Антигоповской роман Rassolniki. Глава 29

В сауне было невыносимо. Градусов под сто. Иван Иванович Швецов любил попотеть, любил, когда от жары краснели глаза и закладывало нос. Он очень любил париться. Особенно по четвергам. Ссылаясь на библейский чистый четверг. Сауну Иван Иванович посещал только в кругу своих друзей, покровителей, тех, кому сам покровительствовал и всегда приглашал проституток. По старой советской традиции ночных бабочек он заказывал каждый раз новых. Причем сразу из нескольких агентств, потому что больше в его городе и не было. Сутенеры заранее знали, для кого эти девочки, однако сам Иван Иванович товаром пользовался редко, в основном его дружки позволяли себе, как они говорили, «отдохнуть». И если им «отдых» не нравился, то они обязательно об этом сообщали Швецову, а тот уже делал жёсткие оргвыводы и насылал на фирмы (они скрывались под вывеской «Служба доставки напитков») прокуратуру, ОБЭП, следственный комитет и даже пожарных, поскольку представители всех этих ведомств парились вместе с мэром.
Словом, сутенеры и «мамки», которых теперь принято называть администраторами, отправляли на чистый четверг к Швецову только отборных девиц из новеньких. В этот раз тоже подобрали со вкусом. Одна из них привлекла даже Швецова. Вернее сказать, это мужское начало напомнило ему о себе, когда тот увидел её. В розовых, почти прозрачных трусиках, с большими налитыми грудями. Видно было - девушка только начинала созревать. Однако глаза ее говорили о такой житейской мудрости, что Швецов невольно одёрнул её:
– Расслабься, дорогуша! Не парься!
– Я расслаблена! Хотите, и вас расслаблю?! – сказала девушка с хоть и наигранной, но страстной похотью. Швецов, впрочем, ей не поверил и уставился на неё в ожидании чего то. И скоро дождался – пухленькие розовые щёки проститутки совсем раскраснелись, и травяные глаза опустились вниз на соски.
– Новенькая? Вчера, что ли, пришла? – спросил Швецов.
– Позавчера! – уже, как провинившаяся школьница, ответила девушка.
– Ну ладно, разберёмся с тобой, – Швецов хлопнул ладонью по её ягодицам, показал жестом, чтобы она вышла, и сказал тем, с кем потел сейчас в парилке, чтобы эту девочку никто  не трогал!
В парилку вместе со Швецовым заходили только совсем приближённые люди. Это были местные криминальные авторитеты, начальник городского ФСБ и заместитель мэра по коммунальному хозяйству, старый приятель ещё со строительного треста. Не сказать, что все они Швецова уважали. У каждого из них была своя причина посещать эти посиделки в сауне.
Забронированная девочка отправилась ждать Швецова в чайную зону, которая только называлась чайной, на самом деле слабее пива здесь никогда ничего не пили.
Мэр, подпоясанный промокшим полотенцем, пришёл минут через пятнадцать, кряхтя и охая, сел рядом с избранницей. Положил свою мясистую руку ей на плечи.
– Ну, деточка, никто тебя не обижал? – спросил он нарочито громко, чтобы все остальные тоже были в курсе, чья эта девица.
– Я сама кого хочешь обижу! – выпалила скороговоркой проститутка и залилась смехом.
– Вот сучка! Это не из твоего борделя, Поп? – спросил он у одного из своих гостей, качка лет сорока с волосами до плеч.
– Да хер их знает, я учетов не веду! – ответил качок.
– А ты, Кабан, что скажешь? – Швецов спросил ещё одного своего близкого товарища.
– Да говно! У меня девки круче и сауна зачетней, не знаю, что ты, Иваныч, в этой дыре нашёл, я ж тебе говорю – приезжай ко мне! – предложил Кабан, как то даже наезжая на мэра – такова была его манера общаться.
– Ладно тебе, Валентин, не бзди, приеду и к тебе!
Дальше в столь интеллектуальной беседе наступил перерыв. Такое в компании Швецова случалось часто. Никто ничего не говорил, некоторые только тужились, пытаясь что то произнести, но, не находя тем для разговора, сдувались, а некоторые и не пытались поддержать разговор – сидели отрешённо, держа на каждой коленке по девке и перебирая пальцами между их ног. Так могли сидеть минут по пятнадцать. Только иногда чавкали пивом, да что то шептали шлюхам на ухо.
– А я, Иваныч, вас покидаю! – проскрипел своим противным голосом Дорогин.
Эта реплика вызвала галдёж и шум за всеми без исключения столиками чайной комнаты.
– То есть как? В смысле, совсем уходишь? Из города? – Швецову не хотелось верить в услышанное.
– Да, переводят меня! Теперь буду в Москве дела делать, Родину защищать!
– Так что ж ты раньше молчал? – Швецов аж подскочил на месте, убрал руку с плеч проститутки. Правда, потом сел обратно и вернул руку на прежнее место. Девушка содрогнулась, как будто на нее село мерзкое насекомое, – и что? Никак не отменить? Твой перевод?
– Да не ссы ты, Иваныч. Не я первый, не я последний. Шепну я про тебя тому, кому дела передам. Все будет гуд! – он говорил так, что было понятно – своему переводу он несказанно рад. Швецов снова убрал руку с пышногрудой.
– Слышь, блондиночка, ты сходи до нижнего бара, принеси нам пару бутылок водочки, скажи, пусть на меня запишут, – и снова хлопнул девушку по упругим ягодицам.
– Не вовремя ты, Дорога, не вовремя, – попенял тот на фээсбэшника.
– Да уж! – прохрипел Поп.
– Я тебе отвечаю – все будет на мази! – поспешил заверить Дорогин.
– А хренали вы расстроились? Пусть едет! – разрешил Кабан.
– Выборы, вашу мать, на носу! Мне не хватало только, чтобы какой нибудь дурак приехал сюда и после выборов начал свои права качать. Мне после выборов и без этого будет, чем заняться, – гневался Швецов так, как будто заведомо знал, что новый назначенец не даст ему покоя.
– Так ты сначала выиграй выборы то, Иваныч! – уколол его Кабан и допил кружку с пивом, – а то, я смотрю, эти RASSOLNIKI себе не хило ажиотажа накрутили!
Швецов с Дорогиным на это лишь погоготали.
– Вот вот, Дорога, ещё чего доброго, твой, мля, преемник, не разобравшись, начнёт вязать моих RASSOLNIKов?
– В смысле твоих? Тебе то что? – опять наехал на мэра Кабан.
– Ты, Кабан, поменьше баб трахай в своей сауне! Так всю жизнь протрахаешь! – ответил ему Поп, – где там эта шмара с водярой?!
«Шмара» как раз появилась на пороге и легкими шагами выпускницы балетной школы дошла до столика Швецова и его братвы.
– Я вам не помешала? – снова наиграно спросила она.
– Водку давай! – заорал на неё Поп и выхватил бутылки из рук.
– Нет, ты что, Поп, выеживаешься, я не понял, – начал заводиться Кабан, – ты мне объясни нормально, что я протрахал?
– Пусть вон тебе Иваныч объясняет, это его проэкт! – Попу было в лом что то пояснять Кабану, у него теперь была другая задача – правильно смешать водку с пивом, ровно пятьдесят на пятьдесят, чем он сейчас увлеченно и занимался.
– А что тут объяснять? RASSOLNIKI – это моя идея, – просто, как о погоде, начал рассказывать Швецов, – я их придумал под выборы! Вернее, мне умные люди политтехнологи подсказали. А чо?! Для нашего города актуально! – и мэр заржал так, что даже Поп вздрогнул, пролив струю водки на стол.
– Мля, Иваныч, ржешь как Кабан! – и, посмотрев на Кабана, заржал тоже.
– То есть ты хочешь сказать -  RASSOLNIKI работали на тебя? – не унимался Кабан.
– Да! – гордо ответил Швецов.
– Да ладно? – вырвалось у розовощёкой проститутки.
– Да ладно!? – не поверил Кабан, – а на хера?
– Глупый ты, Кабан, это называется спарринг партнёр, ну, как в боксе, – и Швецов, сжав ладони в кулаки, постучал по грудям проститутки, как по грушам, – мне же нужен был сильный оппонент на выборах, чтобы победа казалась убедительной, вот я и придумал такую штуку. Заодно и город попугал и выборы выиграл! Тем более, Ведов хорошего парня предложил, никто никогда не подумает, что это подстава.
– Ну, капец! Поздравляю! – и Кабан тоже начал замешивать ерша.
– А то, моя дорогая, Иван Иваныч ещё не такое придумывал, – Швецов затеребил пухлые щёчки шлюхи. В эту минуту он был доволен, что смог впечатлить недалёкого Кабана, – ну ладно, разливаем водку, все, все разливаем, я хочу выпить за нашего так неожиданно покидающего нас дорогого человека, Дорогин, за тебя! Чтобы тебе и хотелось и моглось. И дай Бог, ещё свидимся! Давай, в Москве не забывай!
– Ну что, пойдём ещё попаримся? – спросил Швецов проститутку.
– Я вас лучше тут подожду, а то у меня голова кружится! – отмазалсь девица.
– Ну как знаешь, а мы потопали!
Вслед за Швецовым пошли и другие.
Проститутка обещания не сдержала. Подождав, пока последний участник чистого четверга скроется за стеклянными дверями парилки, она быстро засеменила вниз. К бару, где брала водку.
– Дайте мне ещё несколько! Мальчики ещё хотят! – попросила она у бармена. И, взяв ледяные продолговатые бутылки, направилась в туалет. А оттуда в комнату охраны. Как правило, сотрудники службы безопасности сауны вместе с охранниками гостей собирались в одной комнате и резались в карты и нарды.
– Парни, папа сказал, что вы тоже можете расслабиться. Это вам, – девица предстала перед ними в топлес, закрывая соски бутылками, а потом, оторвав бутылки от грудей, прошла от бедра мимо обслюнявившихся крепышей.
– А девочек он не отправил нам? – спросил один из охранников со шрамом на лбу.
– Хочешь, милый, я сама к тебе приду? – спросила проститутка и начала медленно снимать с себя трусики. Но быстро остановилась и, захохотав, вышла из комнаты, оставив охранников обсуждать её прелести и попивать водочку.
Из парной братва Швецова вышла уже через десять минут, проститутка как раз успела раскинуться на деревянных седушках у стола.
– А, моя лапочка, – руки Швецова потянулись к щекам шлюхи, но не дошли до них, обессилено упали, – что то слабость какая то у меня, девочка! – и плюхнулся на скамейку в чайной.
Швецов уснул первым, успел ещё спросить, как зовут его избранницу и поднять пару тостов за Дорогина и за себя, «старого нового папу города».
Через пять минут засопел Дорогин.
– Ну, мля, всех развезло, да? – спросил Кабан у проститутки, подмигивая ей.
– Наверное, парилка жёсткая! – предположила та.
Ещё через пять минут захрапел и Кабан. Он держался до последнего – все остальные уже давно спали по лавкам. Голые мужики между шлюх, мужики на шлюхах и шлюхи на мужиках. Чистый четверг удался, как никогда.
И только понравившаяся Швецову проститутка не собиралась устраивать тихий час. Проверив Кабана, попинав его в живот, девушка стянула с себя трусики и повесила их на левое ухо Швецову.
Обнажённая, она спустилась вниз, прошла мимо бармена, который к подобному был давно привычным, и скрылась в кабинках для переодевания. Вскоре вышла оттуда по прежнему голая, сочная, с каким то небольшим предметом в руках. Бармен, скорее всего, подумал, что это упаковка презервативов, но ничего не спошлил, и только наверху девица услышала, как тот сглотнул слюну.
Конечно, в руках якобы проститутки была не пачка с презервативами, а небольшой фотоаппарат с функцией видеосъёмки.
Абсолютно голая девушка, изображающая даму лёгкого поведения, снимала спящего Швецова в компании криминальных авторитетов и начальника городского ФСБ, а также среди бандитского вида мужиков и шлюх. Она то подходила к Швецову ближе, снимая его крупно, то отходила к самому выходу из чайной, снимая панорамы и общие виды, то опять приближалась к спящим людям. Любое независимое СМИ за такие кадры могло сделать её миллионершей.
И снова девушка проплыла мимо бармена.
– Принеси им ещё водки, милый, а то проснутся, орать начнут, – бросила она ему через плечо, как бы между прочим. Бедный парень, который за то, чтобы сейчас овладеть этой красоткой, продал бы себя в рабство, ничего не ответил. Только бутылки зазвенели за её спиной.

* * *

Она подождала, пока бармен поднимется с выпивкой наверх, и пробежала к выходу. Охранника там, как и предполагалось, не было – все равно сауна была заперта изнутри на засов. Отодвинув его, девушка выбежала на улицу.  Там гуляла ночь, и только стоящий в стороне от сауны жёлтый «запорожец» играл с темнотой, пронзая её светом фар. Увидев полуголую девушку с пакетом в руках, «запорожец» сорвался с места и уже через секунду был около неё.
– Ну что? – спросил Ведов, когда барышня села в машину.
– Все отлично! – ответила она дрожащим голосом – ночи ещё были холодные.
– Я тебя обожаю! – Ведов чмокнул девушку в щёчку, за которую ее не так давно теребил Швецов, и сорвался с места. Бывший кинотеатр «Сталь», в котором он когда то пил молочные коктейли, замерцал в зеркале заднего вида.
– Ну все, голубчики, это будет сильнее любых слов на дебатах. Вот мы всем покажем! – говорил он как то остервенело, как говорят люди, давно жаждущие мести, и в руках которых орудие мести, наконец, оказалось.
Одеваясь, девушка рассказывала Ведову все, что видела и слышала, в том числе и про то, что Швецов хвастался, будто RASSOLNIKI – это его тема.
– Это бред, ты же понимаешь, иначе зачем бы мне их снимать было? – поторопился оправдаться Ведов, но в его глазах подставная проститутка успела заметить растерянность, да и «запорожец» вдруг подскочил и остановился. Фары осветили дорогу, безнадёжно усыпанную лужами, ухабами и трещинами.
– Ты меня любишь? – вдруг спросил она.
– Конечно, Катюш! – не задумываясь, уверил её Александр.
– Не называй меня так, – попросила, – ты же знаешь, я люблю свое имя.
– Ну прости, Ань, ты же понимаешь, что я просто подкалываю.
– Отлично. Ты ещё про Коляна подколи, чего уж тут. – Аня как будто обиделась на него.
– Кстати, все хотел спросить, только не обижайся, с Сашкой я понимаю, что ты спала, а с этим гопником, его соседом? – И Ведов уставился в её глаза.
– Дурак! – лишь сказала она.
– Да, не надо было тебя под него подкладывать. – И Ведов с досадой посмотрел на себя в боковое зеркало.
– Ну конечно, а кто бы ещё так все чисто сделал? Кто бы, например, отправил этих упырей за пивом вовремя, чтобы они как раз успели к драке? Я их тогда ели уговорила выйти. Кстати, я тебе рассказывала, что этот Колян с ним ещё до драки познакомился?
Ведова не заинтересовала эта подробность. Он нажал на педаль газа, машина медленно начала набирать скорость. Неожиданно Александр расхохотался.
– Ну ты чего? – спросила Аня.
– А как мы пролетели с твоей сестрой то, а? Надо ж было!
– А я реально не знала, что она трахается с гопником этим, ну, про которого ты рассказывал. – Аня тоже начала смеяться.
– А Санёк красавец – отбил девку! – И снова смех. – А ты то, небось, ревнуешь? – Уже серьёзно спросил Ведов у своей девушки и положил руку на её коленку.
– Ну, хватит уже! Это ты ревнуешь меня ко всем, я смотрю.
– Да, ревную, – признался Ведов, – ещё со школы.
– Правда? – Спросила Аня так, будто Александр пообещал на ней жениться. – Так приятно, любимый! Почему ты мне раньше не говорил?
Вместо ответа Ведов наклонился к ней и начал страстно целовать.
– Никому тебя больше не отдам, я тебе обещаю! – приговаривал он, когда отвлекался от поцелуя, чтобы поглядывать на дорогу, – никому, никогда, моя маленькая героиня…

Продолжение читайте на https://www.facebook.com/rassolniki/