Две истины

Как-то раз, вдоль речной долины, шли два монаха. Они направлялись из церкви в обитель, как новые послушники. Церковник благословил их и теперь новоиспечённые монахи должны были во всём поступать как истинно монашествующие. Нельзя было потворствовать ни одному низменному желанию. Ни один грех не должен был совратить их с пути истины. Вот они шли и рассуждали:
- А что такое истина, брат Арагон?
- Истина то, что написано в святом евангелии. — ответствовал он Валенсии.
- Знаю. Но разве может быть, что-то действительно истинным в глазах человека и Бога?
- Разве не знаешь, что истина то, что подтверждено и оправдано действиями?
- Знаю. Но может ли одно и то же действие иметь две истины?
- Нет. - ответил Арагон. - Истина святого писания одна и иной трактовки не имеет, так нас учит святая церковь.
Так, они шли долго, пока не пришли к переправе через бурную реку. В ту пору через шаткий мост переходил глубокий старик ведя за собой строптивого осла. Обойти старика с ослом не представлялось возможным и двое новоиспечённых монахов стали его торопить:
- Старик, не мог бы ты поторопить своего упрямого осла и дать нам пройти?
- Мы торопимся и не хотим попусту терять своё драгоценное время!
Старик им отвечал:
- Простите меня, но разве я могу что поделать с этим упрямым животным? Оно не слушается меня.
Тогда Арагон взял прут с куста и взойдя вместе с Валенсией на мосток хлёстко стегнул по крупу упрямца осла. Тот заикал и осадил обоих монахов ударом задних ног на землю. Сам же, извиваясь от боли и прыгая на месте, не имея возможности пройти вперёд из-за мешающего старика и здать назад, порушил мост. Оба: и старик и осёл попадали в бурную реку. Течение унесло обоих, не давая возможности выбраться на берег. Таким сильным оно было.
- Да, дела...брат Арагон. — чесал в затылке Валенсия.
- Чего там. Видать, судьба такая у них. — отвечал Арагон держась за ушибленный бок.
- Но разве не ты виноват в происшествии?
- Будет тебе! Посуди сам: старик стар, а осёл упрям и строптив, оба застряли на мосту. И без нас бы с ними произошло вскоре то, чему мы только поспособствовали. А если бы там вместо нас были иные добрые люди, то и те от выходок осла пропали в бурных водах! Не иначе сам Бог послал нас исправить это.
- Истина.
Так, пройдя дальше на милю, они нашли мелкую переправу в узком месте реки и благополучно перебрались на другой берег. Теперь шли они лесом и пробирались через глухую чащобу. Сгущались сумерки и они, плутая, вышли на дорогу. Так повезло им, что встретили они обоз торговца, который был навеселе и горланил срамные песни. Именно по этим весёлым богохульным песенкам они и отыскали путь на тропу. Монахи хотели попросить его подвезти до монастыря, но тот был пьян и весел. Не слышал их увещеваний, или не хотел слышать. Только потянулся он к бурдюку набитому вином, да мошну с деньгами свою и обронил.
- Что это я слышал брат Валенсия? Не показалось ли мне?
- Не знаю. Но смотри! Это кошель!
- И точно, кошель! А какой тугой! Нужно ли вернуть его владельцу?
- Да кто же знает кто его обронил?
- Да хоть бы и торговец.
- Разве кто из нас видел в ночи, что это он обронил его?
- Нет, я не видел.
- И я тоже. Значит, добро ничейное.
- Может ли быть так, что оно ни кому не принадлежит?
- Раз нет хозяина, значит, ничьё.
- Может спросить у торговца?
- Эх ты... доверчивая голова! Разве скажет он правду? Торговец живёт обманом, а иначе бы и торговля не шла.
- Истина.
- Оставим себе. Божье дозволение, на благо монастыря и отроков его.
- Оставим. Во славу Господа! Амен.
Теперь помолившись и выспавшись изрядно, поднялись они и отправились дальше. Выйдя из леса; идя по тропе, вышли на деревеньку. Идут и видят: два стражника и староста трясут недавнего знакомого. Колотят его и причитают:
- Куда ты голова садовая подевал деньги? Не знаешь разве что тебе доверено, остолоп!
- Что прикажешь говорить дядюшке моему, как мне теперь расплачиваться по долгам?
- Не знаю! Не понимаю ничего. Вчера на месте было всё. Не знаю я!
- Увести! И выпороть!
- За что же, я не виноват, меня обокрали!
- Добро его всё изъять в ущерб потерянному.
- Но как же...
Торговца увели в тюрьму двое стражников, а рассерженный староста тем временем осматривал телегу и товары на ней, оценивая их стоимость.
- Что здесь произошло, любезный?
- Этот человек, как ранее благонадёжный, был избран для благого дела. Так вышло, святые люди, что пропавшие деньги, что собраны с налогов моих подопечных, я проиграл в карты. Но заботясь о населении деревни и зная своего дядюшку, я отправил этого...остолопа за ними. Кто, как не он мог их привести, да ещё и выторговать для нас дополнительную сумму? Но... божие провидение принесло иные плоды.
- Что же его теперь ждёт?
- Тюрьма.
- брат Арагон, быть может, тот кошель, что мы нашли, в помощь дан нам? И, отдав эти деньги мы поможем бедному нерадивому торговцу?
- брат Валенсия, ты опять не понял истины. Это дано нам, за смирение, а это (говоря о наказании торговца) дано ему за пьянство и разгул. Нерадивость должна быть наказана. Каждому воздам по делам его. — разве не так написано в святом евангелии?
- Так. Истину ты говоришь.
Довольные своей рассудительностью и праведностью оба миновали деревню и добрались спустя время до монастыря. Сейчас там проходила молельная служба и дверь в монастырь открыл один из привратников, что служил при монастыре.
- Новые послушники? - поинтересовался он.
- Так и есть, любезный. Направлены святой церковью на служение Господу нашему.
- Проходите. Только тихо там! Молитвенное служение давно началось.
Оба прошли за ворота высоких стен монастыря и тихо пробирались вдоль окон. Там действительно шла молитва. Обойдя угол, они услышали чудный запах. В кухне готовилось приготовление к трапезе.
- Как господь полюбил нас, что так вовремя с дороги направил в обход долгой службы.
- Истинно. Тропы божьи неисповедимы!
- Амен.
Зайдя со двора к небольшой двери, они постучались. Им открыл молодой монах.
- А, новенькие? Небось с дороги оголодали? Заходите, но только быстро! А то преподобный, чего доброго, заметит и выпорет! И вас и меня вместе с вами...
Они зашли. Стоял большой стол и на нём были порезанные овощи и мясо, которое обжаривалось на костре и должно было вот-вот попасть в общий котёл, на суп.
- Ах, какая еда. Чудесное пиршество Господь для нас приготовил!
- Да... — потирал руки второй.
- Я мог бы и сейчас вас накормить, но...
-Что нужно сделать? Мы быстро, только скажи нам!
- Нужно подготовить парную и нарубив дров хорошенько поддать ими печь. Сам -то я занят. Не успеваю всего, а пара добротных рук мне не повредит. За это я дам вам двойную порцию говядины!
- Двойную?
- Согласны!
Брат Арагон и брат Валенсия мигом побежали на двор. Сначала они рубили дрова медленно и с приличествуемым им усердием, но позже им стало жалко времени и они начали таскать и бросать в печь целые поленья. Для пущего разогрева они приволокли охапки сена, соломы и прочей ветоши.
- Затолкаем это всё, пусть горит. А сами, пойдём поедим.
- Да, с нас и этого хватит. А есть так охота... - жаловался на урчание в животе Валенсия.
Уставшие монахи пришли в кухню и, запросив положенную им двойную порцию, начали есть. В то время настоятель с прочими подчинёнными ему служителями отправился париться. Печь что растопили новоиспечённые монахи находилась с обратной стороны стены в общем здании. С другой стороны, раздевшись и рассевшись по скамьям, все сидели молча молясь и ждали пара. Дверь по случайности оставили чуть приоткрытой.
Поев до отвала, монахи пошли проверить, как там их работа. Из трубы валил густой дым, значит, всё было в полном порядке. Нечего было и беспокоится. Но вот приоткрытая дверь насторожила их и дабы туда не проникло постороннее лицо, они закрыли её на замок.
-Нужно будет открыть, все спохватятся, а тут мы с тобой заботливые агнцы! И присмотр за имением и забота о монастыре. Сколько дров накололи, баню истопили. Сразу отец настоятель поймёт, что мы за люди.
- Это верно. Вот бы ещё чего перекусить. - замечтался он, но осекся. - это не чревоугодие. Сил-то мы много потратили. Так надо их восполнить!
- А как же иначе? Истина! Пойдём!
- Пойдём.
Придя опять на кухню и побеседовав с новым другом, тот по знакомству налил им по доброй кружке вина.
- Обязаны вы были причаститься после молебна, но не успели. За то время пока все парятся, мы с вами быстро отойдём от этого дела братцы!
- Амен!
- Амен.
Чокнулись и выпили. Потом ещё по одной и ещё по одной... Долго сидели и пели песни священные, пока не почувствовали запаха гари.
- Что бы это братья могло быть?
- Не знаю. Видимо, жаркое подгорает.
- Не может оно. Вот же всё приготовлено да в тарелках у вас.
-И то правда.
- Так что же?
А это горела парная в которой они оставили за запертой дверью, не ведая того, настоятеля с остальными монахами, решившими после богоугодного молебна попариться. Выбежав на двор, они увидали, что тушить уже не имело смысла. Огонь занялся вовсю всем зданием. Послушник с кухни только руками взялся за голову:
- Что же вы дурни наделали? Да вас и меня за такое под суд! На виселицу!
- Да... Это что же, выходит, мы опять виноваты? - спросил Валенсия.
- Разве же можем мы сами что от себя? - отвечал он. - Только по воле Господа. Пути Его неисповедимы для каждого живущего на Земле. Умысла злого у нас не было никогда, а, однако же, Господь приводил нас к тем людям, которые нуждались в нашем присутствии. Бог шельму метит. Ничего не остаётся, как собрать вещи и пойти куда Бог пошлёт.
- Истинно. - сказал Валенсия.
- Истинно. - отрешённо повторил послушник с кухни. Ему здесь оставаться, резона не было.
Все они собрали свои вещи, еду в дорогу и направились по тропе подальше от монастыря, куда Господь пошлёт.

 
(  "не распространять", " не использовать в коммерческих целях")