Привет, меня зовут Эмми 6 часть It s okay

Что это было? И я сейчас и про потерю своего хренова сознания, и про поцелуй с другом детства. Ладно, с первым я еще смирюсь, но после второго я не смогу нормально смотреть на него. Нравится ли Дэр мне? Люблю ли я его? Хочу ли быть с ним? Я была уверенна, что да. Но как с другом или больше чем с другом? Я не знаю. А что он чувствует? Надо бы поговорить на эту тему с ним, но… Этот поцелуй. Он был таким чувственным. Слишком нежным и прекрасным, для существования.

Я лежу в комнате, где это и произошло. Я лежу одна, в прохладной, бледной комнате. Тут не убрано, и, мне кажется, что прошло не так много времени с того момента, как я проснулась и… случилась вся остальная хрень. Мне паршиво. Что я наделала? А если после этого он пошлет меня ко всем чертям. Мне придется жить на вокзале, тогда уж. А если и нет, то домой я точно не вернусь. Там еще паршивее.

Входит Дэрил, в футболке зеленого цвета и домашних штанах, ночных штанах даже. Я сразу поняла, что у меня, небось, такой беспорядок на голове, на лице… Руки! Я тут же трогаю запястья, они перевязаны. Новые бинты. Значит, они явно развязались в том порыве страсти.

- Доброе утро хоть скажешь? – спросил Дэр, слегка улыбаясь. Надеюсь, что он не зол. Не собирается меня вышвырнуть из дома и не против был утреннего поцелуя. Очень надеюсь.
- Доброе. Кхем, я пойду в ванную, пожалуй, – проговариваю я и просто как метеорит вылетаю из его комнаты. Мне стыдно. Но почему? А вдруг это был лишь минутный порыв страсти и больше я ничего к нему не чувствую? Да нефига! У меня сердце в пятки ушло, когда он в комнату зашел. Либо это из-за произошедшего, либо из-за того, что он просто напугал меня, либо он действительно нравится мне. Я склоняюсь к последнему. Но что, если с его стороны такого нет? Твою мать, да ну нафиг все это. Что я как девка мелкая забочусь об этом! А разве я уже взрослая девка, чтобы не заботиться об этом?
- Ты там не застревай, завтрак стынет, – серьезно сказал Дэрил за дверью. И я пошла в душ. После холодного ободряющего душа я оделась и вышла с мокрой головой на кухню. Просто молясь и держа крестики на всех пальцах, чтобы он не спросил ничего. Слишком сложно для восприятия сейчас.

Я села за стол, в тарелке были блинчики, я секунд 10 только пялилась на эти блины, как Дэрил, будто прочитав мои мысли, взял и подал мне варенье. Малиновое, между прочим. Я поблагодарила и сидела ела. Молча. Я не хотела разговаривать. Но каждый раз, чуть промелькнув глазом по другу, я замечала легкую ухмылку, смешок, который он сдерживает и когда мне это надоело, я спросила:

- Ну и какого хрена ты ржешь тут сидишь? – как будто ничего и не было утром, будто я лишь разговариваю с другом, мне нечего от него скрывать. Хотя есть что. Я бы сейчас безумно хотела сесть у нему на колени и кормить его. Потом целовать и так по кругу.
- Я? Да я не смеюсь, вообще-то, – и он так резко стал таким серьезным, я взбудоражилась. Мне понравилось то, как он быстро притворился нормальным. Его спокойное лицо сводит меня с ума. Хочу целовать каждую частичку его тела. Его нежного тела.
- Ну да, ну да, кому ты это говоришь. Только и делаешь, что все время за столом смешки ловишь, – начала отчитывать его как маленького пацана. А самой бы не прочь побыть мелкой девкой,  за которой он будет следить.
- Да ладно тебе, будто тебе не смешно?
- С чего это мне должно быть смешно? – вопросом на вопрос ответила я, тут же пожалев об этом. Ибо знала ответ. Знала, что он сейчас напомнит об утре, скажет, что он был сонным и ничерта это все не значит. Сразу еще больше захотела его поцеловать прямо сейчас, боже.
- Ну-у, – протянув, он откусил блинчик. Капля варенья упала на стол, – утром ты была поживее, чем сейчас, лопая блины, – и я еще раз убедилась в желании раздеть его прямо здесь. Тем более, он, мило хихикая, сам напрашивается на это.

Да ну нахрен его! Я задолбалась скрывать то, что есть.

Чуть отодвинув тарелку я двинулась к Дэрилу. Села на злополучные колени к нему лицом и выразила глубокий смысл в страстном «чмоке». Он обнял меня за талию, прижимая к себе. Очень тепло. Очень глубокий смысл во всем этом. Я хочу донести до него, что не хочу просто переспать с ним и бросить (или не хочу, чтобы мы переспали просто и он меня бросил), я хочу чтобы он принял мою любовь. Принял все как есть.

Страсть пожирает меня.
Я даже не могла подумать, что Дэрил привлечет меня. Видимо мы были слишком близки.

И страсть очень велика, я хочу его. Я хочу целовать каждый сантиметр его тела, хочу быть в эйфории от этих поцелуях, хочу знать, что он мой. Мой, и ни чей больше.

Легким движением руки, я дотронулась до его волос, прошлась пару раз туда и обратно, я чувствовала влагу в них. Видимо, он их помыл, они не до конца высохли. Я, дабы сделать небольшой перерыв в нашей страсти, я вдыхаю запах его волос. А он покрывает меня поцелуями. Держа за всю туже талию, тихо постанывает и нежными губами целует щеки, шею, ключицы… Ниже и ниже, я забываю и думать о том, что мы на кухне не в очень удобной позе. Он прижимает меня еще сильнее, когда я чуть-чуть отдаляюсь, чтобы посмотреть ему в глаза. Я хочу видеть всю зеленоту его прекрасных глаз. Чуть приподняв его подбородок, чтобы взглянуть ему в глаза, я нежно прильнула к его груди и прошептала: «Я люблю тебя, Дэр. И видимо очень сильно» и, через некоторое время, добавила: «Ты понимаешь это?»

Чувствую, скоро расплачусь.

На что Дэрил так же тихо и нежно, как пыталась это сделать я, сказал: «Я понимаю, ведь я тоже влюблен в тебя, Эмс».

Мы просидели так еще долгое время. Я на его коленях, а он на моем плече. Я раздумывала на счет этого. На счет своей любви к Дэрилу. А я ведь и правда очень люблю его.

Слишком много выводов в моей жизни, и к чему они приводят? К чему привел этот уход из родного дома к Дэрилу? К чему привела ссора с отцом, хоть и по его вине? К чему привели сранные порезы на руках? К чему? К чем-то хорошему? Ладно если бы так, но они ни к чего вообще не приводят.

Все эти мысли настолько угнетают, что даже не желая этого – я расплакалась. Причем не пару слезинок, а серьезный срыв на счет этого. Но прежде, чем это случилось, я просто сидела на коленях у Дэрила, его голова была на моем плече и я пришмыгивала своими соплями, которые уже появлялись на почве слез. И в самый «нужный» момент, когда я просто изо всех сил старалась не подавать виду, что мне плохо от внутренних мыслей, жрущих меня, Дэр спросил: «Все ли хорошо?». Я ничего не ответила. Лишь слеза, говорившая четкое: «Нихера со мной не хорошо. Я растеряна. Что делать дальше?!», покатилась по щеке и прямо ему на руку. Он сразу же обнял меня, пытался успокоить, сказал, что если нужно, я могу выговориться ему. Могу рассказать все, он выслушает. И я хотела сделать это, но не могла. До глубины души (и даже глубже) хотела поныть ему в плечо, вдохнув запах его волос, но не могла. Чисто физически. Я не хотела, чтобы он видел, как я могу рыдать взахлеб, но и не могла этого скрыть от него. Я понимала, что уходить сейчас куда-то в ванную – не получится, он не пустит. Но и рыдать у него на коленях не хотелось только из-за того, что слишком уж много слез в моей жизни при ней было пролито.

И я старалась успокоиться, понять, что все не так безнадежно и плохо. У меня есть Дэрил. Мой Дэрил. И все, что я могу сейчас реально сделать – сказать, что все в порядке, не о чем беспокоиться.