей и кухню, попадешь в прихожую, откуда легко ускользнуть не услышанным. И это тоже входит в его привычки.
Легкий шорох обуви о ковер, донесшийся из прихожей, положил конец сомнениям Вели, и она решительно направилась в ту сторону. Еще через пару секунд она щелкнула выключателем и произнесла вслед огромной спине, выхваченной кругом света, как раз в тот момент, когда ее обладатель пытался выскользнуть за дверь:
- Опять решил уйти, не попрощавшись?
Мужчина замер на пороге, дернул своей мощной шеей, отступил назад, закрыл дверь, повернулся лицом к кренианке и ответил:
- Я просто решил прогуляться! Я бы вернулся, честно! – добавил он, глядя девушке в глаза.
- Ой ли, Кирилл? – хмыкнула Вели. – Ты уже три ночи подряд уходишь, не сказав ни единого слова. Более того, с тех пор, как мы приняли Матильду в команду, ты общаешься со мной только по рабочим моментам, стараясь и их свести к минимуму. Считаешь, это нормально?
- А ты считаешь нормальным, скооперировавшись с Хорошевым, навязать мне очередную неумеху, которую подстрелят в первом же бою, и скорее всего сразу насмерть?
Лицо Набокова оставалось непроницаемым, да и голос звучал, как обычно, но Вели слишком хорошо его знала, чтобы счесть это состояние нормальным. О нет, на Кирилла вновь накатил приступ холодной ярости, что, к сожалению, случалось с ним все чаще и чаще. В такой ситуации с ним лучше не спорить, но и у кренианки уже кончилось терпение.
- Ты предвзято относишься к Матильде! – заявила она. – Считая ее ставленником Хорошева, ты только и ищешь повода, чтобы к чему-либо прицепиться. На тренировках ты гоняешь ее так, как будто у нее десятилетний стаж за плечами, а не простое обучение в Академии! И даже несмотря на это, - не дала себя перебить Вели, - она показывает отличные результаты, с чем согласны все, кроме тебя!
- По-моему, мне лучше знать, справляется мой подопечный с заданием или нет! – рявкнул Кирилл. – Да, она лучше того сброда, что был в последние пять лет, но мне нужны не лучшие из худших, а, как минимум, худшие из лучших. А твоя Матильда к их числу явно не принадлежит!
- Это говорит Кирилл Набоков, командир Первой Оперативной группы, лучший полевой работник ОДП, или это говорит Кирилл Набоков, самовлюбленный кретин, считающий себя лучше всех остальных?
Хлоп! Звонкая пощечина, по силе сопоставимая с ударом боксера-средневеса, отбросила Вели в коридор, где она и распласталась на полу, больно ударившись локтем и бедром.
- Я не позволю какой-то зеленокожей твари с фиолетовыми губами учить меня жизни!
Впервые за те годы, что кренианка знала Кирилла, она его по-настоящему испугалась. Его глаза извергали такой поток ярости и ненависти, что будь они материальны, тело девушки давно бы размазало по полу как катком.
Но Вели хорошо знала, что показать свой страх, значит позволить хищнику почуять запах скорой победы, и поэтому она рывком подняла с себя с пола и твердым и решительным голосом произнесла:
- Выметайся отсюда! И чтобы я тебя никогда больше не видела!
После этих слов девушка развернулась и быстро, но не торопясь, пошла в свою спальню, где в тайнике в комоде лежал ее служебный бластер. Разумеется, применять его ей не улыбалось, но от Кирилла в таком состоянии можно было ожидать чего угодно.
И впрямь, когда Вели уже почти дошла до двери, за ее спиной загрохотали шаги. Бегал Кирилл всегда превосходно, и Вели не стала искушать судьбу, оттолкнулась ногами от пола и влетела в свою спальню, на ходу отдавая команду искусственному интеллекту, обслуживавшему квартиру:
- Запереть двери! Активировать защитный режим!
Створка двери тут же захлопнулась и на миг мигнула встроенными светодиодами, сообщая о включении защиты.
Одновременно с этим что-то тяжелое, весом эдак в восемьдесят килограмм, составленное из одних мышц, без единой капли жира, врезалось в дверь и с громким воплем ярости отскочило назад.
Вели пулей кинулась к комоду и извлекла из него бластер. Затем она схватила с прикроватной тумбочки телефон и отступила к противоположной от двери стене, готовая в любой момент нажать на курок и кнопкой экстренного вызова связаться с дежурным ОДП, который обязан в ответ на это выслать наряд на квартиру, даже если звонящий сообщит о ложной тревоги.
Кирилл продолжал ломиться в дверь, несмотря на импульсы, испускаемые дверью при каждом столкновении, уничтожавшие нейроны в его теле.
Вели стояла, вжавшись в стену, по ее спине текла струйка холодного пота, а пальцы судорожно вцепились в оружие, боясь выронить его в неподходящий момент.
Наконец, по истечении двадцати минут, все затихло: дверь перестала сотрясаться от толчков, хриплое дыхание зверя умолкло, и даже, казалось, сам воздух в коридоре застыл, превратившись в янтарь.
Вели, осторожно ступая, подошла к двери и прижалась к ней ухом. Сначала даже ее чуткий слух не смог уловить ничего, что хотя бы как-то поведало ей об обстановке снаружи, но затем она различила тихий плач.
- Кирилл? – тихо позвала девушка мужчину.
Никто не ответил. Вели замялась, не зная, как ей поступить, затем отбросила в сторону телефон и положила освободившуюся ладонь на ручку двери.
- Кирилл? – чуть громче произнесла кренианка.
И вновь мужчина ей не ответил.
Тогда Вели, продолжая сжимать в потной ладони бластер, толкнула дверь и тут же отскочила в угол, опасаясь смертельно опасного броска.
Но Кирилл не собирался на нее нападать. Он сидел, прислонившись спиной к стене и подтянув колени к себе, и тонко-тонко смеялся.
- Кирилл! – девушка опустила бластер и шагнула вперед.
- А я сошел с ума! Какая досада! – произнес в ответ Кирилл и дико захохотал, но практически тут же сам себя и оборвал: - А если серьезно, Вели, - поднял он глаза на любовницу, - то у нас осталось мало времени. Ты ведь помнишь, о чем мы с тобой договаривались?
Вели положила бластер на пол, села на корточки рядом с мужчиной, прижала его голову к своей груди и тихо ответила:
- Я помню: я должна убить тебя, если ты начнешь представлять угрозу для окружающих. Но этого нет, так что не смей даже просить меня нажать на курок!
- А эти вспышки гнева? С каждым разом они становятся все продолжительнее, и я все меньше себя контролирую. Нет, Вели, я уже слишком опасен, и ты обязана сделать то, что должна!
- Ну уж нет! – кренианка отстранилась от мужчины и, взяв его лицо в свои ладони, заглянула ему в глаза. – Послушай меня: если бы ты себя не контролировал, то размазал бы меня по полу, еще когда я шла по коридору. Но этого не случилось. Стало быть, ты контролируешь зверя! А кроме того, - добавила она, видя, что Кирилл собирается возразить, - ты нужен человечеству. Ты нужен ОДП. И ты нужен мне! – девушка сделала небольшую паузу и продолжила: - Давай обратимся к врачам. В ОДП отличные специалисты, да и кренианцы помогут в анализе результатов!
Кирилл в ответ лишь покачал головой и горько усмехнулся:
- Ты же знаешь, я прошел тысячи обследований. И ни одно из них не выявило никаких аномалий. Даже то, что проводили твои соотечественники. Нет, единственный способ остановить зверя внутри меня – найти тех, кто его создал. Или же убить меня!
- Значит, мы их найдем! – вскочила Вели на ноги. – Я совершу невозможное, но спасу тебя!
Она принялась мерить шагами коридор, одновременно приговаривая:
- Надо снова обратиться к профессору Лурт. Он брал твою кровь на анализ и собирался провести дополнительные опыты. Возможно, ему удалось что-то выяснить. Кроме того, он контактирует с учеными других рас. Это дает нам дополнительные шансы!
Тут взгляд Вели упал на Кирилла, на лице которого появилась легкая улыбка, и девушка остановилась.
- Ты чего? – нахмурившись, спросила она.
- Я радуюсь тому, что не ошибся в своем выборе, и не зря покупал кольцо.
- Кольцо?
- Проверь нижний ящик своей тумбочки! – мотнул головой в ту сторону Кирилл.
На лице кренианка отразилось недоумение, но она вернулась в спальню, открыла указанный ящик и замерла, не зная, как отреагировать: на дне ящика лежало небольшое золотое колечко с небольшим бриллиантом в центре.
- С цветами в моих руках сцена была бы эффектнее, но сходить за ними мне не удалось, так что …, - Кирилл встал на одно колено. – Вели Карт, ты выйдешь за меня?
Девушка вся порозовела, что у ее расы означало высшую степень радости, но произнесла твердым и решительным голосом:
- Кирилл, есть одно обстоятельство, которое делает наш брак невозможным. Я о нем упоминала, но ты, должно быть, не придал ему значения …
Кирилл поднялся на ноги, приблизился к Вели и приложил палец к ее губам.
- Я помню об этом обстоятельстве. Думаю, мы найдем способ уладить его. Ну а в худшем случае – нет правил без исключений. Главное, что мы любим друг друга!
Его руки скользнули вниз и потянули пояс халата. Через секунду невесомая ткань полетела на пол, обнажая стройную фигуру девушки.
- Как же я обожаю эти фиолетовые сосочки! – произнес Кирилл, лаская грудь Вели, пока она в свою очередь расстегивала ремень на его брюках.
Еще через несколько секунд любовники вновь оказались в постели, из которой выбрались считанные минуты назад.

Проснулась Вели от настойчивой трели звонка. Но прежде чем взять в руки трубку, кренианка повернула голову в сторону Кирилла.
Мужчина лежал на боку, подперев голову ладонью согнутой в локте руки, и внимательно смотрел на любовницу.
- Мог бы и отключить звонок! – притворно проворчала Вели, выбираясь из-под простыни. – Мне, в отличие от тебя, полутора часов для сна не хватает!
- Это Хорошев! – улыбнулся в ответ Кирилл. – Сбросить звонок от генерала – все равно что тыкать палкой в глаз спящему медведю. А ответить вместо тебя я не мог: никто ведь не знает о нашей связи! Впрочем, - Кирилл ухмыльнулся, - ты можешь дождаться того момента, когда генералу надоест названивать и он положит трубку.
- Нет уж! – хватая телефон с тумбочки и отходя к окну, ответила Вели. – Раз уж он меня разбудил, то пусть ответит по какой причине!
Девушка нажала кнопку ответа, и в ту же секунду ей в ухо зазвучал бодрый голос Хорошева.
- Доброе утро, Вели! – поприветствовал свою сотрудницу генерал.
- Если вы звоните в шесть утра, - взглянула на висящие на стене часы Вели, - то можно предположить, что утро не такое уж и доброе!
- Да, ты права! – вздохнул Хорошев. – Хотя, я надеюсь, что причина, по которой я тебя беспокою, окажется не столь серьезной, - генерал еще раз вздохнул и продолжил: - Как бы там ни было, наши аналитики обнаружили серию странных исчезновений юных девушек в районе Нью-Йорка. Одна из них вчера вернулась домой, ничего не помня о пяти днях своего отсутствия. Полагаю, вам стоит отправиться и проверить все на месте!
- Абсолютно с вами согласна, генерал! – ответила Вели.
- Вот и хорошо. Будем надеяться, что тревога все-таки ложная. Кстати, - спохватился Хорошев, - не знаешь, почему Кирилл не берет трубку? Неужто он до сих пор обижен на нас из-за стажера Юханссон?
Вели повернулась к Кириллу, продолжавшему валяться на кровати и прислушивавшемуся к разговору кренианки с начальством, одними губами прошептала: «Про тебя спрашивает!», и уже генералу ответила:
- Полагаю, что да, генерал. Вы же знаете Кирилла: он будет дуться до тех пор, пока не погрузится с головой в очередное дело!
- Тогда пусть уж он лучше обижается на меня вечность! – пробормотал генерал. – Ладно, - уже официальным тоном сказал он, - собирайте свою группу и вылетайте в Нью-Йорк!
Хорошев положил трубку, и Кирилл, то ли услышавший это (чему, в принципе, Вели не удивилась бы), то ли просто догадавшийся об окончании разговора по лицу девушки, с ехидством спросил:
- Значит, я дуюсь, пока не окунусь с головой в очередное дело? А может, кто-то вспомнит о том, как она не разговаривала с командиром целую неделю, после того, как тот не включил ее в состав штурмовой группы?
Вместо ответа Вели подобрала с пола свой тапок и запустила им в сторону Кирилла.
- Все, все! Сдаюсь! – засмеялся мужчина, уворачиваясь от летящего в него снаряда и слетая с кровати. – Твоя взяла!
- То-то же! – улыбнулась Вели и пошла в душ.

Карла, Филиппа и Матильду они обзвонили еще по дороге в ОДП, так что группа собралась на совещание уже через полчаса после звонка генерала Вели.
Дождавшись, пока все его подчиненные займут свои места, Кирилл вышел в центр комнаты и одним нажатием клавиши пульта активировал интерактивную сферу.
- Итак, - командир обвел всех присутствующих взглядом, - на данный момент картина такова. Начиная с двадцать первого июля, то есть уже ровно месяц, в Нью-Йорке и его окрестностях пропадают четырнадцатилетние девочки. Подчеркиваю, всем пропавшим было именно четырнадцать с хвостиком. Не пятнадцать и не тринадцать. Возможно, позже возрастные пределы жертв расширятся, но на данном этапе именно совпадение в возрасте было главной зацепкой, привлекшей внимание наших аналитиков.
Кирилл прервался и посмотрел на Матильду, вскинувшую руку вверх. Остальные участники группы также обернулись на стажера, причем у Карла поползли вверх брови, губы Филиппа расплылись в насмешливой улыбке, а голова Вели неодобрительно закачалась.
- У вас вопрос, стажер? – сузив глаза, спросил Кирилл.
- Да, командир! – кивнула девушка.
- Что ж, задавайте! – в голосе командира зазвучал металл.
- Почему мы беремся за это дело? – спросила Матильда. – Ведь все эти девочки могут быть и жертвами маньяка. Что привело руководство ОДП к выводу, что в деле замешаны пришельцы?
- Я стерпел тот факт, что вас мне навязали, стажер! – угрожающие нотки в голосе Кирилла различить было весьма затруднительно, и все же все поняли, что это именно угроза. – Но это не значит, что я не могу вас выгнать. На первый раз я вас прощаю, но если вы еще когда-нибудь меня перебьете, то распрощаетесь с работой в ОДП!
Матильда громко сглотнула, но ответила недрогнувшим голосом:
- Прошу прощения, командир! Такого больше не повторится!
Кирилл еще мгновение сверлил ее взглядом, а затем продолжил монолог, словно и не прерывался:
- Собственно говоря, возраст, пока что единственное, что связывает жертвы друг с другом. Они не были знакомы, не учились в одной школе, их родители не работают вместе и, по данным на текущий момент, никогда в жизни не пересекались. Это затрудняет наш поиск, но есть и положительные моменты, - мужчина откашлялся. – Одна из пропавших, Элизабет Хартли, вчера вернулась домой. Ее уже допрашивали полицейские, но девочка утверждает, что ничего не помнит о днях своего отсутствия. Наша задача проста: побеседовать с девочкой и родителями, а также с полицейскими, выяснить, причастны ли к этому какие-нибудь инопланетные твари, и если да, то надрать им задницы! Вот теперь, - Кирилл бросил взгляд на Матильду, - можно задавать вопросы!
Карл тут же поднял вверх правую руку. Кирилл кивнул ему, и генетик, погладив свою бороду, спросил:
- Нашедшаяся девочка, когда именно она пропала?
- Да, это важный вопрос, - кивнул командир группы. – Элизабет пропала всего пять дней назад. Она третья с конца в списке потенциальных жертв, но нашлась почему-то первой. Возможно, это ничего и не значит, а возможно, в этом какой-то ключ. Выясним это на месте. Еще вопросы есть?
Кирилл обвел взглядом своих подчиненных. Те переглянулись, а затем почти синхронно (только Матильда отстала от остальных) замотали головами.
- Что ж, тогда вперед. Самолет ждет!

Через десять минут группа, собрав чемоданы с оборудованием и оружием, погрузилась в служебные машины и помчалась в аэропорт, где их уже ждал специальный чартерный рейс до Нью-Йорка.
Вели и Кирилл как бы случайно сели в одну машину, и, едва мужчина вдавил в пол педаль газа, кренианка произнесла, задумчиво почесывая левую бровь:
- Хм, а что ты думаешь о Матильде?
Кирилл покосился в сторону девушки и произнес недовольным тоном:
- По сравнению с тем сбродом, что попадался мне в последние два года, она не так уж и плоха. Но все же ее уровень недостаточно высок, чтобы считать ее полноценной боевой единицей.
- Понятно! – кивнула Вели. – Но я о другом …
- И о чем же? – нахмурился Кирилл.
- О том обстоятельстве, что мы обсуждали сегодня ночью, - вкрадчиво произнесла кренианка. – Как ты думаешь, Матильда не сможет нам помочь в этом вопросе?
Мужчина бросил взгляд в зеркало заднего вида, в котором отображался автомобиль Карла, Филиппа и Матильды, несколько секунд молчал, подбирая слова, а затем медленно ответил:
- Не думаю, что она готова к такому повороту событий. Да и нам не стоит с этим торопиться. В конце концов, мы только сегодня решили сочетаться браком.
- Возможно, тебе и кажется, что я тороплю события, но это не так, - возразила ему девушка. – Если бы дело было на моей планете, то этот вопрос решился бы практически за минуту, но здесь совсем другое дело.
- Согласен! – кивнул Кирилл. – Но и приступать к столь деликатному вопросу с той решимостью, что написана у тебя на лице, я думаю, не стоит. Это может лишь осложнить поиск решения.
- Понимаю! – сморщила свой изящный носик кренианка и отвернулась к окну. – Но и медлить нам тоже нельзя. У нас остался всего год до того момента, когда мои родители получат право выдать меня за любого понравившегося им кренианца, и мы должны решить все формальности до этого момента.
- Мы их решим. Обещаю!
Кириллу казалось, что он произнес эти слова со всей доступной убедительностью, но Вели, похоже, этого было недостаточно, и остаток пути они проехали молча.

Пилоты встретили Первую Оперативную группу у трапа и, отдав честь Кириллу, пригласили бойцов на борт.
Вели и Матильда, как представительницы слабого пола, были освобождены от обязанностей переносить чемоданы и рюкзаки в самолет, и поэтому сразу же стали подниматься по ступенькам.
- Стажер Юханссон, задержитесь! – Кирилл отдал приказ так быстро, что Матильда не успела преодолеть и двух ступенек. – Я должен провести с вами дополнительную беседу!
Никто из присутствующих не удивился этим словам командира. Кирилл всегда отдавал последние наставления новичкам перед посадкой на самолет, так что куда удивительнее было бы, не попроси он Матильду задержаться.
Но причина, по которой Кирилл это сделал, была несколько иной, и, пожалуй, лишь Вели, сверкнувшая сверху глазами, догадалась об истинных мотивах его поступка.
Через пять минут, когда Вели, Карл и Филипп скрылись в салоне, пилоты заняли свои места, а поклажа была занесена в самолет, Кирилл наконец подошел к терпеливо ждавшей его Матильде.
- Значит так, стажер! – официальным тоном произнес мужчина. – Пока ты еще не убедила меня в своей профпригодности, так что команды мои выполняй беспрекословно. Я сказал: «прыгай» - ты прыгаешь, я сказал: «лежать» - ты лежишь, я сказал: «танцуй ламбаду» - ты танцуешь ламбаду!
- А если я не умею? – уголки губ девушки чуть дернулись вверх, но она тут же спохватилась, вытянулась по струнке и прокричала: - Виновата, командир! Я поняла вас, командир! Все приказы будут выполняться мной беспрекословно!
- Вот и отлично! – улыбнулся Кирилл. – А наличие чувства юмора у своих сотрудников я приветствую. Главное, чтоб они четко чувствовали, когда можно шутить, а когда нет.
- Так точно, товарищ командир! Я могу идти?
- Не совсем, - официальная часть закончилась, и Кирилл не до конца представлял себе, как наиболее деликатно и завуалировано перейти к главной части беседы: - Матильда, - впервые за все время знакомства он обратился к девушке по имени, - я хочу, чтобы ты докладывала мне о всех своих беседах с Вели.
Матильда тут же подобралась и скосила глаза в сторону иллюминатора, из которого за ними наблюдала кренианка. Стажер передвинулась чуть в сторону, так чтобы располагаться к Вели спиной и закрывать собой и командира («Молодец, защищает нас от возможности прочитать разговор по губам», - машинально отметил про себя Кирилл) и спросила:
- Вы не доверяете ей, командир?
- Не совсем, - уклончиво ответил Кирилл. – Вернее, совсем не … Тьфу, запутался! – выругался он сам на себя. – Короче, Матильда, я предполагаю, что у Вели есть какой-то интерес к твоей персоне. Вряд ли он представляет угрозу для тебя, и уж, конечно, не представляет угрозы для человечества. Но я хочу знать все, что происходит между членами моей группы. Так что сообщай мне о всех беседах с Вели. Да и вообще отмечай все подозрительное, что будет с ней связано. Понятно?
- Понятно! – кивнула девушка, хотя на ее лице был написан обратный ответ.
Впрочем, в том, что она выполнит приказ, Кирилл не сомневался, а о его мотивах ей знать в общем-то необязательно. Тем более, что если Вели перейдет к активным действиям, то Матильда и так о них узнает.
- Тогда быстро в самолет! – мотнул головой Кирилл.
Матильда тут же пулей взлетела по трапу и скрылась в салоне, а следом за ней на борт поднялся и командир.
Уже через минуту самолет оторвался от земли и поднялся в воздух.






















Глава 3